скачать книгу бесплатно
«Если я вернусь», – мрачно подумал Повелитель, с помощью Андульвара забираясь в постель, где лежало неподвижное тело Джанелль. Другой возможности может не представиться. Он вернет ее сейчас или уничтожит себя, пытаясь сделать это.
Оставшись наедине с девушкой, Сэйтан обхватил ее лицо руками, вытянул из Камней всю силу, еще сохранившуюся в них, до последней капли и поспешно спустился в бездну, добравшись до уровня Черного.
«Джанелль!»
Она продолжала скользить в глубину по спирали. Сэйтан не знал, что происходит: девочка игнорирует призыв или же попросту не слышит его?
«Джанелль! Ведьмочка!»
Силы убывали с поразительной скоростью. Бездна давила на разум, и это ощущение быстро превращалось в боль.
«Ты в безопасности, ведьмочка! Возвращайся! Ты в безопасности!»
Но она скользила все дальше и дальше, уносясь прочь. Однако маленькие импульсы силы поднялись вверх, и Сэйтан ощутил, что они наполнены гневом.
Найди и догони. Детская игра. Он посылал в бездну сообщения, полные любви и обещания безопасности, на протяжении двух лет. Чар все это время направлял приглашения поиграть.
Молчание.
Очень скоро нужно будет подниматься, иначе его разум разлетится на части.
Тишина.
Найди и догони. Разве он сам не любил эту игру когда-то?
Сэйтан ждал, отчаянно борясь за каждую секунду.
«Ведьмочка!»
Он услышал, как в реальном мире что-то разбилось, услышал чей-то крик. А затем ощутил, как что-то врезается в грудь прямо под сердцем, не давая дышать.
Не зная, что еще можно сделать, Сэйтан полностью опустил барьеры, оставляя себя на милость чужой воли. Он ожидал, что Джанелль врежется в него и разорвет на части. Вместо этого Повелитель ощутил чужое удивление и любопытство, за которым последовало легкое как перышко прикосновение. Едва-едва уловимое.
А потом она выбросила его из бездны.
Резкое возвращение в физический мир принесло с собой сильное головокружение, все чувства смешались. Должно быть, только поэтому Сэйтану примерещился маленький витой рог посередине лба Джанелль. Поэтому ее ушки показались ему слегка заостренными, а вместо привычной золотистой копны кудряшек его взору предстала грива цвета солнца, нечто среднее между человеческими волосами и мехом. Поэтому его сердце бешено колотилось. Странное ощущение – его словно сжимала чья-то рука.
Сэйтан закрыл глаза, пытаясь побороть головокружение. Когда через мгновение он вновь устремил взор на Джанелль, необычные перемены в ее внешности успели исчезнуть. Однако странное, неприятное чувство в груди не исчезло.
Охнув, Повелитель поспешно опустил взгляд. Чьи-то пальцы сжались вокруг его сердца.
Рука Джанелль погрузилась в его грудь. Вытащив руку, девушка вынет его сердце. Но это не имело значения – оно принадлежало ей задолго до их первой встречи. Сэйтан испытал странную гордость, вспомнив, с каким раздражением и удовольствием пытался научить ее пропускать один твердый предмет сквозь другой.
Пальцы сжались еще сильнее.
Ее глаза неожиданно распахнулись – бездонные сапфировые озера, бездумные, но не безразличные. В них полыхал глубокий, нечеловеческий гнев.
Джанелль моргнула. Ее глаза затуманились, скрыв очень и очень многое. Она снова моргнула и уставилась на Повелителя.
– Сэйтан? – хриплым голосом спросила она.
Его глаза наполнились слезами.
– Ведьмочка, – хрипло прошептал Жрец.
Он снова охнул, когда Джанелль шевельнула пальцами.
Девушка перевела взгляд на грудь наставника и нахмурилась:
– Ой.
Она медленно разжала пальцы и извлекла руку.
Сэйтан ожидал увидеть кровь, однако кожа девушки осталась безукоризненно чистой. Быстро оценив собственные ощущения, Сэйтан понял, что еще несколько дней грудь будет побаливать, но серьезного вреда Джанелль не причинила. Он наклонился и осторожно прижался к ее лбу своим.
– Ведьмочка, – снова прошептал он.
– Сэйтан? Ты что, плачешь?
– Да. Нет. Не знаю.
– Тебе следовало бы прилечь. Кажется, ты неважно себя чувствуешь.
Он придвинулся к Джанелль, и это забрало все оставшиеся силы. Когда девушка доверчиво повернулась и прижалась к нему, Сэйтан крепко обнял ее.
– Я пытался достучаться до тебя, ведьмочка, – пробормотал он, прижавшись щекой к светлым волосам.
– Я знаю, – сонно отозвалась она. – Иногда я слышала тебя, но мне же нужно было отыскать все осколки, чтобы собрать хрустальную чашу.
– Все получилось? – спросил Сэйтан, не осмеливаясь даже дышать в ожидании ответа.
Джанелль счастливо кивнула:
– Некоторые осколки, правда, как в тумане и еще не совсем встали на место… – Она помолчала, нахмурившись. – Сэйтан, а что случилось?
Его наполнил ужас. Повелитель Ада понял, что ему не хватит смелости честно ответить на этот вопрос. Как она поступит, узнав, что случилось на самом деле? Если Джанелль вновь разорвет связь со своим телом и нырнет в бездну, вряд ли ему когда-либо удастся вновь убедить ее вернуться.
– Ты серьезно пострадала, милая. – Он крепче обнял дочь своей души. – Но теперь все будет хорошо. Я тебе помогу. Ничто не сможет причинить тебе вред, ведьмочка. Ты должна помнить об этом. Здесь ты в безопасности.
Джанелль нахмурилась:
– Здесь – это где?
– Мы в Цитадели. В Кэйлеере.
– А-а, – протянула она. Ее веки дрогнули и смежились.
Сэйтан сжал плечо Джанелль. Потом потряс ее, испугавшись.
– Джанелль? Джанелль, нет! Не покидай меня. Пожалуйста, не уходи!
Девушка с усилием открыла глаза:
– Уходить? О, Сэйтан, я так устала… неужели мне действительно пора уходить?
Он из последних сил попытался взять себя в руки. Нужно сохранять спокойствие, только тогда Джанелль действительно почувствует себя в безопасности.
– Ты можешь оставаться здесь столько, сколько сама захочешь.
– И ты тоже останешься?
– Я никогда не оставлю тебя, ведьмочка. Клянусь.
Джанелль вздохнула.
– Тебе тоже надо поспать, – пробормотала она.
Сэйтан долго прислушивался к ее спокойному, ровному дыханию. Он хотел открыть свой разум и прикоснуться к ее сознанию, но сейчас в этом не было нужды. Он прекрасно чувствовал разницу – в его объятиях теперь покоилось живое тело, а не пустая оболочка.
Поэтому вместо этого он связался с Андульваром.
«Она вернулась».
Долгое, очень долгое молчание.
«На самом деле?»
«На самом деле». И ему понадобятся все силы – впереди долгий день. «Сообщи остальным, – велел Сэйтан. – И передай Дрейке, что теперь я не откажусь выпить чашку свежей, теплой крови».
5. Кэйлеер
Ведомый лишь инстинктом и подстегиваемый возрастающим беспокойством, Сэйтан, не постучавшись, вошел в спальню Джанелль в Цитадели.
Она стояла перед высоким зеркалом на подставке, глядя на свое отраженное в нем тело.
Сэйтан закрыл дверь и, хромая, подошел к девушке. Пока она находилась вдали от тела, связь с ним была достаточно сильна, чтобы можно было кормить ее и осторожно выводить на прогулки, не позволяя атрофироваться мышцам. Ее остаточного присутствия хватило и на то, чтобы вместилище, лишенное души, стало медленно перестраиваться согласно требованиям возраста.
Ведьмы достигали зрелости позже, чем лэндены, а их телам требовалось значительно больше времени, чтобы подготовиться к физическим переменам, отличавшим девочку от женщины Крови. Однако плоть Джанелль, лишенная населявшей ее сущности, не начала меняться вплоть до ее четырнадцатого дня рождения. Несмотря на то что метаморфозы протекали очень медленно и плавно, едва заметно, тело ее теперь совсем не походило на фигуру двенадцатилетней девочки.
Сэйтан замер в нескольких футах за ее спиной. Сапфировые глаза Джанелль встретились с его взглядом в зеркале, и Повелителю пришлось приложить немалые усилия, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица.
Эти глаза… Ясные, холодные и опасные, если Джанелль не успевала вовремя нацепить маску человечности. Теперь он знал наверняка, что это и впрямь была всего лишь маска. Это превращение не имело ничего общего с расщеплением сущности, к которому девочка прибегала в детстве, чтобы скрыть, что она Ведьма. Маскарад превратился в целенаправленное стремление быть человеком. И это пугало его.
– Я должен был рассказать тебе… – тихо произнес он. – Мне следовало подготовить тебя к этому заранее. Но ты проспала большую часть времени в эти четыре дня, и я… – Повелитель замолчал.
– Сколько времени прошло? – спросила она голосом, в котором смешались полночь и горное эхо, гуляющее по пустым, мрачным пещерам.
Сэйтану, прежде чем ответить, пришлось прочистить горло, чтобы голос звучал естественно.
– Два года. Вообще-то даже немного дольше. Через несколько недель тебе исполнится пятнадцать.
Она ничего не сказала, и Сэйтан не знал, как заполнить повисшее молчание.
Наконец Джанелль повернулась к нему:
– Ты хотел бы заняться сексом с этим телом?
Кровь. Столько крови…
Горло конвульсивно, судорожно сжалось, желудок свело. Ее маска отлетела прочь. Сколько он ни искал, обнаружить Джанелль в этих сапфировых глазах не удалось.
Сэйтан должен был дать ответ. Более того, он должен был дать правильный ответ.
Он медленно втянул воздух.
– Теперь я – твой законный опекун. Приемный отец, если хочешь. А отцы не занимаются сексом со своими дочерьми.
– Разве? – полуночным, вкрадчивым шепотом уточнила она.
Внезапно пол, на котором Сэйтан стоял, исчез. Комната бешено завертелась перед глазами. Он бы непременно упал, если бы Джанелль не обхватила его руками за талию.
– Не обращайся к Ремеслу, – сквозь стиснутые зубы пробормотал он.
Слишком поздно. Джанелль уже успела поднять его в воздух и направить к дивану. Сэйтан покорно опустился на мягкое сиденье. Девушка устроилась рядом и отбросила с шеи длинные золотистые волосы.
– Тебе нужна свежая кровь.
– Вовсе нет. У меня просто немного закружилась голова.
Верховный Жрец Песочных Часов и без того пил по чашке свежей человеческой крови утром и вечером на протяжении последних четырех дней – почти такого же количества ему обычно хватало на год.
– Тебе нужна свежая кровь! – На сей раз голос Джанелль звучал резко, с надрывом.
Что ему действительно нужно, так это найти того ублюдка, который тогда изнасиловал ее, и разорвать на мелкие-мелкие кусочки.
– Мне не нужна твоя кровь, ведьмочка.
В ее глазах вспыхнул гнев, и Джанелль гневно оскалилась.
– С моей кровью все в полном порядке, Повелитель, – прошипела она. – Она ничем не запятнана.
– Разумеется, она не запятнана! – рявкнул он в ответ.
– Тогда почему отказываешься принять дар? Раньше ты всегда соглашался.
В сапфировых глазах Джанелль теперь носились тени и облачка тумана. Видимо, в ее случае ценой человечности были уязвимость и чувство неуверенности.
Взяв ее руку, Сэйтан нежно поцеловал тыльную сторону ладони, гадая, можно ли как-нибудь деликатно намекнуть на то, что было бы лучше накинуть халат, и при этом не обидеть ее. Не все сразу, Са-Дьябло, подумал он.
