banner banner banner
Моя фамилия Павлов
Моя фамилия Павлов
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Моя фамилия Павлов

скачать книгу бесплатно

Вся техника прибыла в Кубинку, на наш полигон, вот там я всю ее и облазил. Выстроенные в ряд, машины сразу бросались в глаза, и в первую очередь своими прямыми, рублеными линиями. Все бронеавтомобили, которые уже были в армии, отличались закругленными формами и, честно говоря, не смотрелись, взять хотя бы пулеметный броневик БА-20. Конечно, внешний вид не главное, но тут он хорошо сочетался с бронезащитой за счет более рациональных углов наклона брони.

– Ну как, Дмитрий Григорьевич, нравится?

– Просто нет слов, Виталий Андреевич. Вы молодец, сделали именно то, что я хотел. Кстати, хочу вас обрадовать: похоже, скоро вам придется переделывать всю технику под новое шасси.

– Получилось с новыми заводами?

– Насколько я слышал, да, но пока не знаю, когда их построят, и что именно будут выпускать, но как только узнаю, сразу вам сообщу А что слышно по ЯГ-12?

– Сама машина, оказывается, уже списана и утилизирована в прошлом году, а документация на нее потеряна[9 - Тяжелый четырехосный грузовик Я Г-12 был разработан и построен в единственном экземпляре в 1932 году на Ярославском автомобильном заводе по заказу военных. Им же он потом и был передан для испытаний в одну из воинских частей Саратова, но его производство так и не состоялось. Дальнейшая судьба опытного образца неизвестна, скорее всего, его просто списали и утилизировали. Причиной, по которой производство ЯГ-12 так и не началось, стала сложность его производства и дороговизна, хотя грузовик получился хорошим, с отличной проходимостью и грузоподъемностью.].

Правда, я нашел главного разработчика грузовика, товарища Литвинова. Переходить на мой завод для работы по его грузовику он отказался, но помог восстановить по нему техническую документацию. Сейчас я как раз приступаю к работам по нему, раньше просто не было времени, был сильно занят созданием обычных бронемашин.

Ждать Грачеву пришлось недолго, буквально на следующий день меня вызвал к себе Сталин.

– Добрый день, товарищ Павлов, проходите, у меня для вас хорошие новости.

– Добрый день, товарищ Сталин. Вы насчет автозаводов?

– Да, переговоры в Америке увенчались успехом. Американцы построят нам четыре автомобильных завода. В Ярославле, Сталинграде, Горьком и Челябинске.

– А какая фирма? Или их несколько?

– Мы договорились с фирмой White, у них большой выбор техники, и ее охотно использует американская армия. А у вас есть новости для меня?

– Да, товарищ Сталин, есть, как раз хотел сам проситься к вам на прием.

– И что за новости?

– Буквально позавчера в Москву приехал товарищ Грачев, автоконструктор Горьковского автомобильного завода. Он по моему заданию проектировал колесную бронетехнику и привез первые экземпляры, сделанные на базе отечественных ЗИС-5 и ЗИС-6.

– Это не создаст проблем при переходе на американские грузовики?

– Нет, товарищ Сталин, не создаст. Просто бронекорпус будет изменен под размеры американских моделей, там нет ничего особо сложного.

– А где сейчас экспериментальные модели?

– На полигоне в Кубинке.

– А давайте съездим туда и посмотрим, их ведь по вашим наброскам делали?

– Да, товарищ Сталин.

В Кубинку мы приехали уже вечером, но было еще светло и ничто не помешало нам осмотреть бронемашины. Они стояли в ряд, а рядом с ними – их экипажи, которые их испытывали. Сталин сначала не торопясь прошелся вдоль всего ряда бронемашин, а затем стал осматривать их изнутри, тем более что Грачев сделал удобный доступ в машины. После этого экипажи, заняв свои места, поехали по полигону, показывая проходимость своих машин. Они достаточно уверенно преодолевали все препятствия. Полный привод и широкие колеса обеспечивали хорошую проходимость, и все машины без особых проблем прошли весь участок на наших глазах. Сталин остался очень доволен как проходимостью, так и внешним видом. Все же они сильно отличались в лучшую сторону от ныне существующих бронеавтомобилей. В Кремль мы возвращались тоже вместе.

– Спасибо вам, товарищ Павлов, под вашим руководством сделали отличные бронеавтомобили. Кстати, немцы, похоже, все же согласятся на наше предложение. Мы предложили им построить заводы в Харькове и Николаеве, там развитая промышленность и транспорт. Думаю, до осени этот вопрос окончательно решится.

– Товарищ Сталин, можно заказать в Америке грузовики фирмы White?

– Зачем? Мы ведь скоро построим их заводы.

– Не хочу терять время зря. Пока еще построят, думаю, что пройдет не меньше года, а пока товарищ Грачев сможет изменить бронекорпуса под новую ходовую. Зато, как только заводы будут построены, так сразу можно будет приступить к производству бронеавтомобилей.

– Хорошо, товарищ Павлов, вам нужны образцы всех моделей?

– Нет, на тонну, три и шесть.

– Закажем.

– И, пожалуйста, сразу товарищу Грачеву в Горький.

* * *

Я поехал из Кремля сразу домой, уже было достаточно поздно, и возвращаться в управление не имело никакого смысла.

– Папка!

Маленький вихрь повис на моей шее, а я подхватил и закрутил маленькую Аду. За прошедшее время я окончательно вжился в свою новую жизнь и в это время.

17 марта 1938 года, Москва

– Дмитрий Григорьевич, – раздалось в телефонной трубке. – Звонил товарищ Кошкин, он хочет приехать и показать чертежи, говорит, что черновой набросок танка готов.

– Петр Николаевич, назначьте ему на 21 марта.

– Хорошо, Дмитрий Григорьевич.

Кошкин приехал с предварительными чертежами, и мы вместе стали их изучать, вернее это я изучал, а Кошкин и так прекрасно их знал.

– Михаил Ильич, я смотрю, у вас тут люк мехвода находится в лобовой плите, но это ослабляет ее, делает ахиллесовой пятой. Конечно, попасть в люк достаточно сложно, но тем не менее вполне возможно. Благодаря тому, что поперечное расположение двигателя уменьшило моторный отсек, башня сдвинулась к середине, и теперь вполне возможно сделать люк мехвода сверху.

– Хорошо, люк перенесем, а в остальном?

– Только не делайте его прямо под орудием, сдвиньте его вбок, а больше вроде никаких нареканий я не нашел. Разве что добавьте еще одну вещь: надо в обязательном порядке изнутри на всю броню наваривать лист обычного железа миллиметровой толщины.

– Зачем?

– Для защиты экипажа и оборудования от сколов собственной брони. При попадании снаряда, даже если нет пробития броневой плиты, вполне возможны сколы внутренней брони, вот этот тонкий лист обычного железа, который наварят изнутри, и защитит экипаж и оборудование танка. Скажите, Михаил Ильич, вы не общались с танкистами?

– Нет.

– Зря, пообщавшись с ними, вы смогли бы многое узнать. Знаете, когда я понял, что нам нужны новые танки с противоснарядной броней, дизельным двигателем и мощным орудием?

– Нет, Дмитрий Григорьевич?

– После моей командировки в Испанию. Когда я там покомандовал и увидел, что наши танки горят как спички. Именно тогда я понял, что они устарели и будущее за средними танками, они непременно должны составить основу нашей бронетанковой мощи.

– А тяжелые танки?

– Они тоже нужны, но в гораздо меньшем количестве.

– Не буду спорить. На внесение изменений мне потребуется максимум неделя, и потом я готов приступить к производству опытных образцов.

– Это хорошо, сделайте пять экземпляров. И еще, чуть не забыл: что с орудием?

– Согласно нашему заказу, товарищ Грабин адаптировал свое орудие Ф-22 под танковую версию.

– Длина ствола?

– Пятьдесят калибров.

– Отлично, тогда жду вас через два месяца вместе с опытными экземплярами, и не забудьте сделать еще противотанковую самоходку, пока с этим орудием, но позже необходима пушка калибра 90-100 миллиметров.

– Хорошо, Дмитрий Григорьевич, сделаю.

А спустя неделю отзвонился Гинзбург с сообщением, что он не только закончил с разработкой порученной ему техники, но даже произвел ее в двух экземплярах каждую.

2 апреля 1938 года, Москва

– Здравствуйте, товарищ Сталин, комкор Павлов беспокоит. Товарищ Гинзбург из Ленинграда привез на показ сделанные им самоходки, их вчера разгрузили с эшелона и перегнали в Кубинку.

– Здравствуйте, товарищ Павлов, это хорошо. Как вы смотрите, если мы с вами туда сегодня съездим посмотреть их?

– Крайне положительно. Товарищ Гинзбург сейчас как раз ждет меня, чтобы лично все показать и рассказать.

– Вот и хорошо, подъезжайте в Кремль, вместе и поедем.

– Выезжаю, товарищ Сталин.

Положив трубку телефона, я вышел в приемную, где в этот момент кроме Петра Николаевича, моего секретаря, сидел и Валера Левашов, мой ординарец.

– Валера, машину к подъезду, сейчас срочно едем сначала в Кремль, а там присоединяемся к товарищу Сталину и едем в Кубинку.

К тому моменту, как я спустился вниз, у подъезда уже стояла моя машина, причем не старая «эмка», а уже новая БКМ, бронированная командирская машина. После того как Грачев привез на показ свои машины, я, пользуясь своим служебным положением, самым наглым образом отжал ее в свое пользование. Ее все равно ведь испытывать надо, вот и испытаю, а внешне она очень сильно напоминала наш «Тигр», правда, мощность и начинка гораздо хуже, а что вы хотели, все согласно нынешним технологиям. Сев на заднее сиденье, закрыл дверь, а в это время Валера заскочил на переднее, рядом с водителем, и мы тронулись. Езды буквально пять минут, если просто на доклад к товарищу Сталину, то лучше было прогуляться пешком, но поскольку надо ехать в Кубинку, то тут без вариантов, только на своей машине.

К тому моменту, как я подъехал, из ворот выехал кортеж Сталина из трех машин, его и две «эмки» охраны. Надо, кстати, посоветовать Власику поменять «эмки» на Б КМ, и охраны в них поместится больше, как-никак. Она на 7 человек рассчитана: двое – спереди, трое – сзади и еще два человека охраны – в заднем отсеке. Да и сами машины бронированы, в случае заварухи за машиной вполне спрятаться можно, она и от пулемета защитит. Пока же я просто влился в кортеж. Власик, видимо, был предупрежден, так как замыкающая «эмка» приотстала, явно показывая, куда моей машине надо встать. Ехали часа полтора и около пяти вечера въехали на полигон, где нас уже встречали. В сопровождении начальства и охраны вышли на плац, где и стояла техника.

Вот Гинзбург, вот ухарь! Этот прохвост абсолютно всю технику сделал под один стандарт. Я-то думал, что танк он сделает по классической схеме, как я ему и набросал, а он абсолютно всю технику сделал с передним расположением моторного отсека. Танк Т-50 не походил на самого себя, вернее на тот танк, который я знал. Башня переехала в кормовую часть корпуса, а вместо стандартной пушки 20-К стояла ее модернизированная версия с длиной ствола в 65 калибров, но с учетом того, что башня значительно сдвинулась назад, то почти трехметровый ствол лишь незначительно выступал впереди танка. Просматривая ТТХ танка, я лишь удовлетворенно кивал: вес вышел в 15,3 тонны, и это при толщине лобовой брони в 45 и бортовой в 30 миллиметров, что для этого времени и этого класса танка было просто замечательно[10 - К примеру, немецкий Т-3 ранних версий, до 1939 года, имел при толщине лобовой и бортовой брони в 15 миллиметров вес в 15–16 тонн при 37-миллиметровом орудии. Модификации 1940 года имели уже лобовую броню в 30 и бортовую – в 20 миллиметров при орудии 50 миллиметров и весе примерно в 20 тонн.].

При этом переднее расположение моторного отсека давало экипажу танка дополнительную защиту. После того как снаряд противника пробьет лобовую броню, перед ним будет двигатель, а за ним – 10-миллиметровая внутренняя переборка моторного отсека. Танк что, железяка, их еще наклепать можно будет, а вот обученный и опытный экипаж за пару месяцев не подготовишь.

Кроме Т-50 стояла КШМ, она имела немного удлиненный по сравнению с танком корпус и с двумя гибкими антеннами и одной телескопической, а кроме того, над корпусом торчали рога стереотрубы. Еще одна полностью закрытая, с красным крестом на бортах, и такая же, но без них. Это оказалась транспортно-заряжающая машина для подвоза боеприпасов и топлива. Еще была машина с небольшой пулеметной башней из спарки ДК и ДТ и десантным отсеком. Затем пошли машины с открытой рубкой, знаменитая самоходка поддержки пехоты СУ-76, та самая, которую в войсках прозвали «Голожопый Фердинанд». Затем были две с зенитными турелями, на одной стоял 20-миллиметровый ШВАК, а на другой спарка 12,7-миллиметровых ШВАКов[11 - Это не опечатка, ШВАК – Шпитального-Владимирова авиационный крупнокалиберный. Сначала был спроектирован и запущен в производство 12,7-миллиметровый крупнокалиберный авиационный пулемет ШВАК, а в 1936 году на его базе была создана 20-миллиметровая авиационная пушка. Все различие состояло только в более крупном стволе.].

И завершала этот ряд еще одна самоходка с открытой рубкой, в которой стоял 82-миллиметровый миномет БМ 36. К сожалению, 120-миллиметровый ПМ 38 еще не создан, хотя уже на подходе и впоследствии именно он и заменит БМ 36. Всего 9 машин, и если Т-50 имел бронирование в 45 миллиметров лоб и 30 – борт, то остальные машины имели 25 миллиметров лобового бронирования и 15 – бортового при весе примерно в 10–11 тонн.

Сначала Гинзбург подробно рассказал нам про каждую машину, ее ТТХ и для чего она нужна. Мы еще и залезали в них, чтобы рассмотреть изнутри, а потом по команде в них забрались экипажи, и они дружно рванули по полигону, показывая свою проходимость. Машины с легкостью преодолели все препятствия, правда, стрельб не было, но они сейчас были не нужны. Сталин остался очень доволен, армия должна была получить их после того, как наладят производство, большой спектр различной бронетехники. По крайней мере, наша пехота, с учетом и колесной техники, будет иметь разнообразные бронированные машины поддержки. С такой техникой планируемые мехкорпуса действительно будут мехкорпусами.

– Спасибо, товарищ Гинзбург, вы сделали большое дело для всей нашей страны и армии. Теперь осталось только запустить это все в производство.

– Товарищ Сталин, но пока не было госприемки, это опытные, экспериментальные образцы.

– Товарищ Гинзбург, думаю, госприемка не будет к вам придираться. Ведь так, товарищ Павлов?

– Лично я буду голосовать за принятие всей этой техники на вооружение. Товарищ Гинзбург отлично выполнил мой заказ, но ведь в приемной комиссии будут и другие товарищи.

– Думаю, они тоже примут эту технику. Спасибо вам, товарищ Гинзбург, а к вам, товарищ Павлов, у меня еще будет разговор. Давайте вернемся в Кремль.

Мы расселись по машинам и поехали назад, а по приезде я прошел вслед за Сталиным в его кабинет.

– Товарищ Павлов, что вы имели в виду, когда говорили про прием этой техники на вооружение?

– Товарищ Сталин, к сожалению, прием на вооружение новой техники зависит не от меня одного. В комиссии по приемке разные люди, и не все они понимают значимость той или иной техники, особенно, если это не по их профилю. Лично меня все устраивает, товарищ Гинзбург сделал все, что я от него хотел, и в свою очередь на приемке я приложу все усилия для того, чтобы эту технику приняли на вооружение.

– Хорошо, товарищ Павлов, я вас понял, не волнуйтесь, проблем с приемом не будет.

– Спасибо, товарищ Сталин.

Когда я вышел от Сталина, то в его приемной столкнулся с Власиком, еще не генералом, а майором госбезопасности, что соответствовало армейскому полковнику.

– Николай Сидорович, добрый день! Есть пара минут для меня?

– Здравствуйте, Дмитрий Григорьевич, пять минут найду

– Вот и отлично. Вы мою новую машину видели?

– Да, необычная машина.

– Я это к чему говорю, вы только не подумайте, что я хвастаюсь. Хотел вам порекомендовать такие машины в вашу службу. Она пока выделяется на фоне остальных машин, но это ненадолго. Зато, во-первых, она бронирована, а во-вторых, рассчитана на семь человек. Думаю, вам понравятся такие машины, как раз для сопровождения. Как только построят новые американские заводы, так сразу их начнут выпускать на базе американских грузовиков. Вы подумайте, не дай Бог что случится, а с такими машинами у ваших людей больше шансов выжить.

– Спасибо, Дмитрий Григорьевич, я подумаю, наверное, вы правы. А сейчас их можно получить?

– Обратитесь к товарищу Грачеву с Горьковского автозавода, это он ее сделал на базе ЗИС-5. Думаю, для него не проблема сделать для вас несколько таких машин. Можете пока их обкатать, а потом заменить на американские, там двигатели мощнее.

– Обязательно, Дмитрий Григорьевич, еще раз спасибо и всего вам хорошего.

Глава 4

2 апреля 1938 года, Кубинка

Сегодня я приехал в Кубинку с самого утра, и хотя Сталин четко дал понять, что вся представленная здесь неделю назад техника ему понравилась, но меня все равно бил мандраж. Хоть я и не конструктор, но ее делали по моему заказу, и я был крайне заинтересован в принятии ее на вооружение Красной армии. В членах комиссии были Ворошилов, Буденный, Шапошников, Кулик и я. В принципе я понимал, что все кроме Кулика точно проголосуют за принятие техники на вооружение, а вот что решит Кулик – неизвестно. Это был известный хам и самодур, и только то, что он во время Гражданской войны воевал в Царицыне вместе со Сталиным, позволило ему сделать такую карьеру. Гинзбург, конечно же, тоже был здесь, как-никак, а он главный конструктор, по положению обязан быть тут, и было видно, как он волнуется.

– Семен Александрович, не волнуйтесь, главное, что ваши машины понравились товарищу Сталину.

Гинзбург только благодарно кивнул мне. Вот выстроившиеся в ряд машины дружно взревели моторами, разом развернулись и двинулись по бездорожью полигона. Сначала они показали свою хорошую проходимость, а затем были стрельбы. Мне понравилось, другим, судя по всему, тоже, только Кулик прицепился к орудию Т-50. Почему оно такое длинное, и почему это не согласовали с ним.

– Григорий Иванович, зачем с вами согласовывать? Орудие создано по моему заказу, именно такое, какое мне нужно, и ставиться оно будет на танки. Так в чем проблема? Лично товарищу Сталину неделю назад все понравилось, он даже и тени сомнения не высказал на счет принятия всей этой техники на вооружение.

Услышав, что Сталину все понравилось, и он не сомневается в принятии бронетехники на вооружение, Кулик сразу сдулся, так что комиссия приняла всю технику на вооружение, а я, подойдя к Гинзбургу, лишь сказал: