скачать книгу бесплатно
Анагенез
Владимир Блецко
Потерпевшие аварию на территории постсоветского пространства два инопланетных существа пытаются адаптироваться в современном обществе. Судьбы одиноких людей и неземных существ сплетаются на грани абсурда. Чем глубже инопланетяне погружаются в истории людей, тем более невероятные выводы делают. Эта история о людях и их пороках. Категорически запрещается читать данное произведение детям, людям с ограниченным мышлением и нестабильной психикой.
Содержит нецензурную брань.
Владимир Блецко
Анагенез
Пролог
– Ты чешешь себе яйца, наслаждаясь процессом. Чувствуя, как отлепляется от внутренней стороны бёдер их мягкая, всегда слегка влажная, кожица. Испытываешь облегчение. А как иначе? Все чешут. Все наслаждаются. Ты – условная единица. Яйца – принадлежность. Воздух, обволакивающий тебя, даёт тебе жизнь. Он жидким пластилином присутствует во всех отверстиях, заполняет собой всё, насыщает жизнью. Ты – ему принадлежишь. Планета, прижимающая к себе воздух, носится кругами по орбите притяжения одной из звёзд, нацеленная своим планетокружением в будущее вымышленного времени – твой дом, который ты не выбирал. Возможно, ты выбирал, спорить не буду, иначе религиозные фанаты будут чесать мне яйца, отрывая их с корнем, создавая вид, что вершат благое дело, уничтожая очередного антихриста или сквернослова-богохульника. Пусть. Ты выбрал, раз ты религиозен. Конечно, ты ничерта не помнишь, но это же – во благо твоего сознания, во благо твоего духовного развития. Ты – последователь, обретший духовного наставника, не произнёсшего ни одного слова. Да, пусть, даже поверю, произнёсшего. Это тот самый шёпот, который ты слышал громом в своих грустных ушах, что поникли когда-то от избытка каких-то несусветных эмоций. Пусть. Галактика, в которой вертятся миллионы планеток, вокруг своих огромных звёзд – один из секторальных отсеков бесконечности, которую ты никогда не поймёшь, сам ведь живёшь в мире отрезков, – учит тебя смирению, погружению в себя и величию расстояний. И, наконец, Хаос. Где в этом грёбаном Хаосе твоё место? Какой цели ты служишь? Ты это знаешь. Я – нет. Я не с этой планеты. Мне не интересно смотреть, как звери создают видимость культуры и чешут себе яйца, воспевая великих молчаливых Богов. У меня нет Бога. У меня нет дома. Я в ссылке. Без пересмотра моего дела, без апелляции. Без возможности исправления своей натуры. Без возможности выйти на свободу. И надзиратель не придёт рассказать, какие улучшения созданы за время моего отсутствия. Нет надзирателя. Есть план. А планировщик удалил своё имя за ненадобностью воплощения плана в жизнь. Он посмотрел на свою задумку, пошевелил извилинами и подумал: «Ох, и бред!». И выбросил. Это жизнь разве? Ты лупнул глазами, пощупал чьи-то сиськи, с умным видом посмотрел на свою несчастную копию, непонятно какими путями вытолкнутую из себя твоей спутницей и сдох, вздохнув на прощание: «Неплохо прожил жизнь!». В глубине души твоей, правда, не было желания жить дальше, ты же не знаешь нахрена жил. Более того, ты понял, что и не узнаешь никогда. Я понимаю, что я с другой планеты – здесь нет ничего, что мне бы нравилось. Как прогулочный парк – неплохое место для отдыха. В плане культуры и развития – падение кувырком в замедленной съёмке. Я ещё при этом так нудно затянуто кричу «О-а-у-а-ы-а!», в смысле – куда я, блядь, лечу!
Мне пять лет – я смотрю на родителей и восхищаюсь, что они большие. Мне десять лет – на мир глазею, какой огромный мир. Мне двадцать лет – восхищаюсь своей широкой эмоциональностью. Мне тридцать лет – пофигу. Мне сорок лет – вот же чёрт! Мне пятьдесят – неужели так ничего интересного не произойдёт? Шестьдесят, семьдесят – что это было вообще? Это так воспринимается только, если я мыслящее существо. Так ведь, не всегда, и не каждый желает себе признаться, что мыслить не в состоянии: «Где тут у нас общепризнанные продукты дурмана разума?». Почему бы и нет? Перевоспитывать я никого не собираюсь, развивать культуру тоже. Я не знаю своей культуры, а культура здешних существ мне претит. За мной никто не прилетит с моей родной планеты – им не интересно. Что здесь может заинтересовать? Представляю ситуацию «контакт», рабочая группа: гости с другой планеты – «пришелец»; местная фауна – люди разных вариантов.
Ситуации:
«1. Пришелец во дворе частного дома.
«Пришелец хозяину дома:
– Зачем Вам животные?
Хозяин дома:
– Резать буду, мясо, колбасу варить буду, молоко доить буду, шкуру сдам!
Пришелец:
– Альтернативная энергия Вами ещё не изучена, как средство питания?
Хозяин дома:
– Энергия, энергия. Ещё скажи, что надо природу беречь! А чем я своих спиногрызов кормить буду? А закусывать чем? Кто меня прокормит? Чудной ты»;
2. Пришелец во дворе многоэтажки.
«Пришелец бабушкам:
– Вы патриархи этого народа?
Бабушки:
– Свят, свят, свят… Сгинь, нечистая сила!
–Какой страшный!
– Что тебе нужно, милок?
– Сидим вот.
Пришелец:
– Я представитель развитой цивилизации!
Бабушки:
– Лечить рак умеете?
– Ноги вот отнимаются!
– Я тебя плохо вижу!
Пришелец:
– Почему Вы больные сидите на лавочках? Вам нужна помощь и отдых на старости лет.
Бабушки:
– Помоги, коли не шутишь.
– Голова у тебя непонятная. Ты откуда приехал?
– Кому мы нужны.
Пьяный мужчина, выходя из подъезда:
– Э, блатной, чо к мамке пристал? Вали отсюда! Мой двор!
Пришелец к вышедшему:
– Вы очень плохо содержите свой двор и родителей. И Вы чем-то отравлены.
Мужчина:
– Борзый, да? Пойдём, пообщаемся!»;
3. Пришелец и военный.
« Пришелец:
– Зачем Вам оружие? Защищаться от вторжения извне?
Военный:
– От всех. И от преступников и от диверсантов. Защита территории от вражеских выпадов!
Пришелец:
– На этой планете есть другие виды агрессивной разумной жизни? Мы можем помочь остановить или окультурить их вид!
Военный:
– Какой вид? Так, местные хотят бесплатно хорошо жить. С ними мы сами справимся.
Пришелец:
– Вы воюете между собой? Это начальная стадия, тормозящая развитие расы в целом. Это первый вопрос, который решает любой вид, стремящийся к развитию. Отсутствие конкуренции и объединение ресурсов – первый выбор развития.
Военный:
– Мы сильнее. Нам незачем делиться. Халявы на всех не хватит. Мы продаём. Производим обмен. Равноценный.
Пришелец:
– Нестабильное обеспечение отдельных индивидуумов – ненужные эмоции. Это мешает стабильности.
Военный:
– Вы не можете судить. Наша история – история освобождения. Право выбора!
Пришелец:
– А кто Вас порабощал?
Военный:
– Люди, которые сильнее, развитее.
Пришелец
– Вы развитие используете, как средство порабощения? Собираться в стаи и бороться с другими стаями? А, это общепринятое средство от перенаселения планеты? Почему Вы не регулируете рождаемость?
Военный:
– Мы свободные, разумные люди, хотим и заводим потомство. Когда посчитаем нужным. У Вас такого нет? Вот Вы несчастные существа.
Пришелец:
– Мне трудно понять Вашу логику. Вы не можете свободно перемещаться по планете. У Вас нет личного контроля размножения. Вы считаете нормальным убивать себе подобных, унижать патриархов своего рода, устраивать состязания и ограничивать доступ практически ко всему. Не имея возможности нормально существовать самим, воспроизводите потомство, обрекая потомство на такую же жизнь. Это невероятно!
Военный:
– Да, мы невероятные существа! Это очень приятно осознавать. А теперь, пожалуйста, передайте нам данные о Ваших видах оружия! Если Вам интересно, мы покажем Вам свои».
Вот и весь расклад. Что? Что мы можем дать другим цивилизациям в плане культуры? Нам нечем делиться. Мы не можем производить обмен, которым так хвалимся, и который принесёт пользу обеим сторонам. Мы захотим победить. Получить знание, использовать, а потом всё-таки захватить и победить. Мы же круче! А ещё лучше так: дайте нам много-много знаний, вообще все свои знания, просто так дайте, потом летите к себе на планету, нам и так тут тесно. Человеческая раса поставила себя в позицию попрошаек, подхалимов и способных на любую подлость существ. Победителей – не судят, проигравших – внешне жалеют, внутренне презирают. А мне всё равно.
Я ничего не могу сделать с этой культурой, моя планета далеко, там мы работаем на благо всех остальных. Но почему моё сознание попало в этого взрослого младенца – не понимаю, – человек, сидящий на скамье в парке, вдруг замолчал.
Причитающий человек был хорошо одет. Говорил громко и внятно, странная речь его собрала вокруг скамейки, занятой им частично, несколько человек. Люди улыбались и снимали на камеры телефонов неизвестно к кому обращённый монолог данного человека, подмигивали друг другу. Когда человек перестал говорить, повисла шуршащая вокруг него тишина. Человек задумался. Люди немного помялись в ожидании. Потом разошлись. Человек недоумённо огляделся вокруг, придя в себя и перестав о чём-то думать, встал со скамьи, ушёл.
Часть первая. Адаптация Бера
Глава первая. Авария
Схипл вернул Бериона в сознание, выйдя из заатомного мерцания. "Аварийно" – понял Берион.
– Аварийно, – подтвердил Эл.
– Ну, и с чем связана ошибка выхода? – Берион потянулся, проверяя состояние своей формы. Форма действовала по нормативам стабильно, без изъянов.
– Структурный сбой, – Эл, как обычно, был логичен. Наверняка, проверял все свои биосистемы на работоспособность. Помолчал и ровным голосом констатировал итоговый вывод проверки. – Мы разрушаемся, – Спокойствие Эла в очередной раз доказывало, что Логики сформированы только для расчётов. Берион усмехнулся, чувствуя внутри себя обратные эмоции – некоторое волнение от полученной информации.
– Я в порядке. Пока, – осмотрев себя на всякий случай, пробормотал Бер. – И чем нам все эти разрушения грозят? – поинтересовался он у Эла. Понятное дело, Логики меняют свои биоавтоматы постоянно, переформирование себя под разные биоструктуры устройств связи, перемещения, контроля делает их нестабильный расчетливый психофактор субстанции идеальным и непревзойдённо-хладнокровным. "Чего не скажешь обо мне!" – эту мысль Берион оставил при себе, не озвучивая вслух. Он был Сенсором, компаньоном, тактильным звеном поддержки экспедиции любого механика-техника, не дающим Логику превратиться в бездушный механизм стратегии. С Элом он работал давно и привык к его обществу больше, чем к какому-либо другому Сенсору. Успешные союзы экспедиций в их мире поощряли и не меняли.
– Вероятным окончательным повреждением схипла и выпадением пассажиров из биоформ, то есть нас, на волю случая, – Эл своим объяснением поставил этакую большую точку на моральной устойчивости Бериона, не привыкшего "выпадать" из привычной формы. Понятное дело, они были одинаково пластичны, но развивались в соответствии со своими внутренними качествами энергий, ведь кому-то легко давалось контрольное управление, а кому-то – импульсивная теоретика.
– Эл, я ничего не понимаю! Разве нельзя найти поток приёма и дать захвату обнулить временно соматику энергии схипла, довести нас до ближайшей точки выпусков, восстановить или заменить на крайний случай схипл? – эмоции волнения Бериона по-видимому развеселили Эла.
– Может, лучше поинтересуешься, где мы сейчас? – Эл как будто улыбался.
– И где же мы сейчас? – Бериону было не особо интересно знать все подробности, он про себя бормотал: "Эл, ты же ошибся, у тебя странный юмор. Знаешь, что я очень эмоционален, вот и дразнишь. Нет желания менять форму, тем более непонятно во что! Давай, скажи, что это милая шутка!".
– Мы в секторе "Хаморса". Это старый, хламный сектор заброшенных экспериментальных лабораторий. Ты же в курсе, что Спираль в эту сторону не раскручивается – неактуально. Тут у нас нет ни приёмных потоков, ни аварийных блоков. Мы в хвосте мира, Бер. Шанс попасть в такую ситуацию один на миллион, и он наш. Тут есть жизнеформы иного уровня, попробуем добраться до планеты, на которой они обитают. Даже, если там нет биоформ, адаптируемся в жизнеформах. Я ни разу не адаптировался в оригинальные жизнеформы, но знаю, что когда-то наши прародители так и делали. Вот любопытно будет! – Эл интонациями выказал интерес, схожий Сенсорам.
– Очень интересно! Я прямо горю желанием адаптироваться! – Берион внутренне гладил свою биоформу, не желая её менять ни на какие другие вообще. Конечно, когда-нибудь пришлось бы это сделать, но ещё вчера это было так далеко впереди, что думать вообще о таком варианте не стоило.
– Не волнуйся, Бер. Выслушай технический минимум ожидаемого процесса, я уже проверил параметры нашей новой жилой площади. Планета с плотной атмосферой, формы компактные, дышащие кислородно-азотной смесью, когда-то проектируемые. Кем проектируемые? Неизвестно. Возможно, брошенные экспериментатором. Энергосвязи с ними не вижу, но центральное сознание функционировано, подходит для адаптации нашей энергии. Атмосферная плотность не регулируется, внутренняя сигнальная система организаций форм жизни какая-то есть, но что-то очень уж примитивная. Войдём в атмосферу – наш схипл сгорит, мы тоже, не сопротивляйся – машин переноса, ясное дело, не будет. Я сейчас стабилизирую наши энергополя, мы не рассеемся, пока не пожелаем сами. Не вздумай желать такого, Бер! Вы, сенсоры, так бываете непредсказуемы! Помни, что наша миссия должна быть выполнена, а без тебя это невозможно. Приготовься сгруппироваться после распада биоформы. Доставь себе удовольствие свободного падения. Падая, сетчато увеличь свою площадь, пропускай сквозь себя банальные формы жизни. Когда почувствуешь прикосновение к любому из окультурившихся предполагаемых носителей с расширенным спектром сознания и достойной тебя эмоциональной энергетикой, впитывайся в нейронные связи, стекаясь к центру контроля организма. Войди в контакт с носителем, объяснись с ним о совместном использовании носителя. Если они разумны, то нерешаемых проблем о совместном использовании жизнеформы у тебя не будет. Ты же такой очаровательный, Бер! Не позволяй себе поддаться отчаянию. Для психики Сенсора отчаяние губительно.
– Очаровательная перспектива – договариваться неизвестно с кем! Я в восторге! – Бер поёжился внутренне.
– Ну, не волнуйся ты. Сканер показал родственный допуск, – Эл замялся ненадолго, потом задумчиво добавил. – Есть непонятный момент. На площади планеты фиксируются частые обрывы носителей. Слишком частые. Если нам тут надолго оставаться, надо изучить эту систему. Думаю, тебе придется менять носителей раз в несколько десятков их летоисчислений. Любопытно. Разумные существа с коротким жизненным циклом. Давно такого не встречал.
– То есть несколько десятков? Думаешь, мы так надолго здесь застрянем? Вот радость-то, – Бериону стало грустно, его обуревали непонятные эмоции, ведь раньше такой ситуации с ним не случалось. – Как мы там найдём друг друга?
– Определимся в процессе. Не сомневайся, найдём друг друга. Приготовься. Пора! До встречи, Бер. Соберись.
Схипл нагрелся и затрещал. Конечности биоформы Бериона начали плавиться.
Глава вторая. Первый носитель Бера
«Не нервничай. Успокойся. Ты должен разделить со мной свою форму», – Берион наконец сумел сплести свои энергосети с принявшим его носителем.
– Ебаны в рот! Чо за хрень? Пиздец какой-то, я с катушек слетел! – Человек в тренировочном костюме, он же Белов Виктор Васильевич, с лёгким ужасом смотрел на открытую банку пива в руке и прислушивался. Он уже успел осмотреться вокруг себя и, обнаружив, что в районе пятнадцати метров рядом с ним не было никого, замер. Поднёс к губам сигарету, которую держал другой рукой и глубоко затянулся. – Вот так и начинается белочка! Я ж почти не пьющий!
«Зачем паникуешь, человек? Человеками же Вы себя называете? Ваш язык не сложен – твой банк данных языкового запаса мной прочитан, спасибо за эту информацию. Вижу, что Вы не умеете контролировать процессы своей жизнеформы, это необычно. Твой организм, человек, способен на большее, чем ты можешь себе представить. Как можно было не понимать своих возможностей? Очень недальновидное развитие. Что могло произойти, если Вы потеряли самоощущение себя? Я чувствую интоксикацию, твой организм отравлен отрицательно воздействующими на него веществами. Ваша раса травит себя намеренно? Два вещества, что ты употребляешь, вредны, нам обоим. Я чувствую неприятные ощущения нестабильности. Останови себя или мне придётся помочь тебе».
– Да, иди ты к дьяволу! «Отравляешь себя вредными…» Если ты – мой внутренний голос или ипучая совесть, что нежданно проснуться решили вместе, то не парьтесь, я в норме. Лучше идею подкинь, как заработать, а лучше просто скажи, как жить в этом долбаном мире?
