скачать книгу бесплатно
– Думаю, понимает. Но его бомбануло, Вера. Поэтому всё так.
Мы снова помолчали. Нет, всё же он меня больше бесит, чем вызывает жалость. Меня Игорь не пожалел. Он заставит, по сути, пройти всё то же самое меня! А ведь должен вроде бы понимать, что это такое и что я испытываю сейчас.
– Я всё равно не отдам ему Богдана миром, – упрямо вскинула подбородок.
– Может, ты тоже слишком категорична, Вер?
– В смысле?
– Ну, почему бы не дать ему шанс подружиться с ребёнком?
– Ну уж нет, – обрубила я Сазонову. – То, каким способом он требует права на него, меня злит. Это не Игорь нужен Богдану, а Богдан Игорю. А за сына отвечаю я. Вот пусть сначала попросит нормально.
– Подумай, Вера. Всем нужен папа – так же, как и мама. Другие судятся, чтобы признали отцом насильно, а ты вашего внезапно нарисовавшегося папашу гонишь.
– Потому что он угрожает. Работы лишу, квартиры. Это что – способ борьбы с женщиной? С матерью, если уж на то пошло, его ребёнка?
Я была просто возмущена, что Рита вдруг стала защищать Игоря! Меня бы кто защитил от него.
– Я думаю, это всё-таки эмоции. Он не ублюдок, такого не водилось за ним никогда. Просто ты сразу ощетинилась, резко отказала. И тебя можно понять, и его. Подумай также и о том, что Тихомирову ничего не стоит не только разрушить твою жизнь, но и устроить.
Устроить? Задумалась невольно.
Ну, вообще-то да. Если бы мы решили вопрос мирно, наверняка он бы устроил жизнь Богдаши, а значит, и мою.
– Боюсь, что если позволю ему получить права, он совсем заберет сына у меня. Вон, уже и опеку требует…
– Требует? Пусть. Он может миллион долларов от тебя потребовать, но это не значит, что он их получит. Суд и психологи разберутся. В нашей стране защищают прежде всего права матери, потому что это напрямую влияет на психику ребёнка. Так что не факт, что опеку отдадут ему, даже если он лишит тебя всего. Но звучит не очень, конечно. Однако, ты, Вера, уже постаралась для этого. Ты хорошо подумала, в кого ты ручки швыряла, м?
Опять стало стыдно. Наверное, Сазонова дело говорит, и эти стороны проблемы я даже не видела, пока она их не обозначила. Псих меня начал отпускать, и я стала оценивать ситуацию более трезво.
– Я не хотела. Он сам напросился, – теребила я смущённо в руках салфетку.
– Не хотела, но кинула.
– А ты бы что сделала? – вскинулась я. Все против меня! – Молчала бы сидела? А если бы твоего Димку попытался отнять один из участников привилегированного списка нашего союза компаний, ты бы как поступила?
– Нет, не молчала бы, – отбила Сазонова. – За своего Диму я бы выгрызла ему бронхи!
Её глаза загорелись праведным гневом.
– Серьёзно? А меня что тогда ругаешь?
– Блин… Ну это же Тихомиров…
– Да хоть принц Персии! Я ему ребёнка не намерена отдавать.
– Это понятно. Но ты не забывай, что у тебя сына требует не кто-то, а Игорь. Даже лучше бы принц Персии требовал. Было бы проще. Лариса не знает?
– Нет ещё.
– Надо сказать. Все равно узнает.
– Скажу.
Мы обе погрузились в невесёлые мысли. Рита не знала, что ещё на всё это сказать, а я просто нервничала.
– Как у вас всё сложно, ребята. Мой тебе совет, Верунчик, иди на эту досудебную беседу не с враждебным настроем. Попытайся его услышать. Ты сейчас на эмоциях, соображаешь не очень хорошо с перепугу – уж извини, но я-то тебя знаю. Постарайся успокоиться и думай о том, что ребёнку Игорь зла не желает. Он любил сына, а теперь, возможно, сможет полюбить и твоего. У Богдана появится папа, у тебя – защита. Это ведь совсем не плохо. Ты разве не задолбалась тащить всё на себе? Он может твою ипотеку погасить за пятнадцать минут. Один звонок – и всё. Он может её даже просто списать, это ведь его комплекс! Для него это не деньги. Подумай об этом.
10
Как мне ни хотелось бы отсрочить разговор с начальницей, но смысла тянуть кота за хвост нет ровно никакого. Мне придётся всё равно сказать, что Тихомиров подал на меня в суд. Раз уж письмо сегодня с собой, заодно и покажу сразу, когда мне необходимо отсутствовать на рабочем месте.
Представляю, какую головомойку мне устроит Лара, когда узнает о войне с Игорем. Как бы не уволила вообще, боясь гнева высшего руководящего состава. Даже несмотря на её ко мне хорошее отношение, я теперь опасна для неё, как ни крути. Каждому своя рубашка к телу ближе!
Ещё днём я попросила её задержаться вечером для важного разговора. Можно было и после обеда поговорить, но признаюсь честно – я струсила. Мне не хватило силы духа. Но теперь отступать некуда. Нужно идти.
Дождалась, когда часы перевалили отметку, означающую конец рабочего дня, отложила папки с эскизами, выключила компьютер. Поправила волосы, расправила одежду. Нервничала, и эти жесты скорее были уже неврозом, нежели мне действительно требовалось привести себя в порядок.
Взяла свою сумку, положила в неё телефон. Ещё раз оглядела стол – всё ли убрала? Время умышленно тянула. Но мне неудобно, когда меня ждут. Вздохнула и отправилась в кабинет начальника отдела по рекламе.
– Ну, давай, что там у тебя? – нетерпеливо спросила Лариса, стоя возле стола.
Она тоже собирала папки в стопку и мечтала поскорее отправиться домой. А тут я с сенсационными новостями…
Я помялась немного, потом подняла на неё глаза и заговорила:
– Лариса, у меня тут проблемы личные. В общем, в суд подали на меня. Тебе придётся меня отпустить на досудебную беседу, ну и на само судебное заседание.
Она перестала заниматься документами и внимательно уставилась на меня.
– А ну-ка, сядь, – махнула она рукой на стул и сама уселась в своё кресло. – Рассказывай, чего натворила? Ты знаешь, у нас скандалы в компании не терпят.
– Знаю. Потому и говорю. Пока еще суда не было. Я рожала сына через ЭКО. В общем, выяснилось, что донором Богдана был… Игорь Тихомиров.
– Чё?? – Лара чуть не выпала из кресла и выпучила глаза на меня. – Тихомиров? Наш Тихомиров?
– Да.
Начальница ошалело смотрела на меня ещё несколько секунд. Потом пару раз моргнула, видимо, это привело её в чувство, и она заговорила снова:
– Так. И чего он хочет?
Я достала из сумки письмо из суда и отдала женщине. Та взяла его и окунулась в чтение.
– Признания отцом Богдана.
– Так признай, в чём проблема? – подняла она глаза на меня и замахала мятыми листками. – Тебе что – мощный покровитель лишний, или у твоего сына много других отцов? Тихомиров… Это ж писец, извини. Надо же так, а…
– Я не могу, – угрюмо ответила я.
– Почему?
– Тогда он отберёт Богдана.
Лариса нервно почесала затылок.
– Ну, вот что, дорогая, – придвинулась она ко мне ближе и заглянула в глаза. – Мне проблемы из-за тебя с Игорем не нужны. Ты пойдешь на эту чертову досудебную беседу и подпишешь всё, что он скажет. Ты поняла?
Меня как ушатом холодной воды окатили. Даже Лариса на меня теперь давит. Логично, но всё равно очень неприятно.
– Чего ты боишься? Он адекватный мужик. А сына своего знаешь, как любил – о-о-о-о… Такая трагедия для него была. Тебе жалко, чтоб он с ребёнком твоим общался? Да он и Богдана устроит, и из тебя звезду рекламы сделает. Не тупи и помирись с ним. Он справедливый, поверь, я его знаю лучше.
– Но я не хочу признавать его отцом. Он не участвовал в воспитании! – вскинулась я.
– Так, – одёрнула меня Лара. Тон её голоса изменился. Никогда не слышала от неё ни такого тона, ни таких слов. – Помолчи. И делай, что говорю. Извини, дорогая, но если Тихомиров останется тобой недоволен, у нас у всех будут проблемы. Мне придётся от тебя избавиться, если ты будешь продолжать упорствовать. Ты меня поняла?
– Поняла.
Кажется, сегодня я ещё и работу потеряла…
Чёртов Тихомиров, Властелин Мира. Чтоб тебя…
Спустя десять дней
Все эти дни я думала над советами и шантажом Ларисы. Пришла к решению, что должна Тихомирова выслушать, иначе я потеряю работу, и в первую очередь пострадаем мы с сыном – как я его кормить стану? Ипотека опять же. Не стоит рубить с плеча всё же. Да, он меня сильно задел, напугал, но сейчас не мои чувства на карту поставлены, а судьба ребёнка.
В конце концов, Игорь ведь может помочь, может, он не такой уж и урод? Лариса сказала, что своего ребёнка он очень любил. Значит, не должен хотеть плохого Богдану. Наверное, он тоже на эмоциях многое делает.
Не могу сказать, что совсем не понимаю его – такая боль. Я бы с ума сошла на его месте! Но ведь он не может меня выкинуть из жизни сына. Он должен учитывать, что я есть, я нужна Богдаше, и никуда от этого не деться.
Если мы всё-таки не договоримся, останется надежда на психологов и судью. Мы с Риткой много гуглили, и я немного успокоилась. Далеко не всегда дают права отцам, пусть даже они биологически детям родные. Так что я готова была идти на эту беседу не столь враждебно настроенная.
Но юриста искала всё равно. Как и следовало ожидать, трое из тех, что я нашла, отказались от дела, едва я говорила, что суд будет с Игорем Тихомировым. Четвёртый согласился, но запросил баснословный гонорар за юридическое сопровождение и представительство в суде, так как он может потерпеть убытки и проблемы после хотя бы попытки схватки с Тихомировым. Таких денег у меня нет, и мне придётся полагаться лишь на судью и психолога на процессе. Единственное, что юрист готов был сделать – составить для меня грамотные материалы для дела и объяснить, чем я должна апеллировать в зале суда. Мне пришлось довольствоваться тем, что есть, хотя это тоже приводило вечерами меня в упаднические настроения.
Богдан тоже переживал, видя, что со мной что-то происходит, и постоянно спрашивал, почему его мама так грустит, не он ли виноват в этом? Сын решил, что обидел меня он, и пришлось объяснять малышу, что он не виноват ни в чем, и маму обижает жизнь. Причины я ему назвать не могла, и пришлось уклончиво рассказать, что у мамы трудности, но скоро она всё-всё решит. Мой маленький мужчина взял слово, что я не буду плакать, и мне ничего не оставалось, как пообещать ему. И я буду стараться держать своё слово перед ребёнком.
За несколько дней до беседы с Игорем меня прямо с утра неожиданно позвала Лариса. Даже вещи не дала оставить на рабочем месте, прямо с начала рабочего времени ждала меня в отделе. Она затолкала меня в кабинет и повернулась. Лицо серьёзное. Я запереживала. Что могло бы случиться ещё?
– Ларис, какие-то проблемы? Я напортачила что-то с последним проектом?
Как раз вчера я закрыла его и сдала. Наверное, что-то не так сделала, Лара так странно смотрит на меня. Не хватало ещё…
– Ты уволена, Вера.
Мысли вылетели из головы. Я открыла рот и растерянно захлопала глазами:
– Как?.. Почему? Что я сделала?
– Поссорилась с Тихомировым. Разве не ясно? Распоряжение сверху заменить тебя.
Опустила голову. Кто бы ещё такое мог сделать? Почему он такой безбожник? Мне ведь его собственного сына теперь кормить нечем будет! У меня есть небольшие накопления, а квартира застрахована, но долго страховая не будет платить за меня в случае потери работы.
– Вер, сядь, – сказала Лариса, сложив руки на груди.
Я молча опустилась на первый попавшийся стул, глядя в одну точку.
– Послушай. Я не хотела бы с тобой расставаться. Если ты решишь вопрос с Игорем, возвращайся. Ты талантливый сотрудник, я тебя возьму назад. Но сейчас не могу оставить.
– Я понимаю. Я всех понимаю, только мне-то что теперь делать? Я ведь не замужем за миллионером, чтобы потеря работы не обернулась для меня катастрофой.
Начальница вздохнула, заметив, как я не сдержалась и захлюпала носом от слёз, налила стакан воды и протянула мне.
– Верка, ну, не глупи. Сделай, как просит Игорь. Ты только выиграешь от его покровительства. Видишь, как он давит? Твоё место решил показать, чтобы не забывалась, с кем ты воюешь. Будешь артачиться и дальше – он тебя совсем утопит и не пожалеет. Ну, несправедливый наш мир, что с этим сделаешь? Всем не быть королями. Он сильнее, он тебя всё равно победит. Будь хитрее. Пойди Игорю на уступки. И тогда Тихомиров позволит тебе вернуться на работу. Я боюсь, что он сейчас и на другое место не позволит устроиться, пока ты не даешь то, что ему нужно.
– Волчий билет организует? – утёрла слёзы и горько усмехнулась.
– Думаю, да. Иначе какой смысл от этого цирка? Тебя сейчас никуда не возьмут.
Лариса достала из сумки бумажные платки, вынула один и протянула мне.
– На. Я тебе помогу, не могу я смотреть, как ты всё это на себе одна тащишь. Но только если ты пообещаешь поговорить с Игорем спокойно.
– Как поможешь? – подняла на неё заплаканное лицо.
– Я тебе буду давать заказы. Как удалённому сотруднику. Мимо кассы. Много дать не смогу, но на кашу с маслом сыну хватит. Но долго мы так не протянем. Тебе нужно искать точки соприкосновения с Игорем. Война с ним только тебя измотает, а ему хоть бы хны, всё равно своего добьётся. Обещаешь поговорить с ним?
– У меня нет выбора. Обещаю.
– Вот так-то лучше. Дай Бог тебе, бедная. Вот ведь не повезло встать на пути Игорька нашего.
Да, Лара права. Пытается помочь мне, но как я с ним должна беседы вести, когда он меня всё больше в капкан загоняет и вынуждает сделать так, как хочет Тихомиров? Подло. Но действенно.
Я ненавижу его так, что трясёт от одной мысли о нём. Но мне ничего не остаётся, кроме как всё же попытаться с ним договориться. Ради Богдана. Мне придётся перебороть свои эмоции, ущемлённое эго и выслушать его. Я постараюсь.
Это очень тяжело. Умом понимаю, но как только он начинает нагло требовать права на моего ребёнка, я начинаю сходить с ума от паники и ненависти. Переклинивает тут же мозг. Буду очень надеяться, что смогу сдержать себя и не дам повода топить меня ещё больше. К сожалению, от него в самом деле многое зависит.
Вся моя жизнь в его руках. Захочет – сломает, захочет – возродит…
11
День досудебной беседы
Поиски работы за эти дни заканчивались неизбежной тишиной. Конечно, ещё времени мало прошло, но я подала резюме уже в три места, и пока меня даже не позвали на собеседование, хотя мой опыт должен привлекать работодателей. Буду надеяться всё же на лучшее и стараться не накручивать себя раньше времени.
Напилась успокоительного. Едва появлялись мысли о Тихомирове, как охватывал неприятный озноб. Я боюсь его, даже сидя в своей квартире, а сегодня мне придётся снова с Игорем встретиться лично и смотреть в ледяные карие глаза. У него не было в роду Медуз Горгон? А то взгляд уж очень тяжёлый, только что в камень не превращает!
Пора было выезжать. Богдана уже забрала бабушка. Я оделась в подобающем мероприятию стиле: светлая блузка, юбка-карандаш тёмно-синего цвета, туфли на невысокой шпильке. Волосы убрала в длинный хвост назад. Накрасилась. Если уж ехать к нему, то во всеоружии. Не хочу, чтобы он видел, насколько я бледная и с кругами под глазами от недосыпа. Косметика всё это успешно скрыла. Только отчаяние в огромных глазах выдавало моё состояние. Ну, тут уже я ничего не поделаю с собой. Такая уж я эмоциональная, не самая сильная духом личность.
