скачать книгу бесплатно
– Папа…, – наконец-то раздался голос, тихий и подавленный.
– Да, Шэрилл!
– Папа…
– Что он с тобой сделал?! Клянусь, я его из-под земли достану! Я отобью ему всю охоту до скончания его недолгих дней! Где ты, дочка? Скажи, и я заберу тебя домой!
– Я…, – в трубке вновь повисла тишина, словно Шэрилл не могла назвать то место, где находилась. – Я в лесу.
– Точнее не можешь назвать место?
– Я не знаю, где-то около автострады. Мне страшно, папа!
– Хорошо, я еду! Я тебя найду, не беспокойся! – Он хотел уже сорваться с места и бежать на улицу, когда решил задать еще один вопрос. – А где этот проклятый Уилсон?!
На этот раз молчание тянулось гораздо дольше, шериф уже решил было сказать, что в данный момент это не столь важно, когда Шер вполголоса ответила:
– Он мертв. Эйдан мертв,… – а затем уже крича: – Я убила его!
Глава седьмая
1.
В дом вошла Аманда как раз в тот момент, когда Ричард собирался выйти наружу. Плед лежал на дощатом полу веранды за ней.
– Есть новости? Я слышала звонок!
Говорить всю правду Ричард не хотел. На то не было ни времени, ни желания. Зачем заставлять Аманду переживать еще сильнее, если это вообще было возможным?
– Звонили из патрульного пункта. У них есть нужная нам информация.
– Какая?
– Они не уточнили. Я должен поехать туда.
– Я с тобой, – незамедлительно заявила она.
– Нет, Аманда. Ты лучше сиди дома и жди звонка. Я тебе позвоню. К тому же, Шэрилл может прийти домой, а нас никого не будет на месте, – добавил он, понимая, что в последней фразе есть место только лжи.
Он поцеловал жену в щеку и вышел на улицу.
Ричард поехал по Инсайд-роуд в сторону Сиэтла в направлении, которое он сам указал тремя часами ранее парню из Огайо. Примерно через семь километров должен был располагаться патрульный пункт, с которым он разговаривал недавно по телефону. Там Сайлэнс-Лэйк (округ, а не озеро) заканчивался, но Национальный Парк продолжал тянуться и далее, а вместе с ним горные массивы и леса. Лес занимал территорию четырех округов, но наибольшую значимость для защитников дикой природы представляла та часть, что окружала собой озеро, потому что именно там росли ценные виды растений и обитала наибольшая популяция животных.
Ричард набрал номер дочери, и спустя три гудка она ответила. В ее голосе звучала дрожь, скорее всего тому причиной был страх, а не холод.
– Шэрилл, я уже еду. Где ты? Можешь мне дать более точные координаты?
– Здесь небольшая поляна. Кругом темно. Папа, мне страшно.
– Я знаю, дорогая. Ты потерпи немного, я обязательно найду тебя, – как можно спокойнее и увереннее произнес Ричард, чтобы его спокойствие перешло и к его дочери. – Поляна – это хорошо. Но нужны еще и другие ориентиры.
– Здесь есть камни. Они большие и белые. Скорее всего, я рядом с подножьем горы. Плато немного приподнимается вверх.
– Это уже лучше, Шерри. Похоже, я знаю, где ты находишься.
Известных ему полян в окружении леса было не так много, все они были вблизи подножья гор. Благо, они располагались на небольшом расстоянии друг от друга. Недолго думая, шериф свернул по ровной дороге на ухабистую тропинку, что вела в чащу леса.
Сумерки становились всю гуще и непрогляднее, а в лесу, под кронами исполинских пушистых елей, сосен и кедров и вовсе была непроглядная тьма. Свет фар заплясал по сторонам, освещая то корни, то стволы, то ветви, учитывая на что «Крайслер» натыкался в определенную минуту – на рытвину или горку.
– Шэрилл, ты еще на связи?
– Да, пап.
– Как все произошло?
– Я…У меня в сумочке был складной нож для резки бумаги. Мы с Лизой завершили стенгазету и я…я сунула его в свою сумочку. Не знаю, почему я это сделала. Словно что-то предчувствовала. – Шэрилл всхлипнула, ей было больно пересказывать случившееся, но в тот момент Ричард заметил, что из ее голоса исчезла паника. – Он лез ко мне. Когда я начала отбиваться, он ударил меня. А затем я…
Она не договорила, но Ричард и так понял, чем должно было завершиться ее предложение.
– Шэрилл, послушай меня. Если ты недалеко от того места, где все произошло, тогда беги скорее оттуда. Звери соберутся на запах крови. Беги, но при этом старайся не отдаляться от тех мест, где много камней. Чем ты будешь ближе к подножью гор, тем легче мне будет тебя найти.
– Я далеко от того места, папа. Я не могла там оставаться. Я сразу убежала, как только выбралась из машины. Я долго бежала, пока не вышла на поляну.
– Ты не проверяла, жив он или нет?
– Я его ударила несколько раз…, – ее голос задрожал, и она замолчала в попытке справиться с волнением. – Он закричал, а я побежала, не оглядываясь назад.
Тропинка разделилась на две части, и шериф свернул направо. Прежде чем Ричард успел вывернуть руль, колесо его автомобиля попало во впадину, «Крайслер» подпрыгнул высоко вверх, от чего он сильно ударился плечом в дверцу. Машину повело в сторону, а перед капотом возник толстый ствол ели, но за секунду до столкновения Ричарду удалось свернуть в сторону и вернуться обратно на тропу. Ему удалось избежать аварии, но его телефон вылетел из его руки и упал между его коленей. Шериф зло выругался, ударив кулаком по рулю, но отрываться от дороги или останавливать машину он не стал.
Он пристально вглядывался вперед, стараясь не замечать головной боли, которая возникла из-за огромного потока крови, что хлынула к его мозгу, при этом стуча в его висках. Он крепко сжал руль и вдавил в пол педаль газа, от чего машину стало трясти еще сильнее. Мысли о том, что его дочь была сейчас одна в лесу, беззащитная и испуганная, заставляли его гнать автомобиль на максимально возможной скорости по лесной дороге. Его собственная безопасность в данную секунду мало беспокоила, но он не мог не думать о том, что случись с ним что-то, тогда Шэрилл не от кого будет больше ждать помощи.
Все перевернулось с ног на голову и все то чувство спокойствия и благоговенья, которое он испытал утром после пробуждения, теперь казалось лишь странным, давно забытым сном. Теперь он спрашивал себя: в чем была его ошибка, что он сделал не так, и когда все обернулось против него и против его семьи?
Свет фар лишь на миг выхватил из тьмы пегий бок дикого животного, который на прощание одарил его красным отблеском своих встревоженных глаз, прежде чем скрыться за деревьями, спасаясь от страшного металлического зверя.
Ричард быстро потерял к нему интерес, так как узкая и извилистая тропа, наконец, стала шире, после чего «Крайслер» въехал на небольшой участок лысой местности, в центре которой прорастал огромный белый валун.
Он не успел просигналить, как откуда-то с правой стороны ему навстречу выбежала Шэрилл. Машина еще не остановилась окончательно, когда Ричард спрыгнул на податливую почву, покрытую хвойными иголками и сухой ветошью и заключил в своих объятиях дочь. Шэрилл в ответ крепко сжала его за шею и затряслась от рыдания.
Ричард пытался успокоить ее как мог, целуя ее лоб и поглаживая рукою по волосам, при этом не отводя взора от темноты, что наблюдала за ними из-за деревьев.
– Тише, дорогая, я уже здесь. Все уже позади. – Он слегка отстранил ее от себя, но только для того, чтобы посмотреть ей в глаза. – Тебе надо сесть в машину. Здесь слишком холодно, а ты одета слишком легко. – Словно в подтверждение его словам из его рта вырывались густые клубы белого пара. – Там есть термос с чаем и теплый плед. Вдобавок, я оставил двигатель включенным, и печка все еще работает.
– А ты куда? – с беспокойством, граничащим со страхом, спросила Шэрилл.
– Я пока еще задержусь.…Знаешь, ты можешь даже поехать домой. Водить ты умеешь, а я тебе объясню, как добраться до трассы.
– Я без тебя никуда не уеду! – заявила она таким тоном, который категорически исключал какие-либо противоречия.
– Меня может не быть очень долгое время, – заметил он, но Шэрилл решительно покачала головой.
– Я подожду.
– А твоя мать? Думаешь, она долго сможет ждать?
– Позвони ей, – тут же предложила она. – Скажи ей, что я нашлась, и вскоре мы будем дома.
Шериф кивнул. Пожалуй, он так и поступит. Тем более, он и сам обещал Аманде позвонить.
– Я так и сделаю, а теперь лезь в машину.
Как только Шэрилл села на пассажирское кресло «Крайслера», Ричард достал свой телефон и набрал домашний номер. Пока шли гудки, он смотрел на свою тень, растянутую до размеров гиганта, порожденного ночным сиянием звезд, мистической силой леса и фарами его автомобиля. Ричард выдохнул очередную порцию пара изо рта, после чего вздохнул полной грудью свежий морозный воздух. Спокойствие вновь начало возвращаться к нему, вдобавок он успокаивал себя мыслями, что все не так уж и плохо завершилось (а он надеялся, что это именно конец), ведь все могло выйти наоборот, и Шэрилл могла пасть жертвой в конце этого безумного дня. Уилсон вполне мог изнасиловать ее, а затем, боясь последствий, убить, при этом тело навряд ли смогли бы потом найти. Если бы и нашли, то, скорее всего, не смогли бы опознать по изуродованным останкам. И тогда ему и Аманде пришлось бы проводить панихиду с закрытым гробом или же и вовсе похоронить пустой гроб.
Ричард разозлился на себя из-за таких мыслей, а еще и на жену, которая никак не хотела брать трубку, из-за чего у него и появлялось время на подобные неприятные фантазии.
Наконец, Аманда ответила:
– Ричард!?
– Да, Аманда.
– О, слава Богу. А я все еще жду вас на террасе, потому и не смогла быстро ответить, – с нотками извинения объяснила она.
– Все в порядке, Эмма. Мы в патрульном пункте на границе с Сиэтлом и скоро будем дома.
– Что с ней, Ричард? – тревога матери, похоже, совсем не поубавилась.
– Все хорошо. С ней все в порядке, – говоря это, Ричард обернулся в сторону машины, к которой до этого стоял спиной. В свете салона лицо его дочери казалось еще более бледным, чем было до этого. А на ее белой легкой куртке (он только сейчас это заметил) виднелись красные пятна крови.
– А этот Уилсон?..
– Он нас больше не потревожит, – ответил Ричард. – Он уехал из Сайлэнс-Лэйка навсегда. Вернулся к себе в Огайо.
2.
Ричард вернул телефон во внутренний карман куртки и направился к машине. Сев за руль, он просидел молча около минуты, глядя через лобовое стекло на каменную глыбу, глубоко засевшую в земле, словно японский мыслитель, медитирующий перед песочной площадкой, усыпанной камнями, которые окружают круги, уходящие в вечность. Шэрилл смотрела на него и ждала.
– С какой стороны ты прибежала на эту поляну? – спросил шериф, не отводя глаз от камня.
Шэрилл указала рукой по левую сторону от себя.
– Как долго вы с ним встречались?
– Папа, я…
– Мне это важно знать! – повысил он голос, резко повернувшись к ней.
– Две недели, – вполголоса ответила ему дочь.
– Он что-то тебе дарил?
– Телефон.
– А где тот, который мы с матерью подарили тебе на день рождения?
– Он дома.
– Ты позвонила мне по подаренному телефону?
– Да, – в этом коротком ответе прозвучало гораздо больше, чем казалось. Здесь хватило места и неловкости, и стыду, и извинению.
– Дай мне его. – Ричард протянул руку вперед и не отпускал ее, пока ему на ладонь не лег плоский розовый телефон.
Ричард, не став его осматривать, быстро сунул его в карман, но при этом не сомневался, что эта модель стоила гораздо дороже той, что он сам покупал год назад ей на шестнадцатилетнее в Олимпии.
– Куртку снимешь, когда мы подъедем к дому, ладно? Не стоит твоей матери ее видеть. Не стоит также ей ничего говорить о случившемся.
Шэрилл неуверенно кивнула.
Шериф отдавал себе отчет, что парень мог быть еще жив, но идти на его поиски он все же не спешил. Его сейчас волновала исключительно безопасность его дочери. Ведь, случись Уилсону остаться в живых, он захочет ей отомстить. Наверняка он захочет ее наказать настолько сурово, насколько позволит это сделать закон с несовершеннолетней. А судья Уилсон, без сомнения, поможет в этом своему сыну.
Этому Ричард не мог позволить произойти, хотя еще утром у него и в мыслях не было, что он способен на подобные рассуждения. Он ведь всегда верил, что нет ничего превыше закона и социальных норм, и что даже самый отъявленный преступник имеет право на своих присяжных заседателей.
«Ты не поймешь меня, Ричард, никогда. Только если не окажешься на моем месте. И не дай Бог такому произойти!»
Эти слова девять лет назад произнес Даниэль Пиллар. Тогда они сидели по разные стороны пуленепробиваемого стекла и держали у уха черные трубки телефонов. Тогда будущий шериф его не понял. И это непонимание длилось долгих девять лет.
Ричард выбрался из машины и направился к багажнику. Он достал оттуда заранее приготовленные плед и лопату, после чего направился в чащу леса в том направлении, которое указала ему Шэрилл, в тоже время вспоминая свой последний разговор с Даниелем Пилларом.
3.
Сдав оружие на контрольно-пропускном пункте, сержант Ричард Ален Уивер зашагал по длинному коридору с высокими потолками вслед за широкоплечим чернокожим охранником. Как ни странно, ранее ему не доводилось бывать в месте для приемов, не говоря уже о том, чтобы сидеть за столиком, который разделялся стеклом.
Раньше у него не было друзей по ту сторону закона.
Коридор обрывался, уходя в две противоположные стороны, от которых их сейчас отделяла решетка. Но открывать решетку охраннику не пришлось, они остановились около непримечательной двери. Работник колонии открыл ее, после чего отступил в сторону, давая возможность Ричарду пройти вперед.
– Займите кабинку одиннадцать, офицер.
Поблагодарив его, Ричард вошел в комнату, но сам охранник не составил ему компанию.
Это была широкая комната, освещение которой поступало от слуховых окон, что находились высоко над его головой. При желании можно было поднять голову и разглядеть в этих окнах синеву летнего неба и обрывки облаков. Само помещение было разделено на две ровные части пронумерованными кабинками.
Некоторые кабинки были заняты, и по его сторону сидели люди разного пола и в различной одежде. По другую же сторону сидели исключительно мужчины и исключительно в оранжевых комбинезонах. Ричард занял свою кабинку и принялся ждать. Того, с кем он хотел поговорить, пока еще не привели.
Но ждать ему пришлось недолго. Металлическая дверь, что стояла напротив, отворилась, и в проеме появился Даниэль Пиллар. В отличие от его сопроводителя, охранник Даниеля тоже вошел в комнату и, заложив руки за спину, встал у стены.
Даниель коротко взглянул на Ричарда, после чего отвел виновато взгляд. Затем, словно рассуждая, стоит ли ему садиться или же сразу развернуться и выйти обратно в дверь, его бывший коллега потоптался на месте и размял шею. Похоже, доводы «за» все же оказались весомее и Даниель наконец сел за стол. Взяв трубку руками, которые были скованы наручниками, он подвел ее к уху и только потом вновь решился взглянуть на Ричарда, но в этот раз не стал отводить взгляда.
