скачать книгу бесплатно
Молил где-то с полгода. Но так ничего не вымолил.
Видимо, с горя женился на Людке и свалил вместе с ней в Америку.
А Катька родила Веронику, устроилась на работу учителем математики и жила себе мирно, никого не трогая.
Пока спустя пять лет после рождения Вероники на пороге её квартиры не нарисовалась Людка со своим выгодным, как она считала, предложением.
А заключалось оно в следующем.
В Америке уровень жизни несравним с Российским.
Веронике наверняка будет лучше жить там, нежели здесь.
К тому же Денис её биологический отец и очень хочет жить с дочкой.
И с Людкой.
Поэтому Катька должна отбросить в сторону эмоции, включить холодный расчёт и отдать Веронику отцу.
– Так будет лучше для всех, – подытожила Людка.
Катька молча смотрела на бывшую подругу.
В тот момент в Катькиных извилинах вдруг всплыла вся их с Людкой многолетняя дружба вместе с невысказанными обидами, накопившейся злостью и отчаянным желанием врезать Людке по её наглому ухоженному лицу. За всё, оптом.
Противиться этому желанию у Катьки не было сил.
Она и не стала противиться.
Сняла с кухонного крючка старую чугунную сковородку, замахнулась и что есть силы зарядила Людке в лоб.
И проделала всё это настолько быстро, что Людка даже опомниться не успела.
От удара в ушах зазвенело у обеих.
И на Людкин лоб тут же поползла шишка.
– Я думала, ты умнее, – скривившись от боли, но сохранив при этом гордое выражение лица, Людка ушла из Катькиной квартиры.
А чуть позже – из жизни Дениса.
Как-то так получилось, что детей у Дениса с Людкой не сложилось. А Денис очень хотел семью. И постоянно по этому поводу ныл. И пил. Если первое Людка ещё терпела, то второе терпеть сил уже не было, и Людка Дениса бросила. Правда, сначала через американского друга пристроила бывшего мужа охранником в баре, а уж только потом бросила. Работу Денис потерял по той же причине, что и Катьку с Людкой – из любви к алкоголю. Любовь эта его в могилу и свела. В тридцать пять лет Денис умер в собственной квартире от алкогольной интоксикации.
Катька к тому моменту отметила дочкино 10-летие и, в общем-то, жила счастливо.
Пока однажды её дочурка не упала в обморок на уроках. Потом ещё и ещё.
Четвёртый обморок случился у ребёнка уже в больничном коридоре.
А озвученный диагноз довёл до обморока саму Катьку.
Рак. У её Вероники, у её кровиночки. У единственной славной девочки.
Лечение требовалось не где-нибудь, а за границей.
И деньги на него требовались не малые.
Но откуда им взяться у учительницы математики?
Зато им было откуда взяться у Людки, которая за свою жизнь научилась хорошо зарабатывать (а может, унаследовала эту способность от родителей).
Людка никогда не переставала интересоваться Катькиной жизнью, всегда украдкой спрашивала у общих знакомых, как там дела у подруги. Поэтому о Катькиной беде узнала практически сразу. Как позже сказали врачи – своевременно. Именно своевременно на Катькин счёт поступила вся необходимая Веронике сумма в американской валюте.
И Вероника поправилась.
Полгода провела в лучшей клинике Европы, потом ещё год – в самых прогрессивных реабилитационных центрах мира.
Сейчас живёт, радует маму и сама радуется жизни.
А Катька безуспешно пытается связаться с Людкой. Но телефон Людкин не доступен, в скайпе она не появляется, и следов её вообще нигде не видно.
Всё, что у Катьки осталось от Людки – письмо, которое та прислала ей на электронную почту после того, как перевела деньги: «Вероника поправится обязательно. Ты сама там, главное, не раскисай. И насчёт денег не беспокойся. Ты мне ничего не должна. Это я тебе возвращаю долги. Прости за всё».
История третья. Героиня нашего времени
Надю бросил любовник.
Что, в общем-то, явление обыденное. С этим, конкретным, любовником. Потому как за восемь лет их с Надей знакомства он бросал её с периодичностью раз в полгода. Всегда по одной и той же причине. И всегда по одной и той же причине возвращался.
Сашка, Надина подруга, как-то сказала, что в жизни Надежды есть две постоянные величины: Надя хронически собирается замуж, и Надю бросает Орлов.
С замужем отдельная история.
Дело в том, что Надя туда не особо хочет. Но все вокруг твердят, будто «это ненормально, Надя кривит душой, а на самом деле её туда не берут, только она скорее съест свой любимый кактус, чем когда-нибудь в этом признается».
И где-то раз в два года таки «стреляет». В то самое место Надиных извилин, которые, видимо, отвечают за режим «хочу, как все». Режим этот активизируется, и Надежда старательно изображает из себя «нормальную»: ведёт задушевные беседы с очередным претендентом на мужа, говорит ему «да», сообщает подругам новость, а те проникновенно хлопают в ладоши.
То есть, хлопали. Первые раза три.
А потом перестали, ибо пришло осознание, что всё это – фуфло чистой воды.
Дело ни разу до девичника-то не дошло, куда уж до глобального!
Хотя прошлой осенью Надежда реально чуть не вышла замуж. Даже дата была обозначена. Но до ЗАГСа не дотянула.
Несостоявшийся муж ей тогда ещё сказал: «Странные вы, девочки. Живёте своей привычной жизнью и свято верите в то, что придёт мужчина и всю эту вашу привычную жизнь поломает. Главное, верите и боитесь. Нахрена, спрашивается?»
Будто девочки знают…
Ну да ладно.
Про Надиного любовника.
Тут тоже все затейливо. Познакомились они восемь лет назад, когда Орлов только развелся со своей первой женой. И с тех пор Надежда умудрилась в качестве его любовницы «пережить» ещё трёх его жён.
Справедливости ради следует заметить, что в перерывах между женитьбами Орлов и Надежду пытался «обратить в брачную веру». В ответ натыкался на гримасу, вздыхал и пёрся в ЗАГС с какой-нибудь Ирой. Но дорогу к Наде при этом не забывал.
И где-то раз в полгода в нем включался режим «верный супруг». Орлов проникался любовью к своей очередной жене, страдал от угрызений совести и, как следствие, бросал свою любовницу – Надю, то есть.
Не в смысле – банально переставал звонить и пропадал, а в смысле – реально «бросал». Ну там, с непростым разговором, сложносочиненной смс и непременно с трогательной драматичностью.
Сначала сообщал Наде, что «больше её не хочет», затем «благодарил за понимание» и добавлял напоследок что-нибудь в духе «я просто хочу быть с тобой честным».
Ну, надо же ему хоть с кем-нибудь быть честным, в конце концов?
Потом шло время, режим «верный супруг» снова клинило, автоматически запуская режим «стандартный кобель». И Орлов «возвращался» к Наде, лепеча себе под нос что-то в духе: «Ты – моя слабость».
И Надя его «принимала обратно».
И ей за это совершенно точно никогда не было стыдно.
Во-первых, Орлов хороший любовник. И этого аргумента в принципе достаточно для того, чтобы забить на мораль. Во-вторых, если мужу плевать на то, что он изменяет своей жене, то любовницу, по мнению Надежды, тем более не должно волновать душевное состояние незнакомой ей особы. Ну а в-третьих… не Надя, так другая. Как-то Надежда призналась мне, что поначалу совесть её таки погрызывала. И однажды, когда Орлов первый раз сменил статус разведенного на статус женатика, Надя осторожно поинтересовалась:
– Сколько у тебя было любовниц при первой жене?
Надежда была уверена, что он скажет «нисколько», и приготовилась сдохнуть от этих самых угрызений, как и полагается каждой совратившей невинного телочка паршивке.
Но он ничего не говорил.
Он молчал.
Что Надежду крайне озадачило.
Она с любопытством подняла на него глаза и на мгновение потеряла дар речи: он СЧИТАЛ! Наморщив лоб, поглядывая задумчиво в потолок и по очереди, один за другим, загибая пальцы.
Надина совесть словила увесистый хук и, заткнувшись навечно, отползла в самую глубину души. А вот его совесть так далеко не ползала. И приблизительно раз в полгода напоминала о себе. А потом опять сваливала. И так восемь лет.
Надю всё это крайне забавляло. Потому что по большому счёту не имело к ней никакого отношения. Она не была ЕГО женщиной. А значит «бросить» её он по определению не мог. Невозможно бросить того, кого у тебя нет.
Он «уходил», она закрывала за ним дверь и продолжала жить своей жизнью. Которая была у Нади всегда, независимо от его присутствия или отсутствия.
Надя не сидела у окошка в ожидании любимого, подперев кулачком подбородок. Не претендовала на что-то большее и никогда не метила в жёны.
Потому что её устраивало быть любовницей.
Устраивало не брать трубку поздним вечером или врать про занятость, когда, возвращаясь от друзей слегка под градусом, он звонил ей и просился приехать (жена-то на занятость не могла спереть).
Устраивало, что он не задавал вопросов, где Надя и с кем, когда не с ним (потому что не было у него никаких прав на подобные вопросы).
Устраивало, что его всегда выглаженные рубашки пахнут «Ленором», и это не Надина забота.
Устраивало получать цветы седьмого, а не восьмого марта (восьмое всецело принадлежит жене и тёще). И радоваться, скажем, подаренному ко дню рождения новенькому сотовому телефону. Даже двум. Потому что первый не прожил и месяца, попав под зад увесистого электрика, во время ремонта стиральной машины присевшего на табурет, где этот самый телефон лежал.
Орлов, кстати, увидев у Нади тогда новую стиральную машину спросил:
– Откуда она у тебя?
– Друзья скинулись и подарили на день рождения. А что?
– Жена второй год клянчит такую же, а я всё никак не куплю.
Ну да. А Наде два сотовых за один месяц (которые в разы дороже той машинки) – пожалуйста. Надя ведь любовница. С ней, вроде как, положено быть щедрым. Не то, что с женой…
И самое главное – Надя никогда не любила Орлова. Ей просто было с ним удобно.
С ним и с толпой поклонников, коих в жизни Нади всегда было в достатке.
Но ближе к теме.
В этот раз Орлов снова бросил Надю.
Но что-то в её организме пошло не так.
Главное, стандартный сценарий – драматичность, «спасибо за понимание», все дела…
Но Надю зацепило.
ТАК зацепило, что слышала стук собственного сердца, а слёзы сами по себе покатились долбанными ручьями, размазывая по щекам новенький «мэйбилин-тройной объём». Было горько, обидно, паршиво…ещё как-то было – Надя тогда не смогла распознать, как именно.
И начались звонки подругам с печальной новостью: «Орлов снова её бросил».
– Шо, опять?! – хихикнула Наташка.
– Не новость, – протянула Маринка.
– Ненадолго, – резюмировала Ленка.
– «До встречи через месяц-другой» не сказала? – поинтересовалась Сашка, попивая остывший чай на кухне у Нади.
– Нет. Это реально конец. Потому что надоело.
Сашка удивлённо посмотрела в Надину сторону:
– С чего вдруг? Ничего же нового не произошло. Ушёл и ушёл. Позвони кому-нибудь, развейся.
– Некому звонить.
– Как это?
