Орден с хохочущим Патрикеем

скачать книгу бесплатно


– Хорошо, выдам. Все.

Эдвард поднялся со стула и, завернув в лежащую на столе газетку "алмаз", вышел в коридор, где под хвостом синей русалки спал Зуля. Аккуратно ткнув его локтем в бок и дождавшись, пока товарищ разомкнёт веки, Эд устало произнес:

– Пойдем. Там все расскажу. – И вытолкал Зулю на улицу.

***

– Нет, шеф, вы, конечно, фигура сугубо самостоятельная и, без сомнения, подкованы на всякого рода «поганках». Но когда по вашему желанию мимо нашего рта проплывает кусок белого хлеба с шоколадным маслом, мы на это смотрим отрицательно. Правда, друг? – возмутился Филип, как только авантюристы спешно покинули злачное заведение.

Но друг не отозвался на вопрошающую речь. Он стоял очарованный и смотрел в дальний угол комнаты, где толстый мохнатый паук под хрип садиста из Рамштайна давил зеленую муху. Короткий ласковый удар в бок вернул жулика в реальность. Годзилла икнул и прохрипел:

– Да… Шеф… Масло… м-м-м… рот… друг… А на фига это всё надо? – сжав кулаки и выпятив от непереносимой обиды нижнюю губу, он опять вперил безумный взгляд в угол комнаты, забыв обо всем на свете.

– Ну что ж, видно, настало время рассказать вам о масле, о бутане и о бесконечных очередях в мексиканское посольство желающих получить вид на жительство в скромной и благополучной стране. – Андрей Джонович слегка прослезился, но, подавив в себе эмоции, продолжил: – Хотите заработать денег на жизнь? Вижу, что хотите. Я тоже, к счастью, этого хочу. И не машите бестолковой репой, Филип. В этой жизни все решения принимаю я. А вот когда вы будете на моем месте… но вы никогда там не будете. Но если будете, то решение останется за Годзиллой… Да что он там стоит, как статуя? Пните его, а то мне надоело орать в пустоту.

Но озадаченный Филипок не решился снова приложить Годзилле, потому просто толкнул его легко в плечо.

– Продолжайте, шеф. Он все слышит.

– Ну, вот, значит. Масла нет. Тьфу ты!

– Мы чего, масло повезем? Вот что за день такой! Сначала двум кексам заработок в виде стекла непонятного отдали, потом выясняется, что надо везти непонятно что непонятно куда. И этот убогий тут стоит, хоть бы слово сказал. – Филипку даже захотелось выругаться матом на Годзиллу, но, судя по тяжёлому дыханию, тот вконец пришел в себя, и поэтому грек не решился испытывать судьбу.

– Да нет, друзья мои суровые. Ни пропан, ни бутан не причём совершенно. Причём тут как раз-таки эти два кекса, как позволил себе выразится Филип, которым я впарил под видом необработанного алмаза кусок стекла с фабрики имени пса Алого и его верного помощника Карацупы. И они купились. В их обязанность будет входить доставка этого камня по назначению в определенный пункт. От вас же требуется негласное их сопровождение с последующим изъятием путем банальной кражи этого никому не нужного стекла.

– И чо? – подал голос тезка умершего ископаемого.

– А вот тут-то и самое главное, – Андре ласково, но с отвращением обнял союзников за потные плечи и зашептал: – Вы же знаете, что они два миллионера подпольных, чёрт их возьми. Вы же знаете, какой кэш они сорвали с этого Пизанского туалета. А куча навоза за конюшней? Она им тоже принесла кое-какие дивиденды. А билеты на Луну? Сколько было желающих? Только ты, толстомясый, отнес туда все деньги нашего фонда «Тайга для Лыковых, и не только». Не помнишь? Я помню! А бесплатные туалеты в лесу? Нет, это не они. Это ты Филипок мне предложил. А я, дурак, купился. Ладно. Это почти в прошлом. В настоящем другое. Вы значит, украдаете. Ну, воруете стекляшку. Они являются ко мне, не выполнив задачи поставленной. Я обязываю их мне заплатить. Вот и всё! Миллионеры – без денег, а вам – доля малая, слава и почет. И не надо ни о чём думать, и им, и вам билеты я уже взял. Выезд завтра. Помыться, побриться, горькую не пить. Завтра «как штыки» на вокзале, дышите в спину этим фраерам. Поняли?

– Чего ж не понятно-то, – с тоской на лице протянул грек. – А при чем здесь Бутан-то?

– Эх, други мои ситные, – с вожделением и лаской заговорил Андре. – Я ж по нации не американец какой-то, не туземец с острова Пасхи. Я кровью своей чувствую родство с неизведанным народом. С каким правда не знаю еще. То есть не могу ещё правильно сказать. Получим миллионы за стекляшку, соберу вещи и в путь. На родину. Море там есть, наверное, буду на море жить, ни о чём не думая.

– А если нет моря-то?

– Как нет? Море везде есть! Даже в Польше. Знамо дело.

– А какое там море-то? – переспросил Годзилла, торжественно икнув. – В Польше?

– Как какое? Синее, конечно. Хорошее море!

Выслушав нотации, два друга поплелись приводить себя в порядок перед дальней дорогой. А в это время двое других бедолаг обсуждали внезапно явившееся счастье в виде нелепой стекляшки и столь же нелепой поездки

– Ну что, мой милый старинный друг – произнес Эдвард задумчиво, прищурив взгляд, направленный в противоположенную от Зули сторону. – Сведем дебет с кредитом и посчитаем сальдо. Так, в наличии у нас: А – Стекляшка, якобы алмаз. Ха-ха. Неизвестной и непонятной пробы. Б – Конверт, судя по тому что он очень тонкий, напичканный деньгами. То бишь нашими командировочными. В – Хитрющая рожа нашего работодателя.

– Почему стекляшка-то? – заволновался коллега. – А вдруг и не…

– Говорю стекло, значит, слушай. Я ему этот кусок сам впарил два года назад под видом космической пыли. Он просто забыл от волнения. Ладно. Надо отвезти, значит отвезем. Тем более, что все труды оплачиваются, – и чуть-чуть подумав, бросил: – пошли, знаю куда.

Ничто не могло испортить комфортного настроения. Ни мухи, плотным кольцом взявшие в осаду праздничную робу торговца космическими удовольствиями. Ни сигналы о помощи пассажиров воздушного шара из Южной Африки, приземлившихся в Антарктиде на дрейфующую льдину ввиду плохого образования его запускавших. Ни хромая лошадь, бесцельно бродившая у пекарни, пинавшая пустые банки из-под пива и наслаждающая их прощальным звоном.

Авантюристы шли вперед. Эдвард шагал нагло и упрямо, Зуля, наоборот, семенил с видом вечного проигравшего.

– Вот и пришли, пожалуй, – ни к кому не обращаясь, произнес Эдвард и резко притормозил перед парадным входом обветшалого здания, на котором гордо висела ржавая покосившаяся вывеска с отчеканенными строгими словами, и почему-то на английском: «Пост–офис». По-здешнему «Почта». По преданию, её сюда приволок и обменял на шампанское старый местный рыбак Крилев Лола, обнаруживший её ниже по течению Гольфстрим.

– Так, Адриян, слушай команду. Я зайду сюда, а ты медленно, но уверенно идешь в промтоварный магазин и покупаешь чертёжный футляр. Тубус называется. Он очень нам в дальнейшем пригодится. Зачем – потом объясню. Всё, вперед, времени мало. Ещё в порядок себя приводить. Да мух за собой в магазин не волоки, разгони по дороге!

– Хорошо, шеф!

– О-о-о, шеф! А почему не босс? Или не патрон? Что, Зуля, мухи закусали?

– Нет, не закусали, но учитывая тяжёлое положение в состоявшихся событиях, отдаю в ваши… в твои руки приоритет принятия окончательных решений и…

– Во как тебя в этой куче накрыло-то. И отпускать, видно, не хочет. Ладно, принимаю приоритет. Иди. Одна нога здесь, другая там.

Зуля выслушал, развернулся, и, отмахиваясь от опьяневших мух, пошаркал за столь нужной в их деле штукой, тубусом.

А Эдвард шагнул в почту, столкнувшись на входе с рыжим наглым отроком, хитро оглядывающемся. На лице у него было написано, что хочет напакостить и убежать.

– Привет, девчонки! Бандерольку бы отослать. Можно? – крикнул в пустоту Эдвард, приблизившись к стойке.

– Кого посылать вздумал? То есть чего будешь слать? – пропела приемщица.

Эдвард достал из сумки кусок стекла, обтер его и с грохотом выложил на стойку: – Да вот, корешку лучшему лунный камень в подарок от нашего общества независимых экспертов группы «космопоиск». Он позавчера прилетел, камень этот. Тёплый ещё. Вдруг он ещё информацию космическую в себе несёт? Вот друган и расшифрует её. А нам почёт и деньги!

– А-а-а! Ну ладно, отошлем. Ручку возьми там, на цепочке привинчена. Бланк заполни, – и, немного подумав, добавила, как бы между делом: – Я, когда на стекольном заводе пивные бутылки на заказ выдувала, у нас таких лунных камней на заднем дворе прорва валялась. Вот я не знала. Сейчас, наверное, уже почётным членом была бы Общества вашего!

Эдвард шагнул к столу и с удивлением обнаружил, что ручка отсутствует. Присутствовала только цепь, на которой она, видно, держалась.

Пошарив в кармане, он достал на свет зашарпанную шариковую ручку и сходу написал бланк: г. Вымя. ул. Вымя. Кощееву В.Ы. Сложил вчетверо бумажку и незатейливо крикнул: «Эй, дядя, ручки-то нету. Чем написать-то? Пальцем?»

Приемщица тоскливо почесалась, понюхала пальцы и торжественно резюмировала: – А, ведь это он, рыжий окаянец! Не зря он здесь час пасся. И анекдоты мне похабные рассказывал. Бдительность мою усыплял. Поймаю – уши оторву, извергу! На ручку – пиши! Заведующей нашей, умницы.

С этими словами она передала в окошко неприхотливую ручку «паркер» с золотым пером. Эдвард постоял полминутки, засунул в окно бланк, кусок стекла, свою ручку с колпачком от «паркера» и, увидев, как поданное им исчезло с глаз, развернулся и вышел прочь, на улицу.

Но то ли нога подвела на выходе, то ли что-то наложенное котами вынудило потерять равновесие. Эдвард упал.

Но обидно было и не само падение. И не издевательское наслаждение посторонних этим падением. Обидно было, что ладони, выставленные вперёд, уткнулись прямо в самый центр нехорошей кучи. И ничего поделать уже было нельзя.

Привстав на коленки и с отвращением глядя на свои ладони, Эдвард обнаружил, что к ним вместе с кошачьим дерьмом ещё прилипла какая-то неведомая желтая медалька, тоже сильно замазанная и дурно пахнущая. Но благо рядом, как и везде, была вечная, антикварная лужа размером с озеро Байкал, и проблема решалась.

Эд подошел к маленькому здешнему озерцу, с отвращением, сглатывая предательскую слюну, прополоскал свои ладони и оказавшуюся в руках медальку.

– Помыться решил? Я видел, как ты грохнулся. Думал, что нашел чего. Уж очень быстро ты нырнул. О и правда чего-то нашел! Дай глянуть одним глазком. Ну, лиса какая-то. Монгольская, похоже. Лыбится, сволота. Похоже, над нами смеется. – Стоял рядом Зуля и причитал, с тубусом и без шлейфа пьяных мух.

В ладони у Эдварда лежала жёлтая медаль с рожицей хитрой смеющейся лисицы, которая словно предлагала новому владельцу себя в качестве охранной грамоты на ближайшее неизведанное время.

Подкинув в руке неведомую цацку, Эд окинул взглядом придорожные кусты, заприметил в них спящую козу, выпущенную на вольные хлеба, прицелился и… бросил медаль в карман.

5

Глава

Ключ на старт

– Извините, извините… да извините вы. Да пошел ты… Дай пройти… встал, как лошадь, ни туда, ни сюда. Девушка, скажите, я могу…? Слушайте, вы! Сволочь, чего мне в бок-то суете? Девушка, я могу…? Ты, урод, я же сказал… Девушка, вот деньги… Дайте мне… ага… ага… мне. Два билета. Куда? Не знаю. Главное, чтоб сутки ехать. Ага. Во. Спа.... Ну, убогий, ты напросился. – Почти полностью сорвав голос и едва не лишившись всех нервов, Эдвард наконец-то приобрел долгожданные билеты в неизвестном направлении.

Дело оставалось за малым: встретить дольщика, с которым было обговорено место и время встречи, и дождаться поезда, который увезет их в неведомые края.

Выйдя из здания вокзала и по-прежнему находясь под сильным, неизгладимым впечатлением от крайней невоспитанности отъезжающих, Эд сразу же увидел Зулю, державшего в одной руке тубус, а в другой руку рыжего чудовища, по вине которого заведующая почтой лишилась всех привинченных, прикрученных, приклеенных и прибитых ручек, ну и своего «паркера» в том числе.

Эдварда такой расклад явно не устраивал, и он решительным шагом направился к стоящей у столба парочке, полный решимости закатить скандал.

Увидев подходящего компаньона, Адриян заулыбался, зачесался и спрятал рыжего за спину, состроив при этом отсутствующую мину.

–Слышь, Зуля, ты чего, за клюквой собрался? Что за наряд? Сапоги болотные, плащ какой-то покоцаный. Харя вся в газетах. Шапка зимняя. Клещ, какой-то рыжий, рядом. Ты чего? Нам ехать сутки. Тебя сейчас в исправдом заберут, личность выяснять. С какой ты помойки сюда явился? Валенки бы одел, на улице лето. Забыл, что ли, от волнения? Я с тобой с таким не поеду – Эд сделал движение в сторону, показывая всем видом, что собирается уходить, но немножко задержался.

Напарник взял его за локоть и виноватым голосом залепетал:

– Сейчас все расскажу. Сейчас… сейчас… С чего начнем?

– С него, – тоном, не терпящим возражений, сказал Эд и ткнул пальцем в рыжего юнца. – Кто это, моншер? Где ты его надыбал?

– Это мой друг! То есть мой новый, внезапный друг! Я встретил его сегодня случайно, возле валенок чугунных. Он там стоял и не знал, что к нему идет избавление в моем благородном лице. Он «потеряшка», отстал. Правда я не понял, от кого, но ему, он сказал, надо ехать. Я решил, может, ему надо ехать с нами? Ты сам с ним поговори. Он тебе лучше всё расскажет. Давай возьмём его с собой. Довезём его до дома.