скачать книгу бесплатно
Любовь цвета зебры. Часть 1
Дмитрий Бесс
Добрый день (утро, вечер). Вашему вниманию предлагается повесть. Можно назвать это произведение романом. Роман написан от первого лица и повествует о приключениях интересной пары, состоящей из русского парня и американки, так что речь идёт о международных приключениях. В романе есть криминальная завязка, но главная линия в нём, конечно, непростые отношения главных героев. Экстравагантность сюжету придаёт тот факт, что девушка афроамериканка и очень романтичная и непредсказуемая особа. Действие романа происходит как в России, так и в США. Так как описание событий идёт от лица главного героя, парня из народа, язык изложения боек и понятен. Читается роман на одном дыхании. И ещё одна особенность. Рассказ ведётся о приключениях, происшедших в начале 90-х годов, так что имеется их продолжение. И читателю будет интересно окунуться в атмосферу недавнего прошлого.
Дмитрий Бесс
Любовь цвета зебры. Часть 1
ПРОЛОГ
Эта история началась в стране под названием « Соединённые Штаты Америки» образца 1994 года.
Лето в Нью-Йорке выдалось жаркое. Пыль вплавлялась в асфальт, разморённым под солнышком полицейским было лень бегать за мелкими правонарушителями, вечно куда-то спешащим американским гражданам с трудом удавалось соблюдать видимость приличия в одежде, а воротилы бизнеса делали обалденные «бабки» на продаже мороженого и лимонада. Но в здании аэропорта работали кондиционеры, дул освежающий ветерок, работники в форменных пиджаках и с фирменными улыбками были как всегда вежливыми и предупредительными. В уютном таком уголке с рядом телефонных аппаратов, у одного из них стояла не менее уютная девушка. В дальнейшем мы с ней ещё встретимся, поэтому подробно описывать я её не стану. Скажу лишь, что кожа у неё была восхитительного шоколадного оттенка, а волосы, а ноги, а фигурка – ой-ой-ой. Ладно, сказал, что опишу попозже, значит попозже, не будем пока отвлекаться.
Прижав к одному ушку трубку телефона, а другое прикрыв ладошкой в напрасной надежде избавиться от обычного вокзального шума, она в быстром темпе говорила опять же обычные в таких случаях слова:
– Не волнуйся, пап, со мной всё будет в порядке. Нас летит много, целая группа. Как только прилетим, я тебе сразу перезвоню. Ой, уже посадку на самолёт объявили! Всё, всех целую, пока!
Наверное, трубка выкинула стандартную фразу, которая встречается во всех голливудских фильмах, типа: « я люблю тебя, котёнок», потому что после короткой фразы девчушка произнесла:
– Я тоже тебя люблю, папочка!
Чуть не плача от сознания какая она примерная дочка и с улыбкой, как будто выиграла в лотерею миллион долларов, она тихонько положила трубку на рычаг и с места в карьер помчалась к турникету, у которого её поджидал, возбуждённо размахивая руками, десяток юных охламонов и охламонок. Схватив свои сумки и зажав в зубах билеты, они дружным табуном поскакали к трапу самолёта. Великан «Боинг» легко заглотил их вместе с другими пассажирами, стюардессы с ловкостью жонглёров растасовали их по креслам, и через несколько минут крылатое чудовище покатило, набирая скорость, по бетону взлётной полосы. И в одном из окошек с правого борта можно было увидеть миленькую мордашку нашей героини с двумя широко распахнутыми распрекрасными глазками.
Наконец, самолёт оторвался от земли и взмыл под облака. Мы пожелаем ему, чтобы его путь не проходил через « бермудский треугольник» и среди пассажиров не оказалось зловредных террористов, а сами посмотрим как начал день я.
1
А я начал день с того, что проснулся от противного электронного писка будильника. И не только я. На соседней кровати из-под одеяла показалась заспанная рожа моего меньшого брата Сашки.
– Чё, уже вставать пора? – прохрипел он.
– Угу – лениво ответил я. – Санёк, включи « мафон».
Пока он с кряхтеньем поднялся и протопал к магнитофону, я выпростал из-под одеяла руки в неснимаемых своих перчатках и принялся околачивать боксёрскую грушу, которая висела прямо над моей кроватью.
– А какую кассету поставить-то? – спросил Саня.
– Какую хочешь.
На время диалога я отвлёкся, а зря, делать мне этого не следовало, потому что от удара груша отлетела, а теперь вернулась обратно и – бац меня в нос – я и руки раскинул. Секунды через две ощупал шнобель – цел, вот и чудненько. Сбросил одеяло, натянул шаровары и, свесившись с кровати, принялся отжиматься от пола. Наконец, из динамиков раздались звуки в стиле крутого «техно», я перекувыркнулся и вместе с братишкой стал делать разминку-растяжку.
Когда мы разогрелись, наступил час потехи. Посередине комнаты висела тяжёлая, килограмм на сто, вторая боксёрская груша. Вот её то мы и принялись лупцевать с разных сторон. Натешившись вдоволь с несчастным мешком, немножко помутузили друг друга и направились принимать водные процедуры.
Поплескавшись, прошли на кухню и стали готовить себе лёгкий завтрак. Для этого мы выгребли из холодильника всё, что там было, и соорудили себе бутербродики. Разрезали пополам два маленьких таких, грамм на триста, батона и запихали в серединки всё, что попало под руку: масло, колбасу, сыр, помидоры, лук и ещё чего- то. Когда Саня на секунду отвернулся, я добавил в его сандвич ложку горчицы в качестве дополнительного ингредиента – пусть, думаю, порадуется.
Откупорили по бутылке кефира, чокнулись и начали жевать. Сашка откусил – ничего, второй раз – тоже никаких отрицательных эмоций. Я не выдержал, выхватил у него бутерброд и, под его недоумённый взгляд, откусил от него кусочек. Вкуснотища – то какая! Как же я раньше не додумался горчицу добавлять?
В общем, поменялись мы с ним батонами. Долго ли здоровым парням батончик умять? Куснули по пять раз, и их уже нет. Получился сытный, необременительный для желудка, завтрак. И в чём ещё его немалый плюс – посуду не надо мыть. Выкинул пустые бутылки в мусоропровод – и полный порядок.
В виду наличия хорошей погоды, мы только натянули футболки с кроссовками и выбежали на улицу.
У нас двоих был личный, частнособственнический, малюсенький магазинчик, который помещался в бывшем подвальчике, отремонтированном нами, естественно. В нём мы торговали всякой дребеденью: водочка, лимонадики, сигаретки, конфетки и т.п. Заодно там же устроили пункт проката видеокассет. Места он занимал немного, а лишнюю монету давал. Вот туда братишка и направился, а я потопал на ближайшую станцию метро и через двадцать минут уже выходил на Невский проспект, сердце города.
Здесь как всегда бродили толпы народа, пыхтели выхлопом экскурсионные автобусы и, куда ни посмотришь, пестрели палатки, лотки, киоски торговцев разной всячиной.
Мне надо было купить какую – то книжку, уж и не помню какую именно, потому
что я её так и не купил.
На солнышко прищурился, потянулся как кот после сна, включил аудиоплеер, предварительно перед этим надев наушники на свои лопухи. Техномузыка снова влила в мой организм порцию энергии и я, слегка пританцовывая, двинулся навстречу радостям дня. Купил мороженого финского, импортного, ем, на проходящих мимо девчонок любуюсь. Короче говоря, наслаждаюсь жизнью.Одна вертихвостка мне так понравилась, что я её обогнал, дорогу ногой перегородил и жизнерадостно ей улыбнулся.
– Пропусти, – попросила она меня.
– А может…– я демонстративно лизнул мороженое – поцелуемся?
– Перебьёшься!
Девчонка сбила мою ногу и пробежала мимо, наградив меня полным презрения взглядом.
– Как хочешь.
И с улыбкой крикнул ей вслед:
– Злюка!
– Дурак! – незамедлительно последовал ответ.
Вот и поговорили. Вклинился между двух разговаривающих подружек, вплотную прижавшись к одной из них, вторгнувшись в её интимную зону, чем по замыслу Дэйла Корнеги должен был вызвать негативную реакцию. Так оно и получилось. Она сердито меня от себя оттолкнула, на что я спокойно заметил:
– Подумаешь!
Не торопясь пошёл в сторону « Зимнего», глянул на афишу расположившегося напротив через дорогу кинотеатра и замер на месте. Было отчего, ребята! Прямо на меня с афиши смотрела улыбающаяся Уитни Хьюстон. Красивая – глаз не отвести.
– Ух ты какая! – произнёс я, ошарашенный таким зрелищем.
Вы, конечно, знаете фильм « Телохранитель». В нём эти самые крутые ребята – телохранители без бронежилетов щеголяют, за что и страдают от пуль всяких разных негодяев. Не знаю, может у них такой профессиональный кодекс чести – сам погибай, а клиента выручай, не мне судить, но, если бы у меня были «бабки», лично я не то что бронежилет, а ещё и бронетрусы с броненосками приобрёл. Времена – то какие: без шестиствольного пулемёта в булочную за бубликом идти страшно.
Так вот, на афише как раз и был изображён кадр из этого фильма. Я его, конечно, раньше, до того как он в кинотеатры попал, посмотрел. С помощью видеомагнитофона, на кассете, разумеется. Стану я полторы-две «штуки» на билет тратить, когда сам «видеопират» и достать любой фильм для меня не проблема.
Кстати, знаете какой мой любимый в этом фильме эпизод? Когда после похорон сестры героини главный герой, сидя в кресле, тихо спивается. Не потому мне этот момент нравится, что сестра погибла. Нет, я вовсе не кровожаден; на мой мужской взгляд сестрёнка ничего была, симпатяга. Просто герой пил не что-нибудь, а нашу, отечественную, только в экспортном исполнении, водку, произведённую заводом «Кристалл». Я сам её как- то раз пробовал: отличная скажу вам, братцы, штука. За страну приятно, хоть в чём-то мы конкурентоспособны.
С трудом справившись с нахлынувшими на меня чувствами, я изобразил на своей физиономии приятную улыбку и послал Уитни воздушный поцелуй. Не отрывая от неё завороженного взгляда, сделал несколько шагов в сторону и … ка – а – ак врезался своей глупой башкой в столб – искры из глаз так и посыпались.
– Чёрт! – зарычал я от боли. – Понаставили тут столбов, людям ходить негде.
И ещё ногой по столбу ударил. А чего злюсь? Сам виноват, забыл, что являюсь участником дорожного движения. Приложил мороженое к больному месту, вроде стало немного легче. Хотел мороженое выкинуть, но стало жалко потраченных на него денег, поэтому продолжил его планомерное уничтожение.
По дороге у меня развязался шнурок на кроссовке и я присел его завязать. Работаю, значит, ни на что внимания не обращаю, вдруг – шлёп, шлёп – и мимо моих глаз пролетели две смуглые, стройненькие ножки. Я глаза поднял, а там – ого!
Представьте себе этакую раскрасивую девчонку – мулаточку. Не низкую и не высокую, с изящной фигуркой неизмождённой тренировками спортсменки. Представили? А теперь добавьте к этому всему аппетитные щёчки, сочные, слегка припухлые губки, пару огромных, чёрных на белом, глазок, длинные пушистые ресницы, и будет почти полная картина. Почти, потому что я ещё ничего не сказал о её волосах антрацитного цвета, которые в высокохудожественном беспорядке длинными космами торчали во все стороны, а на спине спускались ниже лопаток.
Вот теперь я хоть как-то её описал, но такое чудо надо видеть, перо тут просто бессильно.
Моя нижняя челюсть самопроизвольно отвалилась вниз, и мороженое выпало изо рта как кусок сыра у вороны из басни Крылова. Опомнившись, я скачками помчался за ней. Она же остановилась напротив Русского Музея. Стоит и рассматривает его с разных дистанций, свой культурный уровень повышает.
Не теряя её из вида, купил в цветочном ларьке не самый маленький букет роз, истратив на него почти дневную выручку и с трудом втиснув его в свою ладонь, подошёл к ней сзади, цветы подсунул поближе к лицу, а на ушко выдал полную информацию о музее: что, кто, когда и зачем.
Говорил я на английском, не очень чистом, но вполне понятном, потому что она была явно не россиянкой, а другие языки мне были неизвестны. И она меня очень хорошо поняла, обернулась и, тоже по-английски, поблагодарила за букет:
– Спасибо! Ты кто, экскурсовод?
– Нет, – отвечаю, – я просто хороший парень. Меня Макс зовут.
– А что ты здесь делаешь, хороший парень?
– Извини, я плохо расслышал твоё имя, – прикинулся я дуриком.
– Ребекка. – сказала она, слегка удивившись.
– Понимаешь, Ребекка, я гулял, увидел тебя и … вот собственно и всё.
– Послушай…
– Макс. – вставил я.
– Послушай, Макс, – быстро поправилась она, – откуда ты такой взялся?
– Из народа, – проговорил я серьёзно. – Что ты так удивляешься? Тебе разве никогда не говорили что ты хорошенькая?
– Говорили, конечно.
Ребекка даже фыркнула от возмущения за такой глупый вопрос.
– Я в этом даже не сомневался, – говорю. – Пойдём в Музей, раз уж мы всё равно рядом с ним стоим.
– А ты нахал!
– Я знаю. Пойдём, я покажу тебе мою самую любимую картину.
– Какую? – живо заинтересовалась она.
– Изображение человеческой мумии.
– Фу, гадость какая! – брезгливо сморщила свой носик Ребекка. – Ты всегда так знакомишься?
– Когда как, бывает и похуже,– признался я.
Мы вместе вошли в музей, после того как купили билеты, конечно, и стали обходить один зал за другим. Скоро мне моя затея показалась не очень хорошей, потому что Ребекка оказалась очень любознательной особой, в этом смысле она меня точно переплюнула, и я устал отвечать на её многочисленные вопросы.
Измучившийся, с пустой, как российский бюджет, башкой, я, наконец выбрался на улицу и с удовольствием наполнил лёгкие воздухом, напоённым ароматом выхлопных газов.
Ребекка же была прямо-таки счастлива. Накупила всяких открыток, фотоальбомов и просматривала всю эту кучу полиграфии. Уткнулась в них, а на меня – ноль внимания. Естественно, меня обуяла ревность к этим бумажкам.
– Ребекка, ты туристка или как? – спросил я её с единственной целью выйти всё-таки на первый план.
– Или как, – ответила она, подняв на меня свои чудесные глазки.
– В смысле? – не понял я.
– Я сюда на конкурс программистов прилетела.
Вот уж ничего себе! Компьютерщица, понимаешь. По конкурсам разъезжает, программки всякие, надо думать, составляет.-
– То есть, ты на компьютере щёлкаешь? Завидую. Сам то я в этом деле понимаю …, да ничего я в этом не понимаю.
Вздохнул сокрушённо, огляделся вокруг и попросил её:
– Беки, подожди меня здесь минутку, я сейчас.
Она согласно кивнула, а я рванулся к лоткам торговцев, предлагавших иностранцам купить всякую дребедень. Не успел даже осмотреться, как ко мне подвалили два здоровенных парня.
– Ты, наверное, это ищешь? – пробасил один из них и протянул симпатичного, сшитого из искусственного меха, плюшевого медвежонка.
В самом деле, неплохой сувенир.
– Сколько? – спросил я.
Они недоумённо переглянулись. Вот так торгаши, цену своему товару не знают.
– Столько хватит? – протянул им несколько пятитысячных купюр, всё, что у меня оставалось в карманах.
С тем же удивлённым видом они взяли деньги, оставили в моих руках мишку и удалились.
Я подбежал к Ребекке и преподнёс ей подарок:
– Тебе.
– Ой, спасибо!
Видно было, что косолапый ей понравился. Кажется, угодил.
– Это русский символ, – сказал я, – некоторым он не нравится, а мне по душе. Красивый и умный, главное его не сердить.
– Макс, – обратилась она ко мне и потупила глазки, – а чем ты вообще занимаешься?
– Спекуляцией.
– Как это?
