скачать книгу бесплатно
После натопленного помещения ларька, погода на улице показалось особенно неприятной: ветер бил по лицу мелким колючим снежком, сразу замерзли руки. Игорь обругал себя за забытые перчатки и направился к телефону-автомату. На удивление, ближайший же оказался в рабочем состоянии. Пошарив в карманах, Игорь нашел нужную монету и набрал свой домашний номер. Слушая длинные гудки, он подумал, что боится звонить отцу – еще не пропала надежда, что Ольга у него. А если окажется, что нет?
Дальше думать не хотелось.
Сделав над собою усилие, Игорь позвонил. Отец был дома, он сегодня засиделся в гостях у друзей. Про Ольгу он ничего не знал. Игорь извинился и быстро положил трубку. Сейчас разговаривать ему не хотелось. Даже с отцом.
Отойдя от телефона, Игорь достал сигарету и закурил. Он почувствовал легкий озноб, поднял воротник пальто и повернулся спиной к ветру.
Площадь перед входом в рынок была непривычна пуста. На противоположной стороне от того места, где стоял Игорь, она обрамлялась сдвоенными трубами теплоцентрали, почти лежащими на земле. В свете болтающегося фонаря, Игорь заметил съежившуюся человеческую фигуру, сидящую на ящике, прислонившись к этим трубам. Это мог быть только бомж. Зная, что на рынке практически живут десятки бомжей, Игорь подумал, что можно расспросить и этого мужика.
Игорь молча пошел к трубе, рядом с которой на деревянном ящике примостился мужичонка в петушке и телогрейке.
Заметив направляющегося к нему высокого молодого человека в пальто, мужичонка вдруг засуетился, заерзал на своем ящике и закрутил головой.
– Только бы не удрал, – сквозь зубы проговорил Игорь и мужичонок, словно услыша его слова, внешне успокоился, только стал делать осторожнные движения правой рукой, запихивая за свой ящик вполовину наполненный полиэтиленовый пакет. Вероятно, сегодня этот бомж что-то удачно украл.
Подойдя почти вплотную, Игорь остановился, не сводя глаз с бомжа, сунул руку в карман и, не торопясь, достал оттуда пачку сигарет. Бомж все это время внимательно следил за его рукой. Очень похоже, что он готов был удрать, если из кармана покажется что-нибудь угрожающее.
– Закури, – Игорь протянул ему сигарету. Тот взял. – У меня проблема, братан, – сказал Игорь, давая ему прикурить от своей зажигалки. – Жена пропала.
– Повезло, – понимающе вздохнул бомж.
Игорь внимательно посмотрел на него. Мужик, возрастом очень за сорок, усы, бегающие глазки, трезвый.
– Нет, не повезло, – Игорь заговорил суше. – Сегодня она приехала на той «БМВ», – не глядя махнул ладонью, – оставила машину и ушла. До сих пор ее нет. Ты ничего не видел?
Бомж молча смотрел на Игоря. Слабая надежда, казалось, мелькнула для Игоря во всей этой безысходности. Игорь вынул из кармана бумажник – Если видел что-нибудь и расскажешь – получишь двадцать баксов. Ну?
Мужичонка явно начал колебаться. Тогда Игорь достал деньги и показал ему их.
– Что-то слышал, – бомж поднял голову и почесал шею. Затем кашлянул и стрельнул глазами по сторонам. – Уезжаю я завтра. В Кострому, – неожиданно произнес он.
Игорь молчал и ждал. Наконец, тот решился:
– Ребята говорили, строители сегодня затащили к себе в тачку двух баб. Может, и твоя там была, – сказал он быстро, продолжая оглядываться.
– Какие строители? – с безнадежностью спросил Игорь.
– А ездят тут двое, левые какие-то, наших все фалуют, работу предлагают, то есть. Строят чего-то.
Игорь сплюнул на землю: идет время, идет – все без толку! Ну, а теперь-то что делать?
– Опиши этих женщин, – попросил он.
– Бабы как бабы. Одна только Борисычу по морде, что ли, дала. Люди говорили… Не знаю, правда или нет.
– Рассказывай! – потребовал Игорь.
– Все! – мужичонок развел руками. – Они баб дубинкой электрической бьют, значит, а потом забалдевших и утаскивают. Что с ними делают потом, не знаю. Это сейчас у них тачка импортная, а раньше – «жигуль» был, тоже белый.
Игорь достал еще одну бумажку, но в руки бомжу денег не давал:
– Какая, говоришь, у них машина?
– Так я же тебе что талдычу? Белая такая импортная херня, подвеска – ни в звезду, ни в нашу армию.
Резко наклонившись вниз, Игорь схватил бомжа за грудки, дернул вверх:
– Марка какая? Как у меня? Или нет? Отвечай, твою мать!
Перепуганный мужичка, тяжело дыша, дрожал всем телом. Игорь почувствовал застарелый запах мочи, но сейчас ему было не до брезгливости. Тряхнув еще разок, он отпустил руки, и перепуганный бомж упал на землю.
– Какая у них марка машины? – с угрозой повторил Игорь.
– «Мерин», белый, старый, трехсотый, кажется, – бомж все понял и отвечал быстро и четко.
– Опиши строителей, – потребовал Игорь.
Судорожно сглонув слюну, бомж, осторожно садясь, ответил:
– Один, мне ровесник, Борисычем звать, он лысый совсем – на полигоне служил, куском, ну, прапорщиком, значит. Второй – молодняк, вроде тебя, – Сережа. Больше не знаю ничего. Отпусти меня, парень, я никому ничего…
Но Игорь не слушал. Уронив бомжу в подставленные ладони две купюры, он быстрой походкой шел к своей машине.
Глава четвертая
Приблизительно после получаса движения по городу, машину затрясло на неровной грунтовой дороге.
Ольга со Светланой, сидевшие сзади, не могли контролировать себя и постоянно заваливались то влево, то вправо – куда машину качнет. Сидевший у правой двери молодой парень – брюнет, с волосами, словно от рождения вставшими дыбом – утомившись толкать в бок падающую на него Светлану, не выдержал и после очередного подпрыгивания на стильном отечественном бугорке, заматерившись, крикнул:
– Тормозни, Борисыч! Я к тебе перейду!
– Замучали бабы? – не оглядываясь, спросил сидящий за рулем мужчина примерно лет сорока. Он скинул с головы шапку со свалявшимся ободранным мехом и провел ладонью по своему совершенно лишенному растительности затылку.
– Если бы одна, куда ни шло: пнешь ее – она завалилась и полеживает, а то две сразу! Мотаются, как сардельки.
Водитель сдал вправо и остановил машину. Парень, толкнув напоследок наклонившуюся к нему Светлану, быстро выскочил и хлопнул дверью. Пересев вперед, он с облегчением вздохнул и закурил, выдыхая дым в форточку.
– Не терпится тебе, – проворчал водитель. – Скоро же приедем, там бы и вонял, на улице.
– Да брось ты, Борисыч! Я же тебя закаляю. Копченая колбаса дольше хранится, чем сырая. Я же из тебя, можно сказать, долгожителя делаю!
Ольга, после ухода парня с заднего сиденья, на новом повороте упала на такую же, как и сама, бесчувственную Светлану. Она закрыла глаза и потеряла сознание.
Когда очнулась, то для нее это было похоже на пробуждение. Видя перед собою некую серую, неравномерно освещенную плоскость, Ольга тупо рассматривала переходы светотеней по этой поверхности и никак не могла понять, что это, и где она находится.
Откуда-то издали доносившиеся звуки, постепенно усиливаясь, привлекли ее внимание. Разговаривали двое мужчин. Было странно слышать эти голоса, раздававшиеся, вроде, рядом, но доносившиеся как через вату. Постепенно пришло понимание слов и выражений, а затем и первые здравые мысли.
Серая плоскость оказалась потолком. Голые бетонные плиты перекрытия и штукатуренные стены под ними.
Ольга лежала в неудобной позе: на боку с запрокинутой головой. Она попыталась поднести руку ко лбу. Ей это не удалось, заведенные за спину руки не слушались. Зато она ощутила шевеление чего-то мехового и теплого, прижавшегося к ее ладоням. Теперь уже мысли поскакали побыстрее. Ольга поняла, что вспоминаться ничего не хочет, тогда она попробовала пошевелиться, и это получилось. Руки что-то прижимало, а ноги были свободны. Работая в основном ногами, она перевернулась на спину, сделав при этом два открытия: она лежит в верхней одежде, и руки все равно не поднимаются. Перевернувшись на спину, Ольга рассмотрела потолок – абсолютно не знаком. Рядом с правым ухом она услышала прерывистое дыхание. Покосилась – ничего не видно. Несколько раз качнулась, повернула голову. Прямо перед нею – красное, зареванное лицо Светланы. Светлана, как и Ольга, лежала в шубе на полу и с руками за спиной.
Вспомнила! Ольга вспомнила все до того момента, как она уронила около машины лысого мерзавца, подловившего Светлану. Дальше – туман, но уже ясно, что на чем-то и ее подловили, и все происходящее – следствие этого.
– Ты чего? – спросила она у Светланы.
– Кранты нам, Ольга, кранты, – срывающимся на всхлипы шепотом произнесла та.
– Да брось ты!
Голоса послышались ближе. Скосив глаза, Ольга увидела распахнутую вовнутрь дверь, обшитую вертикальными рейками. Через секунду в ней показались двое. Почти сразу Ольга их узнала: лысый и тот, второй, – он в машине сидел.
– Проснулись, девочки? Вот и славненько: пора поработать!
Вошедший первым молодой брюнет на ходу дожевывал бутерброд, он был в хорошем настроении и даже, наклонившись к Светлане, пальцем вытер ей слезы:
– Ну вот! Я-то думал, ты обрадуешься, когда меня увидишь, а ты расхныкалась! Светка, перестань – поругаемся!
Светлана кивнула несколько раз головой и попыталась улыбнуться, но вместо улыбки слезы еще сильнее потекли у нее из глаз.
Следом за брюнетом вошел лысый, он был постарше. Ольга пригляделась получше и увидела, что он не просто лысый, а совершенно лишен растительности на голове – ни бровей, ни ресниц – Фантомас! Этот Фантомас, в отличие от своего товарища, был серьезен, даже сосредоточен.
– Кончай трепаться, Серый. Работать надо – у меня еще дело есть сегодня вечером.
– Все, нема базара! По плану, Борисыч? – и, не дожидаясь ответа, он, взяв Светлану за плечи, рывком поставил ее на ноги. Борисыч, подойдя к Ольге, поднял и ее.
– Шевели поршнями! – Борисыч толкнул Ольгу в спину. Она не упала только потому, что сам он ее и удержал за наручники, стягивающие ее запястья.
Когда Сергей повел Светлану через открытую дверь, Ольга увидела, что та слабо держится на ногах и идет неуверенно, словно пьяная.
«Чем же им от меня-то нужно?» – подумала она, пытаясь собрать в кучу разбегащиеся после электрошока мысли. Она повела плечами и тут же застонала от боли: Борисыч сзади, намотав ее волосы себе на руку, с силой дернул их.
– Ручками не дергай, сука, – ласково произнес он ей на ухо, и Ольга почувствовала по голосу, что он улыбается.
Перешагнув высокий порог, все они, повернув налево, прошли нешироким коридором и, еще раз повернув, оказались в большой комнате.
Обстановка комнаты была странной, и Ольга, обежав ее несколько раз глазами, вспомнила рассказы Светланы про Феллини и его съемочную площадку. Примерно на сорока квадратных метрах были созданы несколько разных интерьеров. Прямо напротив входа, под окном, закрытым жалюзи, – двуспальная кровать под пестрым покрывалом, перед ней – журнальный столик со стеклянной столешницей. Налево, в углу – стойка бара: сзади – полки с бутылками, впереди – высокие табуреты. Налево, ближе к двери – большой диван, перед ним – еще один стол и опять – крышка стеклянная. Направо – стена, до половины высоты выложенная белой плиткой, полы – тоже в плитке, только бежевой. На плиточном полу, ровно посередине – слив, по сторонам от него – металлическое кресло с брезентовым сиденьем и металлическая кушетка, вроде тех, на которые так неуютно смотреть в больницах. Рядом с ними – невысокий столик – крышка накрыта белой салфеткой, ножки у него тоже из металла. Между ними на стене – эмалированная раковина со смесителем.
По стенам и на потолке комнаты в нескольких местах, на специальных штативах, под разными углами висели видео-камеры. Их было не меньше десяти, а то и побольше, Ольга не считала. Везде по комнате стояли мощные осветительные приборы. Сразу налево от входной двери, на стеллажах в три ряда – мониторы. Впечатление от всего увиденного было немного жутковатым.
Введя своих пленниц, мужчины занялись каждый своим делом. Сергей стал нацеливать прожекторы на угол с медицинским интерьером, а Борисыч, вынув из кармана радиотелефон, набрал номер. Почти сразу ему ответили. Посматривая, как готовит оборудование его напарник, Борисыч негромко начал разговор:
– Привет, Юрок! Где шляешься? Это Григорий… Все о-кейно, даже лучше… Помнишь, я говорил про парочку, что в прошлый раз помешала Светку привезти?… Ну да!… Эта телка тоже здесь, сама выскочила, когда я Светку отключил, ну и ее захватили – не пропадать же добру!… А они вместе были! Да… Да… А может, и ее для комплекта? Почему? Ну, как знаешь… Ну все, все… Изменений нет? Усе ясно, шеф! – спародировал он под конец Лелика из «Бриллиантовой руки», отключил радиотелефон и, отойдя, положил трубку на ближний журнальный столик.
– Короче, Серый! – Борисыч почесал за ухом, – Юрок говорит, работать пока только со Светкой, как решили. Эту оставим до завтра – он сам приедет и сочинит что-нибудь. Еще он опять понудел про тени – не лоханись, как в прошлый раз. А то снова разноется. ..Твою мать! – неожиданно озверел Борисыч. – Нашел кинооператоров! Самому в лом сюда переться, а я должен вые....ться! Все подготовил, что ли? – закончил он уже спокойнее.
– Вроде, – ответил Сергей и достал сигарету.
– Там кури! – ткнул пальцем на дверь Борисыч.
Сергей вышел из комнаты, но далеко не ушел: запах от его сигатеты ощущался совсем рядом.
Ольга со Светланой так и продолжали стоять у двери, где их оставили, внимания на них не обращали, будто они были деталью обстановки. Светлана сперва негромко, а потом все слышнее начала подвывать. Похоже, была на грани истерики. Ольга чувствовала себя не лучше, но почти с первых же секунд предполагая угрожающее развитие ситуации, она, не переставая, думала об освобождении. Но шок полностью еще не прошел, и единственное, что она могла четко решить – живой она не достанется этим козлам. О подробностях не думала. Время придет – само все получится.
Борисыч начал бродить по комнате, заглядывая во все углы, осматривая кровать и диван. Наконец, он не выдержал:
– Серега! Где пульт, твою мать?
– У меня, Борисыч! – Сергей зашел, зажав в кулаке одной руки сигарету, другой протягивая напарнику пульт дистанционного управления.
– А я ищу, – Борисыч взял у него пульт и начал нажимать кнопки.
Сергей снова вышел.
Зажглись экраны мониторов, на них появились изображения разных частей комнаты.
– Кто вы такие и какого черта… – начала Ольга, но закончить но сумела.
Борисыч подскочил к ней и с размаху ударил ее ногой в живот. Ольга успела чуть отстраниться и податься назад. Всей силы удара ей не досталось, но, все равно не удержавшись на ногах, она упала на бок. Сразу же резкой болью отозвался локоть, принявший на себя всю тяжесть падения. Не успокаиваясь, Борисыч пнул ее два раза в грудь.
– Рот раззявишь, когда я разрешу! Поняла, сучка?! – яростно заорал он.
Вошел Сергей и взял его за плечо:
– Успокойся, фотокарточку попортишь. Она свое еще получит.
– Убери грабки! – Борисыч сбросил его руку, пнул лежащую Ольгу еще раз, но все-таки отошел, злобно ворча и сплевывая.
Светлана завыла громче, слезы текли у нее по лицу буквально ручьями, она вся тряслась и от страха начала громко икать.
– Светка, да ты что? – с веселым недоумением спросил у нее Сергей.
Он приобнял ее и чмокнул в щеку. Светлана завыла в полный голос. Сергей прикрыл ей ладонью рот и издевательски погрозил пальцем.
– Успокойся, дуреха, или я тебя поругаю! – проговорил он с присюсюкивающими интонациями, словно разговаривал с маленьким ребенком.
Светлана закивала головой и действительно задышала громче, а завыла – тише.
Сергей пошарил у себя в заднем кармане брюк и вытащил связку ключей. Продолжая говорить ласково и даже присюсюкивая, он зашел к Светлане сзади:
– Какой же из этих ключиков наш?… Не тот.. значит, вот он… ага! Ну вот и все, а ты боялась, даже хныкать начала!
Он снял с нее наручники, Светлана стала тереть запястья, а Сергей, снова заглянув ей в лицо, осуждающе поцокал языком:
– Мордашка-то совсем опухла! Ну прямо никакого товарного вида. А ну, шубу – вон туда, а сама – марш умываться! На мухомор похожа, честное слово: сама белая и в красных пятнах.
Светлана быстро сняла шубу, положила ее на диван, туда же бросила шапку и шарф. Пошла к умывальнику, массируя виски. Посмотрелась в маленькое зеркало, висевшее на стене: «мать, моя, женщина!» Начала тщательно умываться. Бросив несколько осторожных взглядов на Борисыча, она тихо спросила у Сергея:
– Сереж! А зачем руки-то вязали и злектрошок этот?
