скачать книгу бесплатно
Выпиваю целый стакан залпом. Почему людям так нравится ощущение опьянения? Оно помогает им забыться?
– Ох, – устало выдыхает моя компаньонка. – Я, наверное, пойду спать. Тяжёлая неделя была.
– Не забудьте про кулон, – поспешно напоминаю.
Мне ещё не хватало опять остаться на неделю без отдыха.
– Так вы совсем без него не можете? – она с трудом стоит на ногах.
– Могу, но меня тогда придётся кормить, – нехотя помогаю Ольге плестись в комнату.
– Сколько раз в день? Раза три хватит?
– Да.
– Ну тогда зачем туда- сюда ходить, – машет смешно руками смертная. – В кулон, из кулона. Живите так. Я завтра утром встану, наготовлю.
– Ну, это хлопотно. Проще… – хочу поумничать.
– Да всё в порядке вещей, – хохочет Ольга. – Я была замужем. Вот это хлопотно было.
– А где мне спать? Я тоже сплю.
– Ну вон диван. Спи… ой, то есть спите, сколько хотите.
3
Нет, мне не дают отдыхать, сколько хочу! В шесть утра уже Ольга шумит водой, хлопает дверями, гремит посудой, ещё и напевает. Ну ладно. В целом, глупо будет выдвигать претензию. Это её жилище.
– Доброе утро, – здоровается она.
– Да, оно определенно доброе.
– Во всяком случае, сегодня воскресенье. И это хорошо.
Она выглядит пободрее, получше. Главное, что трезвая.
– На "ты" можно? – спрашивает женщина. – Всё ж вчера вместе выпили.
– Ну давай.
– Яичницу будешь? Пока борщ варится.
– Ничего из перечисленного не пробовал, – честно признаюсь.
– А сколько уже живёшь?
– Ну так- то пять тысяч лет.
– Едритьтвоюналевоочуметьневстать! – Ольга роняет лопатку.
– В России я – где- то век.
– И не пробовал борща. Чем же ты питался?
– Да в обсидиан возвращался, там отдыхал, брал силы…
– Ага… то есть ты у экономных людей гостил?
– Сложно назвать это словом "гостил", – вспоминаю прошлых хозяек моей тюрьмы.
– Да неважно. Кушать подано. Садитесь жрать, пожалуйста.
Яичницей оказались жареные яйца. В целом, логичное название. Ладно. Мне важно, что это белок. Смертная догадливая. Она ставит мне тарелку с двойной порцией.
– А сколько тебе лет? – надо как- то поддерживать разговор.
– Много.
– Ну сколько?
– Да много, говорю! – видимо, это больной вопрос.
– Не думаю, что больше, чем мне.
– Ладно. Тридцать пять.
– Да ты совсем маленькая.
После завтрака Ольга берёт дрель, начинается опять шум- гам. Рука женщины дрогнула, сверло летит по стенкам шкафа. В этот момент смертная похожа на героя блокбастера, который даёт очередь из автомата.
– Может, я как- то помогу? – вопрошаю ехидным тоном.
– А ты знаешь, что такое дрель и сушилка для посуды?
– Нет. Но я должен выполнять твои желания.
– А, точно. Ну, давай, маг, чаровник, дух ветра.
Сначала касаюсь руки женщины, чтобы прочесть её мысли и понять, как должна висеть эта сушилка. Потом заставляю вещи самостоятельно выполнять работу.
– Здорово как! Спасибо большое! – Ольга, по сути, первая, кто очень рад такой мелочи, ещё и благодарит.
Она, счастливая, как ребёнок, выставляет кружки и тарелки.
– Хвед, а ты не мог бы ещё и с кондиционером поколдовать?
– Да легко.
Аппарат находится на грани издыхания.
– Его проще пристрелить, как лошадь, чтобы не мучался, – сообщаю смертной.
– Ишь ты, стрелять он тут собрался. У меня нет денег на новый. Я в университете работаю! Где мне взять так резко тысяч двадцать?
– Не поверишь, – скалюсь, искоса смотря на возмущенную женщину.
– Что? Фальшивые деньги мне наштампуешь?
– Нет. У тебя же есть купюры? Покрупнее. Дай мне.
Клонирую тысячные бумажки. Люди всегда трепетно относятся к звонкой монете. Это их главная слабость. Но Ольга придирчиво пересчитывает сумму. Отдаёт мне половину:
– Это лишнее.
– Ну, потом будет не лишним.
– Нет уж. Ты тут нафальшивил. И если я пожадничаю, мне точно потом прилетит.
– От кого? – удивляюсь такой силе воли.
– От вселенной.
Ответ вызывает у меня хохот. Обычно от вселенной достаётся мне.
– У тебя очень маленькие и простые желания, – изучаю светлые глаза женщины, подведённые чёрным карандашом.
В них плещется грусть. Смертная подпирает голову кулаком.
– Глобальное ты не осилишь.
– Насколько глобальное?
– Ну, может, ты отменишь пандемию?
– Нет, это вряд ли.
– Тогда даже не знаю.
4
– Куда ты собралась?
Ольга крутится у зеркала, как всегда, поёт. Потом надевает кулон с обсидианом. Это меня пугает. Э, нет! Ты никуда в нём не пойдёшь! Особенно, без меня.
– На свидание.
– А зачем надела мою тюрьму?
– Нельзя, что ли? – она, когда удивляется, чуть задирает подбородок.
– Без меня внутри нельзя.
– Почему?
– Ну там… прилетят грубые женщины на пегасах и хорошенько меня отстегают молниями.
– За что? – слушая мой рассказ, она уже готова обуваться.
– Засчитают мне, как попытку побега.
Смертная крепко задумывается. Снимает кулон.
– Ну, хорошо. Не скучайте тут вдвоём.
– Да я просто внутрь залезу…
На самом деле, мне нужно увидеть, какие мужчины Ольге нравятся. Потом напою её… и рано или поздно в процессе соблазнения она меня поцелует. Да… это мой унизительный квест. Заставить человека с чистой душой подарить мне поцелуй любви.
– Нет уж! – смертная трясет завитыми кудрями. – Я, может, потом на кофе к мужчине зайду. А ты будешь подслушивать!
– Я там ничего не слышу.
Я умею врать, не моргнув и глазом. Моя специализация все- таки.
– И не видишь?
– Мамой клянусь.
Хаха… обожаю эту фразу. Которой из матерей? Той, которая меня бросила? Или той, которая потом отвернулась от меня? В целом, жалко обеих. И в то же время, обеим ничего не грозит.
– И не чувствуешь?
– Нет, конечно.
– Ладно. Заходи, гостем будешь.
Оказываюсь снова в ощущении черноты и тесноты. Слышу стук сердца и дыхание женщины. Меня уже давно не носили на шее. Обычно – в кармане. А то и вовсе оставляли в потайном месте.
– Ой, Владимир, не стоило…
"Мда, две герберы – это романтично".
В целом, я почти не обманул Ольгу. Из кулона я ничего не подслушаю и не подсмотрю. Но я соприкасаюсь с ней физически. А значит, могу настроиться на её мысли, эмоции, слова. Этот ухажер – редкостный зануда. Расстраивает даму тем, что не понимает шуток. И не заказывает вино. К концу свидания Владимир платит только за себя… Я, конечно, могу протранслировать своей спутнице: "Ольга, беги от этого ничтожества!" Но тогда раскроется моя афера. Превращаюсь в антенну, получающую сигнал от носительницы кулона. Фууу… ну нет… Разве тебе такие подходят? Он лысеет. У него – живот. Да и черты лица не благородные.
– Да спасибо, не стоит! Я сама до дома доеду.
"Ух, пронесло!"
