скачать книгу бесплатно
Замо?к Омега. Про него ничего не знали ни отец, ни Назар, но Шаар Скиталец иногда упоминал в новостях сильный клан, который обучает наемников на своей базе где-то на востоке.
Правая гусеница машины застопорилась, рыкнул двигатель. Выплюнув струи черного дыма из дефлекторов в корме, танкер довернул на колею и, клюнув носом, замер.
Сзади заорал Морз, заголосил в ответ Дерюжка, потом сухо, резко выкрикнул что-то повелительное Кромвель, и бандиты заткнулись.
Ствол опустился, нацелился на повозку, казавшуюся очень маленькой в сравнении с механическим монстром.
Крючок неуверенно прицелился в орудийную башню. Така, присевший рядом с манисом, зажал уши и раскрыл рот.
Туран прижался спиной к прутьям и уставился на машину, которую бандит назвал танкером. Он желал лишь одного: чтобы взрывом снаряда зацепило и «Панч», тогда будет шанс, что он вскоре встретится с Макотой на небесах.
Двигатель танкера смолк.
В орудийной башне откинулся люк, на броню выпрыгнул невысокий подвижный человек, затянутый в черную кожу, в темном облегающем шлеме и круглых очках. В деревянной кобуре на боку болтался маузер, с другой стороны висел кинжал с черной рукоятью.
Человек поднял очки на лоб, присев возле люка, окинул взглядом машины и людей перед собой.
– Кто командир? – негромко спросил омеговец. Он расстегнул ремешок на подбородке, стянул перчатки из мягкой кожи и сунул за ремень.
Хлопнула дверца «Панча». Надев соломенную шляпу и сунув в зубы верную трубку, Макота не спеша обошел повозку и встал перед махиной.
Туран понял, что атаман сейчас больше всего на свете хочет завладеть омеговским танкером. Макота смотрел на машину с напряженным вниманием – прикидывал шансы. Потом его лицо разгладилось, он запустил пальцы под ремень, принял расслабленную позу и громко сказал:
– Мои люди стрелять не будут.
– Ты старший? – спросил человек в шлеме.
– А то. Меня Макотой звать. А ты хто, наемник?
– Альф Сыман. Сержант-шеф, Замок Омега.
– Вижу, что амега. С Корабля едете?
Казалось, Альф Сыман сомневается, отвечать или нет. А еще Туран видел, что омеговец то и дело косится вниз, словно готов в любой миг выкрикнуть в люк команду. И что тогда? Сидящий за пушкой человек выстрелит – и конец Макоте, ведь он бесстрашно встал прямо перед стволом.
– А мы с Моста, – продолжал атаман как ни в чем не бывало. – Давно в пути. Чё нового на Корабле?
Наемник вроде бы принял решение – уселся на краю люка, свесив ноги.
– На Корабле все спокойно, – сказал он. – Прокторы следят за порядком, как всегда.
– Арсенал-то как, на месте?
– Арсенал работает. Говоришь, вы с Моста? Не видели в небе ничего странного?
– Чё? – не понял Макота. – Ты об чем, служивый?
– Видели в небе что-то необычное? – терпеливо повторил наемник.
– Ну, эта… облака там, – протянул атаман. Он сделал шаг вперед и поставил ногу на лежащий в иле камень. Сунул в карман так и не раскуренную трубку. – Птички всякие. Еще ил летает, когда ветер. Да ты о чем ваще?
– О летающей машине. Вроде тех, что у небоходов, но иначе выглядит. Видели такую?
– Не, – покачал головой Макота. – Не было никаких машин. А вот буря недавно приключилась…
Атаман что-то еще говорил, Туран не слушал: он вдруг заметил, что сбоку, от склона каньона, к танкеру ползет Кромвель. И понял: после того как на кузов «Панча» упало несколько каменюк, Макота, вернувшись в грузовик, не просто отсиживался там, дожидаясь развития событий, – он через заднюю дверцу подозвал Кромвеля, и когда из люка показался Альф Сыман, дал охотнику указания, как действовать.
Теперь Кромвель, незаметно обойдя танкер, по-пластунски подбирался к нему, вооруженный пистолетом, ножом и сетью вроде тех, какими ловят сайгаков с машин.
Дернулась голова Крючка – он тоже заметил. Така переступил с ноги на ногу и положил руку на башку маниса.
Макота с омеговцем продолжали обмениваться слухами. Охотник полз бесшумно, в одной руке он держал револьвер, нож – в зубах, свернутая сеть была приторочена к плечу. На что он рассчитывает? – удивился Туран, искоса следя за ним. Ведь наверняка сидящие внутри начеку, и как только раздастся выстрел из револьвера, прозвучит и второй, из пушки. Ясно, что Макота намеренно встал прямо перед стволом, только из-за этого Альф Сыман немного расслабился и позволил втянуть себя в разговор. Ну и что теперь?
Атаман рассказывал про жадность торговцев арбузами, когда Кромвель добрался до гусеницы. Скорее всего, в боку орудийной башни тоже были смотровые щели, но внимание сидящих внутри сосредоточилось на машинах и людях впереди, они не заметили того, кто прополз за растущими у склона кустами.
Кромвель начал выпрямляться. Его и омеговского наемника разделяло не больше пяти шагов, но Сыман был вверху, а охотник – внизу. Что он собирается делать? Неужели хочет набросить сеть, как на сайгака, когда сендер на полной скорости нагоняет несущегося по степи зверя?
Кромвель отстегнул ремешок на плече, медленно расправил сеть, замахнулся…
Из танкера донеслось приглушенное шипение, треск. Альф Сыман сменил позу, заглянул в люк.
– Шеф! – прозвучало из кабины. – Командир взвода на связи.
В этот миг Кромвель бросил сеть – она с шелестом расправилась в воздухе и упала на омеговца. Альф Сыман нагнулся, протягивая вниз одну руку и придерживаясь другой за край люка. Когда сеть накрыла его, он дернулся – и свалился в кабину.
Кромвель вспрыгнул на гусеницу.
Макота, схватив узкий длинный камень, на который опирался ногой, обеими руками занес его над головой и бросился к танкеру.
– В сторону, Крючок! – взревел он. – Отворачивай!!!
Атаман с разбегу вонзил камень в ствол и присел.
Крючок дернул поводья, вцепившийся в шею маниса Така потянул рептилию в сторону.
Кромвель был уже на орудийной башне. Он встал над люком, широко расставив полусогнутые ноги, направил револьвер вниз и дважды выстрелил. Раздался лязг, короткий вскрик… А потом из люка вылетел кинжал с черной рукоятью. Он ударил Кромвеля в плечо, отбросил назад.
Шипящий манис поволок телегу от танкера, машины позади разворачивались. Из дефлекторов плеснулись струи дыма, танкер взревел и поехал.
Макота, поджав ноги, повис на стволе. Раненый Кромвель спрыгнул с гусеницы, отбежал, держась за плечо. Танкер двигался прямо на «Панч». Орудийная башня начала поворачиваться, атаман на стволе закачался. Телега с клетью въехала в кусты под склоном и встала. С этого места Туран видел механика Захара за лобовым стеклом грузовика – отчаянно гримасничая, тот навалился на руль. Тяжелый «Панч» медленно набирал ход, уходя из-под гусениц омеговского танкера, а тот ехал все быстрее, кашляя дымом. Макота подтянулся, забросил ногу на ствол и перебрался с него на скошенную бронеплиту. Выхватил пистолет и стал стрелять в смотровую щель.
Ствол омеговской пушки заскрежетал по борту «Панча». Танкер и грузовик разъезжались – первый двигался вдоль каньона, второй приближался к его склону. Если бы не Макота, омеговцы жахнули бы из пушки, но из-за камня снаряд мог взорваться в стволе. Танкер напирал, проминая борозду в кузове грузовика. Наконец «Панч» свернул с колеи и встал, а танкер поехал между поспешно расползающимися в стороны мотоциклетками, мотоциклами и фургонами, тяжело виляя, пытаясь раздавить их. Следом бежал, спотыкаясь, Кромвель.
Дверца одного фургона распахнулась, наружу вывалился Бочка, размахивая тяжелой железной трубой, с ревом ломанулся за омеговцами. Он догнал Кромвеля, они забрались на танкер, Бочка принялся колотить трубой по орудийной башне.
Потом махина исчезла за поворотом каньона. Еще некоторое время доносились рев мотора, выстрелы и лязг трубы, они делались все тише. Вы?сыпавшие из машин бандиты переглядывались. Крючок сидел на краю телеги, свесив ноги, и жевал. Така обнимал маниса за шею.
– А что, если они развернутся и назад поедут, чтоб отомстить нам? – опасливо спросил Дерюжка.
Говорливый Малик, бывший омеговец, возразил:
– Не поедут, если Кромвель их сержанта убил или ранил сильно. Без приказа – не поедут. Но вот если они…
Дерюжка крикнул, тыча пальцем:
– Назад идут!
Из-за поворота показался Макота, по сторонам шли Кромвель и Бочка с погнутой трубой в руках. Охотник прихрамывал, держался за плечо. Макота шагал, ни на кого не глядя, будто о чем-то размышлял.
– Ну что? – спросил Дерюжка у Бочки, когда тот полез в фургон.
– Упустили, – махнул рукой тот.
Не получив никаких приказов от главаря, бандиты сами стали рассаживаться по машинам. Дойдя до «Панча», Макота встрепенулся, посмотрел по сторонам. Залез на подножку, оглядел своих людей и бросил:
– Щас они очухаются, камень из ствола вытащат, вернутся и станут по нам из пушки своей… Быстро валим отсюда!
Он скрылся в кабине.
* * *
Когда склоны каньона расступились, машины окутал пар.
Оглянувшись, Туран едва разглядел мотоциклетки Морза и косоглазого Лехи. Морз включил фару – молочный луч протянулся сквозь клубы; за ним свет врубили остальные водители.
Оживившийся Така забормотал:
– Скоро ключ. Хорошо, хорошо…
Налетевший ветер сбил пелену, и взгляду открылась желтая с прозеленью долина, усеянная каменными глыбами. К небу тянулись столбы пара.
– Туда, – показал людоед направление.
Крючок ткнул маниса шестом в бок. Когда повозка подкатилась к глыбе размером с омеговский танкер, проводник велел объехать ее и остановиться.
За глыбой открылось небольшое озеро, на поверхности его то и дело лопались грязные пузыри. Запахло тухлыми яйцами.
Така прыгнул с телеги и с разбега бросился в озеро.
– Во даешь, людоед! – крикнул вслед Морз. – Оно ж воняет, как помойка!
Не слушая его, проводник поплыл, широко загребая руками, потом нырнул и долго не показывался.
Наконец украшенная шапкой черных волос голова возникла у берега. Выбравшись обратно на камни, Така зажал ухо пальцем и запрыгал на одной ноге, склонив голову к плечу.
Крючок почесал нос, хмыкнув, стянул через голову рубаху, расстегнул пояс с кошелем и ножнами и собрался уже слезть с повозки, когда людоед крикнул:
– Стой! Тут нельзя, купаться нельзя!
Туран оглянулся. Морз, забравшись на сиденье мотоциклетки, с любопытством наблюдал за проводником, рядом стояли Леха и Малик. Макота вылез через люк на крышу «Панча», сел и раскурил трубку.
Подойдя к повозке, Така запустил мокрые пальцы в кошель Крючка, достал жевательную пластинку и бросил на камень неподалеку. Пластинка исчезла, провалившись в круглую влажную дыру – Туран успел заметить осклизлые бугорки по краям, прежде чем та захлопнулась, – а потом камень затянула маслянистая пленка, и он стал таким же, как прежде.
Вытянувший шею Леха охнул. Крючок хрипло спросил:
– Кто ее сожрал?
Така улыбнулся, задрал ногу и медленно поставил на валун. У Турана перехватило дух. Гладкая поверхность ожила под стопой – белесые ниточки, выросшие из камня, обхватили ее, потом лодыжку, голень… Подрагивая, они ощупали ногу Таки и, будто потеряв к ней интерес, втянулись в камень. Кочевник покивал, не переставая улыбаться, забрался на повозку. Высунувшиеся из машин бандиты глядели на него.
– Медузы, – громко пояснил проводник. – По всей пустыне. Много. Целые поля. Растут. Ползают с места на место. Таке можно ходить, где медузы, чужакам – нельзя.
Усевшись поудобнее, он велел ехать дальше.
Пока караван выбирался на ровное плато, где, по словам людоеда, следовало поставить лагерь, Туран узнал от Таки, что медуза легко может оттяпать ногу по щиколотку, а то и выше. У них сильные мышцы и слизь, способная очень быстро растворить плоть – получившейся жижей твари и питаются.
– А почему у тебя нога целая? – спросил Туран.
Така, безмятежно улыбаясь, повторил то, что уже говорил ранее:
– Така с медузой родня. Така – пустыня, она – пустыня. Мы вместе. Свой своих не обижает. А если попробует обидеть… – Он медленно достал из-под жилетки чехол, раскрыл и вытащил нож – обмотанная сыромятной кожей рукоять с дырочкой для шнурка и матово-черный клинок.
Турану показалось, что он сделан не из металла, а из шершавого камня. Разглядывая необычное оружие, парень протянул руку между прутьями, коснулся боковины узкого лезвия. И отпрянул. На пальце выступила кровь.
– Плавник катрана, – со значением пояснил Така. – Очень острый. Все режет, даже железо, если ржавое. Только Таку не режет. Така свой. – Спрятав нож, он толкнул Крючка в плечо, чтобы остановил повозку, и крикнул: – Тут стоим!
Лагерь разбили возле поля медуз – проводник настоял. Сказал, что прямо по пути чует стаю катранов. А те, если медузы рядом, не сунутся.
Макота выслушал доводы Таки, сплюнул в ил, погладил усы и кивнул:
– Лады, отдыхаем.
Машины поставили в круг, атаман приказал выгрузить из фургона десяток арбузов. Мутанты в клетках уже заметно нервничали. Крючок ушел готовить им кашицу, а Туран, оставшись в обществе Таки, улегся на пол клетки, заложил руки за голову, и спросил:
– Почему катраны к медузам не полезут?
Проводник развел руками:
– Катраны не любят медуз. Медузы – катранов.
– Но ты говорил, что и те, и те – пустыня, – напомнил Туран, глядя в темнеющее небо. – Так почему же они друг друга не любят?
– Пустыня сама себя пожирает, – наставительно произнес Така. – Иногда любит себя, иногда себя жрет… Чужак не поймет.
Туран обдумал его слова.
– А по-моему, ты все врешь. Болтаешь только, чтобы им, – он кивнул в сторону машин, – голову заморочить. Просто ты знаешь всякие местные приметы, а они нет.
Людоед невозмутимо слушал, и по смуглому лицу его невозможно было понять, прав Туран или нет. Не добившись ответа, пленник спросил:
