скачать книгу бесплатно
В глубине себя. Что мы можем найти
Наталья Бобло
Роман о простой провинциальной девушке, которая хотела многого, а готова была далеко не ко всему. Или наоборот… Мы редко знаем, на что мы способны, попадая в неконтролируемые нами ситуации. Однако, жизнь всё расставляет по своим местам, давая нам возможность узнать себя и о себе лучше…
В глубине себя
Что мы можем найти
Наталья Бобло
Корректор Ирина Щепова
© Наталья Бобло, 2017
ISBN 978-5-4485-1512-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть первая
Глава первая
Марина
Марина ехала по вечерним улицам Минска на соседнем от водителя сиденье и не спеша, со слегка приподнятой в лёгком томлении бровью, ровняла ноготок, который явно или воображаемо немного надломился, когда она садилась в огромный джип своего «папика».
Рядом сидящий мужчина не отличался особо ни молодостью, ни красотой, зато обожал «свою девочку», как родную дочу. Укладывал спать он её, правда, совсем не как родную «дочу»…, но Марина была уже девочка взрослая и давно поняла, что нужно таким мужчинам, как её Фёдор от таких девочек, как она. Поэтому, в претензиях друг к другу не были ни он, ни она.
Марина добросовестно изображала сладострастные стоны, а он возвышался в собственных глазах, как мужчина ещё «ой-ё-ёй…», не скупясь, одаривал её милыми приятными подарками и водил в свободное от семьи время по модным бутикам и просто магазинам, типа ГУМ, ЦУМ. В своеобразный восторг от происходящего приходили все.
Так и сегодня: каждый из находившихся в салоне автомобиля предвкушал свою выгоду от предстоящего вечера. К тому же Фёдор (так звала рядом сидящего мужчину, опуская отчество, Марина), обещал, как однажды выразилась одна её «не особо подруга», «выгулять» её на небольшом, но «светском рауте». А блеснуть красотой, молодостью (ей было всего двадцать четыре года), да и просто развлечься, девушка не отказывалась никогда; скорее, наоборот, это занятие по значимости у неё стояло на втором месте сразу после получения подарков от «её драгоценного» Фёдора. А, возможно, и на первом…
– Ты выглядишь сегодня потрясающе! Впрочем, как и всегда… – сделал сомнительный, с точки зрения Марины, комплемент её спутник, словно она не потратила сегодня полдня на маникюр – педикюр – депиляцию – парикмахерскую – покупку нового платья… и даже массаж лица (всего тела просто не успела).
– Спасибо… – привычно согласно улыбнулась она ему своей любезно-натянутой улыбкой, что означало: «не попал, но прокатит… только для тебя, дорогой».
– А у меня для тебя есть сюрприз, моя девочка. Но увидишь ты его только после мероприятия… – пошловато хохотнул он и по-хозяйски провёл своей волосатой ладошищей по внутренней стороне бедра своей любовницы, что означало лишь одно – приобретение очередной секс игрушки, так как самому справляться с молодой подругой уже становилось всё труднее. Он переходил в возрастную стадию «хочется, но далеко не всегда можется».
Марина привычно улыбнулась: безжизненно – любезно. «Как кукла Карабаса Барабаса» – мысленно она иногда сравнивала себя с Мальвиной.
В это мгновение, когда ожидающий взгляд Фёдора рассчитывал увидеть на лице Марины что-нибудь ещё, помимо согласно-довольного, как он сам расценивал подобные взгляды «своей девочки»; сильнейший удар в машину со стороны водителя вырвал пилочку из рук Марины, заставив отрикошетить от боковой перегородки джипа и воткнуться в шею «дорогого обожаемого» Фёдора Игнатьевича.
Но причиной смерти, однако, стала не пилочка, а сам удар, а точнее два – сначала грузовика о джип и сразу, сердечный – возраст, куда от него…
От такой неожиданности Марина ужасно возмутилась: Как же – это же её Фёдор! Где теперь она найдёт такого же? Как он вообще посмел так просто взять и умереть!?…, а потом впала в ступор: Он же действительно умер… насовсем…
Выскочив из машины и увидев толпу зевак – столкновение произошло на перекрёстке рядом с остановкой, где в ожидании своего транспорта находилось огромное количество возвращавшихся с работы уставших, но всегда готовых к обсуждению происшествий с другими, людей; она растерялась, испугалась и…, ужасно замёрзнув, вернулась в машину.
Слёзы одиночества и отчаяния брызнули из её глаз. Сколько усилий ей пришлось приложить, наступая на горло собственной песне, чтобы сделать любовника «почти ручным», а до этого выдержать огромную конкуренцию среди соперниц! Неужели всё напрасно?!
Вдруг, дверца машины с её стороны распахнулась, и полная женщина с бешеными глазами, брызгая слюной, стала орать на неё, грубо вытаскивая из машины:
– Пошла вон из моей машины! Это ты убила его! Ты виновата! За всё ответишь!
Сопротивляться огромной по сравнению с ней самой массе напавшей тётки у Марины не было никакой возможности. Воспользовавшись своим весовым преимуществом и зрительской поддержкой зевак – зрелище было действительно из разряда «будет, о чём поговорить на досуге», женщина схватила длинный расшитый подол вечернего ярко красного платья Марины и, что есть мочи, дёрнула, с расчётом, надо полагать, осрамить девушку, оголив её снизу – лёгкая меховая курточка была совсем коротенькой.
В это самое время к ним из толпы подошёл мужчина и решительно оттянул женщину от упавшей на асфальт девушки. Однако сдаваться та не собиралась и стала грубить и распускать руки уже по отношению к нему, но мужчина хоть и был не больше её в размерах, зато здоровей и сильней – быстрой подсечкой он аккуратно уронил её на всё тот же асфальт, но подальше от упавшей девушки. Сам подошёл к ней, легко, как пушинку, поднял на руки и отнёс к своей машине. Посадив на сиденье рядом с водительским, он сел за руль и рванул с места, успев до прибытия ГАИ.
– Спасибо. – Тихо произнесла Марина, не зная, что ещё можно сказать в подобной ситуации.
Мужчина кивнул ей и легко, одними губами, улыбнулся.
– Куда вы меня везёте? – Вдруг, забеспокоилась девушка.
Её спутник лишь посмотрел на неё и, приложив ладонь указательным пальцем к губам, покачал головой. В свете городского ночного освещения Марина чуть лучше рассмотрела его красивое мужественное лицо и шрам, проходящий практически по краю глаза к уху.
– Вы немой?! – «Разродилась» догадкой она.
Он снова улыбнулся и покачал головой в знак того, что её догадка неверна.
– Почему же тогда молчите? Это странно… Остановите, пожалуйста машину, дальше я сама…
Мужчина слегка сдвинул брови на переносице, бросив на неё быстрый взгляд, и тут же остановился в разрешённом для этого месте с краю дороги. Марина решительно открыла дверь, но… убедившись, что её никто не похищает и не собирается как-то ограничивать её свободу – остановленная им рядом с остановкой машина красноречиво говорила об этом, быстро закрыла дверцу и, опустив глаза, тихо произнесла:
– У меня нет с собой денег… на улице холодно и мне совсем некуда идти.
Мужчина удовлетворённо кивнул, и машина вновь тронулась с места, продолжая намеченный маршрут. Оставшуюся часть дороги они ехали молча. Марина вдруг ощутила, что теперь её жизнь, можно сказать, полностью зависит от этого странного молчаливого мужчины со шрамом, который появился из ниоткуда и спас от злой тётки, холода и позора. Ведь квартира, которую купил для неё Фёдор, по документам ей совсем не принадлежала. Так что, скорей всего, женщина, так неожиданно появившаяся возле джипа и являющаяся, как несложно догадаться, женой её Фёдора, точно так же может явиться в её уютную маленькую квартирку и учинить такую же расправу на радость уже соседям, как и давеча на перекрёстке ожидающим своего транспорта пассажирам.
Так что выбор у девушки был совсем небольшой. Нет, конечно, был ещё и такой вариант, как возвращение в маленький городок в Витебской области к сестре и матери. Но это всё равно, что признать себя неудачницей и до конца жизни нести на себе клеймо жуткого позора, радуя никогда не любивших её из-за всегда имеющегося по всем вопросам собственного мнения, бывших одноклассниц и соседей.
Поэтому всю дорогу она ехала, осторожно поглядывая на своего спасителя (ли?), пытаясь «считать» с его выражения лица, какое продолжение ей сулит вечер в компании этого сильного, высокого, мужественного, можно сказать красивого, но загадочно молчаливого человека.
Остановились они в небольшом коттеджном посёлке одного из спальных районов города и, открыв пультом раздвижные ворота, въехали в небольшой двор. В гараж, однако, заезжать не стали.
Выйдя из машины, спаситель обошёл её и помог Марине выйти. Они в полной тишине подошли к входной двери и мужчина, открыв её и пропустив девушку вперёд, вошёл следом. Сработал датчик на движение и автоматически включился свет.
Дом был небольшой, но отлично оформленный в стиле хай тек и в духе минимализма – простые формы белой мебели, бежевого цвета стены и ничего лишнего.
Сняв дублёнку и разувшись, незнакомец жестом предложил сделать то же самое и Марине, которая, не став спорить, последовала его примеру и повесила свою коротенькую шубку на стоявшую рядом с дверью вешалку, оставив там же и свои сапожки.
Проходя вслед за мужчиной, она очутилась не так чтобы на большой, но вполне просторной кухне. Опять-таки жестом, хозяин дома предложил Марине присесть на диванчик рядом с круглым столом, а сам начал готовить кофе.
О том, что она кофе совсем не пьёт, у девушки даже мысли не возникло заикнуться. Поправив на ногах своё грязное платье, прикрывая им рваные чулки, она, боясь, почему-то, издать лишний звук, внимательно изучала спину своего спасителя, восхищаясь одной более храброй стороной мозга его формой и мощью, и переживая другой – опасливой и трусоватой, по тому же самому поводу. Что, если он захочет сделать ей что-нибудь плохое, она сможет выставить в противовес ему сама?! Возможно, лишь ногти и зубы.
«Чего это я себя стращаю?! – За неимением другого собеседника, разговаривала она мысленно сама с собой. – Хотел бы сделать что-то плохое – давно бы сделал. А, так, даже вон кофе варит, старается…»
«Может, это он бдительность мою таким образом усыпляет, а потом как накинется! Не успею даже ногти выпустить… – вздохнув и незаметно посмотрев на свои длинные ухоженные крепкие и острые ногти, отвечала она себе. – Нет, я так больше не могу! Нужно что-то делать!»
– Послушайте, может, вы всё же скажете мне, как вас зовут?! – Начала она как-то слишком смело, а потом уже, тише добавила: – Или хотя бы напишите.
Мужчина повернулся к ней с подносом в руках, на котором стояли две маленькие чашки с дымящимся напитком, сахарница и небольшая тарелка с какими-то печенюшками. Поставив его на столе перед ней, пока всё ещё незнакомец взял с подоконника ручку и блокнот, вырвал из него лист и написал: «Клаус». Затем он сел на табуретку напротив Марины, взял свою чашку и поднёс к губам, отхлебнув маленький глоток, поставил чашку перед собой.
– А я – Марина. – Взяв в руки свою чашку, произнесла она.
Клаус кивнул. Марина первый раз посмотрела в его глаза при ярком свете и… ужаснулась: глаза Клауса излучали такое зло и презрение, казалось, ко всему человечеству, не то что к ней, что девушка невольно поёжилась и опустила глаза. Мужчина же кивком и жестом практически приказал ей пить свой кофе. Марина поднесла чашку к губам и сделала вид, что отхлебнула глоток. Кофе она, как и пиво, почему-то не переносила на дух, не то, чтобы на вкус. «Своеобразное отклонение от нормы вкусовосприятия» – говорила не сей счёт её сестра.
Раздался звонок в дверь и Клаус, бросив на девушку сомневающийся, стоит ли оставлять её одну взгляд, вышел из кухни. Воспользовавшись его отсутствием, Марина быстренько шмыгнула к раковине, аккуратно вылила свой кофе в дырочку и вернулась на своё место, приняв прежнюю позу. В руках у неё была пустая чашка с размазанным по дну и стенке кофейным жмыхом.
Вернувшись через минуту и удостоверившись, что Маринина чашка пуста, Клаус удовлетворённо кивнул и пригласил её следовать за собой. Поднявшись по лестнице наверх, он подошёл к одной из трёх дверей и, распахнув одну из них, пропустил Марину вперёд.
В комнате стояла кровать и тумбочка рядом с ней. Кресло и стул стояли возле стены. Был ещё шкаф, но Марина его увидела только, когда повернулась, чтобы робко произнести:
– Мне нужно в туалет и… хотя бы руки помыть.
Несколько секунд Клаус стоял как бы в раздумье, потом, пропустив Марину впереди себя, направляя вперёд по коридору, открыл последнюю дверь, которая оказалась дверью совмещённого санузла. Войдя в него, девушка повернулась, чтобы закрыть за собой дверь, но Клаус придержал её ногой, не позволив закрыться до конца.
Всё это время девушка старалась подбадривать себя, не позволяя ужасу сковать сердце, несмотря на все странности, происходящие здесь, однако пространство между дверью и стеной с вставленной ногой Клауса, дающего ей тем самым понять, что не позволит закрыться на замок, стало последней каплей, и Марине стало по-настоящему страшно.
Она в полной мере ощутила себя настолько беспомощной, одинокой, зависящей от обстоятельств, совсем без денег и даже тёплой одежды, в незнакомом доме незнакомого района, а брошенный в зеркало на себя взгляд ещё и продемонстрировал, насколько она была вся чумазая, с «размазанными» глазами и взъерошенными волосами, что она тихонько заплакала от невозможной жалости к себе.
Слёзы принесли облегчение, и Марина, последний раз шмыгнув носом, стала приводить себя перед зеркалом в порядок. Умыв лицо и расчесавшись, она сняла и выбросила рваные чулки, почистила, насколько могла, платье от грязи. Постоянно поглядывая в дверной просвет, сходила в туалет. Нажав на кнопку слива на бочке унитаза, услышала какую-то возню за дверью. Осторожно выглянув в приоткрытую дверь, она увидела Клауса. Он лежал на полу, а весь вид его говорил о том, что он умер…
Закрыв себе рот, чтобы ненароком не заорать, Марина пыталась оставшейся волей остановить или хотя бы замедлить бешеный стук сердца. Тихонько, насколько могла, она закрыла дверь на защёлку, так как при падении нога Клауса освободила пространство между косяком и дверью, и стала взбираться на стиральную машину, стоящую под небольшим окном, которое и было её целью.
Когда она в него уже почти вылезла, услышала стук в дверь и дёрганье со всей силы дверной ручки. Пробежав по наклонной крыше, она увидела небольшой балкон, куда и спрыгнула, рискуя что-нибудь себе сломать. Намереваясь спрыгнуть с балкона, свесившись с него, чтобы расстояние до земли стало минимально коротким, из форточки ванной, из которой она выпрыгнула, Марина услышала женский голос:
– Дура! Остановись! Ты можешь убиться!
Жалея о том, что не взяла из ванной белый махровый халат, ёжась от холода, Марина выбежала из калитки на улицу. Время было позднее и прохожих не было. Она шла по холодной декабрьской улице, не освещённой светом ни одного фонаря, одна, босиком, совсем не зная, что ей делать и куда идти, когда заметила слева тень движущейся машины. Не став дожидаться, пока машина с ней поравняется, Марина побежала изо всех сил, когда увидела впереди с противоположной стороны дороги освещённой светом редких фонарей возле многоэтажек не спеша едущую навстречу машину милиции. Не думая ни секунды, она бросилась ей наперерез, выскочив прямо на проезжую часть. Следовавшая за ней машина притормозила. Взвизгнув тормозами, чуть задев Марину, остановилась и милицейская машина.
– Дура! Ты что делаешь! С ума сошла?! – Выскочивший из машины милиционер набросился на неё, но, увидев, в каком она состоянии – босая и совсем без верхней тёплой одежды, с испуганными глазами, немного ослабил напор. – Что с вами случилось? Вы в порядке?
– Нет, Я совсем не в порядке. – Чуть не плача, с мольбой во взгляде искала у представителей закона защиты девушка. – Меня хотели убить. Пожалуйста, мне очень холодно. Отвезите меня куда-нибудь отсюда…
– Что случилось? – Из машины не спеша вышел второй милиционер.
– Да вот, женщина говорит, что её хотели убить… – начал объяснять первый, когда после короткого резкого хлопка ноги его подкосились, и он мешком рухнул на асфальт. Второй был свален вторым выстрелом.
Какая сила заставила Марину броситься к их машине, сесть на водительское сиденье и рвануть на ней в неизвестность ночных улиц, объехав лежащих на дороге милиционеров, она так и не поняла, однако сделала всё это. Её всю била мелкая дрожь, а босые ноги соскальзывали с педалей. Водить машину её когда-то учил её школьный друг и воздыхатель Мишка Васин. С тех пор прошло уже лет пять, и, хоть за всё это время ей ни разу не пришлось садиться за руль, похоже, мышечная или какая там, память осталась, и машина, пусть и не с большим удовольствием, но её слушалась.
Провести даже совсем небольшой анализ произошедшего Марине не давал так и не покинувший её до конца ужас. Да и её умственные способности, как она сама считала, не особенно располагали к подобного рода мозговой деятельности. Поэтому, она просто ехала вперёд, пока не поняла, что почти доехала до кольцевой дороги.
Свернув в последний момент на параллельную кольцевой улицу, она, не рассчитав угол поворота и скорость, зацепив левым бампером стоявшую на поворот Ауди, понеслась на припаркованные справа машины. Удар от столкновения был достаточно сильным, чтобы сработала подушка безопасности.
Одновременно девушка услышала звук сирены. Она почти задыхалась, не в силах справиться с плотной туго натянутой воздушной подушкой безопасности, когда напор стал слабеть, а подушка сдуваться. Сознание она всё же потеряла…
Глава вторая
Геннадия Кондратьевна
Открыв глаза, Марина поняла, что находится в больнице. В самой палате свет был выключен, однако его достаточно поступало из-за полупрозрачной, благодаря матовому стеклу стены, двери из коридора. В палате стояла ещё одна кровать, на которой, похрапывая, спала пожилая женщина.
Вспоминая события, предшествующие её нахождению здесь, Марина вся сжалась и тихонько заплакала.
«Кто же поверит в то, что со мной произошло? – Вновь обратилась она к своему второму „я“, чтобы пожаловаться и получить сочувствие хотя бы от него. – Хорошо, хоть я здесь проснулась, а не в милиции». – Отвечала она опять-таки себе, не особенно щедрая на сочувствие.
Её инстинкт самосохранения, распространяющийся и на рассудок, работал отлично, не позволяя Марине впасть в прострацию или истерику, поэтому, шмыгнув носом, она решила осмотреться. Встав с кровати, обнаружила на себе смешную цветастую немного порванную внизу заношенную и застиранную больничную ночную рубашку. Выглянув осторожно за дверь, она увидела справа по коридору стол и дежурную медсестру за ним. Рядом сидел милиционер и что-то тихим голосом ей говорил, на что девушка тихонько хихикала и кокетливо покусывала ноготок мизинца.
Марина вернулась в палату и села на кровати.
– Почему ты не спишь? – Услышала она голос женщины с соседней кровати.
– Думаю, что мне делать. – Самой себе, но и ей заодно, озвучила она причину своего бодрствования, несмотря на поздний час.
– Как что делать? Выздоравливать.
– Да я не больная. Просто нервный стресс, наверное, и небольшое удушение подушкой безопасности. К тому же, меня, наверное, отсюда сразу отправят в тюрьму. – Как-то сразу Марина прониклась к небезразлично участливому голосу соседки по палате.
– И что это ты такого сделала, чтобы тебя в тюрьму сразу отправили? – Удивилась женщина.
– Ничего. Ничего я не сделала. – Шмыгнула носом девушка. – Всё убегаю только от кого-то. А самый последний раз на машине милиционеров, которых застрелили у меня на глазах. Я неслась, сломя голову, по всему городу и не справилась с управлением – испортила три машины. Но это только лишь потому, что была босиком и последний раз машину водила лет пять назад. – Она пыталась ещё и найти оправдание своим действиям. – Только вот кто мне поверит?
– А почему ты была босиком? – Пыталась разобраться в ситуации женщина.
– Потому что мне пришлось убегать из дома, где убили мужчину, который, как мне сначала казалось, спас меня от жены моего Фёдора, который умер после того, как в нас на перекрёстке врезался грузовик.
– Я ничего не понимаю! – Видимо, насыщенность событиями на квадратный сантиметр рассказа девушки, не уложился сразу в мозгу женщины. – Тебя как зовут? – Начала «с начала» она.
– Марина.
– А меня Геннадия Кондратьевна. Расскажи-ка мне всё по порядку.
Когда сбивчивый рассказ Марины был окончен, и общая картина, вроде бы, нарисовалась, Геннадия Кондратьевна подытожила:
– Да… необыкновенная история с тобой произошла. Не исключено, что это своеобразная расплата за то, что ты жила с женатым человеком. И, может, тебе даётся сейчас шанс всё исправить.
– Что?! Да вы бы видели эту его жену – танк, а не женщина! Как вообще можно с такой жить?!
– А это уж и не твоё дело, девочка. Раз жил, значит, была на то причина. Может, он тоже тем самым расплачивался за какие-то свои грехи.
– Как же! У него я была!
– Да, только это его от смерти не спасло.
– Да уж. Не спасло… А что ОНИ от меня-то хотят? И что мне теперь делать? – Совсем сникла Марина.
– Сложный вопрос. Но, раз ты всё ещё жива, значит, Бог бережёт тебя. И только лишь благодаря Ему, ты жива. Это точно. Значит, тебе нужно на Него и впредь полагаться.
– Это как? – Не совсем поняла слышавшая о Боге последний раз от матери много лет назад не особо верящая в него Марина.
