скачать книгу бесплатно
Маг.
Оборотень – сущ. превра. во все.
Вервольф – en animaux.
Custos memoriae – неизв. Изучить!!!
Voras – сущ. прев. в паука. Обуч., пред., маг., материал. Аль.
Nemuritar – кто уг. Лично. Как уничт.?
Ведьмак – маг. По рожд. Ведьма – м. = маг, но слаб.»
– Ого… – пробормотала себе под нос девушка, когда, после нескольких минут старательного изучения старинной записки, наконец поняла, что по-прежнему ничего не понимает. Впрочем… Возможно, что и не совсем ничего. В голове мелькнула какая-то мысль, и Татьяна, напряженно нахмурившись, всмотрелась в листок еще пристальнее.
– Что это?
Девушка вздрогнула, отвлекаясь от мыслей. Эрик, то ли уставший от поисков, то ли обнаруживший то, что искал, ибо в руке он сжимал какой-то странной формы флакон, с едва заметным интересом взирал на свою гостью.
– Не знаю, – она пожала плечами и, не желая показаться хозяину замка любопытной и настырной девицей, хватающей все, что попадется под руку, поспешила добавить, – Это лежало на кровати, а когда я пыталась найти здесь подушку, оно упало.
– Подушку? – молодой человек слегка приподнял бровь, однако же, вероятно, решив не заострять внимания на этом странном направлении поисков, протянул руку вперед, – Можно взглянуть?
– Пожалуйста, – Татьяна, натянув на лицо самое, что ни на есть безучастное выражение, протянула собеседнику странную записку, – Если вы там что-то поймете, переведите и мне, а?
– Постараюсь, – Эрик тонко улыбнулся и, взяв листок, внимательно вгляделся в него. На протяжении нескольких секунд взгляд серых глаз скользил по строкам, однако же, вскоре вновь устремился к собеседнице.
– Как успехи? – с надеждой поинтересовалась та, – Вы поняли больше, чем я?
Блондин не удержался от легкой улыбки.
– Вряд ли. Мне неизвестна и половина из перечисленных здесь существ. О прочих, не считая того, кем являюсь сам, я читал когда-то в старых книгах, но, боюсь, этого недостаточно чтобы понять сии странные пометки. Единственное, что я могу прочесть почти без затруднений, это строку о вервольфе. «Только в животных» – весьма красноречивая пометка, к тому же она согласуется с тем, что я читал сам.
– Ну, значит, вы и в самом деле поняли больше, чем я, – девушка хмыкнула и, самым невежливым образом выхватив из рук молодого человека записку, вновь вперила в нее взгляд, – «В животных» – это, стало быть, вот это вот «en» чего-то там?
– Да, – в голосе блондина явственно прозвучало удивление, – В животных.
– Понятненько… – Татьяна слегка вздохнула и, продолжая изучать записку, пробормотала, – Ну, предположим, «благород.» – это «благороднее»… Эрик, – неожиданно прервавшись, она подняла голову, внимательно взирая на хозяина замка, – А вы, случайно, не нашли то, ради чего обшаривали полки?
Молодой человек снова улыбнулся и, подняв флакончик, что сжимал в руке, продемонстрировал его собеседнице.
– Я помню, что в детстве этим лечили мои многочисленные ссадины. Да и после оно хорошо помогало. Надеюсь, что и тебе окажет необходимую помощь.
– Ну да, – Татьяна без особого энтузиазма воззрилась на пузырек, – Если только оно не протухло за столько лет… А другого ничего не наблюдается, да?
– Нет, – спокойно ответствовал хозяин замка, однако же, вероятно поняв, что ответ прозвучал несколько странно, все-таки предпочел уточнить, – Иного ничего нет. Но я нашел здесь то, что, кажется, можно использовать для перевязки ран.
– Вы что, нашли нормальный человеческий бинт? – теперь уже во взгляде девушки появилось недоверие, – Или хотя бы просто что-то вроде большого куска марли?
– Марли? – медленно повторил блондин и тотчас же отрицательно покачал головой, – Нет, это называлось иначе, – с сими словами он, подойдя к стеллажу, стоящему в правой части комнаты, взял с одной из его полок кусок слегка запыленного сверху, сложенного в несколько раз, полотна и протянул его собеседнице.
– Что ж, эта тряпочка, по крайней мере, побольше, – Татьяна на мгновение сжала губы, удерживаясь от дальнейших комментариев и, положив листок бумаги, по-прежнему сжимаемый ею в руке, на кровать, где он и находился на протяжении последних сотен лет, осторожно принялась разматывать крепко затянутый узлом батистовый платок – следы проявления благородства Романа. Эрик, несколько мгновений понаблюдавший за ее бесплодными попытками, вскоре не выдержал. Приблизившись к гостье вплотную, он, предварительно отставив флакончик с загадочным составом в сторону, принялся помогать ей. Сильные пальцы молодого человека справились с тугим узлом на порядок быстрее и куда как более ловко, нежели пыталась это сделать одной рукой девушка, и совсем скоро последняя уже смогла получить сомнительное удовольствие от лицезрения собственной раны. Надо сказать, выглядела она весьма не эстетично. Кровь, очевидно, лишь недавно решившая проявить совесть и остановившаяся, только начинала подсыхать, сам порез казался до омерзения глубоким, и Татьяна, сморщившись, торопливо перевела взгляд на флакончик возле кровати.
– А эта шня… эээ… это и правда поможет?
– Должно.
Высокий градус уверенности в голосе хозяина замка определенно внушал некоторую надежду, однако же, само слово, в коем этот градус был выражен, ее опровергало. Должно… Да мало ли, что оно должно! А если оно не в курсе, что должно?
Эрик взял флакончик и с характерным звуком вытащил пробку из его горлышка, затем наклоняя его над раной своей гостьи. Девушка невольно зажмурилась. Из флакона выкатилась прозрачная, как слеза, капля и медленно, тяжело, будто неохотно, упала прямо на рану. Татьяна охнула. Что бы это не был за состав, но руку от него зажгло просто немилосердно, и продолжать лечение вмиг расхотелось.
– Надеюсь, она хотя бы не отвалиться после этого… – девушка красноречиво кивнула на руку и, не желая наблюдать за процессом экзекуции, предпочла отвернуться. Еще несколько капель упало на ее рану. Жжение усилилось. Татьяна, изо всех сил держащая себя в руках, тихо зашипела сквозь зубы.
– Больно? – в голосе блондина совершенно неожиданно прозвучало откровенное беспокойство. Однако, девушке сейчас было решительно не до того, чтобы различать такие полутона.
– Щиплет, – проговорила она сквозь зубы, с усилием выталкивая каждую букву и отчаянно пытаясь сдержать слезы, уже норовящие появиться в уголках глаз.
– Я забыл об этом, – теперь голос хозяина замка прозвучал уже виновато, – Прошу прощения.
Неожиданно коснувшееся руки легкое прохладное дуновение заставило девушку наконец вновь повернуть голову и с удивлением воззриться на собеседника. Молодой человек, мягко удерживая ее руку своей, склонившись, аккуратно дул на рану. Боль, успокоенная холодным дуновением, медленно отступала и уже вскоре Татьяна, все еще немало пораженная, нашла в себе силы прошептать:
– Благодарю…
– Не щиплет больше? – Эрик мягко улыбнулся и, взяв полотняную ткань, развернул ее, аккуратно кладя одним краем на руку гостьи и, стараясь, чтобы ни одной пылинки не попало на рану, принялся осторожно бинтовать ее. Девушка, не зная, что сказать, молча наблюдала за его действиями.
Следовало признать, что, по сравнению с Романом, Эрик явно обладал в деле перевязки ран куда как большим опытом. Или, что тоже вполне вероятно, просто отличался большей аккуратностью и, судя по всему, куда как больше брата умел проявлять сочувствие и сострадание, хотя, возможно, и сам не до конца отдавал себе в этом отчет. Как бы там ни было, но довольно скоро рана Татьяны была перевязана, и та, взглянув на аккуратно забинтованную руку, благодарно улыбнулась.
– Спасибо, – еще раз произнесла она, – У вас это выходит явно лучше, чем у Романа.
– Он просто не умеет стараться, – последовал спокойный ответ, и молодой человек, неожиданно вздохнув, снова взял в руки лежащий на кровати листок, – Ты что-то говорила насчет «благороднее»?
– М? – девушка непонимающе глянула на хозяина замка, однако, тот час же сообразив, какую именно строку записки он имеет в виду, кивнула, – А, ну да. Других-то вариантов нет.
– Благороднее, чем У., – блондин чуть усмехнулся, – Похоже, менее загадочной от понимания одного слова записка не становится.
– Нет, почему же! – Татьяна, как-то сразу забыв про только что забинтованную руку, подалась вперед и, взяв листок бумаги из пальцев собеседника, указала ему на верхнюю строчку, – Смотри, тут «упырь». Начинается он на «у». Значит, все логично – вампир благороднее, чем упырь. Сильный, умный – это все вообще понятно написано. А вот что «пр.» я не знаю… Эрик, – девушка задумчиво взглянула на хозяина замка, – Какое «пр.» вы умеете делать?
– Не знаю, – в серых глазах блеснул, но тот час же померк, веселый огонек, – Я не пробовал это делать. Что же насчет «нет»?
– «Маг., мат. – нет», – задумчиво прочитала девушка и, на несколько секунд замолчав, закусила губу. А затем, хлопнув себя ладонью больной руки по колену, тихо охнула, но тот час же почти радостно воскликнула:
– А я говорила, что вы не можете это уметь!
– Уметь что? – Эрик непонимающе нахмурился, – Ладно, «маг.» – это, вероятно, магия или что-то похожее, но что означает «мат.»?
– Материализация! – торжествующе заявила Татьяна, даже поднимаясь на ноги от ощущения значимости сделанного открытия, – Говорила же я, что вампиры этого не умеют!
– Но я умею, – напомнил хозяин замка и, вопреки своей собеседнице, присел на кровать, – И Роман умеет.
– Я и говорю, что вы не вампиры, – девушка слегка пожала плечами, взирая на блондина сверху вниз. Тот усмехнулся уголком губ.
– Тогда кто же мы?
– Сейчас выясним, – Татьяна, приободренная успехом в расшифровке одной из строк странной записки, деловито уселась рядом с хозяином замка и еще раз внимательно изучила предложенный список, – Ну… что насчет интантеров?
– Ты делаешь вывод лишь потому, что здесь это название располагается под названием вампиров? – поинтересовался молодой человек, взирая на нужную строку, – Хорошо. Положим, «материал.» – это «материализация». «Маг.» – «магия». Соответственно, «В.» – «вампир». «Выш.», думаю, «выше»… Значит это существо «выше, чем вампир», что-то связанное с материализацией и владеет магией. Но как ты расшифруешь слово «лично», Татьяна? – взгляд блондина обратился к девушке, – Что значит «все с В.»? И в чем это создание, по-твоему, не нуждается?
Девушка, до крайности польщенная тем, что хозяин замка наконец соблаговолил обратиться к ней по имени, невольно улыбнулась. Фантазия ее, подстегнутая этим приятным событием, заработала еще активнее, помогая если не догадаться однозначно, что же значат загадочные сокращения, то хотя бы предположить с весьма высокой точностью.
– Ну… Во-первых, «м. материал.», я думаю, означает «может материализовать». Во всяком случае, мой отец когда-то сокращал слово «может» именно до одной буквы. «Все с В. и больш.» – ну, это что-то вроде того, что существо умеет все тоже самое, что и вампир, но способно еще и на большее. Что такое «кр.», я не знаю… – Татьяна смущенно улыбнулась, – Мне на ум приходят только кролики, но что-то мне подсказывает, что они тут немножко не в тему.
– Да, мне тоже кажется, что кроликов бы в этой записке не упоминали, – ответ Эрика прозвучал совершенно серьезно, в голосе его не было и намека на то веселье, что совсем недавно сполохом промелькнуло в его глазах, – Но что насчет «лично»?
– Ну… это… наверное… – девушка склонила голову на бок, затем повернула записку в противоположную сторону, подумала, и перевернула ее вверх ногами. Всмотрелась внимательно в буквы и, вздохнув, вновь вернула листок в правильное положение.
– Я не знаю, – наконец созналась она, – Может быть, этот человек сам является этим интантером, может быть… Так вам что, не нравится быть кем-то, кто «выш. чем В.»?
Смена темы была столь неожиданна, что хозяин замка в первое мгновение совершенно искренне не понял, о чем его спрашивают. Однако же, довольно быстро сориентировался и, чуть покачав головой, ответил:
– Мне не нравится слово «лично». А в остальном… Какая разница, как называть существо, подобное мне, к людям оно в любом случае не относится, – в голосе новоявленного интантера прозвучала почти нескрываемая грусть. Девушка, не зная, как реагировать, предпочла промолчать. Только сейчас ей внезапно пришло в голову, что, в отличие от своего брата, явно наслаждающегося собственной нечеловечностью, Эрик, возможно, не так уж и счастлив быть кем-то, кто так или иначе относится к созданиям неестественным.
– Уже поздно, – голос хозяина замка неожиданно похолодел. Не дожидаясь реакции собеседницы, он поднялся с кровати и выжидательно воззрился на нее.
– Я могу проводить тебя к твоей комнате.
– К моей комнате? – Татьяна задумчиво закусила губу и тот час же воззрилась на собеседника с просящей улыбкой, – А можно я лучше тут останусь, а?
– Ты ведь говорила, что не нашла здесь подушки, – напомнил блондин, слегка приподнимая брови, – Что же вызывает у тебя желание остаться здесь?
– Нежелание оказаться в зубах Романа по пробуждении, – недовольно буркнула девушка и, подумав, прибавила, – Или в львиных лапах.
– Но при чем здесь Винсент? – Эрик непонимающе моргнул, – Он ведь не угрожал тебе.
– Он мне чуть руку не отгрыз при нашей первой встрече! – возмутилась Татьяна, – И вообще у него в глазах ясно читается, что он считает меня аппетитно привлекательной. Я просто не хочу рисковать, вот и все.
– Никто из них тебя не тронет, – терпеливо проговорил месье де Нормонд, однако же тот час же слегка пожал плечами, – Но дело твое. Если хочешь ночевать здесь – я не стану возражать.
– Спасибо, – девушка улыбнулась и, как примерная школьница, сложив руки на коленях, прибавила, – Спокойной ночи.
– Спокойной, – сдержанно ответил хозяин замка и, развернувшись, покинул общество своей гостьи.
***
Проснулась девушка, к собственному удивлению, посреди ночи. Ей внезапно почудилось кошачье мяуканье, а будучи заядлой кошатницей, привыкшей реагировать на этот звук, проигнорировать его Татьяна попросту не могла. Однако же, осознав, где находится, и поняв, что кошек здесь, за исключением одного большого и явно не мяукающего льва, не водится, невольно насторожилась. Мяуканье было очень четким, ясно слышимым, и девушка никак не могла убедить себя в том, что ей это лишь почудилось.
Вздохнув, она села на неудобной кровати и огляделась, будто бы надеясь увидеть в каморке придворного лекаря что-нибудь хвостатое и усатое. Но ничего подобного, даже льва, рядом не наблюдалось. Лишь загадочно поблескивали в тусклом свете луны, проникающем сквозь запыленное окошко, многочисленные баночки и флакончики на стеллаже напротив кровати, отбрасывали таинственные тени сухие травы, разложенные в каком-то непонятном порядке, мертвенным светом отсвечивали, проглядывая сквозь стекло пробирок на столе, порошки неясного предназначения. Татьяна поежилась. Комнатка, при свете дня казавшаяся пусть и загадочной, но все же до определенной степени уютной, сейчас наводила скорее ужас и не вызывала ни малейшего желания задержаться в ней подольше.
Девушка вздохнула и, спустив ноги с кровати, сунула их в снятые перед тем, как лечь, кроссовки. Сон с нее как-то быстро слетел, оставаться в каморке абсолютно не хотелось, и Татьяна, предпочитая обществу загадочных колбочек и скляночек общество хозяина замка или даже его братца, поспешила покинуть комнатку лекаря.
Дверь тихонько скрипнула, выпуская ее в холл. Эрик, сидящий, как и следовало ожидать, на стуле посреди пыльного помещения, даже не шевельнулся, хотя сомневаться в том, что скрип он услышал, не приходилось. Зато шевельнулся кое-кто другой…
На полу, возле ног хозяина замка, исполосованный линиями лунного света словно тигр, возлежал величественный хищник, равнодушно опустив большую, обрамленную роскошной гривой, голову на передние лапы, и вытянувшись, будто обычная кошка. Появление в холле гостьи заставило его приподнять голову и, оглянувшись через плечо, задумчиво облизнуться.
Татьяна ощутила некоторое раздражение. Он же ведь откровенно издевается! С тех самых пор, как девушка появилась в замке, чертов лев только и делает, что измывается над ней, а хозяин его словно этого и не видит! Между прочим, по сию пору неизвестно, кто тогда хохотал в подвале, где обитает это очаровательное животное. Вряд ли же это был Эрик, ведь верно? У него и голос другой…
Лев слегка дернул хвостом и, неожиданно поднявшись на лапы, медленно, со вкусом потянулся. Скрипнули по полу длинные когти, взметнулась небольшая тучка пыли. Лев широко зевнул и, повернувшись мордой к девушке, вновь улегся.
Татьяна слегка вздохнула. Создавалось ощущение, что Винсент вознамерился категорически не подпускать ее к своему хозяину. Уговаривать же льва проявить совесть девушка все-таки опасалась. А что, если котик обидится, а Эрик не успеет его удержать? Хрум-хрум – и нету гостьи. Эрик небось еще и порадуется…
– Котики по ночам должны спать, – тихо пробормотала Татьяна, боком подходя к балюстрадам, и стараясь перемещаться как можно ближе к ним. Лев, моргнув в ответ на слова, внимательно наблюдал за ее передвижениями.
– Как и гости, – неожиданно подал голос Эрик, и девушка, вздрогнув, рефлекторно прижалась спиной к балюстраде. Верхняя балка последней неприятно впилась ей в спину, и Татьяна, поморщившись, тотчас же отстранилась, в очередной раз убеждаясь в искренней и горячей любви старинного замка к ней.
– Ты снова боишься Винсента? – продолжал между тем хозяин этого замка, будто бы и не замечая действий девушки. Впрочем, учитывая то, что сидел он к ней практически спиной, вполне возможно, что так оно и было.
– Он на меня облизывается! – ябедническим тоном заявила Татьяна, делая еще несколько шагов вдоль балюстрады, дабы наконец получить возможность видеть самого Эрика, а не его домашнего питомца. Последний, услышав слова девушки, недовольно фыркнул. Татьяна подумала, что умей лев говорить, он бы сейчас заявил, что она врет.
– Он тебя не тронет, – последовал тем временем спокойный ответ на ее слова. Девушка незаметно вздохнула.
– Знаете ли, если верить вам, здесь никто меня трогать не должен. Вот только знают ли эти все что они не должны меня трогать?
– Все кто? – поинтересовался блондин, и Татьяна, наконец-то миновавшая льва и получившая возможность видеть лицо молодого человека, с удивлением обнаружила, что он сидит с закрытыми глазами. Судя по всему, неудобств это ему не доставляло.
– Все, кто не должен меня трогать, – девушка слегка пожала плечами и, вздохнув, добавила, – Вы все равно бы не успели удержать никого из них. А Роман вообще, похоже, с послушанием не дружит.
– Я обещаю тебе, – хозяин замка неожиданно открыл глаза и в упор глянул на свою гостью, – Я даю слово, что ни он, ни Винсент не тронут тебя. Почему ты не спишь?
Смена темы была довольно неожиданной, и Татьяна, мельком подумав, что блондин, вероятно, научился этому у нее, на мгновение сжала губы.
– Там мрачновато, – наконец созналась она, – Да и кровать, надо признать, сложно отнести к удобным. В общем, я проснулась, мне там не понравилось, вот я и решила…
– Погулять по темному и мрачному замку, чтобы развеяться, – подхватил Эрик и девушка с удивлением заметила вновь сверкнувший в его глазах веселый огонек.
– Вроде того, – не стала отрицать она и, тяжело вздохнув, присела на корточки, – Хотя я что-то не вижу здесь особенных развлечений… А для того, чтобы сидеть на стуле рядом со львом, боюсь, у меня не хватит сноровки.
Эрик загадочно улыбнулся.
– А как насчет прогулки?
– Прогулки? – девушка чуть нахмурилась, подозрительно глядя на хозяина замка, – Прогулки в смысле просто погулять, или ты собираешься… нанести ответный визит тем милым людям, что приходили сюда?
– Только если мы неожиданно окажемся в том месте, – улыбка блондина стала мягкой, – Я собирался просто погулять, и не более.
– Что ж, это радует, – Татьяна, оттолкнувшись рукой от пыльного пола, вновь поднялась на ноги, – Когда же мы отправляемся?
– Прямо сейчас, – Эрик чуть пожал плечами и тоже поднялся со стула, – Я думаю, Винсенту не помешает размять лапы.
– Стоп-стоп-стоп, – девушка, только, было, сделавшая шаг в сторону двери, невольно попятилась, – Так вы и льва с собой планируете прихватить? Вы что, думаете, нам без него одиноко будет?
