скачать книгу бесплатно
Ну вот, если что, потом можно будет упирать на мнение и слова того, кто сам воевал на наших танках. Жаль, конечно, дядю Петю. Не знаю, что именно с ним произошло, но блокаду он тоже не пережил. А так, надеюсь, у него будет шанс выжить, ведь жили же многочисленные инвалиды, которых после войны было много.
– Доброе утро, Ирина Федоровна, а Варю можно?
– Доброе утро, Олег, сейчас позову.
Мне повезло: дверь открыла сама Ирина Федоровна, а не соседи. Вот Варе и ее матери откровенно не повезло: в соседях у них были какие-то склочные люди, и причем все уже в возрасте, молодежи не было. Варя постоянно мне жаловалась на регулярные скандалы и мелкие пакости со стороны соседей. Может, это было еще потому, что Ирина Федоровна была учительницей, коренной жительницей, а соседи все были без малейшего образования, из деревень, приехавшие в город после революции. Вот и была она среди них как белая ворона.
Варя жила на углу Фонтанки и Бородинской улицы – от меня пять минут ходьбы пешком. Она вскоре выпорхнула из комнаты, и мы, взявшись за руки, пошли гулять по городу. А что, погода отличная, солнышко с легкими облаками, которые не дают ему печь, тепло, а впереди еще почти весь день. Повернув в сторону Аничкова моста, мы перешли дорогу и пошли по набережной реки Фонтанки, по которой плавали лодки.
Домой я вернулся только после обеда, проводив перед этим Варю домой. А прошли мы изрядно, прогулявшись пешком по Невскому проспекту мимо Казанского собора до Зимнего дворца и обратно.
А в восемь часов вечера я уже звонил в квартиру дяди Пети. Дверь мне открыла их соседка, тетя Вера. Для меня, считай выросшего здесь, все взрослые соседи были дядями и тетями, как, впрочем, и для всей остальной дворовой ребятни, которая уже превратилась к этому времени в девушек и юношей.
– Добрый вечер, теть Вер, – поздоровался я с ней.
– Здравствуй, Олег, ты к кому?
– К дяде Пете, он вернулся, я его видел утром.
– Да, не повезло ему, да и Анне тоже: муж инвалидом стал.
– Теть Вер, зато вернулся, живой, да и руки целы, а нога – так там ниже колена, так что деревянную поставить и можно ходить. Конечно, бегать не будешь, но и хоронить себя раньше времени тоже не стоит.
– Ладно, иди, утешитель.
Я прошел к комнате Нечаевых и постучал.
– Дядь Петь, к вам можно?
Дверь мне открыл их сын Колька, еще пацан, учившийся в школе.
– Олег, проходи, – раздался из комнаты голос дяди Пети.
– Здравствуйте, тетя Аня, – поздоровался я с его женой.
– Здравствуй, Олег.
– Ну, проходи, надежда советских танкистов, – невесело пошутил дядя Петя.
Мы с ним сели за стол у приоткрытого окна и начали негромкий разговор.
– Дядь Петь, как так случилось, что в ваш танк попали?
– Эх, Олег, этим танком только басмачей по пустыне гонять: броня ни к черту, его в борт со ста метров можно из ДК пробить бронебойным патроном, а из любой противотанковой пушки Т-26 пробивается с полукилометра в любой проекции. А нашей противотанковой пушкой пробивается в лоб с километра, а франкисты из немецких 37-миллиметровых орудий подбивали нас от полукилометра и более. Так и мой танк подбили. Мехвод погиб на месте, мне болванкой ногу оторвало под коленом. Спасибо заряжающий из танка вытащил, а то сгорел бы вместе с танком.
– Значит, тридцати миллиметров лобовой брони под прямым углом явно недостаточно для защиты танка?
– Теперь уже нет. Вот для Гражданской войны или Империалистической наш Т-26 был бы в самый раз, а сейчас уже он устарел. Да и БТ тоже не годится, он бронирован даже слабее Т-26.
– Я так и думал. Время идет, все совершенствуется. Есть у меня задумка по новому легкому танку. Правда, он будет минимум в полтора раза тяжелей уже существующих, зато защита будет уже легкой, противоснарядной, по крайней мере в лоб его пробить будет очень трудно.
– Ну, так что ты там придумал? – оживился дядя Петя.
– Коль, дай лист бумаги и карандаш, – попросил я сына дяди Пети.
Получив требуемое, я стал быстрыми штрихами накидывать силуэт танка.
– Хм, интересно. Форма, надо признать, необычная, но смотрится, пожалуй, покрасивей БТ, не говоря уже про Т-26.
– Тут, дядь Петь, не в красоте дело, хотя, конечно, если и внешне выглядеть будет красивей, то еще лучше. Просто при таких наклонах брони повышается вероятность рикошета при попадании снаряда в броню. А кроме того, тут есть еще один важный фактор, вот смотрите. – Я провел на листе бумаги две параллельные линии. – Допустим, здесь бронелист толщиной в 10 миллиметров, а если повернуть лист на 45 градусов, то толщина листа увеличится ровно вполовину. – При этих словах я повернул лист бумаги на 45 градусов. – Это законы геометрии. Таким образом, только за счет угла расположения бронелиста мы повышаем бронезащиту наполовину. Как вам легкий танк с лобовой броней в 45 миллиметров под углом в те же 45 градусов? Если даже снаряд не срикошетит, то ему надо будет пробить не 45 миллиметров, а уже 67,5. А это и для тяжелого танка подойдет. Ну а борт 30 миллиметров; хотелось бы и потолще, но тогда точно в весовую категорию не впишемся. Но если борта сделать тоже под углом в 45 градусов, то тогда будут те же 45 миллиметров, но под прямым углом.
– Да, Олег, впечатляет. А орудие и башня?
– Калибр надо увеличивать, 45 миллиметров уже недостаточно мощный калибр для современных танков. Пока еще он, конечно, сойдет, но ведь наши противники тоже не будут стоять на месте, значит, надо работать на перспективу. Я думаю, тут нужно новое 60-миллиметровое орудие с длиной ствола минимум в 50 калибров. Необходимо в открытом бою уничтожать танки противника на максимальной дистанции, пока они не войдут в зону открытия своего действенного огня. То есть уничтожить их до того, как они смогут своим ответным огнем уничтожать наши танки.
– Правильные у тебя мысли, Олег. Только вот сможешь ли ты это все воплотить в жизнь?
– Постараюсь, дядя Петя. Сначала дома проработаю проект, а потом пойду к начальству. Только, боюсь, завернут они меня.
– Вот и я тебе о том же говорю.
– Но если надо, то я до самого товарища Сталина дойду! Сначала попробую официально, через свое начальство, а если откажут, то придется писать товарищу Сталину. Дядь Петь, у вас ведь друзья и сослуживцы здесь остались, сведите меня с ними.
– Зачем тебе это?
– А как проектировать танк, если не знаешь, как вам удобней всего? Воевать-то потом на этих танках вам. Я могу думать, что вам удобно так, а на деле окажется наоборот, вот и будут потом танкисты вовсю костерить конструкторов. Да и время зарядки и остальное надо учитывать. Когда все под рукой и удобно расположено, то лишние секунды экономятся, а порой даже одна лишняя секунда может спасти жизнь.
– Тут ты прав. Сведу я тебя потом с друзьями и сослуживцами. А танк твой мне действительно понравился. Жаль, там его не было.
– Ну, дядь Петь, он тут в лучшем случае только через год появится, и то если мне активно мешать не будут, и я смогу хоть до кого-то достучаться. А потом еще госприемка, где генералитет может его завернуть: они ведь все в основном опираются на свой опыт Империалистической и Гражданской войн, а тогда все было другое.
– И опять ты прав, Олег. Время идет, техника развивается, и уставы должны изменяться согласно новым условиям.
Я еще немного посидел у Нечаевых, обсуждая с дядей Петей танки, и в полдесятого вечера ушел к себе. Главное, теперь, если что, я смогу с чистой совестью заявить, что советовался с воевавшим на наших танках человеком, и он это, если надо, подтвердит, да и его обещание свести с друзьями и сослуживцами играло на меня. Думаю, профессиональные танкисты, когда увидят проект ЛТ-1, который я хотел сделать на базе Т-50, должны оценить мою задумку. И я более чем уверен, что они полностью меня поддержат, и я смогу в разговорах с начальством упирать на заинтересованность в этом тех военных, кому потом на этом танке воевать.
А пока мне следовало готовиться к завтрашнему дню, ведь мне завтра на работу, и как пройдет этот мой новый старый рабочий день, я не знал. Вроде в моей памяти есть все мои коллеги, с кем я работал на заводе, но кто мне гарантирует, что не будет никаких сюрпризов. Да, этот некто, или это нечто, что предоставили мне второй шанс и перенесли меня обратно во времени, дали мне фотографическую память, но кто гарантирует, что у нее не будет сбоев? Теперь ведь весь интернет с Википедией находятся исключительно в моей голове, теперь не зайдешь привычно на сайт и не погуглишь необходимое. Так что надо сначала вжиться в уже забытую мной прошлую жизнь, немного освоиться и только потом идти к начальству с моими проектами. Думаю, за неделю освоюсь, мне ведь не с нуля начинать, а всего лишь вспомнить уже однажды прожитое.
Глава 2
С самого утра меня бил мандраж: как там будет на работе? Все же у меня получается перерыв в целых семьдесят лет жизни, хоть вроде и помню прекрасно всех своих сослуживцев, расположение цехов. Да даже вспомнилась тема, по которой сейчас я работаю, но все равно страшно: а вдруг какой нехороший сюрприз всплывет.
Я ехал на завод, а это не ближний свет: метро, к моему большому сожалению, в Питере еще не построили, а то сел бы у себя на «Владимирской» и проехал до «Александра Невского», а это уже полпути. А так пришлось мне весь путь до завода проделать на трамвае да немного походить ножками.
Пока ехал, все время трясся, но стоило только мне зайти на завод, как страх ушел сам собой, и у меня было такое ощущение, как будто я только вчера отсюда вышел, и не было уже прожитой жизни в семь десятков лет. Я уверенно прошел на свое рабочее место, по дороге здороваясь со знакомыми и друзьями. День пролетел быстро, а мне понадобилось всего пару часов, чтобы нормально втянуться в работу.
Прошла неделя, а кажется, что и не было прошедшей жизни, что это все просто галлюцинация. В выходной снова весь день гулял по Питеру вместе с Варей, а со следующего дня приступил к воплощению своей цели. Сразу к начальству не пошел, так как пока кроме голословных заявлений у меня ничего нет. К тому же начинать надо с чего-то малого, что можно легко и быстро сделать.
Задумка на этот счет у меня была, а именно аппарат по закалке металла электротоком, который позволял несколько улучшить качество стали после закалки ее таким образом. Его устройство я знал, и построить его можно было очень быстро, в течение недели, при наличии необходимых материалов и работников. Я прекрасно понимал, что этим поступком, можно сказать, граблю Николая Шашмурина, которого знал лично и с которым потом работал на Кировском заводе. Это именно он, собственно говоря, и разработал этот метод в 1939 году для замены дорогостоящих сталей более дешевой, но ведь я не для себя любимого лично, а для всей страны стараюсь. Короче, простите меня, Николай Федорович, но у меня просто нет другого выхода, чтобы обратить на себя внимание.
Теперь каждую свободную минуту и пару часов после работы я стоял за своим кульманом и работал. Первым делом я, естественно, восстановил из памяти и перенес все чертежи машины по закалке металла электротоком, на это мне понадобилось полторы недели. И только затем приступил к проектированию танка. За основу я взял наш легкий танк Т-50, его я прекрасно знал, так как уже работал по его проекту на своем заводе под руководством Семена Александровича Гинзбурга в 1940 году. Вот только делать его один в один я не хотел. По моему мнению, у него была недостаточная бронезащита в лобовой проекции, а орудие уже слабовато в рамках предстоящей войны. Конечно, вес танка увеличится, но все равно он останется в допустимых рамках, пускай и подойдя к критической массе.
Тут, главное, потом побороть наследие Тухачевского, ведь по его гениальной стратегии нам необходима целая армия легких танков для преследования деморализованного противника. Правда, непонятно, а чем, собственно говоря, его будут деморализовывать. Последствием этой политики были тысячи наших сгоревших танков в первые месяцы войны. А сколько погибло наших танкистов в этих танках! Вот и надо перебороть исключительно ПРАВИЛЬНОЕ мнение военачальников времен Гражданской войны. Ведь нам понадобилось пройти Испанию, Халхин-Гол, Финскую войну, чтобы наше военное начальство наконец поняло, что нашей армии в первую очередь нужны средние и тяжелые танки с противоснарядной броней. Вот если у меня все получится с легким танком, то тогда можно будет и средними, и тяжелыми заняться. Ко мне в таком случае хоть прислушиваться станут.
На обеденном перерыве я встретил своего приятеля, он в литейном цеху работал, и он мне был нужен для производства новой брони для танков и металла для трансмиссии.
– Привет, Игорь, как дела? Тут у меня разговор есть, по твоей теме, кстати.
– О, Олег, привет. Что за разговор?
– По твоей мечте. Только сейчас не место и не время для него. Давай сегодня после смены в нашей пивной, я заранее там столик займу и тебя подожду. Вот тогда под пивко, не торопясь, и поговорим спокойно, с чувством, с толком, с расстановкой. Гарантирую, тебе понравится тема нашего разговора.
– Змей-искуситель! Вот теперь и гадай, что ты мне предложить хочешь. Ладно, приду.
Мы разошлись, а после работы я неторопливо пошел в пивную, которая располагалась буквально в полукилометре от завода. Среди наших рабочих она была очень популярна: здесь всегда было пиво, и сама пивная была светлой и чистой.
Это мне было хорошо: наступил конец работы – убрал бумаги и чертежные принадлежности в ящик стола, и готово, можно смело идти домой. А Игорьку надо сначала пойти в душ и помыться, а потом одеться.
В пивной как раз освободился небольшой столик в углу, на двоих. Взяв две пол-литровые кружки светлого пива, я занял этот столик и стал неторопливо и понемногу отхлебывать из кружки, ожидая, пока придет Игорь. Я не особый любитель пива, но иногда можно и выпить. Вот так я и просидел с полчаса, пока в пивной не появился Игорь. Махнув ему рукой, чтобы он быстрей меня заметил, я сделал еще глоток. Игорь увидел меня сразу и направился к столику. Когда он уселся, я протянул ему кружку с пивом.
Разом ополовинив кружку, Игорь вытер рот рукавом, поставил кружку на стол и спросил:
– Ну, Олег, и о чем ты хотел со мной поговорить?
– О твоей мечте, Игорь. Ты ведь хочешь сварить свою броневую сталь?
– Хочу. А тебе какое до этого дело?
– Ты хочешь сварить новую броневую сталь, а я хочу сделать новый танк, и ему понадобится хорошая броня.
– А я чем могу тебе помочь? Ты ведь знаешь, что у меня пока ничего не получается, да и мастер начал косо смотреть.
– Посмотри.
Я протянул Игорю лист бумаги, где были написаны две формулы стали – броневой и инструментальной для трансмиссии – и краткое описание всего техпроцесса их варки. Игорь взял лист и стал внимательно его читать.
Прочитав дважды, он удивленно спросил у меня:
– Олег, откуда это у тебя?
– Неважно. Главное, что никто не скажет, что ты это украл.
– Я так не могу, Олег. Это не мое изобретение. А что с теми, кто это придумал?
– Не дури, это никто не изобретал, а такая броня нужна уже сейчас.
– Я не пойду на обман. Извини, но я так не могу.
– МОЖЕШЬ… – яростно прошипел я ему. – Ишь, чистоплюй какой выискался! А то, что наши танки горят как свечки, тебе все равно?! У меня сосед, майор танкист из Испании, инвалидом вернулся, потому что наши Т-26 с легкостью пробиваются любыми противотанковыми пушками. И это ему, считай, еще повезло, потому что его мехвода убило на месте, когда противотанковый снаряд пробил лобовую броню. Если тебе все равно, то мне нет, я не хочу, чтобы наши танкисты возвращались домой инвалидами или гибли только из-за того, что наши танки уже устарели и на них никудышная броня. А рецепт… Считай это откровением свыше. Никто тебе претензий за него не предъявит, а эти броня и сталь нужны уже сейчас. Неважно, откуда это. Важно, что это может спасти жизни и здоровье наших танкистов, это главное. Остальное выбрось из головы.
– Ну не знаю…
– Короче, я приступил к разработке нового танка. Пока, так сказать, в явочном порядке, но я добьюсь того, что мне официально дадут это задание. И мне для него понадобятся хорошая броня и сталь на ходовую. Не сделаешь ты – сделают другие, вот только все плюшки, связанные с этим, достанутся тому, кто сварит эти броню и сталь. Думай, это тоже дело небыстрое. Но если через неделю ты мне не дашь ответ, то я буду искать другого литейщика, кто не будет таким чистоплюем, как ты.
Забрав у Игоря лист бумаги с формулами и описанием литья, я спрятал его в карман рубашки. Затем быстро допил пиво несколькими большими глотками и, поставив кружку на стол, встал и вышел из пивной.
Раз сегодня из-за разговора с Игорем я закончил работать пораньше, то можно заглянуть и к моей Вареньке, тем более она стала обижаться, что я перестал с ней встречаться по рабочим дням.
Мне повезло, Варя была дома. Только она, надув губки, стала изображать из себя недотрогу.
– И что с тобой случилось, что ты решил ко мне сегодня прийти? Уже три недели ты встречаешься со мной только в выходной. Или другую себе нашел?
– Не говори чепухи. Просто у меня времени практически не стало, работаю много.
– Не ври мне, остальные ребята из конструкторского бюро приходят домой как обычно.
– Я работаю над своим проектом в нерабочее время, вот и прихожу домой поздно.
– И что мой великий изобретатель изобретает?
– Новый танк.
– А кроме тебя некому этого делать?
– А другие не знают, что именно надо.
– А ты знаешь?!
– А я знаю!
– Ага, никто не знает, все такие глупые, а мой Олег один такой умный, что знает.
– Помнишь, мы на майском параде в Москве видели Т-35.
– Помню, он такой здоровый, просто жуть берет.
– Ну да, братская могила для одиннадцати.
– Как ты можешь так говорить?!
– Я – могу! Ты не забыла, ГДЕ я работаю? Так вот, броня этого монстра пробивается любым противотанковым орудием с любой проекции уже на средней дистанции, а промахнуться по нему трудно, больно большой. Я много думал о танках и с танкистами говорил. Мой сосед, дядя Петя, вернулся из Испании без ноги. Он БЫЛ танкистом, теперь он инвалид, а все потому, что наши танки не могут противостоять орудиям, у них в основном противопульное бронирование. Я не хочу, чтобы такие дяди Пети возвращались домой инвалидами.
Ох, чувствую, не раз еще мне придется упомянуть дядю Петю, пока я смогу спроектировать и построить свой танк.
Все же мне удалось уболтать Варю, и мы пошли гулять, раз у меня выдалась такая возможность.
Через три дня на заводе в обеденный перерыв ко мне подошел Игорь.
– Олег, я согласен. Действительно, если там стоящая сталь, то не следует тянуть с ее внедрением.
