скачать книгу бесплатно
– Сергей, приветствую.
– Здрасте.
– Спасибо тебе еще раз. После того разговора ты мне будто мозги вправил.
– Так говорили же уже, Петр Сергеевич.
– Говорить – это одно, а делать – другое. К примеру, вот дочки мои стыдятся меня. Не ездят, не навещают, только моя к ним украдкой бегает. А все почему?
– Почему? – спросил я, впервые услышав, что у профессора, оказывается, есть дети.
– Потому что не верят, что пить брошу. Уж сколько раз обещал, клялся, заверял. А потом все одно… – он махнул рукой. – Репутацию, стало быть, заслужить трудно, потерять легко. А с таким реноме, как у меня, долго придется работать на карму.
При последнем слове я вздрогнул. Будто сосед сейчас говорил не о себе, а обо мне. Однако я продолжал молчать. Перебивать изливающего тебе душу человека нельзя. Второго такого шанса может и не представиться.
– Мне теперь можно доказывать все только делом. Я вот и начал. В ЖЭУ плотником устроился. На тринадцать тысяч никто не идет. А мне хоть вспомнить, каково это, работать. Руки, слава богу, тем местом вставлены. Может, что и получится. Да и вообще, стал больше физическим трудом заниматься.
– Это здорово, – сказал я, так и не понимая, чего он хочет от меня.
– В подъезде подмел. Ящики почтовые наклонились, дюбель почти вылетел, я на новый поменял. Вот, кстати, – он вытащил стопку писем и бумажек, которые протянул мне, – ты совсем корреспонденцию не проверяешь, а ящик у тебя сломан. Другие уже повытаскивал кто-то, одно даже на пол бросил.
– Спасибо.
– Ты это, Сергей, если надо что, обращайся. Мне… да что мне, каждому человеку очень важно чувствовать себя нужным. Понимаешь?
Меня так и подмывало спросить, не выпил ли старик. Но профессор выглядел серьезным, его глаза блестели, а голос дрожал. Поэтому я попросту кивнул и пожал ему руку.
– Не пойдете? Холодно уже.
– Я постою еще немного. Знаешь, так хорошо иногда просто постоять, подумать, подышать вечерним воздухом. Спится потом лучше.
Поднимаясь, я проверил почту. В основном, «письма счастья». Одно даже на красной бумаге – «Ваш долг шесть тысяч триста двадцать три рубля двенадцать копеек». Ужас какой. Особенно для Игрока, который вчера потратил килограмм пыли на встречу с механоидом и два сегодня на информацию о камне. Счета отправились на пол, как только я зашел домой.
– Хозяин, мусорить-то зачем? – укоризненно сказал Лапоть. – И куда это?
– Положи на стол. А знаешь, выбрось. В ближайшие пару месяцев все круто изменится. И эти чертовы квитанции станут никому не нужны.
– Долг платежом красен, – пробурчал домовой. И пошел не на кухню, где было мусорное ведро, а в комнату.
Какой своевольный. Я разделся, помыл руки, заодно ополоснул лицо. «Ну и морда у тебя, Шарапов», – будто прошептало зеркало. Да, что есть, то есть. Алкоголь покинул бренное тело, организм очистился, одутловатость ушла. Но вместе с тем лицо странным образом изменилось. В нем появились какие-то еле уловимые черты – холодные, жесткие, чужие.
– Есть мы вообще будем? – спросил я, усаживаясь за стол.
И только сказав, удивился своему вопросу. Как быстро меня испортил Лапоть! Ведь я нормально готовил. Да, не гастрономические изыски. Но мог спокойно себя обслуживать. Теперь же стал как растолстевший муж после десяти лет брака. Даже еду себе не могу разогреть, если она стоит в холодильнике и накрыта крышечкой. Скрипнул зубами, уже не удивляясь своей злости – она стала постоянным спутником, и принялся накладывать овощное рагу. Домовой стоял в проходе, внимательно наблюдая за мной, но не говоря ни слова.
Я даже разогрел свой ужин. Сел, взял ложку в руку, однако поесть не успел. Противная трель звонка разорвала вечернюю идиллию. Я подскочил на табурете, чуть не опрокинув тарелку вместе со столом. Домовой испуганно поглядел на дверь, а потом на меня. А я что? Достал Грам, решив, что в небольшом замкнутом пространстве махать плазмоганом будет себе дороже, и медленно, бесшумно направился в прихожую.
Гостей я не любил. Да и нечасто ко мне заходили. Раньше этим грешил Охотник, пару раз Рис. Но один мертв, с другой мы расстались с час назад. Я не удержался и взглянул в глазок. Надо же, какие странные гости. Осторожно отворил дверь, но распахивать ее не торопился. К тому же так станет видно, что в правой руке я держу меч.
– Чем обязан столь позднему визиту, Страж?
Выглядел блюститель игрового порядка странно. Нет, как и его собратья, но стоило присмотреться к деталям, как возникали вопросы. Во-первых, почему маска не черная, а сероватая? Во-вторых, чего это балахон странного белого цвета, так контрастирующего с подъездной серостью? И в-третьих, какого рожна Стражи теперь делали дорогущий маникюр?
– Обязан кровными узами, – таинственно и зловеще произнес поздний гость женским голосом.
Только тут я понял, что Страж придуряется. Да и Страж ли? Потому что обладателя, точнее, обладательницу голоса мне удалось узнать. Только у одного человека в нашей семье могли быть такие странные шутки.
– Братец, может, ты меня уже впустишь? – сняла личину Стража Лилька и довольно улыбнулась.
Глава 8
Человек есть мера всех вещей. Наше познание об окружающем мире предельно субъективно, ибо все меняется каждое мгновение, и абсолютной истины не существует. К примеру, в моем крошечном микрокосме с недавних пор не было понятия справедливости. Разве смерть Охотника была справедлива?
Другое дело Лилька. Воспитанная в духе абсолютного романтизма, где все должны быть честными, храбрыми и готовыми на все, она действительно представала для суровой действительности белой вороной. Собственно, поэтому я и не удивился тому, что она примкнула к Стражам. Хорошо хоть, не к Видящим.
– Чай? Или Стражи предпочитают вечером чего покрепче?
– Я не Страж, только Послушница. Надеюсь, потом дадут удобный балахон, этот шею колет.
Она стянула верхнюю одежду и оставила ее в прихожей. И теперь ничем не отличалась от былой себя, если не считать висящей над головой плашки с названием направления. Кстати…
– Что значит «Светляк»?
– О, щас покажу, вообще крутяк.
Нет, сестру однозначно подменили. Где нордическое спокойствие и присущая ей невозмутимость? Стоило ей стать Ищущей (всего-то делов!), как характер тут же изменился. И что за словечки такие – «крутяк»? Наберутся всякого с улиц, потом тянут в дом.
Лилька, между тем, прошла на кухню, взяла в руки табурет, осмотрела его со всех сторон и убрала под стол. После стала быстрыми движениями вычерчивать в воздухе его светящегося колченогого близнеца. Всего несколько секунд – и довольная сестра уже протягивала яркий, будто состоящий из одного света, табурет.
– Сядь.
– Может, не надо?
– Да садись!
Я осторожно приземлился своей пятой точкой на яркое нечто. Ничего, нормально. Даже удивительно. Лилька же коварно улыбнулась и взмахнула «горящими» ладонями. Те погасли, а я рухнул на пол, чуть не оставив копчик рядом с плинтусом.
– Круто, да?!
Бедный Лапоть, замерший над одним из навесных шкафчиков, с испугом глядел на меня. И небезосновательно. Будь передо мной просто Ищущий, с которым я не связан кровными узами, он бы сейчас собирал с пола вылетевшие пломбы. А сейчас я просто поднялся на ноги, скрежеща зубами так, что об их эмали можно было забыть. Однако Лилька и этого не заметила.
– Молодец, можешь в театр устраиваться. Будешь тем, кому места не хватило, табуреты материализовывать.
– Скажешь тоже. Меня тут научили всякому…
– Стражи?
– Стражи. Вот смотри…
Она поменялась со мной местом, оказавшись в коридоре, что вел мимо ванной комнаты в прихожую. Согнула руку в локте, выставив перед собой. Еще секунда – и меня ослепил сотканный из яркого света щит.
– Вот, видел?! Пробовали разное оружие, даже из лука стреляли. И арбалета. Ничего не пробивает.
– Хозяин!.. – успел лишь крикнуть Лапоть, протягивая руку, однако я был быстрее.
Не думал, не рефлексировал, просто делал. Ловким движением кастанул Боевой телекинез – и заклинание сорвалось с пальцев, обрушившись на щит. И сестра оказалась права. Щит действительно выдержал атаку. А вот сама Лилька нет. Ее отнесло в конец коридора и впечатало в стену. Она даже неуклюже всплеснула руками, пытаясь защититься.
– Это обычное заклинание. Не самое сильное. А вот это плазмоган, игрушка из центральных миров, – я достал оружие из инвентаря. – Она от твоего щита даже фотона не оставит.
Я открывал рот, но говорил кто-то другой. Поселившийся во мне, чужой, холодный и высокомерный. Это было похоже на осознанный сон. Ты знаешь, что все вокруг неправда, но твоих усилий еще недостаточно, чтобы подчинить окружающее своей воле. Я стиснул зубы, напрягаясь изо всех сил, и – о чудо! – удалось вернуться. Моя голова, руки, ноги, сознание. И невероятное чувство стыда.
– Совсем дурной стал, – домовой материализовался рядом с сестрой, ласково поглаживая ее по голове.
– Ты прости, я просто… Показал слабые стороны твоей защиты.
– Ага, ты как дядя Дима. «Пусть лучше дома водку пить научатся, чем по подворотням», – ответила Лилька, вроде даже не обидевшись, потирая ушибленный локоть, – Ой, а что это за человечек?
– Лапоть, – галантно представился мой протеже, чуть склонив голову, – домовой Сергей Михайловича.
– Какого еще Сергей Михайловича? А, Сережки, что ли… Забавно. А мне где такого взять?
– Домовые – не домашние животные, – я подошел к сестре и помог ей подняться, – их нельзя просто приручить.
– Ну, завести…
– И завести. Заводятся грибы от сырости.
– Сережа, ты такой зануда стал. Лучше чаю поставь. А то только и умеешь, что родных сестер в стены бросать.
– У меня есть чудесный чай на травах, – буквально лебезил Лапоть, – из прежних запасов. Добавляю понемногу хозяину.
– Давайте, Лапоть, – Лилька говорила громко, словно ее могли не услышать, и зачем-то поклонилась, – с удовольствием попью вашего чая.
Когда мы расселись на кухне, домовой поставил чайник и принялся разогревать приготовленные и уже остывшие пирожки, а я перешел к «допросу». Без пристрастия и особой жесткости, но внимательно следя за ответами сестры. Собственно, все получалось примерно так, как я предполагал.
– Конечно, меня сразу в Орден не взяли. Во-первых, надо научиться основным боевым заклинаниям, поднять уровень хотя бы до десятого. Вещи и артефакты потом выдадут. Во-вторых, нужно определенное время отходить в Послушниках. За тобой будут наблюдать, так сказать, присматриваться. В-третьих, можно служить в своем родном городе. Представляешь, даже переезжать не придется!
– Не жизнь, а мечта, – хмыкнул я.
– А когда пройду курс обучения, мне покажут ближайший мир – Пургатор.
– Сказочные перспективы.
– Вы брата не слушайте, – расставил чашки Лапоть, – он сам не свой в последнее время. За других перестал радоваться. Да и сам уж…
– Лапоть, сейчас кому-то прилетит по говорливой волосатой морде!
– А вы как поняли, что он мой брат? – искренне удивилась Лилька.
– Так он хозяин мой. Я его родственников за версту примечу.
– Хватит балаболить, займись делом. Лиля, раз уж ты в Стражах… Да-да, только Послушница, это роли не играет. Мне нужно, чтобы ты поговорила со своим наставником.
– У нас нет наставников, только кураторы.
– Пусть так.
– И о чем я должна с ним поговорить?
– В вашем Ордене есть один Ищущий. И мне очень нужна его услуга…
Уходила Лилька грустная. Конечно, мой план ей не понравился, как не пришлась по душе просьба больше не приходить ко мне домой и не показывать при посторонних нашего знакомства. А то, что мы брат и сестра, Ищущие должны были знать в последнюю очередь. Конечно, это не тайна за семью печатями. К примеру, часть Видящих и Стражей в курсе. Но все же предосторожность не помешает.
Вряд ли она меня поняла. Может быть, когда-нибудь позже, когда станет опытным Игроком, Лилька осознает, что я сделаю. Но не сейчас. Впрочем, мне и не нужно было ее одобрение. Влияние темных Ликов давало один определенный плюс. Сергей Дементьев больше не нуждался в чужом мнении. И не было никаких сожалений о намерениях или уже совершенных поступках.
Я же, вымотанный чересчур бурным днем, уснул, не разбирая постель. Сквозь закрытые глаза слышал бурчание Лаптя, однако это, напротив, подействовало как хорошее снотворное. Я провалился в глубокую темную яму, а сверху меня накрыло тяжелым покрывалом. Вокруг что-то происходило, мелькало, бегало, смеялось. На мгновение мне показалось, что я услышал несколько знакомых голосов. Рыжего и…
Пробудился я внезапно и в ярости. Хотелось рвать и метать. То, что произошедшее было лишь сном, я понял не сразу. Хотя все равно напоминал себе женщину, которая весь день не разговаривает со своим мужем, потому что в ее сне он ей изменял. Время было всего восемь, но появилось стойкое ощущение, что вернуться в царство Морфея не получится. Пришлось подниматься. Душ немного привел мысли в порядок, но внутренний огонь не унял. Требовалось срочно что-нибудь поколотить.
Домовой отсутствовал. Не как класс, а как конкретный повар на отдельно взятой кухне. Я самостоятельно приготовил дрянную яичницу – оказывается, только такая у меня и получалась. Что сказать, к хорошему быстро привыкаешь. А я в последнее время стал воспринимать кулинарные изыски Лаптя как само собой разумеющееся. Дожидаться его не стал, чтобы лишний раз не поругаться. Схватил рюкзак с вещами и выскочил наружу.
Утром мало кто находится в хорошем расположении духа. Я делил подобных людей на два типа: душевнобольные и жаворонки. Хотя последние лично для меня пересекались с первой категорией. Ну какой нормальный человек встанет по доброй воле раньше десяти часов дня? Я же был не просто сова, а сова в кубе. Поэтому в настроении находился соответствующем – полусонном, мрачном, почти что трагическом.
Я и раньше не отличался по утрам добрым нравом, а теперь и вовсе походил на морального урода. Пнул ни в чем не повинную урну так, что она погнулась. Наорал на шумящих школьников, что высыпали на тротуар возле школы. Чуть не кастанул Дугу по весело чирикающим воробьям на голом дереве. Потому что бесили.
Наверное, из-за всей палитры темных эмоций я не обратил внимания на странности, которые происходили вокруг. Заметил уже только подходя к остановке. Людей стало не то что мало – они вдруг пропали. Вот юркнул последний старичок, ломанувшись через дорогу в неположенном месте. И не сбил его никто. Потому что на нашей улице, что всегда была транзитной между объездной и широким городским проспектом, не оказалось ни одной машины. Здесь, где даже ночью ревели пробитые глушители и звучала громкая музыка из заниженных «четверок».
Я остановился, вытаскивая меч, и огляделся. Ну, насчет «никого» я погорячился – вон позади меня идет пожилой мужчина в пальто. Ссутулился, смотрит под ноги, вот только плашка над головой так и светится – «Спрут». Интуиция мне подсказала, что он не единственный гость на этом празднике жизни. Я окинул молниеносным взглядом ближайшие дома, после чего Зоркость настоятельно попросила обратить внимание на фигуру на крыше ближайшей пятиэтажки. К сожалению, направление отсюда не разглядеть. Но что-то мне подсказывало, там будет нечто связанное со стрельбой.
Сутулый, поняв, что его раскрыли, не стал ходить вокруг да около. Поднял голову, проведя рукой по длинному усу, словно раздумывая, и улыбнулся. Вот ведь, это и не человек, оказывается. Зверолюд-леопард, чтобы ему пусто было.
– Здравствуйте, Серг. Или лучше Сергей, как вам удобнее?
– Мне удобнее, чтобы вы дернули отсюда прежде, чем я размозжу вам голову.
– Боюсь, не могу вам этого позволить.
Я не праздно болтал. За время этого короткого диалога я сместился правее, встав непосредственно между преследователем и стрелком на крыше – странно с точки зрения безопасности обычного человека, но самое то для меня. Я был нужен этой парочке живым, иначе бы Ищущий наверху начал работать еще раньше.
– Так чего вы хотите?
Спрут не торопился отвечать. Я замер, ожидая самого худшего. И мое предчувствие не обмануло. Только остановился, как прозвучал выстрел. Даже пары секунд не прошло. Нечто колючее, неприятное воткнулось в спину, разгоняя по телу яд, что был заключен в пуле. Но недостаточно быстро.
Ждать… ждать… еще чуть-чуть. Вот сейчас. Я резко прыгнул влево. Спрут даже дернулся за мной – руки стали трансформироваться в подобие щупальцев, однако подоспел наш стрелок. Сутулый ойкнул, провожая меня мутным взглядом, даже протянул удлинившуюся, но все еще не обернувшуюся конечность за мной. А уже потом завалился на спину.
Не исчез, не умер, просто отключился. Как я и предполагал. Они не хотели меня убивать, только вкусить кусочек комиссарского тела. Однако не время радоваться. Я резко развернулся и петляя побежал в сторону дома. Выстрел. Еще один, другой. Зараза!
Выстрел, второй. Вот теперь пора! Шаговая аппарация откинула меня к холодной стене. Я прижался к ней щекой, всего лишь на секунду, чтобы осознать, что все это реально. Пробежался вдоль стены, очутившись во дворе. Ближайшая домофонная дверь оказалась заперта. Но мне удалось поддеть створку пальцами и с силой рвануть на себя. Хорошо быть корлом – перед тобой даже магнит пасует. Самым сложным оказалось не останавливаясь пробежать до пятого этажа. Организм кричал, что он на такое не подписывался, икры сразу забились, а вот Система была довольна.
