скачать книгу бесплатно
Глава 2
На дорогу ушло несколько часов, ее укачало, а таблеток не нашлось. Обычно она неплохо переносила поезда – да и автомобили тоже, если сама была за рулем, – но вагоны так кренились, что и тело, и разум шли под откос. Весь мир погружался в тошноту.
Сумки с инструментами и приборами лежали на полке. Она отставила стаканчик с красным вином, от которого остался легкий след на губах, и решила посмотреть фильм, но быстро сдалась среди этой толпы и теперь просто глядела на мелькающий за окном смазанный пейзаж. Поезд периодически выплевывал людей на станциях, и вот до Илмарша осталось всего полчаса.
В интернете писали, что некогда это был чудесный городок, где упивались чистым воздухом и отдыхали от будничной жизни, а прямо на берегу моря торговали леденцами и сахарной ватой.
Она закрыла глаза и, подложив под голову сложенное пальто, задремала.
В дальнем конце вагона хлопнула дверь, прошаркали пассажиры с сумками. Кто-то смеялся, глядя в экран мобильного, кто-то тихонько разговаривал. Минуты тянулись медленно.
Вот и конечная станция. Последние шестьдесят миль она проспала.
Купер взяла сумки и вышла на платформу – вокруг ни души. Судя по табло, поезда проходили здесь раз в два часа, не чаще. На столбах полно старых выцветших объявлений и киноафиш с рекламой фильмов, вышедших больше года назад. По тому, насколько сложно в городе что-то продать, сразу становится ясно, что это за место.
Ни ограждений, ни охранников, вообще никого. Одна лишь платформа, закрытая комната ожидания и небольшая клумба с красными и голубыми цветами.
Через пару минут приехало такси. Водитель оказался довольно вежливым и спокойным, разговоров, к счастью, не заводил.
Когда приехали по адресу, который дали в полиции, она почувствовала, что море уже близко, хотя воды по-прежнему не было видно.
Впереди поле и дубы. Повсюду очертания мрачных грязных отелей, некогда белая штукатурка которых за сотню лет приобрела серый оттенок. На этой странной улице особенно выделялось здание проката автомобилей, красное и приземистое, с яркой вывеской «ШИНЫ ДЖО».
Внутри пахло пеплом и сигаретным дымом. Рядом с прилавком, за которым сидел подросток со связкой ключей, – целая полка освежителей для машины.
– Это ты Джо? – спросила она.
– Чего? – растерянно отозвался парень.
– Ты Джо?
– С чего бы это?
Она нахмурилась.
– На вывеске написано «Джо».
– На какой еще вывеске?
– Ну, снаружи, прямо над… – Она вздохнула и попыталась смягчить свой сердитый взгляд улыбкой. – Ладно, не важно. Я пришла за машиной.
– Какая именно вам нужна?
– На прокат. Ее уже для меня заказали…
– Кто заказал? – Парень перестал копаться в ключах.
– Полиция.
– А, вы здесь из-за фермы, – сделал вывод подросток.
Она никак не отреагировала.
– Имя?
– Купер Аллен.
– На четыре дня, – сказал парень и отдал ей ключи.
•
До отеля она добиралась уже в темноте. Дорогу вдоль набережной подсвечивали фонари, увитые гирляндами. На стене здания красовалась старомодная вывеска:
«КОУТС-ИНН».
Шел дождь, но Купер решила не надевать капюшон – идти недалеко. Перед входом в гостиницу она пригладила темные волосы, и на руках, а затем на грязном стекле двери осталось несколько капель дождя.
Стойка администратора была закрыта.
Рядом табличка: «ТОРГОВЛЯ НАРКОТИКАМИ ЗАПРЕЩЕНА. НАРУШИТЕЛЯМ БУДЕТ ОТКАЗАНО В ПРОЖИВАНИИ».
Ладно, никаких наркотиков.
В аквариуме с желтой подсветкой булькают пузыри. Где же все? К главному холлу примыкает ресторан, однако он либо на ремонте, либо вообще не работает. У дальней стены, будто после налета, свалены в кучу диваны и грязные матрасы.
– Чем могу помочь?
К Купер подошел пожилой лысеющий мужчина. Она сообщила ему свои данные и взяла ключ. Он хотел сделать ксерокопию ее паспорта, и Купер пришлось доказывать, что на жителей Великобритании данное правило не распространяется.
– Вы что, постоянно снимаете копии чужих паспортов?
– Нет, – пробормотал мужчина и поспешил уйти.
Хм.
Купер пошла искать свой номер. Повсюду висели таблички с предупреждением не перегружать старый лифт с задвигающейся вручную решеткой. Это не стало проблемой – Купер ехала в нем одна. На нужном этаже тоже никого не оказалось, но в подобных местах независимо от присутствия людей всегда возникало такое ощущение – одиночество среди незнакомцев. Так даже хуже, чем когда за тобой наблюдают. И пусть Купер не жаждала заводить с кем-то беседу, все равно не хотелось думать, что она тут одна.
Доставать вещи она не стала – взяла с собой совсем немного, ровно на обещанные четыре дня. Туалетные принадлежности бросила у раковины в ванной. В рюкзаке лежало несколько бутылок воды, баночка лимонада и жевательная резинка. Купер сняла фиолетовое пальто, зеленую кофту, голубые джинсы и черные часы с красной окантовкой. Зашла в душевую кабину и проверила напор. Дверь ванной оставила открытой.
Она помылась за пять минут. Под кроватью нашелся фен. Волосы сильно отросли и по-дурацки падали на лицо: Купер распускала их лишь по особым случаям. А в последнее время таких случаев в ее жизни не было.
Она натянула красный свитер и джинсы, в которых приехала.
Подошла к окну, раздвинула шторы. Снаружи мир ничуть не изменился.
Через тонкие рамы слышался рокот моря. Если ночью кто-нибудь будет шуметь на улице, она не сможет уснуть. Купер немного постояла у окна, скрестив руки на груди. В темном стекле отражалось ее настороженное лицо. Темные волосы, темные, почти впалые из-за искаженного освещения глаза.
Она выключила свет. Стало спокойнее, да и видно лучше.
Вдалеке на воде что-то мигнуло. Может, сигнальные огни какого-то судна? Купер в этом особо не разбиралась.
А вот массовое увечье лошадей – это по ее части.
Звонивший ей инспектор первым делом поинтересовался, сталкивалась ли она раньше с чем-то подобным. Есть ли прецеденты? Возможно, этот безумец не в первый раз такое вытворяет?
Мотивом вполне могла быть месть, однако, если Купер правильно поняла, лошади принадлежали разным хозяевам – не родственникам и даже не соседям.
Иногда такого рода убийства служили прикрытием для других преступных делишек, чтобы ужасным зрелищем отвлечь внимание полиции от более обыденных дел.
– Каких например? – спросил инспектор. Из-за плохого сигнала его голос будто потрескивал.
Например, от афер со страховкой.
На поверхности все оказывается не таким уж и безумием. За последние три десятилетия двадцатого века в США были убиты сотни лошадей. Чтобы разоблачить страховое мошенничество, понадобилось вмешательство ФБР – они взялись за дело после того, как стало известно и о человеческих жертвах.
Инспектор сказал, что его команда будет рада сотрудничеству с Купер, а в ожидании ее приезда они пока опросят владельцев лошадей из Илмарша.
Наблюдая в одиночестве за пустынной ночью и морем, Купер снова почувствовала, что тошнота отступает.
Нужно выпить. Да и поесть не мешало бы. Она взяла ключ, вышла из номера и заперла дверь.
Глава 3
За вчерашний день поступило не так уж много обращений. Разбитые стекла в машине, стоявшей у рынка. Драка в пабе после закрытия. Громкие крики из дома, где живет семья с тремя детьми. Родители потом заявили, что у них все в порядке.
В старых отелях было тихо.
Бездомных выгнали из парка и не пускали обратно.
Грузовики привезли ящики с едой и напитками.
Город рассказывал свою историю тем, кто задавал вопросы.
•
В ближайшую субботу в честь Ночи Гая Фокса жители Илмарша пойдут в Кингс-парк запускать фейерверки. На берегу будет полно народу с бенгальскими огнями и неоновыми палочками. Снова оживут все кафе, магазины и пабы.
В этом году Ночь костров выпала на седьмое ноября.
Ночью, в пять минут четвертого, владелец «Родной фермы» поедет на своем фургоне в западном направлении. К шести он привезет на скотный рынок тридцать овец, а домой вернется только вечером, наверняка уставший после езды, таскания тяжестей и пререканий с покупателями. Проходящие мимо знакомые, спешащие на салют, увидят, как он выгружает овец из фургона. Кто-то из них потом вспомнит, что одна овца свободно ходила по дороге, но в этом не было ничего странного.
•
Жители города направлялись в парк.
Некоторые платили пять фунтов, чтобы зайти внутрь и получить программку, другие стояли за ограждением, довольствуясь халявным просмотром.
В парке поставили палатки с хот-догами и сахарной ватой, игровые автоматы и даже платформу, с которой выступали ведущие местной радиостанции. Иногда в этот день включали музыку, и классические мелодии из фильмов и сериалов эхом разносились из больших динамиков под вспышки салюта.
Скоро подожгут огромное чучело человека, который когда-то пытался взорвать парламент.
•
Потом люди стали расходиться по домам. Кто-то пошел в паб.
Вот и все.
Почти никто ничего не помнил, твердили только, что все было нормально. На фургонах из парка увозили украшения и посетителей. На еще один никто бы и внимания не обратил. Вокруг было столько шума и яркого света, а владельцы лошадей находились так далеко – идеальные условия для похищения животных под покровом радостных криков и огня.
Большую часть животных накачали успокоительным. Как вскоре станет известно полиции, хозяева сами об этом попросили, ведь лошадей сильно пугают разноцветные вспышки и грохот.
Они были сонными, покорными.
И поначалу совсем не почувствовали страха.
•
С пронзительно-темного неба серой завесой падал дождь. Пальто Алека промокло. Он как раз собирался уезжать с фермы, когда позвонили из участка. С ним хотел поговорить какой-то старик, он якобы видел, как все происходило в ту ночь. Бродяга, дремавший в разрушенном каменном доме близ фермы. Прописки нет, постоянного места жительства тоже. Никаких друзей, никакой связи с тем, что случилось. Просто пришел в полицейский участок и рассказал про лошадей и фонарик.
– Думаете, он говорит правду?
– Не знаю. Сам у него и спроси, – буркнул инспектор и повесил трубку.
Алек поехал в центр города. Мокрые брюки прилипали к сиденью. Участок давно объединили с библиотекой, и бюджет округа в основном уходил на замену привычных приемных и стоек регистрации электронной службой поддержки. В опустевшей с момента слияния библиотеке был лифт, но пользовались им только при необходимости: от охранной системы одни мучения. Вход в участок располагался с торца здания, к нему вела зигзагообразная металлическая лестница.
Десяток камер наблюдал за тем, как Алек поднимается, крепко держась за ржавые перила, скользкие от дождя.
Он поднес пропуск к считывателю, зеленый огонек мигнул, и дверь открылась.
Инспектор махнул ему из-за стеклянной стены своего кабинета и указал в дальний угол помещения. Раздраженно буркнув, Алек направился в комнату для допросов. Вот урод, мог бы хоть поздороваться. А еще лучше – ввести в курс дела.
Бродяга, как и было обещано, ждал Алека. На столе перед ним стояла банка колы, но за все время разговора он так ее и не открыл. Они сидели друг напротив друга, оба промокшие.
– Принести вам полотенце?
– Чего? – переспросил бездомный.
– Сейчас вернусь.
Алек нашел в туалете только бумажные полотенца – приятного голубого цвета, в такой часто красят спальни. Принес рулон в комнату для допросов, и они одновременно начали вытирать волосы и одежду.
А потом бродяга поведал ему свою историю.
Глава 4
Свидетель
Здесь создавались хвойные насаждения – росли мощные, высокие деревья, зелень которых была видна даже ночью. Ими любовались. Им позволяли жить, пока вокруг них не формировались свои экосистемы, пока они не становились привычной частью пейзажа для проезжавших мимо или живущих неподалеку. А потом их начисто вырубали, продавая древесину на производство бумаги. Их красота заключалась в смерти, в непостоянстве. О них быстро забывали.
