скачать книгу бесплатно
Тогда я попыталась трансформировать свою агрессию в огнедыщащего дракона. Но выходило нечто жалкое, голое, зеленое и трусливое, с маленькими крылышками, которое огнем плеваться совсем не умело, а только сидело на краю скалы и грустно вздыхало. Мне казалось, если дать огнедыщащую силу такому недоразвитому существу, оно будет ею распоряжаться неадекватно. Но это напрасные страхи. Со временем мой дракон окреп и сначала делал короткие осторожные вылазки по окрестностям, осматривался. Потом стал летать дальше и плеваться огнем. А теперь может сжечь всю долину. Если понадобится (он у меня осознанный).
Заставить нельзя отпустить
Представители старшего поколения и поборники строгого воспитания любят со мной поспорить и поделиться своими непрошеными советами, как воспитывать мальчика, чтобы он не вырос по-девчачьи изнеженным или испорченным, чтобы не сел на шею и т.д. Как правило, в их понимании этот проверенный комплекс мероприятий означает, что ребенка нужно ломать. Иногда в этом даже нет необходимости, но делается просто так, для профилактики – «чтоб знал», потому что «как бы чего не вышло».
Ребенок с собственным мнением мало кому удобен. «Что значит – ты не хочешь?», «Да кто ты такой, чтобы отказываться?», «Молчи и ешь», «Не кричи!», «Не плачь!», «Не смейся!», «Не лезь!», «Не высовывайся», «Тебя не спросили» – и т.п. – привычные способы мотивации и регулирования детского поведения во многих советских семьях. За последние тридцать лет в сознании у родителей, ставших уже бабушками и дедушками, мало что изменилось, и многие их отпрыски по привычке шпыняют и контролируют уже собственных детей, не веря и не понимая, что есть другие действенные способы воспитания, отличные от тех, которые применялись к ним самим. «Ничего, – говорят они, – выросли же мы нормальными людьми, значит, наши родители всё делали правильно».
И как будто не поспоришь, но за всем этим мы упускаем кое-что важное. Пока мы самоутверждаемся в своей родительской роли, дети растут и перестают понимать, чего же им на самом деле хочется. А может быть, они и не понимали этого никогда – некоторым из них так ни разу и не дали этой возможности. И такие дети вырастают в несчастных и растерянных взрослых. Не понимают, с кем они хотят быть, кем хотели бы стать в профессиональном плане, сколько не стыдно требовать за свой труд. Не верят, что необязательно соглашаться на первое попавшееся предложение, что мир полон возможностей. Нередко они готовы передать ответственность за свою жизнь и счастье в чужие руки. А много ли порядочных людей встретится им в жизни, чтобы этим не злоупотребить – это еще вопрос.
Чтобы родительский голос, продолжая звучать в голове уже выросшего ребенка, не подрезал его на пути к заветной цели очередным скептическим «И куда ты полез?!» – нужно постепенно давать ребенку выбор и ответственность. Чтобы он, когда вырастет, имел крепкие внутренние опоры. И – если повезет, любимых родителей.
Когда мы задним числом требуем от родителей безусловной любви, мы забываем о главном: мало кого зачинали и рожали в полной осознанности, с благородной целью осчастливить ребенка и показать ему этот мир в лучших его проявлениях.
Обычно всё намного прозаичнее.
Один появился на свет, потому что было слишком поздно прерывать беременность. Появление другого стало результатом выигранной ставки на скачках. Третьего вообще не планировали, но родили, потому что аборт грозил бесплодием и бездетностью. Четвертого родили в надежде, что будет девочка, а получился очередной мальчик (или наоборот). Пятого родили взамен умершего любимого первенца, но не смогли так же сильно полюбить. Ну, а большинство из нас родили просто потому, что так было нужно и просто – пора.
Наши родители не боги, они такие же обычные, неидеальные, сомневающиеся люди, как и мы сами. Они так же действовали, ошибались, выбирали. И можно хоть до конца жизни лелеять свои претензии к ним или гадать, насколько счастливее они бы прожили свою жизнь, если бы не наше появление на свет, но хочется верить, что наше рождение – это всё-таки не бездумная случайность, а их выбор, на который они смогли повлиять. Будь он другим, нас бы не было, и вообще ничего бы этого не было.
Поэтому оставим выбор родителей им, а свою жизнь – себе. Это единственный способ двигаться дальше, а не топтаться на месте.
Жизнь не математическая задача. В ней не бывает верных или неверных решений. И никогда не знаешь, как было бы лучше и правильнее: отмотать назад и перевыбрать нельзя. А правильнее всего – научиться создавать лучшее из доступного на данный момент.
Если с детства ребёнок получает обратную связь исключительно в виде оценочных суждений от взрослых, а не в виде объективного отражения происходящего, адекватного представления о себе у такого ребёнка может вообще не сформироваться.
Когда вместо «ты не доделал поделку» ему говорят: «ты необязательный и неисполнительный»; вместо «ты забыл вынести мусор» – «ты безалаберный и неряха»; вместо «ты повздорил с приятелем» – «ты неуживчивый и конфликтный», ребенок привыкает видеть себя именно таким, каким он предстает с чужих слов. Внешне и внутренне.
Когда он вырастает, его представления о себе основываются на словах значимых взрослых, и в голове по-прежнему звучат их отголоски. На вопросы «кто ты? какой ты?» такие люди, как правило, ответить не могут, и выдают одно и то же: «говорят, что я…» А какие они на самом деле, какие у них сильные и слабые стороны, чем можно гордиться, а над чем бы еще поработать, чтобы решать жизненные задачи эффективнее, они и не знают
Если никогда не было опыта нормальной обратной связи, трудно принимать любовь и поддержку. Ведь образ себя уже сформирован и оброс прочным каркасом. Но без любви и поддержки человеческое существование немыслимо. И понадобится много времени, тепла и терпения, чтобы растопить лёд, чтобы человек не пытался получить любовь и поддержку кривыми манипулятивными путями, а спокойно жил и действовал, зная, что его любят, и он этого заслуживает.
Маленькие волшебники
Часто родители, особенно матери, транслируют детям запрет на проявление агрессии. Как будто боятся, что детская злость будет иметь разрушительные последствия. Эти запреты передаются из поколения в поколение и имеют практический смысл – тихий и послушный ребенок удобнее во всех отношениях, с ним куда меньше проблем, и он легко управляем в рамках семейной системы.
А детское магическое мышление и связанные с ним страхи делают эти запреты понятными и легко реализуемыми: «Если я кому-то пожелал плохого, разозлившись на него, а оно, это плохое, возьми да случись, то это всё из-за меня», – примерно так думает ребенок, решая, что злиться опасно. Он ведь ощущает себя всемогущим.
Над маленькой Амели в одноименном фильме так подшутил сосед, сказав, что все аварии, которые случаются у неё на глазах, происходят по её вине. Девочка сначала ужаснулась, а потом всё поняла и нашла возможность за жестокую шутку изощренно отомстить.
Многие люди и во взрослую жизнь тащат с собой свои детские представления о том, что на всё можно повлиять, если захочешь, но злиться при этом опасно. Поэтому те, у кого заблокирована агрессия, выбирают кривые цели и манипулятивные пути их достижения, часто оказываясь в созависимых отношениях: они и залюбить могут до смерти, думая, что желают человеку самого лучшего, и не в состоянии вовремя отказаться от того, что их разрушает и что они не в силах изменить.
О пользе разочарований
Мы переживаем разочарование, когда наши ожидания разбиваются о реальность. И тут уже неважно, из-за чего это произошло – был у нас повод эти ожидания лелеять или мы находились в плену сладких иллюзий и отправились в страну грёз. Разочаровываться больно.
Первое, что приходит в голову после пары-тройки набитых шишек – это обесценить неприятный опыт и пообещать себе не ходить в него больше. Отключить чувствительность, чтобы снова не пораниться. Но заблокировать определенные чувства невозможно без ущерба для психики в целом.
Как парализованная часть тела не болит, но пользоваться ею больше нельзя, так и с чувствами. Для полноценной жизни нужен доступ ко всему спектру чувств. Убирая часть из них в чулан, наивно надеяться, что обойдётся без последствий.
Отключая чувствительность в одном месте, отключаешь её везде. И теперь не сможешь не только разочароваться, но и способность очаровываться и очаровывать самому будет под вопросом.
Замораживая злость, исключаешь из своей жизни азарт.
Блокируя агрессию, задвигаешь подальше свою способность брать и распоряжаться.
Придерживая доверие, лишаешься возможности иметь близкие отношения.
Самые циничные люди – это как раз самые разочарованные. А самые разочарованные – это продолжающие надеяться там, где надежды нет.
Личные опоры
«Не знаю, чего от себя ожидать», – признаются клиенты на консультациях. Это касается и отношений с близкими, и взаимодействия с коллегами, и случайных пересечений с незнакомыми людьми. И это не было бы проблемой, если бы не повторялось с пугающей регулярностью.
Так происходит, если человек не знает о себе чего-то важного. Каждый раз, когда нужно действовать, он ощущает напряжение и растерянность. Очень сложно принять правильное решение, если не можешь рассчитывать на себя. Если ты для себя не самый близкий человек, а такой же незнакомый и малопредсказуемый, как все остальные.
Знания о себе, о своих возможностях и ограничениях, способность интегрировать личный опыт – всё это составляет наши личные опоры. И над этим нужно работать прежде всего, если хочешь жить с пользой и удовольствием. Ведь чем лучше мы знаем себя и чем глубже соприкасаемся с причинами собственных поступков, тем устойчивее себя ощущаем и тем легче нам даются решения, о которых потом не придётся жалеть.
Личные опоры – это то, на чем держатся ваши представления о себе и ваше жизненное благополучие в целом.
Это ваши знания о собственных возможностях и ограничениях, а также способность эти знания применять в реальной жизни.
Это ваши жизненные ресурсы.
Это социальные связи и ваша возможность их создавать и поддерживать.
Это ваш вклад в себя и своё настоящее.
Если у вас есть опоры, вы можете рассчитывать не только на других людей, их помощь и поддержку, но и на себя – в том смысле, что не растеряете ценных отношений после развода, не окажетесь в вакууме после утраты, не ввяжетесь в деструктивную историю в поисках новой любви в незнакомом городе.
Чтобы личные опоры сформировались и служили поддержкой, нужно быть внимательным к собственным чувствам и обратной связи от внешнего мира. Ведь нас меняет всё, с чем мы взаимодействуем, даже если мы этого не хотим или не осознаём.
И наоборот, отсутствие личных опор – это недостаток знаний о том, на что ты способен, что тебе доступно, и/или неумение этими знаниями распоряжаться.
Это невозможность подключиться к жизненным ресурсам.
Это растерянность при мысли о реальных переменах или пустые, неосуществимые фантазии.
Мы можем не отдавать себе отчёта о том, в чем именно заключаются наши личные опоры. Но каждому из нас до боли знакомо ощущение утраты, когда мы их лишаемся. То чувство, когда земля уходит из-под ног. Когда исчезает что-то важное и смыслообразующее. "Что имеем – не храним, потерявши – плачем".
Чем раньше мы это поймём, тем больше ресурсов сможем сохранить и использовать.
Каждая жизненная сфера, в которой мы реализуем себя, предполагает определённый набор ролей. В семье мы непременно чьи-то дети, внуки, братья или сёстры, кому-то мы родители, дяди, тети и племянники. На работе – начальники или подчинённые, а может, работающие на самого себя независимые налогоплательщики. В личных отношениях нам отводится роль партнёров для тех, с кем нам удалось совпасть в чём-то важном. А еще мы кому-то друзья, соседи, попутчики или единомышленники.
Ролей, которые предлагает нам жизнь, – великое множество. Какие-то из них прописаны чётко и не терпят изменений. Какие-то – исключительно творческие. Одни нам уже порядком поднадоели, в других мы только осваиваемся. И от того, насколько хорошо мы справляемся со своими ролями в важных для нас сферах, зависит наше самоощущение и уровень удовлетворённости жизнью.
Чем сильнее мы отождествляем себя с ролью, которую мы для себя выбрали (хорошая дочь, надежный друг, искусная хозяйка, исполнительный сотрудник, пламенный патриот), чем меньше у нас выбора, как себя вести и чего ожидать от других. А чем меньше ролей мы в своей жизни играем, тем меньше у нас опор, тем уязвимее мы себя ощущаем. Ведь малейшее сомнение в том, что мы со своей ролью плохо справляемся, тут же выбивает почву из-под ног.
Личные опоры невозможно сформировать без психического отделения от родительских фигур, на которые привык рассчитывать. Успешная сепарация – это всегда история о свободе выбора и собственном авторстве.
Сепарироваться не спешат те, кому страшно принимать решения и отвечать за свои поступки. Например, совсем нет такого опыта – взрослые всё детство, отрочество и юность слишком опекали, предвосхищали любые трудности и устраняли препятствия ещё на подлёте.
Или наоборот – опыт самостоятельности есть, а поддержки не было, когда человек в ней так нуждался. В итоге личные опоры не сформировались. Не сложилось представления о себе как о человеке, который что-то может сам.
Бывают и вторичные выгоды: некого будет винить в последствиях собственных решений, если получится отделиться. Это раньше можно было спихнуть всё на родителей, бабушку, партнёра, начальника, государство и прочие родительские фигуры, от которых привык чего-то ждать или добиваться. А когда сам за себя, то и претензии только к себе, и это непереносимо. Слишком тяжёлая ноша. Неподъемная.
У человека, который успешно сепарировался от родительских фигур, существенно сокращается количество звеньев в цепочке «я – цель». Больше не нужно ждать, что кто-то догадается, подстроится и исполнит твои желания. Ты теперь всё можешь сам, а если что-то тебе не по силам, у тебя хватит смелости в этом признаться и обратиться за поддержкой. А там уже выбор небольшой: принять помощь или выдержать отказ и найти другую, более достижимую цель.
Как мы себя обманываем
Приходит человек на консультацию, озвучивает проблему и говорит: «Мне не нравится так. Хочу, чтобы было вот эдак».
Например, куда-то подевался ceкc, и надо бы его вернуть. А тот факт, что задолго до ceкca исчезли близость и взаимоуважение в паре, – от его внимания ускользает.
Или на работе нужно постоянно решать новые сложные задачи и контактировать с огромным количеством незнакомых людей. Ты вынужден функционировать в состоянии перманентного стресса и считать, что ты какой-то неправильный. Ведь кто-то же без проблем справляется с тем же самым.
Или партнер регулярно подводит и творит какую-то дичь, но ты так зависишь от этих отношений, и тебе непривычно обозначать свои чувства и потребности. Поэтому сидишь и терпишь. Только вот голова неделями раскалывается от боли.
Что и с кем тут не так?
Со всеми всё так.
Нормально не хотеть ceкca с человеком, которому ты перестал доверять, если, конечно, не практикуешь обратное – регулярно, с удовольствием и без заморочек.
Нормально волноваться из-за чего-то нового, когда время и обстоятельства подгоняют, ответственность зашкаливает, а у тебя слабый тип высшей нервной деятельности.
Нормально злиться и досадовать, когда договорённости не соблюдаются. Только вот злость приобретает деструктивный характер и направляется на себя, когда вместо того, чтобы увидеть её и признать, делаешь вид, что ничего страшного не происходит.
Вообще, чувствовать что угодно по какому угодно поводу – абсолютно нормально! Главное – правильно свои чувства интерпретировать. Потому что когда плохо знаешь себя и на что ты способен, это неизбежно отражается на событийном уровне – в виде поступков, за которые потом приходится расплачиваться временем, деньгами, нервами, здоровьем или утраченными отношениями.
Иногда нужен серьёзный пересмотр жизненной панорамы, чтобы понять, есть ли вообще решение. Бывает ведь и так, что остаётся единственный выход – принять ситуацию и отгоревать упущенные возможности.
Проживание тщетности – сложно переносимое чувство. Это место, где утрачивается всякий смысл, а вместе с ним и силы, и воля к жизни.
Мы проживаем тщетность, когда не можем достучаться и не можем уйти, не можем получить и не прекращаем попыток, не можем остановиться и не можем продолжать, не можем нести и не можем бросить.
Тщетность не оставляет нам выбора. Чтобы поработить человека без насилия, достаточно создать ему такие условия существования, при которых все его попытки что-то изменить будут тщетными.
Тщетностью можно пытать, и нацисты в концлагерях успешно этим пользовались, когда давали узникам осуществимые, но бессмысленные приказы. Как в Чистилище: целую вечность перебирать ветошь.
Мне не больно
Когда человеку невыносимо встречаться с определёнными чувствами, он может закрывать глаза на многие вещи.
Боль позволяет нам сориентироваться в том, что сломалось, и как действовать, чтобы поломку устранить. Если механизм распознавания физической боли нарушен, если она совсем не ощущается (бывают такие редкие нарушения), то можно незаметно истечь кровью или получить смертельный ожог.
С чувствами то же самое. Они сигнализируют нам о том, что происходит и каково нам от этого. И если мы не умеем с ними взаимодействовать, мы по сути не знаем, что с нами творится и как это изменить.
Например, обесценивание – это всегда крик о помощи. За любой гневной тирадой, раздражительной репликой, поджатыми губами и презрительным взглядом прячется обиженный ребёнок, которому больно и хочется, чтобы его заметили.
Но он не умеет выражать свои чувства по-другому, поэтому у него выходит вытягивание чужого внимания и эмоций. Он не умеет сам распознавать свои состояния, он лучше спровоцирует их у другого, чтобы пережить их вместе, разделить с кем-то. Ему так легче. Один он не справляется.
Когда невыносимо чувствовать себя беспомощным, недооцененным, испуганным, разозленным, будет транслироваться послание: пожалуйста, заметь меня, или я обесценю тебя и всё, что ты делаешь. А в этом, как известно, исток всех конфликтов. Если бы каждый из нас не боялся признаться себе в том, что он чувствует, прежде чем говорить и действовать, мы жили бы совсем в другом мире.
Но пока – так.
Ожидания и реальность
Ожидания – потенциальная боль, особенно если систематически не сбываются. И тогда важное привычно обесценивается, принижается, уменьшается, чтобы меньше болело. Хочешь убить собственную рефлексию – убеди себя в том, что ничего ни от кого не ждёшь. С отрицания своих ожиданий начинается большая ложь самому себе. Нужна смелость, чтобы признать, что тебе больно и ты можешь ошибаться, что ты обычный человек, с собственным чувствами и надеждами, живой и ранимый.
Ожидания сами по себе не проблема, а всего лишь индикатор наших потребностей и уровня сонастройки с миром. Проблемой они становятся, когда превращаются в инфантильные требования без учёта обратной связи. «Я ожидаю, и поэтому дайте». И особенно когда начинают восприниматься как ресурс, который человек потратил. Как инвестиции, которые вложил, а желаемой отдачи не получил.
Отказываться от ожиданий не нужно. Для начала достаточно научиться их осознавать.
Чего я жду?
Что получаю в ответ?
Не засиделся ли в ждунах?
Может быть, здесь и нет того, что мне нужно. Или есть, но не для меня. Сталкиваться с этим сложнее всего, потому что под вопросом наше представление о себе и собственных возможностях. Если я умею только ждать, то что за жизнь я проживаю и где моё место в ней?
Когда я спотыкаюсь об очередной пост о том, как женщина попала в загребущие лапы бессовестного абьюзера и теперь сокрушается, где же были её глаза, ведь она такая «красивая, успешная и востребованная», а какой-то жалкий неудачник за полгода знакомства «обрушил ей самооценку», «пообещал любовь и совместных детей», но «внезапно передумал», хочется сказать: бабоньки, хватит себе врать! Была б нормальная самооценка, никто б на него не клюнул.
Потому что адекватная самооценка предполагает общение на равных с равными же, а не щенячьи восторги по поводу малейшего проявления внимания со стороны человека, который ни в чём не реализовался и популярен в лучшем случае среди своей мамы. И который при этом преподносит свою несостоятельность как свидетельство исключительности: смотри, мол, не упусти свой последний шанс, дурёха!
Никто никому ничего не обрушивал и не снижал – это с интерпретацией реальности у кого-то беда. То, что описывается как «красивые отношения», если разобраться, оказывается и «отношениями», и «красивыми» только в голове героини. Потому что герой-любовник с самого начала либо зависимый, либо хронический безработный, либо бабник, либо женоненавистник, либо импотент, либо дебошир с отягчающими обстоятельствами, либо чайлдфри, либо противник контрацепции (а бывает, что и всё вместе, по настроению). Трудно представить, что за красоту можно организовать с такими данными, но некоторым дамам это абсолютно не мешает впечатляться. Было бы желание.
Если женщина оказывается настолько некритичной к личности и поведению потенциального партнера, что впускает его в свою реальность, он неизбежно разрушает своими ненатруженными ручонками всё, что ей дорого. Просто потому что больше ничего не умеет.
Такая женщина, как правило, настолько плохо знакома с собой и так боится разочаровать, что принимает за чистую монету мужское мнение о себе и готова бесконечно опровергать, выслуживаться и доказывать обратное, если это мнение вдруг выходит нелестным. И до последнего закрывает глаза на то, что происходит в реальности.
Неудивительно, что от этого её любовная жизнь со временем превращается в запущенный пустырь. Других исходов в таких историях не предусмотрено. И можно сколько угодно убеждать себя в том, что ты отлично разбираешься в садоводстве, но пока в реальности ты принимаешь за розы обыкновенные колючки, прекрасный ухоженный сад на месте твоего заросшего бурьяном пустыря не вырастет: для этого придётся потрудиться.
Зависть
Собственное место не всегда нас устраивает, и тогда нам на помощь приходит зависть, заставляя желать того, чего у нас нет, но есть у кого-то другого. Она избирательна и подслеповата. Когда мы завидуем, нам хочется присвоить чужое желаемое (предметы, свойства или ресурсы), но лень думать о том, сколько разных условий должно быть соблюдено, чтобы этим желаемым наслаждаться.
Когда мы завидуем чужому интеллекту, то думаем только об изначально блестящих задатках и больших возможностях, а не о годах напряженной работы и обучения, бессонных ночах, потраченных нервах и одиночестве, которые за этим стоят.
Когда мы смотрим на очень обеспеченных людей, мы видим только эффектный и обманчиво беззаботный фасад, а не масштаб связанных с их материальным уровнем проблем и ответственности.
Когда мы завидуем красивой женщине, мы думаем о хорошей генетике и безоблачном счастье, ничего не зная о том, какой ценой ей даётся эта красота.
Когда мы завидуем чужому политическому строю, нам хочется присвоить только приятное и полезное, а особенности чужого менталитета и непривычные законодательные ограничения мы предпочитаем в расчёт не принимать.
Когда мы жаждем чужих ресурсов, успехов или качеств, не отдавая себе отчета в том, что не собираемся за всё это платить, мы сливаем своё время и энергию в пустоту. У нас этого никогда не будет, а если и появится чудесный шанс, один из миллиона, то ненадолго, потому что нужно еще уметь этим удачно распорядиться.
Когда мы осознаем и принимаем тот факт, что платить нам нечем, появляется возможность обратиться к имеющимся ресурсам и эффективно ими распоряжаться. И места для зависти остается всё меньше.
