скачать книгу бесплатно
– Double payment, get out, – сказал он и, забрав с собой недопитую бутылку, покинул комнату.
Боль не утихала, наоборот, она с новой силой отдавалась где-то внутри. Щемящее чувство никак не покидало сердце. Безумно хотелось вынуть этот кинжал, но поток крови тогда захлестнул бы еще сильнее.
«Ненавижу…», – пульсировала рана. «Ненавижу», – громко, на весь дом.
***
Промозглый осенний вечер окутал город тонкой паутиной дождя. Зябко кутаясь в промокший плащ, Елизавета бездумно брела вдоль набережной и невольно вздрагивала от резких порывов холодного ветра. Один судьбоносный день провел четкую границу между жизнью и жалким существованием. И даже десять лет спустя она помнила все до мельчайших подробностей.
– Лис, что все это значит? – его глаза, полные отчаяния, смотрели прямо в душу, прожигали насквозь и причиняли невероятную боль. Поэтому Лиза старательно старательно отводила взгляд.
– Ты как здесь оказался? У тебя же игра…
После их разговора по телефону прошло не больше трех часов, а Царев с командой был на выезде. Но на самом деле Краснову мало волновали его перемещения, своим вопросом она лишь оттягивала неминуемое расставание.
– Какая к черту игра? Объясни мне…
– Жень, успокойся, – перебила она его, боясь сдаться и поменять свое решение. – Я все тебе сказала по телефону, – придала голосу как можно больше холодности и отстраненности, чтобы не возникло и сомнения в ее серьезном настрое.
– Ты ничего мне не сказала! Почему ты хочешь расстаться? Что я сделал не так? – сыпал вопросами Царев, пытаясь докопаться до истины. Он искренне не понимал, что происходит, почему вдруг его Лиза стала чужой.
– Я хочу вернуться к мужу и сохранить семью.
Она вела нелегкую борьбу с самой собой. Сердце бешено колотилось в груди, сопротивлялось и умоляло прекратить эти мучения, но Краснова была непреклонна, резала по живому, безжалостно отрывая от себя того, кого так сильно любила.
– Ты слышишь себя? Опомнись! Какой муж? Я люблю тебя, я жить без тебя не могу!
– Веру ты тоже любил… – горько усмехнувшись, напомнила Лиза.
– Господи, да при чем тут Вера? Я давно забыл о ней, в моей жизни есть только ты! – решительно воскликнул Женя и попытался подойти ближе, но она остановила его жестом.
– Ну хватит этих сказок, я все тебе сказала, добавить мне нечего.
– Зато мне есть чего! – не унимался Царев.
– Я не люблю тебя, – резко перебила его Лиза, расставив последние точки.
Это был контрольный аргумент. Главный. Жесткий. И если бы он не сработал, она, скорее всего, сдалась бы. Ненавидела себя за эту ложь, но оправдывала ее тем, что спасает его жизнь. Она должна это сделать. Ради него.
– Все закончилось, уходи, пожалуйста…
Столько горечи отразилось в его взгляде, что Краснова не выдержала и отвернулась. Это было ужасное испытание, она чувствовала себя настоящей преступницей. Ведь Женя имел право знать реальную причину их расставания. Но она не могла сказать ему всю правду. Тогда бы ничего не вышло. Он бы не позволил уйти.
Лиза не слышала, кожей чувствовала, как Царев направляется к двери, но не сдвинулась с места, лишь до боли сжала кулаки, чтобы не зарыдать, умоляя остаться. Хлопнула дверь за спиной, и она невольно вздрогнула, возвращаясь в реальность. «Все правильно! Так и должно быть! Я справилась!» – уговаривала сама себя.
Медленно сползла по стене на пол и, обхватив колени руками, заплакала, скорее, даже заскулила. Слезы текли, не переставая, душили, тело содрогалось в беззвучных рыданиях. Оголяя душу. Облегчая боль. Краснова потеряла счет времени и не знала, сколько так просидела. Когда слезы кончились, внутри осталась лишь тоска, вскоре сменившаяся опустошенностью.
Насилу поднявшись, она кое-как добрела до дивана, легла, свернувшись калачиком, и моментально провалилась в сон. Организму требовался отдых.
Тогда Елизавета справилась с его напором. Царев так и не сумел растопить ледяную стену ее безразличия. Он сдался, никогда прежде она не видела его таким раздавленным. В тот вечер они встречались в последний раз. Лиза молилась, чтобы он больше не приходил, не пытался добиться ее, как в начале их отношений, и не доказывал в очередной раз свою любовь. Так было легче справиться с душевными страданиями и угрызениями совести. Только так она могла договориться с собой.
Женя, будто услышав ее молитвы, больше не появлялся, просто исчез из ее жизни, и Лиза была очень благодарна ему за это. Уволившись с работы, она закрылась в квартире и мучительно переживала личную драму. Не выходила на улицу вообще: ни в магазин, ни просто на прогулку, подышать свежим воздухом. Она практически ничего не ела, не смотрела телевизор и не интересовалась новостями. Только лежала на кровати и бездумно смотрела в одну точку.
Время без Царева текло чересчур медленно, одна секунда тянулась, как целый час. Стиснув зубы, Лиза мужественно терпела нападки собственных эмоций, глотая горький ком, подступавший к горлу, но иногда просто не справлялась, не хватало сил. Невыносимая боль и отчаяние выкручивали наизнанку, сковывали тело тяжелыми стальными цепями, превращая моральные страдания в физические, куда более ощутимые.
Она задыхалась в четырех стенах, все напоминало о нем, даже стены успели пропитаться их безграничным счастьем. Сколько раз руки непроизвольно тянулись к телефону: позвонить ему, услышать родной голос, попросить прощения, на коленях умолять вернуться, все что угодно, только бы он снова оказался рядом. Но Лиза понимала – это невозможно. Она вынуждена была жертвовать собой, живьем закапывать свои чувства глубоко в землю, искренне надеясь на то, что сможет забыть. «Только ради него. Только чтобы спасти», – эти мысли не позволяли сдаваться.
Наконец совладав с собой и обретя, пусть и шаткое, но спокойствие, Лиза вернулась к мужу, и уже через неделю они уехали из этого города.
Прошло десять лет, а Краснова так и не забыла. Их отношения длились недолго, но были настолько яркими и насыщенными, что она до сих пор чувствовала отголоски той любви и боли от расставания. Просыпаясь ночами от щемящей тоски, сжимающей сердце в своих тисках, она запиралась в ванной и часами напролет ревела под звук льющейся воды, раз за разом теряя частичку своей души. А утром как ни в чем не бывало, нацепив дежурную улыбку, продолжала жить.
Весь год Лиза стойко держалась, делала вид, что все у нее хорошо, но именно в этот день позволяла воспоминаниям вырваться наружу. Оставшись наедине с собой, она проматывала свою жизнь, словно кадры кинопленки, заново проживая моменты из прошлого. Слезы уже не душили, наоборот, дарили долгожданное облегчение. Дождь смывал с лица соленые капли, а с ними ее боль и отчаяние.
До позднего вечера Краснова бродила по мокрым улицам, пытаясь прогнать из памяти любимые черты, забыть все то, что их когда-то связывало, но это было выше ее сил. Царев незримо присутствовал в ее жизни, и она до сих пор оставалась его женщиной…
***
Подойдя к подъезду, Елизавета посмотрела на окна своей квартиры: свет горел почти везде, а это означало лишь одно – Максим не спит и ждет ее. Обреченно вздохнув, она вошла в подъезд.
С виду у них была идеальная семья – Краснов умел производить впечатление примерного мужа и отца. Никто из соседей и общих знакомых не догадывался, что происходит за закрытыми дверями. Лиза никогда не жаловалась, да и некому было жаловаться – близких подруг у нее не осталось, Макс отвадил всех, фактически заперев жену в клетке. Периодически она набиралась смелости и пробовала вырваться на волю, но неминуемо терпела фиаско, и постепенно эти попытки случались все реже.
С Красновым Лиза жила, как на пороховой бочке. Не испытывала к нему каких-либо нежных чувств, но старалась сохранять нормальные отношения, хотя бы ради сына. Пока Максим не пил, их семья ничем не отличалась от многих других: обычная рутина. Но стоило ему выпить, как он сразу превращался совершенно в другого человека. Лиза боялась его, поэтому пыталась сглаживать острые углы. А он, будто специально, искал повод для скандала, унижал ее, бил и насиловал.
С каждым годом ситуация только усугублялась. И если в начале их отношений Краснов пил только по праздникам и довольно быстро отходил, то теперь каждый вечер пятницы он стабильно встречал за бутылкой водки, а в воскресенье страдал от жесткого похмелья. К счастью, секс у них был редкий, из-за проблем с потенцией Максиму не всегда удавалось настроиться, и тогда Лиза спокойно засыпала на своей половине кровати. Она прекрасно знала о том, что муж ей изменяет, пользуясь услугами проституток, но никогда ни в чем его не обвиняла, это даже облегчало ей жизнь.
Не успела Лиза переступить порог своей квартиры, как тут же столкнулась с недовольством супруга:
– Ну и где ты шлялась?
– Гуляла, – спокойно ответила она, снимая мокрый плащ.
Мгновенно почувствовав запах перегара, поняла, что скандала не избежать, и обреченно вздохнула. Сейчас ей хотелось лечь спать, а не выслушивать очередную порцию оскорблений от горе-мужа.
– Серьезно? Ночью? В такую погоду? – криво ухмыльнувшись, продолжил свой допрос Максим.
Лиза напряглась, оправдываться было бессмысленно, но проигнорировать вопрос она не могла. За столько лет уже успела выучить повадки мужа и знала, какая реакция последует дальше.
– Могу я хоть иногда побыть одна?
– Одна или с очередным любовником?
– Господи, что ты несешь! С каким еще любовником? – устало спросила Краснова, усевшись на пуфик, чтобы снять сапоги.
– А то я не знаю…
– Мама, ты вернулась! – перебил его появившийся в коридоре мальчик и кинулся на шею матери.
– Ну, конечно, вернулась, как же я без тебя, – улыбнулась Лиза и крепко обняла сына, ощущая, как теплота и нежность заполняют ее до краев. Ее сын, ее гордость и счастье. Он лучшее, что случилось в ее жизни.
– Марш в свою комнату, щенок, – грубо бросил Макс и, отстранив его, подтолкнул в нужном направлении.
Мальчик зашмыгал носом, стараясь сдержать слезы обиды.
– И не вздумай реветь, как баба, а то достану ремень, – пригрозил ему вслед.
– Зачем ты так? Он же ребенок, – упрекнула Лиза, проходя на кухню.
– Он мужик, а ты из него сопливую девку делаешь, – возразил Краснов и вернулся к волновавшей его теме. – Так где тебя носило?
– Максим, я тебе уже сказала, просто гуляла по улице, ни с кем не встречалась… – Елизавета хотела остудить накаляющуюся атмосферу, но муж уже был на взводе.
– Ты, значит, шляешься, а я должен голодный сидеть?
Ему нравилась эта игра, нравилось видеть страх в ее глазах, раз за разом ломать ее, подчинять своей воле. Лиза никогда не принадлежала ему по-настоящему, и он наказывал ее за это. Макс мечтал, чтобы она смотрела на него так, как когда-то на своего хоккеиста, но в ее глазах всегда была бескрайняя заснеженная Антарктида. Ни улыбки, ни теплого слова. Даже в постели с ней он отчетливо ощущал присутствие третьего.
Десять лет назад, придумывая гениальный план, Макс рассчитывал, что Царев исчезнет из жизни и все наладится, станет как прежде. Он увез Лизу в другой город, чтобы ничего не напоминало ей о прошлом, чтобы начать их отношения с чистого листа. Ради нее бросил пить и играть, нашел работу, старался угодить, но вскоре понял, что все напрасно. Что бы ни делал, она не замечала, будто жила в своем маленьком мирке. Только рождение ребенка сумело немного расшевелить ее, Лиза зажглась ярким внутренним светом, начала улыбаться, но только не для мужа.
И тогда он сорвался, от злости и отчаяния вновь стал выпивать. Знал, что не должен, но уже не мог остановиться. Обида разъедала его изнутри, и он принялся вымещать весь негатив на своей беззащитной жене, уничижал ее как личность и как женщину. Она молча сносила все издевательства, но это лишь сильнее раззадоривало его. Протрезвев, Максим просил прощения, обещал исправиться, но Лиза только горько усмехалась в ответ. Постепенно это вошло в привычку, Краснов перестал извиняться и начал получать наслаждение от процесса. Он сам не заметил, как превратился в монстра.
– Ужин в холодильнике. Ты что, не в состоянии разогреть себе еду?
Лиза достала из холодильника вчерашние котлеты с пюре и поставила их разогреваться в микроволновку.
– А для чего мне тогда жена? – съязвил Макс, разглядывая точеный профиль супруги. За столько лет она не потеряла свою красоту и привлекательность.
– Знаешь, я сама постоянно задаюсь этим вопросом. Куда проще нанять прислугу… – в тон ему ответила Елизавета.
– Ей платить надо, а ты бесплатно заменяешь мне домработницу, кухарку и проститутку, – Краснов звонко шлепнул ее по ягодице.
Лиза вздрогнула от обжигающей боли, но сдержалась и крепче сжала в кулаке нож, которым нарезала хлеб. Меньше всего ей хотелось заниматься с ним сексом, этот день был для нее особенный. Ее личный, точнее, ее и Царева. И ни за что на свете она бы не опорочила его близостью с другим мужчиной.
Но у Максима были другие планы. Встав из-за стола, он вплотную приблизился к Лизе и, взяв ее за бедра, прижал к своему паху.
– Время отдать долг любимому мужу.
Она напряглась, раздумывая, как поступить дальше. Микроволновка спасительно запищала, извещая о готовности блюда.
– Садись ужинать, – Лиза сглотнула подступивший к горлу ком и не позволила слезам пролиться. Вывернувшись из тошнотворных объятий, молча достала тарелку и поставила ее на стол.
Краснов насмешливо ухмыльнулся и сел на свое место. Затем достал из-за ножки стола бутылку и, налив водку в рюмку, залпом осушил ее.
– Когда у тебя зарплата? – начала Лиза непростой разговор, надеясь, что после него муж точно забудет о сексе.
– А какое тебе дело до моей зарплаты? – резко насторожился Максим, выпив еще одну стопку.
– Нужно купить новые коньки…
– А я здесь при чем?
– Сын заканчивает четверть без троек, мы обещали… – робко напомнила Краснова.
– Не мы, а ты. Вот сама и покупай.
– Ты же знаешь, что я не могу. Моя зарплата почти полностью уходит на квартиру и продукты, – возразила она и прикрыла глаза, ожидая услышать очередную гневную тираду в свой адрес.
– Возьми кредит, – спокойно ответил Макс, вольготно развалившись на стуле. Он чувствовал себя хозяином.
– Какой кредит, Максим, ты что, издеваешься? У меня их два! Я не могу одна за все платить!
– Найди вторую работу, значит, – он начинал терять терпение.
– Я и так с утра до вечера на работе, почти без выходных. Неужели тебе меня совсем не жалко?
– Жалко? – возмутился Краснов и резко вскочил с места, отчего Лиза непроизвольно сжалась. – Я тебе сто раз говорил, что не собираюсь тратить свои деньги на эту ерунду.
– Это не ерунда, ему нравится хоккей, и тренер его хвалит.
– Я тоже буду хвалить всех, кто заплатит мне!
– Ну это же твой сын. Так он хотя бы под присмотром…
– Отдай его в шахматы! И под присмотром, и не тратить деньги на амуницию! – зло бросил он, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
– Я тебя поняла, – облегченно выдохнула Лиза и вышла из кухни.
Остановившись возле комнаты сына, она негромко постучала и, приоткрыв дверь, заглянула внутрь.
– Не спишь?
– Нет, – шмыгая носом, отозвался мальчик и отвернулся к стене.
– Почему ты плачешь?
Краснова присела на край кровати и ласково погладила его по спине. У них с сыном были очень доверительные отношения, он никогда ее не обманывал, и она старалась отвечать ему тем же.
– Мам, я не хочу в шахматы, мне нравится хоккей.
– Я знаю, малыш. Не переживай, что-нибудь придумаю, – Лиза обняла ребенка и крепко прижала к себе.
– Мам, а папа меня совсем не любит? – вдруг спросил он и, отстранившись, серьезно посмотрел ей в глаза.
– Ну что ты! Конечно любит, просто сейчас у него много проблем…
– А то, что я его не люблю… Это плохо?
– Нет, не плохо, ты просто еще маленький и не все понимаешь. Любят же не словами, а поступками, – попыталась она объяснить сыну простую истину. – А теперь давай ложись, завтра в школу.
– Полежишь со мной?
