скачать книгу бесплатно
Дорога к себе
Дарина Бьянко
Юная девушка отправляется к морю с группой незнакомых ей людей. По пути в их автобус врывается бандитская группировка и выбрасывает ее на ночную оживленную дорогу. Что произойдет дальше? Сможет ли она вернуться или продолжит путь? Как повернется судьба? Ведь ее целью был не отдых у моря. Об этом вы узнаете в мистическом романе «Дорога к себе»
Дарина Бьянко
Дорога к себе
Зов моря
“Скользнувший по тебе луч неведомого может запустить необратимый процесс в твоей жизни, но ты не будешь об этом знать, пока не встанешь перед фактом. Будешь ли считать это наказанием или подарком свыше – решать тебе”, – так сказала мне мама три года назад, когда мы сидели на пустынном берегу моря, встречая рассвет. Вспомнила я эти слова после ее смерти. Врезавшись в мое подсознание, они не давали покоя.
Приподнятое настроение несло меня, гнало подальше от дома, как воздушный шар, подхваченный лёгким ветерком. Не страшно было коснуться чего-то острого, отчего лопнет мое настроение и стремление к мечте. Я была уверена, что мечта – пусть простая и материальная – наконец исполнится. Через нее я получу доступ к потустороннему и неведомому.
День казался особенным хотя бы потому, что на пути я не встретила никого идущего, ехавшего и просто стоящего у обочины. Безоблачное небо поднялось невероятно высоко. Светило солнце, давно высушив грязные лужи на асфальте. Все, мимо чего я проходила, было обыденным, привычным и надоевшим, серым и некрасивым. Срочно хотелось перемен.
Проходя мимо дома отца Анатолия, я затормозила от вязкого чувства сомнения. За мной кто-то наблюдал. Оглядевшись и заглянув через низкий забор в его двор, я уверенно пошла дальше.
К слову, несколько месяцев назад отец Анатолий со своей многочисленной семьей приехал в наш маленький город на службу в одну из церквушек. Человек он простой, частенько бывал нервно-хамоват с прихожанами, и иногда от него потягивало винишком. Видимо, поэтому его приход сильно поредел и теперь состоял из близ живущих старушек. Но мне новый батюшка пришелся по душе, потому как я ходила в храм редко, и каждый раз он внимательно выслушивал мои вопросы и не удручал нравоучениями. Наверное, поэтому я всегда была рада видеть его.
– Ты первая! – равнодушно объявила строгая крашеная дама у входа в автобус, выискивая мою фамилию в мятых лоскутах бумаги. Ее настроение отпугивало.
– Мне можно выбирать место? – радостно рванула я к открытой двери после того как швырнула рюкзак в багажник. В салоне манила ярко-красная ковровая дорожка. Да и сам автобус выглядел как инопланетный дирижабль на огромной пустой площадке старого автовокзала.
Дама промолчала, уставившись в записки, и я опять очутилась в липком сером облаке растерянности. Теперь оно дразнилось, дергая меня, как капризный малыш маму. Я прислушивалась к даме, ожидая ответа. Кто-то занял за мной очередь, и тут же полетели расспросы. Стали знакомиться.
Все пассажиры принесли приподнятое настроение.
– Что вы стоите? – бросила крашеная дама, когда возле автобуса скопилось несколько женщин. Мы вскочили в него и растворились среди уютных сидений.
Я облегченно выдохнула. Передо мной в два лобовых стекла открывалась вся панорама. Первые места мне нравились еще с детства. Всю школьную пору я провела за первой партой, в гуще событий. Сейчас вновь почувствовала себя первоклассницей, которая хотела попасть туда, где никогда не была, но много слышала и представляла. Ерзая на двух сидениях, я пыталась устроиться поудобнее, ведь впереди долгий ночной переезд. Приготовилась жадно впитывать впечатления от путешествия, и поэтому настроилась не спать.
Урчание мотора и легкое покачивание расслабило, и я повесила куртку-ветровку на крючок. Из кармана торчала маленькая бутылочка воды и край белой бумаги. На фоне черной куртки выглядело неряшливо, тем более что все могли увидеть это, но поставить воду, оказалось, некуда.
«Папа, убери это! Не буду брать. И не клади в карман…» Этот разговор повторялся в голове каждый раз, когда я бросала взгляд на куртку. Но папа молча положил туда кусок черного хлеба, замотав в лоскуток белой бумаги, и бутылку воды, а затем недовольно отвел глаза. Рюкзак был переполнен. Мне пришлось согласиться.
С папой мы жили вдвоем. Уже два года как после тяжелой болезни не стало мамы, и я смиренно тянула чувство потери и помогала скрасить одиночество папе. Он мало со мной разговаривал и все разрешал, но в этот раз заметно нервничал. Наверное, потому что была я еще несовершеннолетняя. Свои восемнадцать хотела встретить на море. Он отдал мне все сбережения и позвонил крашеной даме – своей знакомой. Она обещала за мной присмотреть.
– Скидываемся, – рядом взметнулась ладонь с двадцаткой, и потянуло нежным ароматом дорогих духов.
Подняв глаза на хозяйку пухленькой руки, я покачала головой.
– Баптистка, что ли? – красивые глаза молодой женщины резали насмешкой. Я иронично улыбнулась.
– Да! – согласилась, чтобы не оправдываться. В попойках участвовать не хотелось, поэтому опять погрузилась в состояние медитации.
Через час полупустая ровная двух полоска сменилась ухабинами и плотным потоком сельского транспорта, а шумная компания начала подавать голоса. Музыкальный аккомпанемент подключился позже, и толпе приходилось его перекрикивать. Вечерний полумрак заглядывал через огромные боковые тонированные стекла, подавляя во мне восторг и переводя внимание на небольшой участок освещенной дороги перед автобусом.
– Зина, успокой их, – строго и громко сказал водитель в белой рубашке и красном галстуке подошедшей крашеной даме, но она, легонько наклонившись к нему бюстом, хихикнула и, шатаясь, подалась обратно. Сидевший у дверей напарник обернулся, и я увидела его вытянутый профиль с приподнятыми бровями.
– Открой форточку, – сказал он и, покривив носом, чихнул.
Холод, как извивающийся змей, пошел шарить по сиденьям, что-то выискивая и вынюхивая. Его хвост шлепнул по лицу и исчез. Я посмотрела на куртку. Она качнулась. Подкралось беспричинное беспокойство.
– Сделай остановку! – вслед за вырвавшейся музыкальной паузой послышалось требование Зины, и компания потянулась к выходу, плотно сбившись у дверей.
Покачиваясь, наш дирижабль пронесся еще пару километров и, вкатившись на заправку, притих.
– Остановка двадцать минут, – объявила белая рубашка с красным галстуком.
Выходить я не спешила и пропустила игривый поток женщин. Последней выходила крашеная дама и бросила на меня равнодушный взгляд.
– Все хорошо?
Я торопливо кивнула в ответ.
Но через двадцать и даже через сорок минут автобус не дождался их. Кофе с булочкой я давно прожевала на улице и опять, как примерная ученица, нетерпеливо заняла свое место.
– Я знаю, где они, – с этими словами второй водитель вышел. Вскоре пьяные и громкие пассажиры толкались, рассаживаясь. Они весело рассказывали о разъяренном хозяине кафе, и о том, как он пытался их выпроводить за то, что они принесли свою еду и не стали делать заказ. Официант пригрозил вызвать милицию, и только тогда все покинули заведение, оставив там бедлам.
От них сильно разило спиртным и копченой колбасой. Я радовалась, что сижу ближе к выходу и мне не придется дышать перегаром. Все заняли свои места, но не успокоились.
Некоторое время недалеко от машины водители о чем-то спорили, но, вернувшись, поменялись местами, и мы опять поехали. Вместе с ними в салон втиснулась тревога. Элегантных и обаятельных водителей она перерисовала в задумчивых и несдержанных.
Взбудораженные женщины, матерясь, обзывая кого-то козлом и дебилом, постепенно притихли, а затем зарылись под пледы, и началась перекличка храпом. Я опять прикрыла глаза, но тут же оцепенение сдавило мой мозг.
Широко открытыми глазами я всматривалась в дорогу.
Редкие капли дождя шлепались о стекло и тонкой струйкой сползали вниз. Размашистые щетки ласково смахивали их.
Автобус летел, не касаясь дороги. По ней шли женщины. Присмотревшись, я узнала всех, кто ехал в этом автобусе. По колени в грязи, они пробирались дальше и дальше. Дождь не щадил. Все были промокшими и уставшими. Дорога сужалась. С обеих сторон подступал густой лес.
«Где же я?» – промелькнула мысль. Бросила взгляд дальше – нашла. Я была впереди всех, но двигалась по параллельной дороге, совершенно пустой. Я вздрогнула, привстала и крикнула:
– Стой.
В этот момент легковая машина, обгоняя, вильнула на нашу полосу. Водитель ударил по тормозам, и наш автобус встал, не дотянув до легковушки метр…
На дороге, кроме нее, никого. Я приподнялась и выглянула в салон. Все пассажиры сидели на своих местах.
«Что это было? Мираж?» – волнение выкручивало тело. Я медленно опустилась на сидение.
– Я предупреждал, что его крыша нас догонит. Нужно было возвращаться и ехать другой дорогой, – сказал водитель за рулем. – Сейчас будут проблемы… Зови Зину.
– Зачем тормозил? – заволновался второй. – Обошел бы и прибавил скорость…
– Ты хочешь, чтобы колеса постреляли?
Всполошившиеся пассажиры, затаив дыхание, прислушивались.
В боковое стекло кто-то ударил. Водитель поспешил нажать зеленую кнопку, и дверь распахнулась.
– Верни. Отдай мою сумочку! – возмутилась я, как только вошедший парень из легковушки цапнул ее с сидения. Он отвернулся, не обращая на меня внимания, и тут же швырнул обратно.
Куртку и сумку я прижала к себе, пожалев, что сижу впереди. Хотелось спрятаться, но выйти не могла. По ковровым дорожкам топтались молодые парни, посматривая на выход, ожидали указаний.
Непредсказуемость ввалилась в наш автобус, как скандальная пассажирка, и все внимание досталось ей. Некогда шумные и наглые попутчики сидели не шевелясь.
– Этой не было… Выбрось ее, – рявкнул вошедший толстый седой мужчина и махнул передо мной огромной рукой. Кинув взгляд на водителя, злобно добавил: – Включи свет в салоне!
Кто-то подхватил меня под локоть и поволок к выходу. Дождь усиливался, облизывая мне лицо, руки, и куртка, схваченная в попыхах, была кстати. Запутавшись в ее рукавах, я крутилась на одном месте, пока меня не толкнули. Дверь закрылась, и мотор заурчал. Я заволновалась, но автобус не трогался.
Все происходило как в кошмарном сне. Ночь дунула в лицо черной сажей. Я всматривалась и еле-еле различала очертания деревьев. Перехватило дыхание, словно ударили в живот. Не двигалась.
«Что делать?” – как молния промелькнула и грохнула мысль.
Открылась задняя дверь. Я отскочила, как напуганный зверь. Вышел парень и ринулся к легковушке, а затем вернулся ко мне.
– Убегай.
– Что случилось? Кто вы и почему нас остановили? – осмелилась спросить его.
– Скандал устроили твои попутчицы. В это время кто-то обчистил кассу. Повезло, что тебя там не было. Сейчас начнется карусель. Разборки могут затянуться. Тебе лучше уехать, –оттесняя от автобуса, он прикрыл меня. Так я оказалась на обочине дороги, по которой мчались машины, ослепляя фарами.
– Разборки могут затянуться, – повторила я.
Последствия их я узнаю много позже не только из местных газет, но и областных. А тогда я прошла несколько метров и подняла руку, ведь за рюкзаком с вещами не стоило возвращаться. Через пару минут остановилась легковая машина, и я запрыгнула на заднее сидение.
– Куда едем? – не сразу прозвучал вопрос. Спокойный мужской голос словно разбудил меня.
– Мне бы в Лагуну… – опустошенное состояние не давало возможности думать критически.
– Прими случившееся целью, – тихо проговорил мужчина.
Разговаривать мне не хотелось, да и кому это сказано, я не задумалась.
Он всматривался в дорогу и в лобовое зеркало, при свете встречных машин водитель мне показался пожилым мужчиной с седой бородой и такими же волосами, зачесанными назад. На душе стало спокойно, как дома, но в мыслях я была в автобусе, ведь надеялась, что они приедут. Обняла сумку, и вскоре уснула.
– Выходи. Платить не надо, – остановив машину, предупредил водитель. – Мне направо, а тебе прямо.
Придорожная остановка, прижавшись к обочине, спала, накрывшись жестяной крышей, как кепкой. Она содрогалась от стука колес о выбоины. Я присела на скамейку. Казалось, что вот-вот подъедет наш дирижабль и я буду рада видеть всех. Не отпускало волнение и чувство потерянности, ведь разместиться мы должны были в отеле, который заранее заказала крашеная дама. Его названия не знала. Успокаивало только одно – здесь когда-то отдыхала с мамой и смогу ориентироваться.
Светало. Взглянув на солнце, поднимающееся над бескрайним морем, я опять окунулась в волшебное чувство невесомости. Оно постепенно смывало вчерашнюю тревогу, и воздушный шарик опять рвался из меня на волю.
– Да-а-а-а-а! – закричала я и побежала по ступенькам, ведущим куда-то вниз. – Завтра восемнадцать! Я встречу их здесь.
Меня не пугали заросли колючих кустов шиповника, крапива и переплетающиеся на деревьях лианы. Через несколько минут я босиком стояла на сыром, и холодном песке вперемешку с галькой. Черные, зеленые, серые куски тины, водорослей и просто мусора валялись по побережью. Море устало бушевало. Солнце осторожно поднималось, освещая золотисто-пепельную вату, разбросанную по голубому небу.
– Значит, был шторм, – я подошла к воде. – Море, почему ты злишься?
Оно ответило большой шумной волной, но улыбка наслаждения не сходила с лица. Я вдыхала морской воздух и облизывала соленые брызги на губах. Это вернуло в детство – то время, когда здесь мы гуляли с мамой. Я помнила набережную, качели и карусели, с которых я не хотела уходить, и мама терпеливо ждала; вкусную еду в кафешках, где я выбирала много сладостей, и мама не перечила. Шли годы, и от таких воспоминаний казалось, что я что-то пропустила, не поняла и не запомнила. Меня манило сюда. Часто в снах я мчалась по зыбкому берегу, что-то догоняя.
Сейчас брела к поселку в надежде увидеть все так, как тогда. Но…
Я не ошиблась про бурю. Вчера здесь произошло настоящее бедствие. Местами тротуарные дорожки были поломаны на куски, как печенье, и свалены в кучи. Перевернутые и сломанные палатки разбросаны. Изредка вблизи их суетились люди. Огромные полугнилые бревна валялись возле бетонных заграждений. Резиновая обувь пестрила по берегу вперемешку с мусором и обломками детских игрушек.
Споткнувшись о что-то белое и мягкое, я присела. Погладив мокрую шерсть, испугалась. Неужели живой медведь?
Он был игрушечный и словно просил помощи, застряв мордой и лапами в песке. Ополоснув в море, я потащила его с собой, чтобы где-нибудь пристроить.
– Пойдем кушать, – держа медведя за лапу, развернулась к красочной вывеске кафе, но моя решительность сменилась оцепенением, как только открыла сумочку у входа. Кошелька не было. Дыхание перехватило и холодный пот покрыл лицо.
Несколько раз я вытряхивала содержимое на раскинутую куртку и перекладывала обратно, повторяя одно и то же:
– Этого не может быть… Этого не может быть… Не может быть…
Разговаривая, мимо проходили люди, а я ничего не слышала и не замечала – меня выключили, как заводную игрушку. Окаменевшее тело не сразу позволило осторожно двигаться.
Заметив остановившиеся рядом ноги, я подняла голову. Прохожие смотрели с подозрением. Я и сама чувствовала себя сумасшедшей.
– Почему вчера не догадалась проверить сумочку? – повторяла много раз.
Долго шатаясь по берегу и лихорадочно придумывая, что делать, опять вспомнила автобусную компанию. Там могла бы попросить помощи, но надежда встретиться с ними таяла. Ведь даже если приедут, я смогу найти их только на берегу. Но когда это будет?
«Документы на месте», – наконец пришла мысль. Это первое, что заставило вздохнуть.
Я присела на подмытое и поваленное дерево. Мой медведь разлегся, раскинув лапы по сторонам, а море притихло. Бирюзовый цвет воды радовал глаз, будто хотел сменить мое безгранично черное и разоренное состояние.
Теперь море бушевало в моей голове, и никакие уговоры не могли его успокоить.
«Нужно, как море, выплюнуть все… А домой я вернусь… Ведь ехала сюда за чем-то неведомым. Где оно?»
Подвернув капри, я побрела в воду. Сонное солнце смотрело на меня, согревая.
– Я ехала к тебе, море, – прошептала. – Не знаю зачем.
Глядя на горизонт, я глубоко вдыхала. Мне показалось, это то, что мне нужно – его необъятная и недосягаемая мечта – грандиозная, чтобы для всех хватило. Но вспомнила, что неоднократно видела горизонт дома, любуясь и наслаждаясь его бескрайней магией. Я подняла глаза в небо и почувствовала, что меня укрывает тонкая белая вуаль. Она, как паутина, медленно спускалась, искрясь на солнце.
«Но и такое небо есть у меня дома. Часто в нем выискивала предзнаменования».
– Значит, ехала к тебе, море! Значит, ты манило! Но не смогу остаться надолго, – в отчаянии говорила я, ведь в планах был двухнедельный отдых. Их отменил случайный человек, который вытащил деньги. Теперь думала: как добраться обратно?
Вскоре берег ожил смехом, детскими криками, запахом вареной кукурузы, волейбольными мячами и играми. Комплект черного белья сошел за купальник. Сторонясь людей, я купалась и загорала. Мой медведь, как случайный воздыхатель, преданно лежал рядом. Я к нему привыкла и даже начала тихонько разговаривать.
Крашеная дама из автобуса трубку не поднимала и вскоре оказалась вне зоны действия сети.
Ближе к обеду мой желудок опять напомнил о себе и начала болеть голова. Я вышла из моря. Оно ласкало нежными набегами тихих волн, но я прижалась к щекотливой теплой гальке. Под головой лежала куртка. Затылок возмущенно заныл.
– Хлеб и вода, – радостно прошептала. В следующую минуту я наслаждалась его запахом и божественным вкусом, спрятавшись под ивой. Ее развевающиеся ветки нежно поглаживали по голове, успокаивая.
