Джон Картер – марсианин

скачать книгу бесплатно

Вскоре я проснулся от его страшного рычания. Открыв глаза, я увидел трех красных марсиан: они стояли неподалеку и целились в меня из своих ружей.

– Я безоружен и не враг, – поспешил я, – был в плену у зеленых таркианцев и теперь иду в Зодангу. Все, чего прошу, – это пищи и отдыха для меня и собаки.

Они опустили ружья и дружелюбно приблизились ко мне, правой рукой каждый прикоснулся к моему левому плечу – традиционная форма приветствия. Затем красные марсиане отвели меня в дом одного из них, попутно засыпая множеством вопросов.

Постройки, куда я стучался рано утром, были отведены под склады; жилые дома стояли в роще. Интересно, что все дома красных марсиан на ночь поднимаются широкой металлической колонной на сорок – пятьдесят футов. Вместо возни с засовами и решетками красные марсиане просто выдвигают из почвы эту колонну с помощью радиопередатчика.

Встретившиеся мне три брата со своими женами и детьми занимали три одинаковых дома. Они не занимались земледелием, так как состояли на военной службе, все работы по дому выполнялись военнопленными и преступниками. Братья были олицетворением сердечности и гостеприимства; я провел у них несколько дней, отдыхая и приходя в себя после моего долгого и трудного путешествия.

Они выслушали мою историю (я пропустил только всякое упоминание о Дее Торис и старике-хранителе) и посоветовали мне окрасить тело, чтобы больше походить на существо их расы, а затем поискать службу в армии или флоте Зоданги.

– Слишком мало шансов, что вашему рассказу поверят. Вам надо завоевать доверие вождей, а легче всего это сделать на военной службе. Мы – воинственный народ, – объяснил один из них, – и уважаем тех, кто умеет сражаться.

Когда я был готов к отъезду, они подарили мне маленького бычка – такие ходят под седлом у всех красных марсиан. Животное это не больше земной лошади, но цветом и формами соответствует своему гигантскому дикому родственнику – тоту.

Братья достали мне красного масла, которым намазали мое тело, и подстригли мне волосы по моде того времени – квадратом сзади и кольцами спереди. Теперь я мог сойти за полноправного красного марсианина. Мое оружие и украшения также были обновлены в стиле зодангского джентльмена, происходящего из рода Пторов, – такова была фамилия моих благодетелей.

Они наполнили маленький мешок, висевший у меня на боку, зодангской монетой. Монеты у них овальной формы. Бумажные деньги тоже есть, их может изготовить любой, но должен выкупить в течение полугода. Если кто-то не в состоянии этого сделать, то правительство расплачивается за него, а несостоятельный должник работает в шахтах.

Я ничем не мог отблагодарить братьев за их доброту, и они стали уверять меня, что я найду для этого удобный случай, если поживу подольше на Барсуме. Пожелав мне счастливого пути, они долго смотрели, как я удалялся по широкой белой дороге.

21. Воздушный разведчик

На пути к Зоданге я встретил много необычного, а на фермах, где останавливался, узнал массу полезного про обычаи барсумцев.

Вода, которой снабжаются фермы на Марсе, собирается на обоих полюсах в громадные резервуары и идет оттуда по длинным трубам через поля. Поля разбиты на одинаковые участки; за каждым наблюдает правительственный чиновник.

Вода – драгоценная жидкость на Марсе, поэтому ее подводят прямо к корням растений. Урожаи всегда одинаковы, так как нет ни засух, ни дождей, ни сильных ветров, ни насекомых.

Во время этого путешествия я впервые за долгие месяцы поел нормальных котлет и сочного жареного мяса. Я попробовал и приторно-сладкие фрукты, и овощи – конечно, все это отличалось от земных.

На второй остановке я встретил достаточно образованных марсиан из знати и в разговоре с ними коснулся Гелиума. Один много лет служил в дипломатической миссии, он с сожалением говорил об обстоятельствах, которые заставляют их страны воевать.

– Гелиум, – сказал он, – справедливо гордится самыми красивыми женщинами на Барсуме, из всех его сокровищ прекрасная дочь Мориса Каяка – Дея Торис – самый изысканный цветок. Народ поистине целует песок, по которому она ходит, и с тех пор как она пропала во время этой неудачной экспедиции, все в трауре. Наш правитель совершил ужасную ошибку, атаковав гелиумский флот. Рано или поздно Зоданга выберет более мудрого вождя… Даже теперь, когда наши войска окружили Гелиум, население Зоданги недовольно: эта война не популярна среди народа. Говорят, город в бедственном положении и скоро падет, ведь мы напали в отсутствие его флота, посланного на поиски принцессы.

– А какова судьба принцессы, по-вашему? – спросил я будто мимоходом.

– Она умерла – так сказал пленный зеленый воин. По его словам, ей удалось бежать от тарков с каким-то странным существом из другого мира, но их схватили варуны: на равнине нашли следы кровавого столкновения, а рядом блуждали их тоты.

Этот рассказ мало обнадеживал, но все же не доказывал смерти Деи. Я все равно стремился поскорее достичь Гелиума и принести Тардосу Морису вести о его внучке. А пока я наконец добрался до Зоданги.

Я давно заметил, что у красных марсиан Вула вызывает сильную неприязнь: они никогда не приручали таких огромных и страшных животных. Необходимо было расстаться, но я долго отгонял эту грустную мысль. У городских ворот все же настало время прощаться с верным другом. Пройдите по Бродвею в сопровождении дикого льва – и вы произведете эффект, какой произвели бы на улицах Зоданги мы с Вулой. Будь дело только во мне, никакие соображения безопасности не заставили бы меня прогнать любимого пса. Но от меня зависела судьба Деи Торис, ради нее я в этом таинственном городе, и присутствие Вулы могло помешать мне. Я надеялся, что он быстро забудет меня.

Приласкав бедное животное, я пообещал позже отыскать его и указал на обратный путь к Тарку. Вула как будто понял и печально побрел назад. Мне было тяжело смотреть ему вслед, я решительно повернулся к угрюмым воротам.

Рекомендательное письмо немедленно открыло мне доступ в город. Ранним утром улицы были еще пусты. Высокие колонны, на которых находились дома, казались стволами стальных деревьев. Магазины, как обычно, стояли прямо на земле незапертые – воровство совершенно неизвестно на Барсуме. Здесь боятся только нападения, поэтому-то и поднимают дома высоко над землей на ночь и во время войны.

Братья Птор дали мне точные указания, как разыскать в городе удобное жилье. Еще у меня были рекомендательные письма к государственным чиновникам. Моя дорога вела к центральному скверу, в Зоданге он занимает квадратную милю и окружен дворцами джеддака, джеда и других представителей правящего дома. Здесь же располагаются гостиницы, кафе и магазины.

Я пересекал большой сквер, любуясь великолепной архитектурой и ковром роскошных красных цветов. Навстречу мне шел марсианин. Когда он приблизился, я узнал его и приветственно положил руку на плечо:

– Каор, Кантос Кан!

С быстротой молнии он обернулся ко мне, и не успел я опустить свою руку, как острие его шпаги коснулось моей груди:

– Кто вы?

Я отпрыгнул футов на пятьдесят от его шпаги, он опустил острие вниз и воскликнул смеясь:

– Лучшего ответа не надо! На Барсуме лишь одно существо умеет прыгать, как резиновый мяч! Во имя матери самого дальнего месяца, Джон Картер, как вы попали сюда и как научились менять по своему желанию цвет кожи?

Я коротко обрисовал ему свои приключения, и он начал свой рассказ:

– Я нахожусь здесь в интересах Тардоса Мориса, джеддака Гелиума. Саб Тзэн, принц Зоданги, безумно влюбился в Дею Торис и спрятал ее где-то в городе. Его отец, Тзэн Козис, джеддак Зоданги, предложил гелиумцам мир при условии их бракосочетания. Однако Тардос Морис ответил, что он и его народ скорее увидят принцессу мертвой, чем насильно выдадут ее замуж. Он не хочет соединять свой род с родом Тзэна Козиса, предпочитая свою смерть и даже гибель всего Гелиума. Этот ответ был тяжелейшим оскорблением зодангцам, но власть его в Гелиуме сильна, народ гордится его поведением.

– Я здесь уже три дня, – рассказывал Кантос Кан, – но еще не узнал, где заключена Дея Торис. Сегодня я поступаю на службу в зодангский флот. Принц Саб Тзэн командует флотским дивизионом, я попробую войти к нему в доверие. Хорошо, что вы здесь, Джон, я знаю вашу верность принцессе, уверен, что вместе мы достигнем многого.

Сквер начал постепенно оживать. Магазины открылись, в кафе появились утренние посетители. Кантос Кан повел меня в один из роскошных ресторанов, где нам была подана еда, приготовленная автоматами. Ни одна рука не трогала пищу с того момента, как сырой она попала на кухню, и до тех пор, пока не появилась, горячая и вкусная, перед нами. Заказать то или иное блюдо можно было, нажав соответствующую кнопку на столе.

Когда мы поели, Кантос Кан повел меня с собой в квартал, где был расположен эскадрон воздушной разведки флота. Он представил меня начальнику и попросил зачислить в состав эскадрона. Для этого требовалось пройти экзамен, но Кан сказал, что это он берет на себя. Взяв билет, он представился экзаменатору как Джон Картер и благополучно прошел испытание.

– Эта хитрость откроется позже, – объяснил он мне весело, – когда они начнут проверять мой рост, вес и другие параметры. Но к тому времени наша миссия будет выполнена… или мы потерпим неудачу.

Ближайшие несколько дней Кантос Кан учил меня водить летающую лодку. Воздушная лодка для одного человека имеет около 16 футов в длину, 2 фута в ширину, 3 вершка в толщину и заострена с обоих концов. Двигатель – бесшумная машина из радия. Весь секрет легкости и упругости заключен между тонкими металлическими стенками и состоит в восьмом луче, или луче движения, как можно назвать его по основному свойству.

Этот луч, подобно девятому лучу, неизвестен на Земле, но марсиане открыли, что он является неотъемлемой частью всякого света, независимо от источника.

Марсиане также узнали, что восьмой солнечный луч несет свет солнца к разным планетам и что у каждой планеты имеется свой индивидуальный восьмой луч. С Марса он идет, противодействуя силе тяжести.

Эти-то лучи и делают марсиан способными к изумительным полетам. Тяжелые военные корабли летают в воздухе Марса так же грациозно, как мыльные пузыри в воздухе Земли.

В течение первых лет после открытия этих лучей было немало странных происшествий, пока не научились контролировать эту чудесную силу. Лет девятьсот тому назад первый большой военный корабль, который имел специальные резервуары для восьмого луча, был перенасыщен солнечной энергией и в одно мгновение пропал из виду с пятью сотнями солдат и офицеров на борту. Он так и не вернулся.

Сила отталкивания этих лучей от планеты так велика, что она увлекла корабль в безвоздушное пространство. С помощью сильных телескопов и теперь можно видеть, как он блуждает по небесам – маленький спутник Марса.

На четвертый день после своего прибытия в Зодангу я совершил первый полет, во время которого достиг дворца Тзэна Козиса.

Над городом я летал кругами, как это делал Кантос Кан, а затем на большой скорости помчался к югу, следуя направлению одного из больших каналов, ведущих в Зодангу.

Меньше чем за час я пролетел две тысячи миль и вдруг далеко внизу разглядел трех зеленых всадников, преследовавших маленькую красную фигурку. Я направил машину вниз и увидел, что на красном марсианине был знак эскадрона воздушных разведчиков. Недалеко лежала его лодка, вокруг были разбросаны инструменты. Очевидно, он что-то ремонтировал и был застигнут зелеными воинами.

Всадники на быстрых тотах почти нагнали его, воинственно подняв длинные металлические копья. Каждый, казалось, хотел первым поразить бедного зодангца. Его судьба была бы решена, если б не мое появление.

Я быстро догнал их и вонзил клюв своей маленькой лодки как раз между плечами ближайшего воина. Обезглавленное тело взлетело на воздух, перекувырнулось через голову тота и упало рядом на мох. Тоты двух других воинов обернулись и с ревом помчались в противоположные стороны.

Теперь я посадил лодку, красный марсианин горячо благодарил меня, говоря о награде. Оказалось, что он двоюродный брат джеддака Зоданги. Но надо было торопиться: воины, безусловно, вернутся, как только усмирят своих тотов.

Мы чинили поврежденную машину, когда оставшиеся в живых зеленые вновь попытались атаковать нас. Но на расстоянии приблизительно ста ярдов их тоты решительно отказались двигаться дальше – так напугал их мой летательный аппарат.

Воины спешились и направились к нам с обнаженными длинными мечами. Я взял на себя более рослого и покончил с ним без особых усилий, что стало для меня уже привычным благодаря частой практике. Но мой новый знакомец находился в отчаянном положении.

Он был ранен и лежал на земле. Противник поставил свою огромную ногу ему на грудь и занес меч для последнего удара. Я перепрыгнул разделяющее нас расстояние в пятьдесят футов и проткнул тело зеленого воина своей шпагой. Его меч выпал из рук, не нанеся удара, и сам он тяжело рухнул на распростертое тело зодангца.

При беглом осмотре я убедился, что смертельных ран у него нет, а после короткого отдыха зодангец заявил, что чувствует в себе силы на обратный путь (он должен был лететь самостоятельно, так как хрупкие лодочки выдерживают вес только одного человека).

Закончив наконец ремонт, мы поднялись в спокойное безоблачное небо и без дальнейших приключений вернулись в Зодангу.

Еще издали стала видна огромная толпа мирных граждан и воинов, собравшихся на лугу перед городом. Небо было черно от военных кораблей и частных лодочек, на которых развевались шелковые флаги с разнообразной символикой.

Мой спутник подал мне знак опуститься и, подлетев поближе, уговорил меня посетить военную церемонию. На ней награждали за храбрость и другие заслуги. Он развернул маленькое знамя, указывающее, что корабль принадлежит члену царской семьи Зоданги, и мы начали прокладывать дорогу между множеством воздушных кораблей. Вклиниться удалось как раз над джеддаком Зоданги и его свитой. Все сидели верхом на домашних марсианских тотах, на сбруе и украшениях было такое количество пестро раскрашенных перьев, что они сильно напоминали мне банду краснокожих индейцев.

Кто-то из свиты обратил внимание Тзэна Козиса на моего спутника, парящего прямо над их головами, и правитель сделал ему знак спуститься. Пока войска разворачивались перед джеддаком, он разговаривал со своим кузеном, время от времени поглядывая на меня. Слов я не мог расслышать. Когда разговор кончился, все спустились с тотов. В это время последние войска уже встали в позицию перед своим правителем. Церемония награждения началась. Один из офицеров выкрикнул перед рядами имя воина, и тот вышел вперед. Мы услышали о его доблести, которая вызвала одобрение джеддака. Тзэн Козис самолично прикрепил металлическое украшение к левой руке марсианина.

Еще десять военных было награждено таким образом, когда адъютант сказал:

– Джон Картер, воздушный разведчик!

Никогда в жизни я не был так поражен, но привычка к военной дисциплине позволила мне легко опустить лодку на луг, и я приблизился к офицеру. Он обратился ко мне громким голосом, который слышали все собравшиеся:

– Джон Картер! В благодарность за вашу замечательную храбрость и ловкость, проявленные при защите двоюродного брата джеддака и в победе над тремя зелеными воинами, джеддак доставляет себе удовольствие возложить на вас знак его одобрения.

Тогда Тзэн Козис подошел ко мне и, прикрепив украшение, сказал:

– Кузен рассказал мне подробности вашего удивительного подвига, который кажется почти чудом. Если вы так хорошо сумели защитить кузена джеддака, то насколько лучше вы сумеете защитить особу самого джеддака! Вы назначаетесь в гвардию и отныне будете размещаться в моем дворце.

Я поблагодарил Тзэна Козиса и по его приказанию присоединился к членам королевской свиты. После окончания церемонии я поставил аппарат на место под крышей казарм воздушного эскадрона и доложил офицеру о своем переводе во дворец.

22. Я нахожу Дею

Мажордом имел распоряжение поместить меня близ особы джеддака, подвергающегося во время войны особенно сильной опасности. (По существующим на Марсе правилам, во время войны все позволено.)

Он немедленно проводил меня в апартаменты Тзэна Козиса. Правитель беседовал с сыном и не заметил моего прихода.

Я осмотрелся. Стены были затянуты роскошными драпировками или коврами, которые закрывали все окна и двери. Зал освещался солнечными лучами, проходившими сквозь хитроумно сделанные прорези в потолке.

Мой проводник откинул один из ковров, открывая проход, который шел вдоль между стенами и висящими драпировками. Я должен был оставаться в проходе до тех пор, пока Тзэн Козис в комнате, и следовать за ним, куда бы он ни пошел. Единственной моей обязанностью было охранять особу правителя и меньше попадаться ему на глаза. Через четыре часа меня сменят.

Драпировки были сделаны из специальной ткани, которая с внешней стороны казалась тяжелой и плотной, а я изнутри мог видеть все, что делалось в комнате.

Едва я занял свой пост, как драпировки на противоположном краю зала зашевелились, и появились четыре гвардейца, конвоирующих женщину. Приблизившись к Тзэну Козису, воины расступились, и я увидел улыбающуюся Дею Торис.

Саб Тзэн подошел к ней, и они, взявшись за руки, предстали перед джеддаком. Тзэн Козис удивленно посмотрел на них и стоя приветствовал Дею Торис.

– Какому странному капризу обязан я визитом принцессы Гелиума, которая лишь два дня тому назад уверяла меня, что предпочитает моему сыну Тала Хаджуса, зеленого тарка?

Дея Торис только улыбнулась в ответ и с плутовскими ямочками, играющими у нее на щеках, ответила:

– С самого начала существования Барсума привилегией женщины были непостоянство и притворство в сердечных делах. Ваш сын простил меня, простите и вы, что задела вашу гордость. Два дня назад я не была уверена в чувствах вашего сына, но теперь убедилась в них. Я пришла просить вас забыть мои опрометчивые слова и принять уверения принцессы Гелиума, что она согласится выйти замуж за Саба Тзэна, принца Зоданги, когда придет время.

– Я счастлив, что вы так решили, – ответил Тзэн Козис. – Я совершенно не хотел продолжать дальше войну с народом Гелиума. Ваше обещание будет записано и оглашено перед народом.

– Лучше было бы, – прервала его Дея Торис, – отложить огласку до конца войны. Обоим народам покажется странным, что принцесса Гелиума выходит замуж за врага в разгар военных действий.

– Разве война не может быть закончена сразу? – воскликнул Саб Тзэн. – Достаточно лишь слова Тзэна Козиса, чтобы водворить мир. Произнеси это слово, отец мой, и оно приблизит мое счастье и положит конец этой ненужной ссоре.

– Мы посмотрим, – ответил Тзэн Козис, – как народ Гелиума примет мир. Я, во всяком случае, предложу им его.

Дея Торис повернулась и покинула комнату в сопровождении четырех стражей.

И вот воздушный замок моей мечты разбит о суровую действительность! Женщина, которой я предложил свою жизнь, из уст которой недавно слышал слова любви, так легко забыла о моем существовании и смеясь отдала себя сыну злейшего врага своего народа.

Я слышал это собственными ушами, но не мог поверить. Я решил найти ее: пусть повторит жестокую правду мне в лицо. Потому я незаметно оставил свой пост и поспешил покинуть комнату вслед за принцессой, тихонько проскользнув в дверь.

Передо мной открывалась масса извилистых коридоров, ветвящихся и перекрещивающихся между собой во всех направлениях. Я побежал по одному из них, потом по другому, третьему – и вскоре совершенно потерялся. Я стоял, задыхаясь, опершись о стену, как вдруг услышал голоса. По-видимому, они исходили из комнаты по другую сторону стены, о которую я облокотился. Я сейчас же узнал голос Деи Торис, хотя слов было не разобрать. Недалеко была и дверь, ведущая в эту комнату. Быстро пройдя вперед, я вошел в маленькую переднюю, в которой несли вахту четыре гвардейца, уже виденные мною. Один из них сейчас же вскочил и спросил, по какому я делу.

– Я от Тзэна Козиса, – ответил я, – должен поговорить наедине с Деей Торис, принцессой Гелиума.

– Ваш приказ? – спросил он.

Я повторил, что я охранник джеддака, и направился к противоположной двери, за которой слышал голос Деи.

Но войти было не так-то легко! Телохранитель встал передо мной:

– Никто не приходит от Тзэна Козиса без письменного приказа! Покажите его немедленно!

– Единственный приказ, который я могу предъявить, всегда со мной, – ответил я, похлопывая по своему мечу. – Дадите вы мне пройти мирно или нет?

Вместо ответа все четверо воинов с обнаженными мечами встали в ряд, загораживая путь.

– Вы лжец! – воскликнул охранник. – Вы не только не войдете к принцессе, но под стражей будете отведены к Тзэну Козису, где объясните свою дерзость. Спрячьте свой меч, вы один не справитесь с нами, – приказал он с угрюмой усмешкой.

Моим ответом был быстрый удар, который оставил мне только трех соперников, но они были достойны моего оружия. Противники отбросили меня к стене, я с трудом пробил себе дорогу в угол комнаты, так что они могли атаковать только поодиночке. Так мы сражались минут двадцать. Звон стали наполнил комнату страшным шумом, который заставил Дею Торис подойти к дверям. Здесь она стояла все время, пока длился бой, а Сола выглядывала из-за плеча. Их лица были спокойны, и я понял, что женщины не узнали меня.