banner banner banner
Начинай со своего дома
Начинай со своего дома
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Начинай со своего дома

скачать книгу бесплатно


– Я сама попробую, Сень, ладно?

– Смотри, а то у меня сейчас есть время.

– Я думаю, Александра вполне справится и без нашей помощи, – улыбнулась Антонина. – С её-то слухом перевести голос в буквы – раз плюнуть.

– Не буду спорить, – хмыкнула я. – Сень, я чего пришла-то. Наташка сказала, ты мои наушники утащила.

– Да-да, они у меня, – Ксюша отодвинула верхний ящик своего стола и выудила оттуда чёрные проводки. – Забирай, подруга.

– Спасибо, – я запихнула наушники в карман юбки и спрыгнула с подоконника. – Тогда я пойду. Работы до фига и больше, а ещё меня шеф попросил помочь с текстом и фотками для Вольского.

– С фотками? – Тоня с Ксюшей удивлённо переглянулись. – А почему именно тебя? Разве ты разбираешься в фотоделе?

– Кстати, о фотоделе! – ударила я себя по лбу и вновь залезла на подоконник. – Ты знаешь, Ксенька, кто у нас теперь будет работать?

– Кто?

– Ну, подумай, подумай сама. Человек, который очень хорошо разбирается в этом самом фотоделе.

– Да откуда я знаю, Шурка?

– Вспомни, подруга, как я вам всем уши прожужжала про одного фотографа с выставки.

– А, тот самый? Как же его… Птичкин?

– Бабочкин! – я очень изящно помахала руками в воздухе. – Но это ещё не все сюрпризы! Ты знаешь, кто скрывается под этой оперившейся личинкой?

– Да говори уже, Шурка, не тяни!

– Митька Шапкин, собственной персоной! – громовым голосом закончила я.

– Да ладно! – опешила моя подруга. – Ты уверена?

– Ещё как! Я видела его десять минут назад, как вижу тебя сейчас, и он пришёл как раз устраиваться к нам на работу. Фотографом. Вот.

– Ну и дела-а-а, – протянула Ксенька. – А он тебя узнал?

– По голосу, – хмыкнула я.

– А ты его?

– А я его совсем не узнала. Прикинь, ни одного подозрения не возникло.

– Да-а-а… Ну и новость!

– А кто такой этот Шапкин-Бабочкин, барышни? – заинтересовалась Антонина.

– Вы как раз тогда в отпуске были, Антонина Юрьевна, – вспомнила Ксенька, – когда наша Шурочка ходила на фотовыставку, откуда прибежала с совершенно безумными глазами. Я, сказала она, таких пронзительных фотографий ещё никогда не видывала.

– Чем же они вас пронзили, Саша?

– Словами это трудно передать, Антонина Юрьевна. Они все были чёрно-белые и такие острые, что этим своим остриём вонзались в самую душу. Нет, не могу объяснить. Но думаю, теперь мы все сможем их оценить, раз Митька будет работать тут, в «Симфонии».

– Что ж, интересно, интересно, – улыбнулась Антонина. – Люблю, знаете ли, качественное искусство.

– Знаем! – в один голос воскликнули мы с Ксенькой.

Наша Антонина Юрьевна, помимо своей непосредственной профессии журналиста, обладала ещё и тонким чувством стиля и вкуса, что отражалось не только в её постоянных посещениях театров, выставок и концертов, но и в умении надевать на себя такие штуки, которые на других смотрелись бы слишком эксцентрично, но на нашей Тонкой Тоне – изящно и оригинально. К слову сказать, Антонина Юрьевна, к своим пятидесяти с хвостиком, обладала великолепной фигуркой гимназистки, и это при том, что у неё было трое взрослых детей! Хотела бы я иметь такие данные, уж тогда никакой, даже самый гениальный, художник не прошёл бы мимо моей красоты!

– Ладно, девушки, я пойду, – я опять спрыгнула с подоконника. – Шеф велел к завтрашнему дню управиться с текстом, а я ещё даже не приступала.

– Подождите, Саша, я с вами, мне к Маше нужно спуститься, – остановила меня Антонина. – Момент, только сигареты захвачу.

– Жду, – коротко ответила я, немного огорчившись такой просьбе.

Мне хотелось ещё раз пройти через необычные ощущения, которые я испытала несколько минут назад, но ничего не поделаешь. Ладно, успею ещё, мысленно махнула я рукой.

Глава 9

– …Андрей Михайлович, а сколько времени требуется для создания декораций к одному спектаклю?

– Это зависит от множества факторов, Саша. Приведу вам один пример. Несколько лет назад мы ставили спектакль по пьесе одного американского драматурга «Осенняя легенда». По режиссёрской задумке требовалось воспроизвести на сцене густой осенний лес, который к концу постановки должен был превратиться в зимний – то есть лишиться всех своих листьев. Причём происходить это должно было так незаметно и постепенно, чтобы не исчезла естественность этого процесса. Нам пришлось тогда немало потрудиться! На создание конструкций только этих чудо-деревьев ушло ни много ни мало полгода, но ведь помимо леса, нужно было ещё и…

Кто-то осторожно похлопал меня по плечу. Я вздрогнула. Остановив запись, я повернула голову. Митька! Тебя мне только сейчас не хватало, голубчик! Я вытащила из ушей кругляши наушников и мило улыбнулась.

– Ты что-то сказал, Митя?

– Пойдём покурим, Санёк? Я не знаю, где у вас тут можно дымить…

– Пойдём, Мить, только я не курю.

– Молодец, подруга! А я вот никак не брошу, – развёл он руками и с улыбкой огляделся по сторонам. – Извините, девушки, я не представился. Дмитрий Бабочкин, фотограф, буду теперь с вами работать.

– Марина, – улыбнулась Маринка.

– А меня зовут Наталья, – Наташка, сделав стойку на потенциального воздыхателя, изящно помахала тонкими наманикюренными пальцами.

Я хмыкнула про себя. Митька перевёл взгляд на Галку. Та даже не повернулась.

– А вас как величают, о прекрасная незнакомка в углу?

Из угла донеслось что-то невнятное.

– Извините, что побеспокоил, – вежливо поклонился Шапкин и с усмешкой посмотрел на меня.

Я пожала плечами.

– Ладно, пойдём, Мить, – встала я и потянула парня за рукав.

Тот беспрекословно пошёл за мной. Надо же, какое доверие!

Улица обрадовала нас тёплым солнцем и нагретым постаментом, на который я тут же и взобралась. Митя сел рядом и достал из кармана сигаретную пачку. Напротив нас, на другой стороне улицы, за невысокой деревянной изгородью шумели деревья. Красно-жёлтые листья ярко светились на солнце. «Как на деревьях у Серебрякова», – отрешённо подумала я.

– О чем ты задумалась, Сань? – Митька пустил лёгкий дымок вверх и посмотрел на меня.

– Да так, – неопределённо ответила я. – О жизни.

– Да, жизнь такая штука, которая заставляет порой диву даваться…

Ещё одно туманное колечко поплыло в небо.

– Это ты о чем, Мить? – лениво спросила я.

– О нас с тобой. Мог ли я подумать пятнадцать лет назад, что не увижу тебя так долго? Нет, не мог. А думал ли я ещё сегодня утром, что наша встреча произойдёт, да ещё при таких обстоятельствах? Даже мечтать не мог.

– Было б о чём мечтать, – хмыкнула я. – Увидеть давнюю знакомую, постаревшую и ещё больше расплывшуюся – велика награда за пятнадцать лет!

– Вот как была ты тетёхой, Ковалёва, так и осталась, – сплюнул на землю Митька.

– А я что говорю! Тетёха – она и есть тетёха, – ничуть не обиделась я.

Я и сама себя таковой считала. Толстая неповоротливая баба – это я и есть.

– Глупенькая ты, – поддел меня плечом Митька. – Я же совсем в другом смысле! Ты ведь нравилась мне в школе, разве ты этого не замечала?

– Я нравилась? – повернулась я к нему всем корпусом. – Ты что, обалдел? Да это ты мне нравился, если хочешь знать! Да что там нравился, я же страдала по-настоящему!

– Не выдумывай, Санька, – с сомнением в голосе сказал Митя. – Я ничего такого не замечал. Это я на тебя запал, когда разглядел в свете софитов.

– Каких ещё софитов, Шапкин?

– Помнишь, мы делали постановочное фото в актовом зале? Приволокли откуда-то настоящие профессиональные софиты, соорудили подиум для смельчаков, и первой на этот подиум посадили тебя. Накрыли какой-то красной тканью, направили свет с разных сторон и щёлкали до умопомрачения. Тогда-то я и разглядел, какая же ты красивая, Ковалёва.

– Это ты просто на красную тряпку среагировал, – пробурчала я. – Нормальный инстинкт молодого бычка.

– Дурёха, – ласково сказал Митя.

– Ещё какая! – подхватила я.

Мы замолчали. Прозрачные колечки стайкой потянулись ввысь. Полетели на юг, наверное. Тоже инстинкт природы.

– Всё равно бы у нас тогда ничего не вышло, – сказала я.

– Почему это? – удивился он.

– Опомнись, Митя! Мне было пятнадцать лет!

– Ну и что? Раньше вон рожали в двенадцать, и ничего.

– А потом ты вообще уехал, так что нечего теперь и говорить об этом.

– Ты первая начала, – поддел меня Митька. – А знаешь, Сань, я даже рад, что между нами тогда так ничего и не случилось.

– Почему?

– Потому что! – хмыкнул он. – У нас с тобой не осталось плохих воспоминаний и неправильных шаблонов поведения тоже не выработалось.

– Ну и что?

– А то, Ковалёва! В новые отношения мы войдём с тобой с чистыми руками и незапятнанными мыслями.

– Какие новые отношения, ты что, Шапкин! – рассмеялась я. – Ладно, идём домой, а то я замерзать стала.

– Домой? – ухмыльнулся он. – Оговорочка по Фрейду, милая?

– Да ну тебя! – смутилась я. – Так, окурки тут не бросай, Дом этого не любит.

– Ну раз дом не любит… – Митька послушно поднял брошенный бычок и отнёс его к урне, которая стояла у порога. – Идём, Санька. Сильно замёрзла?

– Немного, – я поднялась по ступенькам. – Ничего, сейчас чай выпью и согреюсь. Ты вообще надолго к нам, Митька?

– Пока твоё сердце не завоюю, Ковалёва, – с усмешкой сказал он.

– Значит, навсегда, – в тон ему ответила я, открыла дверь и нос к носу столкнулась с Зиминым.

Лицо его было мрачнее тучи. «Опять что-то случилось?» – мимоходом подумала я. Впрочем, мгновение спустя брови Петра Петровича вернулись на своё привычное место. Он перевёл взгляд на Митю.

– Дмитрий, прошу вас, зайдите ко мне на минутку, – шеф взглянул на часы. – А вы, Александра, не забыли о нашей встрече?

– Конечно помню, Пётр Петрович. Буду как штык!

Я тоже посмотрела на высокие старинные часы, которые стояли у нас в холле. Ого, до пяти осталось всего полчаса!

– Ладно, Мить, я побегу работать.

– Давай, Санька! – Митька скользнул губами по моей щеке и направился вслед за шефом.

Я кинулась к лестнице.

Глава 10

– Насть, а ты куда? – удивилась я.

Я еле успела отскочить в сторону от секретарши, которая вылетала из директорской двери именно в тот момент, когда я собиралась её открыть.

– ПэПэ отправил по делам, – Настька, пыхтя, тащила под мышкой какие-то толстые папки. – Иди, иди, он тебя уже ждёт.

Она выскочила из офиса, оглушительно хлопнув дверью. Сверху отвалился кусок штукатурки и упал на коврик у порога. Дом жалобно вздохнул. Я поморщилась. Неужели нельзя было придержать дверь? Я задрала голову наверх. Да, нам бы тут ремонт сделать, вон какие трещины на потолке! Господину Лебедеву, наверное, в самом страшном сне не могло привидеться, во что превратят его дом сумасшедшие издатели. Впрочем, я думаю, не только мы приложили руку к этому процессу, но и все, кто арендовал это здание до нас. Интересно, кто работал тут раньше? Удивительно, но мне ни разу раньше не приходила в голову мысль узнать об истории этого дома. Надо будет покопаться в интернете, а ещё лучше – сходить в городскую библиотеку, вот уж где точно будут все данные. Да, так и сделаю! И, укрепившись в этой мысли, я решительно открыла дверь кабинета.