скачать книгу бесплатно
– Что? – переспросил император.
– Восемь вполне хватит, Ваше Величество. Загрузим в них чуть больше пехоты и хватит, вполне хватит.
– А если кто-то из восьми не…
– Что вы, что вы, Ваше Солнцевство! Они же пойдут под водой, там ни штормов, ничего такого. А от всяческих брашских нарушителей мы их на подходах прикроем.
– Не-не, Одто, подыгрывать мне не надо. Если ФЗМ станет прикрывать сверху, то какая уж тут секретность похода? Я хочу, чтобы все было как надо. Застать этих порождений Мятой врасплох.
– Конечно, конечно, мы же в адмиралтействе не совсем дураки. Мы их прикроем только подводными лодками.
– А сами…
– Не-не, Ваша имперская мудрость, «шестьсот сорок девятые» все же не планировались для ведения торпедных боев, так что…
– Ладно, пусть, – скривился Грапуприс. – Да, сядьте вы, адмирал, сядьте! – он несколько призадумался. – Ладно, пусть уж прикрывают. Только чтобы нормально прикрывали. Хорошо бы, если это сделают лодки Чёрного флота. Как оно?
– Но ведь лодки Чёрного – это у нас ударный кулак охотников. Он…
– А у нас сейчас чего? Всё не на грани войны?
– Да, разумеется, император.
– Вот и пусть прикроют.
– Обязательно, Верховный.
10. Происки врага
– Вот такое дело, – констатировал и без того почти всем известные истины шторм-капитан Косакри.
– Схлопнись Карликом Пустота! – ругнулся линейный помощник. – Они как-то нас чуют!
– Не шумите, Дор. Именно такое и не исключено. Вот и надо подумать, как?
– А если адмиралтейство… – предположил священнослужитель. Однако договорить ему не дали.
– Не, лученосец! Я бы сам так подумал, но как они могут знать…
– Да не орите вы, баритон-капитан! – снова поморщился командир атомохода. – Дайте, я поясню. Понимаете, служитель бога Войны, штабы дали нам весьма расплывчатое (очень подходящее словцо для океана) задание, как по привязке во времени, так и в пространстве. В адмиралтействе Серого флота не совсем в курсе, где и когда мы можем быть. А открытое море Южного Сияния достаточно велико, дабы находить нас, или хотя бы наш след, как в данном случае, так запросто. Тем более, первый раз браши прошли вблизи еще в океане Бесконечности.
– Могло быть все-таки совпадение? – проворчал Дор Пелеко.
– Да, могло быть и совпадение, – кивнул Косакри. – Однако мы тут собрались для того, чтобы обсудить другую возможность. К примеру, вот такой вопрос. Линейный механик, как думаете, наши водометы после ремонта не могут давать какой-нибудь дополнительный шум в неком хитром, непривычном диапазоне? Тише, Рюдан Одек, ваше мнение, как акустика, я ведаю.
– Нет, капитан Стат, – привстал контральто-майор Цэмерик Мокр. – Наши движки, да не прослышит об этом Мятая луна, работают на диво ровно, и как обычно тихо.
– Ну, может, еще что-нибудь, Цэмерик? Какой-нибудь лист обшивки чуть повело от минного обстрела в бухте Пика, или оттого, что мы все-таки лежали там брюхом на дне, а?
– Я сделаю проверку всего что можно, капитан Стат, не сомневайтесь.
– И не сомневаюсь, контральто-майор. Теперь вот что. Может им помочь какая-нибудь штуковина типа нашей математической машины? У вас, Бовро Матеон, соображения в таком плане имеются?
– Нет, шторм-капитан Стат, точно не имеются. Я все ж-таки специалист узкого плана. Мое дело убийственные штучки, а вся эта предшествующая делу эквилибристика сонаров – это не по мне.
– Ладно, у кого есть мысли?
– Мне кажется, капитан Стат… – поднял руку Ритс Каджело. – Да, не шумите, правда…
– Давай, говорите, бас-штурман. Мы слушаем.
– Тут мы со штурман-крейсером Йока провели некоторый расчет. Вот смотрите, капитан Стат. Если и есть какая-то штуковина, пусть даже брашская ММ, то все равно, работает она донельзя странно. Они – эти погонщики – появляются всегда с запаздыванием. Вот, гляньте! Это вот – первый раз, это – второй. Понятно, может быть и артефакт – совпадение случайностей, но…
– Да, интересненькое дело, – наклонился над маленькой картой Стат Косакри. – У кого-то есть мысли по этому поводу.
– Допустим не ММ, – предположил Цэмерик Мокр, – а допустим сеть каких-то супер-сонаров на побережье Брашпутиды. Засечка, хотя бы с двух точек. Пока расчет, пока передали «эскадренной пятерне» – вот и задержка.
– А что они курс не могут рассчитать, раз уж засекают?
– Ну, я не знаю. Тут чистое предположение.
– В принципе, вполне может быть просто «боевой уничтожитель», – сказал Бовро Метеон. – А что? Тихонечко подлетел. Мы его, понятное дело и привет Лезенгаупу, не слышим, не видим. Опустил на тросе свою антенну. Только датчик – не активный сонар, а пассивный «слухач». Вот и…
– Понятно, меццо-капитан. Вам как подобная мысль, Рюдан?
– Банальная вообще-то мысль. Может и так быть. Только опять же. Если это МБУ, почему бы ему не использовать активную локацию, для собственной убежденности? Тут первое. А второе, почему бы заодно и не бомбануть? На то он и «морской боевой уничтожитель».
– А у меня вот такое еще предположение! – в этот раз не слишком громко, но веско произнес линейный помощник. – Что если у нас тут предатель? Берет и посылает наверх какие-нибудь сигналы.
– Это каким же таким образом? – поинтересовался акустик.
– Тут я не в курсе, Рюдан. И нечего ухмыляться. Все на свете нам знать не дано. Мало ли что эти антиподы в своей Брашии наизобретали.
– Ага, и сразу эту новинку засунули в карман нашему бортовому шпиону.
– Зачем, в карман? У нас что, на крейсере мало места? Слава богу Эрр, двести пятьдесят метров только в длину, да умножь на два из-за второго корпуса. Вы что на это думаете, капитан Стат?
– Я размышляю, что в нашем автономном путешествии не гоже игнорировать любые возможности. Так что вы, баритон-капитан, этим и займетесь. Берите в команду матросиков, сколько потребуется, и вперед! Обыщите наш «Кенгуру» от носа до кормы. И ничего не пропускать. Обо всем подозрительном докладывать и изучать с помощью специалистов. Можете даже в мою каюту глянуть. Только в моем присутствии, разумеется.
– Ну, от такого я, наверное, воздержусь, шторм-капитан Косакри.
– Дело ваше, Пелеко, дело ваше.
11. Битва за острова Слонов Людоедов
Своим ходом
Ну, с мореходностью того, созданного по императорскому зачину, механизма все и так ясно-понятно. Когда у вас по бортам или снизу навешаны гусеницы – особой рыбообразности не получается. Хотя разумеется, в природе существуют всякие чудеса, даже рыбы мало-обтекаемой формы. Например, есть на Гее двухголовый угорь Мудрец, и даже парочка ассиметричных видов, с плавниками по одну сторону туловища. Может, это остаточные реликты, сохранившиеся после какого-то из Звездных Переходов, однако далеко от своих небольших акваторий они не заплывают – явно не выдерживают конкуренции с неэкзотической фауной, или в следствии гребли плавниками по одному боку их все время тянет на обратный разворот. Так вот, мореходные свойства «ползунов» были не многим лучше. Из-за экономии в весе на них не установили атомный реактор, а подводный дизель замкнутого цикла потреблял слишком дорогую субстанцию, дабы постоянно ставить его на максимальный ход. И есть ли толк ставить? При быстром ходе гусеницы создавали столь высокую кавитацию, что вражеским акустикам не дремалось уже в радиусе километров четырехсот. В таком случае вся разведывательно-диверсионная миссия, для коей и создавались «ползуны», теряла смысл. Для борьбы со столь печальным техническим ограничителем пытались использовать древний как мир способ – элементарный буксир. Однако тащить гусеничное чудо за надводным кораблем – это во-первых, нарушить пункт о чрезвычайной секретности разработки, и сразу заиметь неприятности, как по линии ОКН (Отдела Культуры Науки), так и по линии «чёрных чаек» (флотской разновидности «патриотизма»), а во-вторых, волокущееся на сцепке «подводное горе» вело себя гораздо хуже таким же образом использующегося корыта. Прицепить же «ползуна» позади нормальной подводной лодки…
Такое тоже попробовали. Понесенный урон скрыли естественно другими поводами, но общую картину не трудно представить и без наличия рапортов. Лодка вам не электромобиль, где в боковом зеркале видно все происходящее за спиной. Понятное дело, что и открытое море не дорога – здесь тебе ни перекрестков, ни регулировщиков на них. Однако так или иначе, но по разным поводам иногда все же требуется производить хоть какие-то маневрирования. Ну и как же ведет себя при этом гусеничное чудо-юдо? Оно просто-напросто бодается! Ибо тормозные колодки применяемые в колесах – коих кстати в гусеницах еще и нет – тут ни к селу и ни к городу, так что когда лодка-буксир делает даже ленивый поворот, сохраняющая инерцию гордость императорской мысли продолжает пенить воду по прямой. Первый раз такой финт обошелся всего-то обрывом троса и наматыванием его на винт лодки буксира «Ядерный тарантул». Второй же раз, тот же, правда, руководимый уже новым капитаном «Тарантул» столь легко не отделался. Разогнанный сзади «ползун», закамуфлированный номером «сто четыре» все-таки совершил «наезд». Надо сказать, поднабравшийся опыта командир «сто четвертого» успел кое-что сделать. То есть, одновременно с маневром по курсу, он еще и попытался осуществить тоже самое по тангажу. Неизвестно, что бы случилось, уйди он ниже, возможно, достаточно тонкий, из-за экономии веса, корпус «сто четвертого» лопнул бы, и тогда перед новоиспеченным капитаном «Ядерного тарантула» на несколько секунд встала бы во весь рост непростая дилемма – «рубить концы» сразу, ибо заглотнувший воды «по самое не хочу» «ползун» уже тянул бы его лодку в непознанные глубины моря Плетей, или попытаться всплыть на поверхность и уже там переложить решение на какого-нибудь встречного адмирала. Однако «сто четвертый» ушел выше, так что врубился в заднюю бочину «Тарантула» своим главным достоинством – гусеницами. Гусеницы у «ползунов» штука тяжелая, они предназначены тащить по скользкому бережку очень неудобную тушу, так что удар с внешним, да и внутренним корпусом подводного буксира они выдержали успешно. Слава Фиоль-Матери, «Тарантул» оказался весьма живучей машиной, так что команде «сто четвертого» не пришлось решать задачу аварийной отцепки. Всплыли оба.
Однако эксперименты с подводной буксировкой окончательно прекратили. И следовательно теперь, все восемь задействованных в операции «ползунов» шли к месту действия своим ходом.
12. Проблемы южного генофонда
– То, что браши готовятся к войне на уничтожение, и за ценой не постоят, доказывается элементарно, – разглагольствовал баритон-капитан Дор Пелеко. Наступило время ужина, и возможно где-то там, километром бездны выше, действительно валились к горизонту разноцветные солнца: уточнять, насколько бортовое время корабля вошло в рассогласование с реальными географическими координатами было недосуг. Однако и выслушивать бесконечные сентенции старшего помощника тоже надоело. Требовалось брать бразды правления в свои руки. Да и вообще, пора показать, что и командир лодки может что-то еще кроме отдачи подходящих к моменту приказаний.
– Например, – продолжал помощник, – у них на вооружении до сих пор стоит торпеда «Лилипут». Знаете, что это такое?
– Знаем, знаем! – прервал его Стат Косакри, дожевывая сваренный в компоте сухофрукт. – Гипотетическое оружие, торпеда-гигант. Но не стоит запугивать младший офицерский состав, баритон-капитан. Вроде бы, из развед-сводкок следует что эту штуку по-настоящему нигде до сей поры не испытали. К тому же, в последней атомной ее так и не применили. Хотя на вооружении она уже стояла. По крайней мере, имеются такие сведения. Так что Мятая луна знает, может это и не оружие вовсе – так, легенда для запугивания.
– Все может быть, шторм-капитан, но…
– Но однако, – не упустил нить повествования Косакри, – основному тезису линейного помощника это нисколько не противоречит. Является ли «Лилипут» настоящим орудием «окончательной зачистки» или всего лишь пропагандистским мифом значения не имеет. И без него наличествует достаточное количество примеров агрессивности южан. Например, часто, не без текущих слюней, упоминаемый в матросских кубриках факт, о том что в командах брашских кораблей обязательно наличествуют женщины. Понятно, они там не только для экзотики, а выполняют служебные обязанности. И может даже, это факт большой значимости. Вдруг он свидетельствует о явных демографических проблемах геополитического противника? Однако мы с вами хоть и разведчики по сути, но не оперативники. Не нам об этом судить с точностью. Тем не менее, порассуждать не запрещено. Я вот думаю, женщин в экипажи браши включают не только забавы для. Не смотря на то, что последнюю большую войну они провели в основном на нашем «поле», их руководство сделало своеобразные выводы. Например, о том, что в следующий раз их собственной суше тоже может достаться на орехи. Радиоактивное заражение может охватить огромные районы. Как на счет генофонда?
– Командир, – подал голос линейный инженер корабля Цэмерик Мокр, – рассказывают, что существуют некие врытые в шахты автономные хранилища семени обоих полов, и в случае чего…
– Цэмерик, вы же грамотный человек. Кто проверял это инкубаторное осеменение, да еще в массовом масштабе? А плодовитость людей, как вида – что нас, что брашей – проверена тысячей циклов. Так вот, не потому ли южане держат на кораблях женщин, чтобы в случае чего иметь резерв для возобновления демографии? Ведь сами понимаете, далеко не все флотские единицы подвергнутся прямым атомным атакам. К тому же, за броней и регенераторами воздуха как-то проще не наглотаться по оплошности радиационного тумана. Так что у них будет вполне чистый от заражения резерв. Я уж не говорю о том случае, когда наша славная Империя переборщит, то есть сведет южную популяцию человека к совершеннейшему «нет».
– А вот, кстати, и надо бы, – веско вставил Рикулло Эвам-Ну, – ибо количество язычников давно перевалило за миллиард душ. Точнее… Ну, в общем все ведают, что душ у еретиков, само собой разумеется, не присутствует.
Нечаянная оговорка жреца Красного бога, многих рассмешила, но сан Эвама-Ну не позволял прыскать в голос, так что некоторые офицеры просто пониже склонились над тарелками, маскирую затылками растянутые до ушей рты. Вообще-то, совсем уж стороннему наблюдателю, столь веселое обсуждение весьма вероятного апокалипсиса показалось бы, по крайней мере, несолидным, однако дамоклов меч смертельного риска висел над данной планетой давно – все попривыкли; а уж тем более к нему приучились люди, чья жизнь периодически протекала под километровым слоем воды.
13. Битва за острова Слонов Людоедов
Цветная палитра ФЗМ
– Я надеюсь, вы понимаете, Крек Чето, что на этой карте, вот прям-таки вот этих вот островов, стоит как минимум ваша должность, а как максимум… Ну, понимаете?
– Ясное дело – жизнь.
– Если бы только жизнь, адмирал Чето. Смерть, ужасная смерть! Вы когда-нибудь присутствовали на допросах у «черных чаек»? Очень забавное зрелище, если суметь отрешиться от переживаний и прочей «до-унишской» всячины. Люди – все, что до-люди, что недо-люди, что псевдо-люди предстают перед взором столь однообразными… В общем, вам все понятно? Нам надо умудриться, не проколоться по всем параметрам сразу. То есть, использовать эти гусеничные каракатицы, изобретенные Солценосным, по делу, одновременно с тем, не допустив, чтобы они в чем-то серьезно прокололись. Тем не менее, надо доказать… Не прямым образом, но дабы это было наглядно видно без очков, что данный вид техники является штукой нужной, но все же не на нынешнем этапе развития военного дела. То есть, как отдельный вид – они все-таки слабоваты, а во взаимодействии с чем-либо – они избыточны.
– А если… То есть вот так, адмирал океана. Вы хотели бы показать, будто эта техника опередила время. Однако не потребуют ли тогда сверху, дабы мы – флот и наука в целом – сосредоточились на ее решении? Кто мешает сконцентрировать ресурсы и т. д.?
– Есть другие мысли, Крек?
– Надо поставить проблему так, что император, изобрел вещь нужную, однако к несчастью, техника этой планеты уже ушла по другому пути, и потому, к сожалению, использовать ее можно, но все же не в нашей реальности.
– Как вы выразились, адмирал Чето? Не понял.
– В другой реальности, говорю. Ну в той, что могла бы быть, если бы не случилось этой, уже существующей.
– А, вот так вот! – кивнул адмирал всего Флота Закрытого Моря с выражением крайней сосредоточенности. – Ладно, какова в целом задумка в теперешнем растолковании ситуации?
– Тут такая заковыка, адмирал. Как я понял, Солнце наше – Грапуприс – требует участия в деле Чёрного флота. Значит, придется приспосабливаться к ним.
– Крек Чето, не порите ерунды. «Чёрные» базируются на другом побережье. Если мы их дернем, это задержит операцию, как минимум еще на несколько суток. У нас нет времени. Безусловно, с командирующим Чёрным ФЗМ я переговорю. Наверх придется доложить, что они уже тут, участвуют в сопровождении «ползунов». Адмирал Цуасир прикроет нас выходом своих «чёрных» лодок на учения: пусть гонит их хоть к экватору, нам нет дела. У нас и так будут задержки из-за плавательных способностей гусеничных монстров.
– Тут уж да! – поддакнул командир Синего флота. – Ладно, понятненько. Можно планировать только исходя из своих «синих» возможностей, да?
– Именно так.
– Хорошо. Времени у нас для сосредоточения вагон. Пока гусеничные «ползуны» дочапают до архипелага, мы успеваем провести сосредоточение, например, вот тут, – командир Синего ФЗМ ткнул в разложенную на столе карту, – и допустим, вот здесь. Вы как, не против, адмирал океана?
– Только пусть надводные корабли не шляются у островов до высадки нашего гусеничного чуда.
– Это понятно, адмирал. Уж пусть эти изделия «шестьсот сорок девять» оправдают свое назначение, выполнят свои разведывательно-диверсионные функции.
– Да, пусть пехота попылит. А я все-таки, на всякий-який, приведу в готовность и Голубой флот тоже.
– Это ж, не их акватория, адмирал океана.
– Разговорчики, адмирал Чето! Я и так прикрываю вас от двойного солнцеворота, как могу. Хотите, чтобы я перестал это делать, и вы познакомились с «патриотами» поближе?
– Ни как нет, адмирал Одто. Я вам и так благодарен.
– То-то, Крек. Но вы уж меня тоже не подведите.
14. Битва за острова Слонов Людоедов
Освоение суши
Тот, кто лично не видел как «лодки-ползуны» «цепляются» за берег, представить такое не может. Если бы эту картину наблюдали со стороны сами участники процесса, те, кто управляет гусеничной лодкой непосредственно, у них бы опустились руки и не хватило сил не только на болтанку рычагов, но даже на подвижку ползунка регулятора мощности. Зрелище не для слабонервных. Чавкающий песок берега, жаждущий всосать в себя гусеницы целиком, свести клиренс к нулю и опустить лодку на днище, словно обычную севшую на мель морскую посудину. Или того хуже, торчащие там и тут скальные выдолбы, заставляющие длиннющий корпус совершать огибающие повороты: не хватало еще свернуться среди этих каменьев узлом. В общем, в случае таких смотрин, даже где-нибудь на полигоне, а не под возможностью насланного Мятой луной вражеского обстрела, мысль создателей проекта о дополнительно назначенных в экипаж танкистах-трактористах воспринимается прозрением гениальным. Ибо действительно, инстинкты обычного моряка, при тычке киля в сушу, заставляют его тут же лихорадочно вспоминать, где принайтована шлюпка, или покоится до срока аварийный дыхательный мешок.
Именно потому в момент, когда рабочие катки, пусть пока и в холостую, но уже вращают гусеницы, покуда только помогающие винтам перемалывать воду, верховенство на судне передается из рук капитана-подводника совсем другому человеку. Тому, кто до сей поры уже несколько опух от дремы и перепарил мозги в перестановке по доске «народных танко-шахмат», упрощенного варианта популярной при дворе игры. Обычно это танкист в звании баритон-броне-майора, а лучше даже бас-капитана, ибо майоры, как водится, давно оторвались от непосредственного танка как такового, их дело – изобретение пунктирных линий передвижения рисованных ромбиков и кружочков на хроно-пластинах оперативных карт. Еще лучше для дела вождения гусеничного корабля подошел бы какой-нибудь тенор-лейтенант, он ведь еще ближе к смазке и поту. Однако флотская спесивость никогда не позволит передать командование совсем зеленому салаге, с мозолистыми, привыкшими перетягивать траки в полевых условиях, ладонями, и запахом до сей поры не выветрившейся смазки в волосах. И потому только майор или капитан – никак не ниже.
Так вот, при включении гусениц, морского командира, в согласии с инструкцией, временно, до нового нырка, отодвигают в сторону, прочь, к освободившейся «танко-шахматной» доске. За дело берется, выспавшийся и соскучившийся за берегом, сменщик. Если предшественник точно вывел «ползун» к тщательно подобранному на карте месту, и сама карта не устарела, то у него наличествует шанс. Именно тогда маневрированье на берегу может привести к выруливанию на относительно сухую твердь. Но повозиться приходится. Везет далеко не всем.
К примеру сейчас, из семи добравшихся до суши «ползунов», в прибрежной грязи безнадежно застряли два. И кстати, никак нельзя угадать, совсем это плохо, либо все-таки не очень? Боевое применение могущих ползать по суше лодок проводилось впервые в истории.
Хотя, если бы кто-то достаточно ученый пронаблюдал, как тяжело тянет свое брюхо по берегу подводная лодка типа «ползун», ему в голову неминуемо бы ворвалась аналогия. Именно так, по предположению науки, когда-то заселялась суша. Причем каждый раз по новой, с синхронностью миллиард или более циклов. То есть, после каждого Звездного Перехода – снова с чистого листа. И может действительно, как предполагают некоторые академики с орденами, не всегда заселение начиналось с растений? Ведь в самом-то деле, те совершенно не умеют передвигаться. Не легче ли предположить, что первыми были именно, в чем-то походящие на «ползунов», большущие монстры? Конечно, у них не имелось гусениц, даже используя тренажи Звездных Переходов мать-природа все же не умудрилась совершить столь выдающийся скачок. Так что, двигались они на ластах, весьма возможно с непривычки стирая их в кровь. Позже этой кровью, удобрившей землю, воспользовались занесенные на брюхе тех же гигантов растения, в смысле их корешки, или там вершки.
Сейчас неумолимость исторического катка снова готовилась полить этот берег кровью. Ясное дело, уже не каких-то ластоногих, а куда более приспособленных к захвату и агрессии существ.
15. Упрощения разной степени сложности
Беседа, как обычно происходила за ужином. На этот раз вещал бортовой служитель культа. Вещал долго и с вдохновением, но все-таки в конце-концов приблизился к окончательным выводам.
– Всем известно: раса брашей есть порождение Мятой луны, – изрек наконец Рикулло Эвам-Ну известную со времен «униш» истину. – Молятся они идолам, а потому по божественным, а так же человеческим законам должны наказываться без жалости. Единственным же наказанием адекватным звездному гневу является для них смерть.
– Слуга Красного бога, – произнес Стат Косакри, елозя губы салфеткой. – Мы находимся на боевом корабле, и конечно в какой-то мере, являемся десницей бога Эрр. Понятно, через несколько промежуточных ступеней, коими значится цепочка штабов, упирающаяся в Великую Пирамиду. Однако наша скромная задача все-таки – слава благостной Фиоль, или может, функциональным возможностям бортового оружия – ограничена чисто морскими целями. Чему я признаться весьма рад. Как-то мне претит стерилизовать младенцев миллионами, да еще с помощью кобальтовых боеголовок. Хотя, как присягнувший трону офицер, я, по получению приказания, мог бы выполнить и такое. Очень надеюсь, Звезда-Мать отпустила бы мне даже эти прегрешения; ей не привыкать.
– Вы на нашем крейсере найглавнейший, шторм-капитан, – склонил голову Эвам-Ну. – Потому я не смею спорить с вами с позиции начальника. Тем не менее, верховным жречеством я удосужен отстаивать божественную правду. Потому скажу. Нравится нам или нет, но божественный звездный гнев имеет свои причины, нам эйрарбакам неподвластные. Мы лишь орудие. Не наше дело судить о правильности, или там, изобретать этические нормы.
– Можно я вмешаюсь, ваше жречество? – вклинился в разговор баритон-капитан Пелеко. – Я вижу, тут накалились страсти. Наш боевой командир вовсе не безбожник. Он просто решил вас по-дружески подразнить. Можно я доведу до присутствующих истинные цели цивилизации брашей?
– Думаю, можно. Правда, ваше жречество? – улыбнулся Стат Косакри. На самом деле он не слишком обрадовался. Лекции Дора Пелеко были ничуть не веселее религиозного толмудства Рикулло Эвама-Ну.
