скачать книгу бесплатно
Стремление и движение по спирали…
Натянутая нить…
Все знания украли,
Не дали человеку быть…
Хлебнул во тьме из чаши медной…
Хлебнул во тьме из чаши медной,
Как будто радуясь судьбе победной.
И упивался я вином…
И в празднословии я был лишь день за днём.
Меня наскучили все лица,
Хотелось стать самоубийцей,
Сам уйти я не могу,
Поскольку тяжкую ответственность несу.
Ведь имя будет жить в веках,
Да и не обратится оно в прах.
Пусть молвят злые языки,
Им зависть горло перережет,
Пускай почувствуют всей боли скрежет,
Барахтаясь в своей крови.
Пускай насытятся отчаянием,
Пусть о пощаде просят…
И пусть довольны будут обещанием
Палача, смеющегося над ними, впрочем.
Я не могу здесь жалость применить,
Порвалась нить…
Моя душа уж ничего не хочет…
Вот кончен путь…
Вот кончен путь,
Но будет продолжение,
История, как сердца моего горение
И разума искали жизни суть.
Хотелось бы в глаза взглянуть
Того, в ком есть стремление
Достигнуть что нибудь.
И кто душой к познанию готов,
Томится, словно птица в клетке,
В тюрьме земных оков.
Вопрос один возник давно,
Питаясь чередою снов,
Он снова, снова – день за днём
Горит огнём.
Желание пылает вслед
Раскрыть томимому уму секрет.
Вот, например, кто есть поэт?
Портал, иль генератор мысли,
Посредник между кем-то (чем-то) и пером,
Или же всё в одном?
Когда приходит вдохновение
Одним лишь махом пишешь всё.
Что это? Чей-то мысли дуновение,
Таланта мастерство?
Кто дал его?
У некоторых ответ найдётся, —
Мол без бога здесь не обошлось,
А кто-нибудь проснётся, подумав, —
У них то в голове и не скреблось.
Легко списать на бога всё,
К чему ум человека не пришёл,
А кто он есть, не знает то никто,
И должных фактов не привёл.
Религия построена на вере,
А вера на любви.
Несёт она в себе потери
И вырастает на крови.
Не знает человек, куда деть душу,
Когда приходит смутный час,
Когда, последнее разрушив,
Беда коснётся нас.
И в годы войн и катастроф
Усилена потребность
В молитве, сложенной из слов,
В которых есть целебность?
Религий много в этом мире,
И это говорит о том,
Что правды нет в помине,
Во лжи живём мы день за днём.
Как может быть уверен представитель
Какой-то веры в том,
Что только их владыка и правитель
Единственный в роду своём?
Когда проходят и летят года,
И старый фокус устарел,
Что лет так тысяч две назад
Народ в Иерусалиме лицезрел.
Кто этот фокусник старинный,
И чем прельстил к себе народ?
Умел слагать рассказы длинные, —
Чтоб с рифмой в прозе и наоборот?
А может быть, владел гипнозом,
Не по эпохе развит был,
Сам в сердце с ледяным морозом
Он доброту в других будил?
Ведь добрых легче в рабство взять,
Воспользовавшись силой.
И на доверии сыграть, —
Как женщина бывает милой,
Чтоб со спины взять растерзать…
Во мгле у холмов
Во мгле у зелёных холмов
Умирает моя любовь,
Умирает моя душа,
Исчезает навсегда.
На обрывках нотных листов
Высыхает моя кровь,
Высыхает моя плоть,
Исчезает моя злость.
В череде столь реальных снов
Оторвусь от земных оков,
Оторвусь от земных цепей —
На границе семи морей.
Во мгле у седых холмов
Умерла моя любовь,
Умерла моя душа
И исчезла навсегда.
В холодном сумраке ночи…
В холодном сумраке ночи
Тепла нам не хватает от печи.
Вот только в сердце есть тепло, —
Оно нас всех согреть должно.
А если в сердце нет огня,
То нет любви и нет тепла.
Без них так сложно жизнь прожить,
И, смысла нет её влачить.
Пессимизм
Я чувствую измену за спиной,
Я чувствую топор над головой
И шёпот вражьих голосов,
И искривлённый бой часов.
Звенит, звенит, звенит,
И голова болит,
И давит мне на грудь
Вся тяжесть неба.
Словно ртуть
Вдыхаю воздух.
Слишком поздно,
Нет смысла всё вернуть.
Хочу на одинокий остров.
Нет! В дороге утонуть, —
И там, на дне,
Где нет существ, похожих на людей,
Найти покой душе.
Звенит, звенит, звенит…
Кто свет зажёг, того лампада…
Кто свет зажёг, того лампада,
Тому и козырь в рукава.
Вот только света вам не надо,
Коль в сердце холод и ветра.
Тот огонёк он слишком хрупок,
И хрупкостью своей
Он чует каждый ваш поступок,
Взирая сквозь сердца людей.
Я знаю, есть средь вас такие,
Кто сердцем молод и горяч,
И красоту он ценит больше, чем другие,
Спешит на помощь, слыша плач.
Не потерять бы эту искру
Средь серых улиц и домов,
Средь чёрствых и циничных
Людей, проспектов, городов.
