скачать книгу бесплатно
Вихрь 2. Девушка, которая прорвалась сквозь время
Анна Беннинг
Вихри времени #2
Элейн и Бэйл выпустили из зон множество мутантов, но кураториум не может позволить им разгуливать на свободе. Напряжение в мире растет. Грядет страшная война, и ни одна из сторон не готова отступать.
Глава кураториума Варус Хоторн отправляет в прошлое своих бегунов, чтобы те уничтожили Вихрь-прародитель, а вместе с ним и всех мутантов. Элейн и Бэйл бросаются в погоню, но каждый прыжок во времени все сильнее запутывает их планы. Влюбленные столкнутся со страшной правдой, которую они не в силах изменить.
Анна Беннинг
Вихрь 2
Девушка, которая прорвалась сквозь время
Мудрее всего – время, ибо оно раскрывает все.
Фалес
Originally published as "Vortex – Das M?dchen, das die Zeit durchbrach”
© 2020 Fischer Kinder- und Jugendbuchverlag GmbH, Frankfurt am Main
© Черепанова Н. Г., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2021
Часть 1
Североамериканская территория
Уведомление об обновлении Справочникштурманов
Наблюдение и задержание
По всему миру сохраняется опасность террористических атак мутантов. Поэтому, согласно последним событиям, на оставшихся территориях предполагается усиление всех мер безопасности (см. пункт 4.1. Районы, требующие защиты). Все штурманы обязаны в любое время предоставлять вихревым бегунам обзор вверенных им участков границы. Любая попытка мутантов расположиться у стен города должна быть незамедлительно пресечена.
1
Неоновая вывеска замигала от энергии нашего вихря. Буквы вспыхнули и погасли пару раз, но затем надпись снова появилась целиком. Над металлической дверью изящными буквами было выведено: «The Merge[1 - Слияние (англ.) – здесь и далее прим. пер.]». Изнутри раздавались низкие ровные басы.
– Что-то мне это не нравится, – пробормотала я и уныло посмотрела на Бэйла. Он повернулся ко мне:
– У тебя всегда плохое предчувствие, если это мой план.
– Неправда, – соврала я и прикусила губу.
Я сопротивлялась необходимости снова оглянуться и убедиться в том, что никто не видел момент нашего появления. Улицы были абсолютно безлюдными. Собственно, это не должно было меня удивлять, потому что мы несколько часов до полуночи провели на крыше высотки, осматривая окрестности.
И мы не заметили ни одного вихревого бегуна.
Совершенно точно.
Бэйл приблизился ко мне. На лице у него была та самая улыбка, которую я еще несколько недель назад просто ненавидела. Он склонился ко мне так, что наши губы разделяли лишь несколько миллиметров.
– Все будет хорошо, Барби. Или ты мне больше не доверяешь?
– Доверие не имеет ничего общего с плохим планом.
– Это великолепный план, – произнес Бэйл, взял меня за руку и потянул ко входу. – Просто ты не хочешь этого признавать.
Я вздохнула.
– А что, если это все?таки ловушка?
Этот вопрос я задавала ему уже раз сто.
– Тогда мы сразу же уйдем оттуда, – заверил меня Бэйл. – Если будет хоть малейший признак того, что он не тот, за кого мы его принимаем, мы исчезнем.
Я чувствовала, что постепенно успокаиваюсь.
– Обещаешь?
Бэйл нежно улыбнулся мне.
– Обещаю.
Я вздохнула еще раз, и Бэйл потянул меня за собой к двери, ведущей в «The Merge».
Где?то глубоко внутри я понимала, что он прав: рано или поздно мы должны были рискнуть и выбраться из Санктума. Только таким образом у нас появлялся шанс воплотить в жизнь наш план. Но с другой стороны… Я знала, как сильно изменилась жизнь в оставшихся мегаполисах. Я знала, что в последние пару месяцев внешние стены тщательно охранялись, за каждым районом пристально наблюдали. И еще я знала, что кураториум приказал искать нас с Бэйлом в каждом уголке Земли.
Поэтому вернуться в Нью-Йорк Сити именно сейчас было абсолютным сумасшествием.
Но если речь шла о Бэлиене Треверсе, то сумасшествие превращалось для меня в норму.
Лестница за входной дверью вела вниз в темное помещение. Уже с первого взгляда я поняла: клуб был совсем не похож на то, каким я его представляла. И вообще это был скорее паб. Крохотный, непримечательный и довольно неопрятный паб. Ни за барной стойкой, ни за парой дешевых столиков из клееной древесины никто не сидел. Хотя басы, которые я услышала на улице, все еще откуда?то доносились до нас.
Хозяин – мужчина в теле, лысый и в фартуке – лишь мельком взглянул на нас. Мне стоило бы вздохнуть с облегчением оттого, что он нас не узнал, но во мне тут же зародилось сомнение: может быть, он просто сделал вид, что не узнал? Наши лица или, лучше сказать, розыскные листовки с нашими лицами были в городах повсюду – на огромных световых билбордах, в средствах массовой информации… Боже, они понатыкали наши голограммы на всех подъездных путях!
Но хозяин был заинтересован в нас примерно так же, как если бы мы были завсегдатаями его заведения, которые заглянули после работы, чтобы выпить свою ежедневную кружечку пива.
– Привет, Джон, – бросил Бэйл и направился в сторону двери, на которой виднелась фигурка в цилиндре и с тросточкой в руке. Надпись на табличке гласила «Джентльмены».
– Мне… подождать? – озадаченно спросила я и остановилась.
Но Бэйл потащил меня за собой дальше:
– Нет. Пойдем со мной.
В итоге я последовала за ним в мужской туалет, который оказался… всего лишь мужским туалетом. Шесть кабинок, на стене напротив – старые раковины.
Бэйл подошел к последней кабинке, и я нерешительно последовала за ним. Когда я подошла к нему, он застучал по плитке, расположенной за сливным бачком. Через несколько секунд от стены слева от нас раздался шум.
Я вздрогнула. Часть стены начала со скрипом двигаться. Передвижной механизм! Бэйл нажал на плитку сначала в центре, а потом немного справа. За стеной показалась лестница, и вот тут басы и сопутствующая им музыка зазвучали на полную громкость.
Постепенно я поняла, что все это значило. Помещение наверху было всего лишь прикрытием. Этот старый, неопрятный паб – вовсе не «The Merge». Настоящий клуб находился здесь, внизу.
Бэйл усмехнулся, взглянув на меня, и указал на лестницу, ведущую вниз.
– А вот сейчас ты должна быть очень сильной.
– Не думаю, что меня еще хоть что?то может удивить.
Я уже на протяжении нескольких недель жила в тайном, нелегальном городе, в котором обитали в основном люди?мутанты. Не только грундеры, но и вирблеры, одна представительница швиммеров и даже один наполовину цюндер.
Что бы ни ожидало меня внизу, я была уверена, что оно едва ли сможет сбить меня с толку.
Бэйл пожал плечами и улыбнулся своей характерной улыбкой. Я сразу поняла, что он знает больше, чем я, и наслаждается этим состоянием.
– И не говори, что я тебя не предупреждал.
Чем ниже мы спускались по лестнице, тем громче звучала музыка. Электронные звуки пробивались сквозь басы – звуки, которых я еще ни разу не слышала. Они показались мне какими?то унылыми и немного угрожающими. Темноту на лестнице прорезали дикие краски. Это были мерцающие огни, проецируемые на стены в такт музыке. Красный, зеленый, синий и желтый – все вперемешку.
Постепенно я начала различать обстановку в клубе: обшитые черными панелями стены, черный пол, все такое блестящее, что отлично отражало яркие огни. Различные ниши для сидения, частично отделенные от остального зала голограммными занавесками, окружали танцпол, на котором под музыку, тесно прижавшись друг к другу, танцевала огромная толпа мутантов.
Дорогу нам перегородила крупная коренастая женщина. Судя по ее коротким рыжим волосам, узловатым ушам и красным, как тлеющие угольки, глазам, это была женщина?цюндер. А ее мускулистое телосложение говорило о том, что она служила здесь вышибалой.
Бэйл спокойно прошел мимо нее – женщина только похлопала его по плечу. Однако, когда я проследовала за ним, она скрестила на груди свои руки.
– Никаких бегунов в Merge, – рявкнула она и указала на мою униформу.
Там, где раньше располагался знак Convectum – символ кураториума, – сейчас находилась другая нашивка: молния на листе, знак «Зеленого трепета», мирных повстанцев Санктума. Но, кажется, женщину это нисколько не успокоило.
– Она больше не бегун, – произнес Бэйл и снова взял меня за руку. – И она здесь со мной.
Вышибала обернулась и внимательно посмотрела на Бэйла. А затем нехотя уступила мне дорогу.
– Тогда позаботься о том, чтобы она всегда была рядом, Бэлиен, – рявкнула цюндер. – Если она будет ходить здесь одна, то найдет неприятности.
Я сглотнула, а Бэйл потянул меня за собой внутрь клуба.
Ну конечно, женщина?цюндер доверяла Бэйлу. Для мутантов он был героем; тем, кто ушел из кураториума и освободил из зон многих из них.
А я… большинство мутантов знало меня только по тому дню, когда кураториум объявил меня вихревым бегуном.
– Надеть униформу было не очень хорошей идеей, – пробормотала я, поймав на себе первые взгляды окружающих.
– Мы идем в клуб, полный мутантов, которые тебя не знают, – произнес Бэйл. – И мне неважно, принимают ли они тебя за вихревого бегуна или нет. Если возникнут какие?то вопросы, эта униформа может спасти тебе жизнь.
Я оглянулась. Это… это определенно был клуб только для мутантов. За длинной барной стойкой, где был занят каждый стул, бармен?грундер с помощью своих рук?корней жонглировал стаканами, шейкером и другими емкостями. Побеги, вырастающие из его пальцев, без труда ловили предметы, снова подбрасывали их в воздух и одновременно перемешивали бесчисленные напитки.
Движения вирблеров, плясавших с остальными мутантами на танцполе, сопровождались легкими дуновениями ветра. Из?за этого их одежда и волосы ритмично развевались в разные стороны – впрочем, как и у тех, кто танцевал рядом.
Я увидела и несколько цюндеров. Многие из них расположились у барной стойки или на краю танцпола. Их рыжие волосы можно было распознать даже в тусклом свете, и, глядя на них, я задавалась вопросом, сколько пройдет времени, пока они не узнают нашу униформу и не подожгут весь клуб.
Бэйл потянул меня мимо танцпола, за угол, дальше в клуб. Тут же мое внимание привлекла стена слева от нас. Сначала я подумала, что поверхность просто осветилась синим цветом, но сейчас я поняла, что вся стена представляла собой огромный аквариум. Вода в нем была чистой и переливалась цветом лазеров и прожекторов.
В аквариуме, однако, не было никаких рыб или растений, и только когда изнутри к стенке прижались две ладони, я поняла, для чего здесь была эта емкость.
Каждые пару метров в воде двигались швиммеры. Они покачивались туда?сюда в такт музыке. При этом части их тел то и дело исчезали в воде, словно их бледная кожа была прозрачной и впитывала в себя воду, прежде чем та улетучивалась в виде легких пузырьков.
Меня словно загипнотизировали. Кураториум, конечно, показывал нам фотографии и видео швиммеров под водой, но я еще ни разу не видела ни одного швиммера в его стихии собственными глазами.
В «The Merge» швиммеры были кем?то вроде танцоров. Они были одеты в шортики и топы из скользкой тонкой ткани, которая двигалась вместе с водой.
– Хм, – промычала я. Прямо передо мной возник швиммер. Он многозначительно улыбнулся, элегантно повернулся вокруг своей оси и заметно качнул бедрами.
– Так что это за клуб, говоришь? – Я попыталась перекричать музыку.
– Такой, что спрятан так хорошо, что кураториум никогда его не найдет, – ответил Бэйл и проследил за моим взглядом, который застыл на легко одетом швиммере.
– Если хочешь дать ему чаевые, то там сзади есть консоль, к которой можно подсоединиться и…
– Очень смешно, – произнесла я и мрачно взглянула на Бэйла, что, конечно же, заставило его ухмыльнуться еще шире.
Так вот что он имел в виду сегодня утром, когда говорил о том, что «The Merge» был клубом для мутантов, которые хотели отвлечься от постоянного бегства.
– А как швиммеры отсюда выбираются? – поинтересовалась я. Насколько я знала, они не могли долго оставаться на воздухе.
– Эти емкости связаны с Гудзоном, – ответил Бэйл и потянул меня за руку вдоль аквариума.
С рекой Гудзон? С ума сойти! Кураториум установил наблюдение за рекой до самой последней впадины. И даже если бы швиммеры нашли там местечко, где чувствовали бы себя в безопасности, что за жизнь им пришлось бы вести там внизу?
– Подожди здесь, хорошо? – сказал Бэйл, когда мы подошли к одной из ниш. – Мне нужно кое?что урегулировать.
Одна часть меня просила: «Не оставляй меня одну». Но я тут же проглотила эти слова. Не буду же я пугаться обнаженных тел и танцующих в аквариуме сплитов.
Не сплитов, тут же одернула я сама себя. Мутантов.
Потому что люди, которые тогда, в две тысячи двадцатом году, во время Великого смешения, перемешались с природными элементами – воздухом, водой, огнем и землей, – не стали сплитами или полулюдьми – сейчас я это точно знала. Сплиты. Это было ругательным словом. И я уже отвыкла его использовать.
Я посмотрела в сторону Бэйла. Он пробрался к барной стойке и уже разговаривал с барменом. Я присела на край скамьи, откуда могла наблюдать за танцующими.
Все мутанты по возрасту и телосложению были похожи друг на друга. Они были относительно молоды, спортивны и не очень похожи на мутантов. Можно даже сказать, что они больше походили на людей. И я быстро поняла почему: если бы они были старше и немощнее, не в такой хорошей форме и меньше походили на людей, они никогда не справились бы с жизнью в Нью?Йорке. Их давно бы поймали бегуны кураториума.
С тех пор как Бэйл и я два месяца назад открыли большую часть зон, в которых десятки лет содержались мутанты, мегаполисы стали охранять еще надежней. Чтобы добраться до города, нам пришлось несколько дней ехать на транспортном поезде, потому что даже с помощью точно управляемого вихря пробраться в Нью? Йорк было невозможно. Кураториум полностью закрыл внешние границы города и превратил их в крепость. В других мегаполисах все было точно так же, за исключением Токио и Мехико. Токио, несмотря на указание кураториума, несколько дней назад открыл свои ворота для мутантов. А Мехико?Сити сразу после открытия зон был взят повстанцами?цюндерами из «Красной бури» и считался потерянной территорией.
Новость о падении первого мегаполиса потрясла мир словно землетрясение. Она повергла людей в страх и ужас. А мутанты, несмотря на опасность, двинулись к стенам оставшихся городов. Они толпами собирались перед воротами в надежде, что те вскоре откроются.
Весь мир затаил дыхание, словно все только и ждали следующего шага соперника.
