скачать книгу бесплатно
(княжна Мария Васильчикова)
История знает много дневников, которые стали литературной сенсацией, среди них дневники Анны Франк, Марии Башкирцевой. Трагическая летопись трагической жизни. А сейчас перед нами «Берлинский дневник» княжны Марии Васильчиковой, вышедший под редакцией ее брата князя Георгия Илларионовича Васильчикова.
Княжна Мария Илларионовна Васильчикова родилась 11 января 1917 года. Род Васильчиковых – старинный дворянский род, давший России дипломатов, военачальников, государственных деятелей. Отец Марии – князь Илларион Сергеевич Васильчиков – был членом Государственной думы, мать, Лидия Леонидовна, – урожденная княжна Вяземская.
Весной 1919 года семья навсегда покинула Россию, переезжая из Германии во Францию, оттуда – в Литву. Княжна Мария, или Мисси, росла в типичной эмигрантской обстановке. Получив хорошее воспитание, прекрасное образование, Мисси с большим уважением относилась к культуре стран своего вынужденного пребывания. Но по-прежнему оставалась русской, или, как говорили, «постоянно подвергалась влиянию той русскости, проявление которой даже у тех, кто родился и вырос в эмиграции, так поражает многих». Она молилась в русской церкви, она хранила свою русскую душу. Круг ее близких – соотечественники, ее язык – русский. И как многие русские барышни, она вела дневник. Это помогало Мисси переживать события, свидетелем которых она стала. И в первую очередь это касается неудачного покушения на Гитлера, известного как «заговор 20 июля 1944 года».
Вторая мировая война застала Васильчиковых в Литве. Передел Европы, ввод советских войск в Прибалтику вынудили их спешно уехать в Берлин. Массовая безработица 1940 года была трудным испытанием для русских эмигрантов, но Мисси устраивается на службу в бюро радиовещания. Работники этого бюро имели доступ к иностранной информации, тщательно фильтруемой для населения рейха.
Итак, княжна среди наиболее информированных людей… Затем она переходит в информационный отдел МИД. Здесь она сближается с небольшой группой интеллектуалов, убежденных противников нацизма. Она активно участвует в антигитлеровском Сопротивлении: уцелевшие от репрессий продолжали борьбу. Мисси среди них. О подробностях этих событий мы узнаем из дневника княжны.
Война, особенно после нападения Гитлера на СССР, вытеснила частную жизнь. Страх стал постоянным спутником жизни: «…хотя теоретически, – пишет Мисси, – я полностью смирилась с возможностью погибнуть под бомбами, но стоит только начаться гулу бомбардировщиков и грохоту разрывов, как меня физически парализует страх, и с каждым налетом этот страх делается, похоже, все сильнее».
Но страх не парализовал волю. Он как будто стимулировал энергию борьбы. Заставлял быть предусмотрительней, осторожней. Мисси пишет дневник на английском языке, листы его хранит среди служебных документов. Часть материалов прячет у самых верных знакомых. И теперь, читая эти страницы, становишься свидетелем трагической судьбы немецкого Сопротивления.
«Чудом уцелевшая хроника Мисси, – пишет князь Васильчиков, – с ее тщательным описанием день за днем, а иногда час за часом безуспешной попытки графа фон Штауфенберга убить Гитлера и свергнуть его режим и последовавшей за провалом оргии террора, во время которой погибло много ее близких друзей и соратников, является чуть ли не единственным известным нам очным свидетельством этих страшных недель».
Последние месяцы войны Мисси, вырвавшись из Берлина, проводит в Вене, работает медсестрой в госпитале союзников. Отсюда она эвакуировалась в Тироль, где и встретила окончание войны. Спустя год Мисси вышла замуж за американского офицера П. Харндена, ставшего впоследствии известным архитектором. Живет в Испании, во Франции. После смерти мужа в 1971 году переезжает в Лондон.
Княжна Мария Илларионовна Васильчикова скончалась в Лондоне в 1978 году от лейкемии. Незадолго до смерти под давлением семьи она начала готовить к печати свой дневник. Первое его издание вышло в Англии в 1984 году, а к 1990 году он был переведен на восемь языков. В США «Дневник» стал обязательным чтением на исторических факультетах нескольких наиболее известных университетов. В России отрывки из дневника в 1991 году опубликовал журнал «Наше наследие».
Чем объясняется эта популярность? Послушаем брата Марии Илларионовны. В 1992 году он дал интервью газете «Россия»:
«Ведь Мисси впервые подробно описала не просто историю немецкого Сопротивления, а самих сопротивленцев – тех людей, кто жертвовал собой во имя элементарной порядочности… Их волновала человечность. Ее дневник является своего рода евангелием порядочности, человеческим протестом беспардонному, безжалостному, аморфному и хамскому тоталитаризму. Вот как были в свое время рыцарские ордена, так и Мисси принадлежала к ордену Порядочных людей».
Исступленная «душечка»
(Магда Геббельс)
Ее называли «спутницей дьявола». Магда Геббельс. О ней говорить очень сложно, но она была. Она не может вызывать симпатий, но это одна из граней портрета женщины ХХ века.
После Первой мировой войны женщины Германии очень быстро эмансипировались. Их уже не устраивала триада Kirche, Kuche, Kinder. Они больше не доверяли общество мужчинам. Женщины проводят дамские автогонки, устраивают соревнования летчиц-спортсменов. Среди них не редкость дипломированные ученые, инженеры. Лучшим политическим агитатором становится Карин Геринг. Особую роль в Германии сыграла первая дама Третьего рейха Магда Геббельс. В ней удивительным образом сочетались черты обыкновенной «душечки» и исступленного фанатизма. Простите за тавтологию, ибо fanaticus и есть исступление.
Магда Беренд (по документам Ричель, по отчиму Фридлендер) родилась 11 ноября 1901 года. После развода с доктором Ричелем ее мать выходит замуж за владельца кожевенного завода Фридлендера. Магда еще не знакома с антисемитизмом, она очень любит своего отчима-еврея. И в то же время ощущает духовную близость с отцом, большим поклонником буддизма, сторонником философии ненасилия.
В 1919 году Магда получила аттестат зрелости. Она очень красива, эта белокурая арийка, но еще не осознает силу своей природы. Не плоть, а дух определяет выбор ее первого мужчины. Им становится тридцативосьмилетний Гюнтер Квандт, миллионер, хозяин экономической империи. Девушку увлекли его изящная внешность, хорошие манеры, умение поддержать оживленный разговор. Но девушка ошиблась в выборе. На поверку Квандт оказался человеком консервативных взглядов, лишенным чувства юмора. Марта заскучала, но было уже поздно: родился сын, она хозяйка дома. Молодую женщину это, однако, не устраивает, и она ищет развлечений.
На пути Марты Квандт встретился сионист Хаим Арлозоров, русский еврей, внук раввина. У нее нет предрассудков, ведь ее любимый отчим – еврей. Более того, она с сочувствием относится к идее создания государства Израиль. Вскоре отношения становятся интимно-страстными. Как покажет жизнь, эта белокурая арийка очень страстная дама. Муж (увы, не он разбудил ее инстинкты), узнав о связи жены с евреем (!), отреагировал жестко: выгнал женщину без пфеннинга, запретив общение с сыном. Однако он просчитался. Магда располагала компрометирующими его письмами. Гюнтер Квандт стал более лояльным, дал развод, и Магда вновь богата, свободна, сын с ней. Все устроилось, но покой – не то, что ей нужно. Буря – ее стихия.
Однажды из любопытства Магда пришла на партийный митинг нацистов. В тот вечер выступал доктор Йозеф Геббельс. Небольшого роста тщедушный человечек, которого в народе за его уродливую внешность прозвали «сморщенным германцем». Но он умел зажечь толпу, был великолепным оратором.
Магда знакомится с Геббельсом. «Национал-социалистическая среда Берлина, погруженного в атмосферу фанатизма, жестокости и истерии, – пишет Анна Мария Зигмунд, – произвела на утонченную Магду колдовское темное впечатление». Нельзя не согласиться с биографом, что речь эта, очевидно, подняла со дна подсознания женщины те чувства, которые бы никогда не проявились в спокойном, светлом состоянии. Жизнь Магды вступает в резкое противоречие с тем мировоззрением, которое ее так притягивает в нацизме. Ее любимый отчим – еврей, ее возлюбленный – еврей. И в то же время – зоологический антисемитизм Геббельса и его окружения. Не всякая нервная система справится с подобным испытанием. Марта справилась. Трудно сказать, как дался ей ее выбор, но она его сделала – стала неистовой наци. И в этом выборе не последнюю роль сыграл Гитлер.
Их знакомство произошло в апреле 1931 года. Магда полностью отдалась во власть своего нового идола. Выйдя 19 декабря 1931 года замуж за Геббельса, она, по сути дела, вышла замуж за идею. В этом браке родилось шестеро детей.
Чем страшны фанатики? Искренностью, пламенной страстью уничтожить мир, в котором они живут, ради ими же придуманного нового мира. Фанатик не в состоянии изменить свои взгляды, скорее он уничтожит то, чего не понимает. Уничтожит себя, своих детей.
Когда крах фашизма стал очевиден и неизбежен, когда руководители рейха решили покончить жизнь самоубийством, чтобы уйти от суда человечества, встал вопрос о детях. Напрасно обслуживающий персонал, которому разрешили покинуть бункер, просил мать отдать им детей. Магда Геббельс была непреклонна. Страшно читать ее письмо старшему сыну от первого брака, находящемуся на Восточном фронте: «Наша прекрасная идея гибнет… Мне не дорог мир, который придет после фюрера и национал-социализма, в нем не стоит жить, еще и поэтому я забрала с собой детей. Их слишком жалко оставлять для грядущей после нас жизни…» Они погибли 1 мая 1945 года. Младшему ребенку было пять лет.
Русская француженка
(Анна Марли)
Каждый год в день Победы мы вспоминаем о великом противостоянии Добра Злу. Среди тех, кто отдал свои силы, а часто и жизни во имя Победы, много наших соотечественников, оказавшихся за пределами Родины. По разным причинам. И если имена матери Марии, княжны Марии Васильчиковой у нас на слуху, то Анну Марли знает очень узкий круг.
«Наша Анна!» – говорят о ней французы и называют ее, кавалера ордена Почетного Легиона, своей национальной героиней. В июне 2000 года, в день шестидесятилетия обращения генерала де Голля к нации, она посетила Париж по личному приглашению президента Жака Ширака. В присутствии президента и тысяч парижан ее удостоили высших воинских почестей и права зажечь огонь у могилы Неизвестного солдата под Триумфальной аркой. Анна Марли, русская француженка Анна Юрьевна Бетулинская, стала второй женщиной, которой доверили эту честь, – первой была английская королева Елизавета.
Русская женщина, трубадур Франции. Мы ничего не знаем о ней. Трудно не согласиться с писателем Валентином Распутиным, который, познакомившись с Анной Марли, сказал:
«Никакой фантаст, никакой сочинитель не придумает ничего трагичней и фантасмагоричней. И в то же время – красивей. Одно лишь простое изложение событий и поворотов этой жизни способно вызвать в человеке многие чувства: удивления, радости и сопереживания».
Так позвольте мне сделать это «простое изложение событий» в надежде на ваше сопереживание.
«Для Анны Юрьевны, – говорит литературный критик Вячеслав Завалишин, – характерно одно высокое достоинство: Анна Марли пишет по-французски, а переживает и чувствует по-русски. Если бы это было сказано о человеке ХIX века, никто бы не удивился. Да, дворяне были такие – “русско-французские”. Но речь идет о нашей современнице, нашей соотечественнице, которая, в сущности, не знает России. В настоящее время Анна Юрьевна живет в Ричфилд-Спрингсе на Аляске. Но живет с Россией в сердце. Так ее воспитали русская мама и русская няня».
Анна Бетулинская родилась в Петрограде в старинной дворянской семье 17 (30) октября 1917 года, за восемь дней до событий, перевернувших ход истории.
На фамильном древе ее отца, Юрия Андреевича Бетулинского, – поэт Михаил Лермонтов, атаман Матвей Платов, министр-реформатор Петр Столыпин, философ Николай Бердяев.
Со стороны мамы, Марии Михайловны, – Алфераки, приехавшие из Греции в Таганрог в 1763 году по приглашению императрицы Екатерины II. Ее отец, Михаил Николаевич Алфераки, – камергер императорского двора Николая II, прекрасный художник и скрипач.
Отец Анны Юрий Андреевич Бетулинский, выпускник французского Дипломатического корпуса, служивший в Сенате, был в 1918 году расстрелян. Вдова с двумя детьми и няней спешно покидает Россию: бежит через Финляндию за границу. Начинаются долгие годы эмигрантских скитаний. Осели во Франции, в Ментоне, на границе с Италией. Мама давала уроки, няня стирала и убиралась в соседних домах.
В одном из таких домов жил композитор Сергей Прокофьев. Анну няня иногда брала с собой. Когда композитор играл, девочка подкрадывалась к роялю и зачарованно слушала. Сергей Сергеевич заинтересовался ею, а когда понял, что Анна музыкально одарена, дал ей несколько уроков гармонии и композиции. Согласитесь, то был воистину дар богов.
Надо сказать, что Анне Юрьевне очень везло на окружение. Матильда Кшесинская и Юлия Седова вводят ее в мир балета. Юная Анна участвует в турне с «Русским балетом Парижа». А в 1937 году она стала победительницей конкурса красоты «Мисс Россия»! А судьи кто?! Серж Лифарь, художник Константин Коровин, писательница Надежда Тэффи!..
В 1935 году семья переехала в Париж и поселилась в предместье Медон. Там была большая русская колония. Достаточно сказать, что в Медоне жила Марина Цветаева. Любителям старины напомню, что один из кварталов Медона возник на месте чудесного парка, окружавшего дворец мадам де Помпадур. А Виктор Гюго писал о Медоне своей юности:
Старый кедр там тянет пушистую ветвь свою, Украшая дворцовый портал. «А медонским кюре, – сообщает он мне, – Был здесь в прошлые годы Рабле».
И, конечно, не следует забывать, что в Медоне жил последние годы великий Роден.
В такое романтическое место приехала девятнадцатилетняя Анна Бетулинская. Не удивлюсь, если и эти места вдохновили ее поэтическое творчество. Все началось в ночь под Рождество – няня подарила любимой девочке гитару. Анна Юрьевна хранила ее всю жизнь. Конечно, первые аккорды – цыганские напевы, но потом… Потом Анна пишет собственные стихи, делает музыкальные композиции. Она уходит из балета и начинает выступать на эстраде – в кабаре «Шехерезада», оформленном в стиле «Тысячи и одной ночи».
Первый успех. Художник Борис Пастухов пишет ее портрет. Анна становится известной. Она проходит по конкурсу в «Общество композиторов и авторов». Тогда она и берет псевдоним – Анна Марли. Сам Морис Шевалье просит написать для него песни. Так случай – подарок няни – определил ее творческую судьбу. Не зря говорят: случай – это бог.
Талант, молодость, красота, успех… Все оборвалось разом – война!.
Анна Марли в Лондоне. Она примыкает к движению Шарля де Голля, выступает в радиопрограмме «Французы говорят с французами» со своими новыми песнями: «Мужество», «Весна Победы», «Франция», «Париж снова будет нашим». В каждом слове, в каждом ритме – призыв сражаться за свободу, сопротивляться врагу:
Негодяев, убийц мы изгоним навек,
Из грязных лап вырвем столицу,
Мы молоды, сильны
И все, как один человек,
Воздадим честь Парижу сторицей!
(Пер. Ю. Зубрицкого)
Анна Марли исколесила всю Англию, выступала на аэродромах, военно-морских базах, в воинских частях. «Свой талант она превратила в оружие для Франции», – скажет позднее Шарль де Голль.
И вдруг весть о нападении Германии на Россию: «Все русское всколыхнулось во мне», – вспоминала Анна Юрьевна. А однажды, это было в 1942 году, она прочитала в газете о боях под Смоленском. «И одним порывом, как крик сердца, во мне рождается однозвучная, пронизывающая мелодия-марш, – читаем мы в ее книге “Певец Свободы”. – Тут, наверное, проснулся во мне русский патриотизм, забушевала моя русская кровь. Я взяла гитару, думая о смоленских партизанах, начала наигрывать на закрытых струнах звуки шагов, и одновременно пошли русские слова:
От леса до леса дорога идет вдоль обрыва,
А там высоко где-то месяц плывет торопливо…
А уже время мне идти на сцену. Выхожу, выполняю свою программу, напоследок решаю спеть новую песню, только что сочиненную, теплую еще. Кратко излагаю, о чем она, и пою. Когда закончила – полная тишина, долгая… И вдруг – шквал аплодисментов!»
Этот марш записали на «Би-Би-Си» и назвали «Герилья сонг», а через некоторое время он стал позывным французской радиостанции «Честь и родина». Французские слова этой песни написали Жозеф Кассель и Морис Дрюон, тогда молодые корреспонденты. Так родилась «Песнь партизан», ставшая гимном Сопротивления. Вдумайтесь только, русская женщина – автор гимна, поднимающего Францию на борьбу за свободу! Этот гимн был так же значим для французов, как их любимая «Марсельеза».
30 октября 1989 года мэр города Медона Анри Вольф на торжестве по случаю вручения Анне Марли золотой медали сказал: «Мы слышали много раз на торжественных церемониях Вашу “Песнь партизан”, и никто никогда не мог остаться равнодушным к ней… Вы внесли в нее самый необходимый импульс, и весь мир восхищает то, что она несет…
Позвольте выразить Вам, насколько мы счастливы и горды, что Вы были среди тех, кто рядом с генералом де Голлем в том далеком и трудном марше сделал самое необходимое для страны. С радостью вручаю Вам эту золотую медаль, подчеркивая, что если некоторые имели привилегию жить в то историческое время, то Вы олицетворяете это время». Увы, в России, которая и дала Анне этот «самый необходимый импульс», ничего не знали о ней.
Закончилась война. Песни Сопротивления отошли в историю. Начался новый этап жизни. Анна Юрьевна вышла замуж. Ее муж – Юрий Александрович Смирнов, ученый. Он прожил 52 года. «С каждым годом я люблю тебя больше и больше», – написал он Анне за два года до смерти.
Творческая жизнь Анны Смирновой-Марли продолжалась. Ее перу принадлежит книга французских поэм «Мессидор» (название «месяца жатвы» – А.Б.). Она выпустила сборник басен, написала несколько сценариев, музыку к фильмам. Ей принадлежат свыше трехсот песен на пяти языках. Марли гастролировала по Европе, Африке, Южной Америке, США. Создала Театр песен в Буэнос-Айресе, а в США – ансамбль негритянских ребят.
Долгое время супруги жили во Флориде, а потом переселились на север США, близ Джордан-Вилла, где есть православный монастырь. «С годами во мне все больше усиливалось тяготение ко всему русскому, – объяснила Анна Юрьевна. – Сегодня я чувствую себя русской».
Анна Юрьевна написала воспоминания. Одна из ее книг, «Дорога домой», в 2004 году вышла в Москве, а в январе 2005 года в доме «Русское зарубежье» состоялась презентация. Это было бы невозможно без титанических усилий целого коллектива единомышленников, объединенных другом Марли, журналисткой радиостанции «Голос России» в Москве Ассией Хайретдиновой. Поэтому в заключение приведем отрывок из ее письма Анне Марли от 30 января 2004 года:
«Дорогая Анна Юрьевна! Трудно передать словами испытанные мной минуты волнения во время исполнения Ваших произведений – “Песни партизан” и “Гимна новой России”… Впервые в России! В чудесно возрожденном храме Христа Спасителя!.. Хор пел вдохновенно, на большом подъеме и вызвал бурные овации… От всего сердца поздравляю Вас, Анна Юрьевна, с исполнением Вашей мечты – Ваши песни прозвучали в России! И будут звучать!»
Возвращение в Россию состоялось.
Век Симоны Вейль
В 1991 году журналист Леонид Млечин писал: «Жизнь и смерть одной страстотерпицы, чье имя – Симона Вейль, еще мало что говорит советскому читателю. Но знакомство должно состояться». Прошли годы, а «парижская девственница» по-прежнему малоизвестна нам. Так давайте попробуем познакомиться еще раз.
Вы спросите: а почему мы ее вспоминаем? Кто она? Философ, анархистка, мученица, святая? Ее подруга, французская писательница Симона де Бовуар, вспоминает: «Вейль меня интересовала, так как имела репутацию человека большого ума и необычной наружности. В Китае разразился голод, и мне рассказывали, что Симона Вейль расплакалась. Эти слезы внушили мне больше уважения, чем ее способности в области философии». Симона обладала удивительным качеством – пропускать сквозь свое сердце страдания человечества.
Симона Вейль окончила одно из престижных учебных заведений Франции – Высшую нормальную школу. После экзаменов она преподает в школах для детей рабочих, организует бесплатные обеды для безработных. Она мечтает о революции, которая накормит всех, а на возражения отвечает просто: «Видно, вы никогда не испытывали голода». Симона знакомится с учением Карла Маркса, но скоро в нем разочаровывается:
«Вера в то, что можно повернуть колесо истории в другом направлении, изменив режим путем реформ или революций, – это лишь сон наяву…»
Еще большее разочарование в идее революции принесла поездка в республиканскую Испанию: «Человеческая жизнь ничего не стоит…» В 1938 году Симона провела десять дней в монастыре, была на богослужениях:
«Меня одолевала страшная головная боль, каждый звук был мучителен, как удар. Но предельная концентрация внимания позволила мне покинуть мою жалкую плоть, оставив ее одну страдать, скрючившись в уголке, и вознестись к чистой совершенной радости… Нужно ли говорить, что во время этих богослужений я постигла страдания Иисуса Христа. И это осталось во мне навсегда». Жизнью своей она доказала это.
14 июня 1940 года немцы вошли в Париж. Фашистская полиция, сотрудничавшая с гестапо, арестовала Симону. Однако ее скоро отпустили. Родственники стараются увезти ее в Нью-Йорк, однако Симона едет в Англию, где работает на вооруженные силы «Свободной Франции» де Голля. Она просит, чтобы ее направили во Францию в отряды Сопротивления, учится прыгать с парашютом. Но у командиров в штабе де Голля не хватило духу сказать ей «да». Они не поняли, что этим самым усиливали ее нравственные мучения. Эта женщина страдала, что не может помочь своим соотечественникам. И тогда она отказывается от еды. Симона считает, что не имеет права есть больше, чем французы, получающие продовольственные карточки.
24 августа 1943 года Симона Вейль умерла. В свидетельстве о смерти написано: «Причина смерти – остановка сердца вследствие голода и туберкулеза легких. Покойная убила себя, отказываясь от еды». Симоне было 34 года.
С точки зрения обывателя и ее жизнь, и ее смерть – нелепы. Жизнь в аскезе. Если любовь и боль за людей – признак сумасшествия, то это святое сумасшествие.
Журнал «Новый мир» в 1990 году опубликовал переводы из религиозно-философского наследия Симоны Вейль. Во вступительном слове к ее статье «“Илиада”, или “Поэма о силе”» Сергей Аверинцев написал: «ХХI век будет в некоем существенном смысле также и веком Симоны Вейль».
Пусть сбудется. И пусть последующие поколения услышат призыв Симоны «отвергать обаяние Силы».
Истерзанная душа Анны Барковой
Современница Марины Цветаевой и Анны Ахматовой. В 1922 году Анатолий Луначарский писал ей: «…Я вполне допускаю мысль, что вы сделаетесь лучшей советской поэтессой за все пройденное время русской литературы».
Увы, «неизвестной поэтессой» назвал ее биограф Леонид Таганов. А сама Анна Александровна с болью писала:
Вы, наверно, меня не слыхали
Или, может быть, не расслышали.
Говорю на коротком дыханье,
Полузадушенная, осипшая.
Не захотели расслышать ее голос составители различных литературных библиографических справочников и энциклопедий, не включили ее в свои персоналии. Тихо отметила литературная общественность и столетие со дня рождения поэтессы, которую Михаил Дудин назвал русской Жанной д’Арк, пришедшей к вершинам своей поэзии через страдания и веру в справедливость.
Анна Александровна Баркова родилась в городе Иванове 16 июля 1901 года в семье сторожа гимназии. Потом она напишет:
Что в крови прижилось, то не минется.
Я и в нежности очень груба.
Воспитала меня в провинции
В три окошечка мутных изба.
А вот какой ее запомнила одна из соучениц: «Огненно-красная, со слегка вьющимися волосами, длинная коса, серьезные, с пронзительным взглядом глаза…».
В 1922 году в Петрограде вышел первый (и единственный!) поэтический сборник Барковой – «Женщина». С надеждой и сочувствием встретили ее приход в литературу Александр Блок и Валерий Брюсов. Ее стихи включили в знаменитую антологию русской поэзии ХХ века. Революционно-пролеткультовские поэты относились к Барковой неприязненно: «…все обвинения свалились на мою голову: мистицизм, эстетизм, индивидуализм… В защиту мою выступил только Пастернак».
Не простили ей увлечение Эдгаром По и Оскаром Уайльдом, не простили, что скоро развеялись ее романтические иллюзии. В стихах появляется трагическое предчувствие будущего:
Все вижу призрачный и душный
И длинный коридор.
И ряд винтовок равнодушных,
Направленных в упор.
Это написано в 1931 году. А вот чуть позже:
Боги жаждут… Будем терпеливо
Ждать, пока насытятся они.
Беспощадно топчут ветви сливы
Красные до крови наши дни.
Пир богов был в самом разгаре. 25 декабря 1934 года Анна Баркова получила свой первый срок. Крестный путь начался…
Спустя пять лет, в 1939 году, ее освободили. На целых восемь лет. Анна Александровна поселилась в Калуге, здесь она пережила войну, встретила Победу. А 27 ноября 1947 года ее арестовали во второй раз: «Опять казарменное платье». Воркута, поселок Абезь – там она встретила философа Карсавина, египтолога Коростовцева…
Трагические пятидесятые стали расцветом поэтического творчества Анны Барковой. Ее стихи изустно передавались на этапах, в тюрьмах и лагерях. «Великий ад», о котором поэтесса писала еще в 1935 году в Калуге, объял всю страну, превратив ее в «загон для человеческой скотины». «Самое мучительное в поэзии Барковой, – пишет Таганов, – это сознание того, что страшный опыт ее жизни, равно как и опыт тысяч других, не в силах изменить окружающего».
Ее освободили в январе 1956 года. Реабилитировали. Казалось бы, все. Но нет, предчувствие не обмануло:
Восемь лет, как один годочек,
Исправлялась я, мой дружочек.
А теперь гадать бесполезно,
