Ибэ

скачать книгу бесплатно


– Здравствуй, Роррес. Присаживайся пожалуйста. Что привело тебя ко мне, дружище?

– Повелитель, я пришел узнать, как прошел Ваш разговор с братом. – сказал Роррес.

Только сейчас Клеонор вспомнил, что обещал сразу же после визита к Гарнару осведомить ангелов о результате их беседы. Хотя никто особо и не верил в то, что Гарнар одумается, каждый не переставал надеяться.

– Эх, Роррес. Я совсем и забыл, дружище, прости… – сказал Клеонор.

– Я так понимаю – беседа прошла безрезультатно? – спросил Роррес.

– Да, ты прав. На иное изначально было глупо рассчитывать с нашей стороны… Я даже к богам ходил, Роррес! Все без толку. – сказал Клеонор и махнул рукой.

– Так и каковы тогда наши действия? – спросил Роррес.

– Каковы… Будем действовать теми же методами, что и мой брат. – ответил Клеонор.

На лице Ангела изобразилось неподдельное изумление.

– Как? Вы? – на секунду он замолчал. – Давно пора было принять это решение. Я Вам говорил.

– Да, дружище, да, Ты говорил…

Оба замолчали. Каждый задумался о своем под тихий шепот листьев, которые колыхались в такт с ниспадающими струями света.

***

За свою жизнь Расул встречался с Ибэ дважды. Первый раз это случилось, когда он был еще ребенком. Они забежали с друзьями в Джунгарское ущелье, вопреки запретам взрослых, которые были слишком заняты, чтобы постоянно следить за сорванцами. Ибэ застал их там к вечеру. Расул проявил тогда недетскую выдержку и здравомыслие, хоть его ужас и страх были ничуть не меньше, чем у товарищей.

Мальчишек нашли только к вечеру следующего дня, и детям пришлось пережить кошмарную ночь. Ветер завывал, неся с собой тонны песка, отовсюду слышался дикий грохот и рев. Расулу чудилось, будто несметное войско бесов вырвалось из преисподние и теперь неслось по земле, сметая все на своем пути, словно саранча, прихватывая заодно и души грешников в адское пекло. Еще чуть-чуть и, казалось, его самого подхватит эта дьявольская процессия и он сгинет с лица земли навек.

Сил Расулу тогда придавала только мысль о том, что он должен позаботиться о младшем брате, который находился сейчас рядом. Он должен быть мужественным и стоять до конца, ради него. За свою жизнь Расул в те часы боялся меньше всего, намного важнее была жизнь маленького братишки, ведь это он, старший брат, затащил его сюда, и теперь он просто обязан все справить. Расул прикрывал собой брата на протяжении всего времени, пока их не нашли. Чувство отеческой заботы и ответственности за эту хрупкую жизнь сделали в тот день из двенадцатилетнего мальчишки взрослого мужчину.

Брата Расула убили в восемнадцатилетнем возрасте. Его тело принесли трое парней в три часа по полудню. Сказали, что он оступился и сорвался со скалы. То было вранье, Расул прочитал это в глазах убийц. Через пару дней той же смертью погибло еще трое ребят. Расулу было наплевать, в сущности, на причину, по которой эти ребята убили его брата, которого он любил больше всего на свете. Вся община прекрасно понимала суть происходящего, и никто не вмешивался.

После этого случая за полгода Расул не обронил ни слова, редко попадался на глаза, бродил, словно призрак по пустыне, похудел так, что кости проступали. Затем в один из осенних дней, как раз, когда ожидался приход Ибэ, Расул появился в деревне. Глаза его сверкали, походка была твердой, спина выпрямилась, он словно ожил, хоть и выглядел как скелет. Что с ним произошло, Расул никому никогда не рассказывал. Один лишь дряхлый старик, который после ста двадцати лет перестал вести счет годам, улыбнулся свой беззубой улыбкой и пробормотал: «Это Ибэ его вернул к жизни»! Никто, конечно, не предал значения словам старика, который одной ногой был на том свете. Потом вся эта история благополучно забылась, и мир тихо окутал эту маленькую деревушку, все вернулось на свои круги.

И вот сегодня, по воле случая, Расулу предстояло в третий раз столкнуться с Ибэ. Он смотрел на горы Тянь-Шаня, где багряные облака сливались с заснеженными вершинами, и память рождала давно ушедшие картины. Ему не хотелось признаваться себе в том, что его нежелание сталкиваться с Ибэ связано вовсе не со страхом перед стихией. Отнюдь. И пусть с тех пор, как погиб его брат, прошло уже с десяток лет, ране в сердце безразличен ход времени. Расул прекрасно понимал, что нельзя оборачиваться назад, надо жить здесь и сейчас, отпустить ушедшее и смотреть в будущее, что он и пытался делать изо всех сил. Но эта чертова рана ныла каждый раз при воспоминании о брате, и он не мог ничего с этим поделать.

И теперь рок снова сталкивает его с Ибэ. Что на сей раз принесет этот ранее благосклонный к нему ветер? Тот ветер, что не знает пощады, не терпит малодушия, изгоняет слабости или забирает с собой. Расул не знал. Одно только ему было известно наверняка: Ибэ принесет с собой воспоминания. Он столкнется лоб в лоб с тем, что годами зарывал в себе, что так глубоко пытался запрятать, и он либо избавится от этого раз и навсегда, либо… Либо Ибэ заберет его с собой.

То ли лицо степного вояки выдало его тяжелые мысли, то ли простое совпадение, но Уоллес вдруг с таким сочувствием и состраданием посмотрел на Расула, что, казалось, видел насквозь уйгура, даже то, что Расул никому и никогда не рассказывал. Расулу стало не по себе от этого проникновения в его душу, и прежнее впечатление об этом старике со странного сменилось на пугающее, ибо нет такого человека, которому было бы приятно, когда в нем, в его мыслях и душе, копаются без разрешения. Джон тут же перевел взгляд в прежнюю точку на горизонте, приняв привычное безмятежное выражение лица, что еще больше вызвало подозрение у Расула.

«А что, если этот безумный старикашка и правда умеет читать мысли и копаться в чужих головах? Сказки сказками, но… старик и правда странный какой-то. Вот Шульц к примеру – другое дело. Придурковатый малость, но, глядя на него, никогда бы не подумал, что в нем есть что-то сверхъестественное. А Уоллес… с самого начала как-то ненормально себя ведет. Сидит себе в стороне, улыбается все время, и вид у него… как будто только тело его здесь, а сам он – не пойми где витает. Тьфу ты черт, пора прекращать думать всякую ересь! А то тут уже и в собственной голове может быть не безопасно». И Расул, словно партизан, для проверки из-за плеча посмотрел на Уоллеса, но тот не подавал никаких признаков своей осведомленности происходящим во внутренней жизни уйгура. «Специально виду не подает», – только и подумал Расул, привыкший ждать удара в спину.

Но время двигалось к ночи, а Ибэ неуклонно приближался. Это обстоятельство вернуло Расула к действительности, и тот, спохватившись, стал раздавать указания. В первую очередь, необходимо было найти надежное укрытие на ночь. Так что все занялись поиском грота или выступа в скалах. К счастью, в Джаире в каменистых склонах много небольших пещерок и ниш, которые создает в твердом граните механическое и химическое выветривание. Как раз группа таких странных впадин находилась рядом, и в них легко могли расположиться на ночлег люди и даже их животные.

***

Роррес своим обычным размеренным шагом продвигался по улицам Мерноса. Дороги были пусты, ведь все сейчас находились в главном храме на празднестве в честь вхождения Великой Звезды в новый цикл. Ангелы, как правило, не участвовали в общественной жизни Верхних миров. Они представляли собой обособленную структуру, где царили свои порядки и устои. Да и вообще, ангелы редко попадались на глаза обычным существам, и предпочитали скрываться ото всех, входя в непроявленное состояние.

Этим умением были наделены лишь ангелы. Они могли на какое-то время становиться совершенно невидимыми и неосязаемыми ни для кого, пребывая в состоянии чистого сознания. Действие этого умения длилось ровно столько, сколько энергии было у ангела. Но без надобности ангелы редко им пользовались.

Вот и сейчас Роррес в открытую прогуливался по опустевшим улицам города, чего он давненько не делал, и под ногами этого трехметрового гиганта земля содрогалась, точно также, как и его душа от мыслей о предстоящем сражении. Роррес прекрасно понимал нежелание Клеонора вмешивать в их междоусобную битву за власть земных людей. Он разделял принципы своего правителя. И будь иной выход, хоть какой-то альтернативный способ – Роррес никогда бы не согласился на то, чтобы прибегнуть к таким мерам. Да и сам Клеонор вряд ли пошел бы на это при малейшей возможности избежать подобного хода событий. Их правитель, как никто другой, следовал голосу своей чести, за что его и любили, и уважали.

Пять земных столетий назад пространственные врата переместили из Низших миров одного человека, как раз во время Великой битвы за Власть в Высших мирах. Вояки Гарнара привели этого чужака к правителю Тэзреала. Тот, недолго думая, и нисколько не заботясь о жизни человека, решил посмотреть, окажет ли силовое поле Священного Артефакта на него то же воздействие, что и на существ из Высших миров. Результат оказался впечатляющим. У человека обнаружился иммунитет к воздействию этого поля, что в общем-то, неудивительно, поскольку оно не было рассчитано на то, что землянин будет принимать участие в битве. Гарнар приказал человеку достать из силового поля Священный артефакт. Однако человек потребовал кое-что взамен. Для Гарнара исполнить просьбу человека при условии получения власти не составляло никакого труда. Однако вмешиваться в жизнь Низших миров без особой надобности правителям Верхних миров не разрешалось по Негласному договору Мирной Тишины. Но Гарнар, получив Священный Артефакт, и как следствие – власть и в Высших и Низших мирах, нарушил сразу два правила: привлек в междоусобную битву человека, и дал ему нечто, что нарушило баланс сил на самой Земле. Хоть нарушение Негласных правил было налицо, Боги никак не вмешались, ведь Гарнар действовал умно, и Чаша Великих Весов Равновесия никогда не смещалась до критического уровня.

Не сказать, что Роррес плохо относился к Гарнару. Он по-своему уважал его. Однако не разделял подобного отношения к Мировому порядку. Да и вообще, кодекс чести Клеонора всегда ему был ближе, впрочем, как и всем ангелам, оттого они и стояли на стороне правителя Аэлеоргеса.

Два брата до последних событий ладили достаточно хорошо, пока рок не преподнес в период последней битвы такой сюрприз. Надо сказать, что никто до тех пор даже и не догадывался о существовании подобных Пространственных Врат, даже Великим Умам не было о них известно. При дальнейшем изучении этого феномена было выяснено, что врата открываются каждые пять земных столетий, как раз в тот период, когда начинается Великая битва за Власть в Высших мирах. Люди, оказавшись в нужный момент в определенном месте – моментально переносятся в Высшие миры.

Почему же раньше подобного не случалось, Великие Умы объясняли лишь тем, что в период открытия Врат на земле поднимается страшная буря, которая или отпугивает, или уничтожает людей. Человек сам старается даже не приближаться к тому сакральному месту, а если волей случая его туда и заносит, то инстинкт самосохранения велит укрываться подальше от страшной стихии. Посему землянин не попадает в нужную точку для того, чтобы стало возможным перемещение, ведь место это располагается в самом эпицентре бури.

Вообще, Роррес часто наблюдал за людьми. Помимо ангелов это могли делать только Создатель и правители Верхних миров. Но ангелы могли слышать музыку сердца людей, в отличии от правителей, оттого они глядели намного глубже и знали о душе человеческой намного больше самих правителей. Клеонор часто беседовал с Рорресом на эту тему, проявляя нескрываемый интерес к тому, что происходит в душе людей. Ангел охотно рассказывал своему правителю о том, что довелось ему наблюдать: о противоречиях, что терзают людей, разъедая их изнутри, о внутреннем одиночестве, о страданиях, которые человек сам себе создает, о сомнениях, разрывающих на части.

Ангел видел огромный потенциал людей, гигантскую силу, заточенную в их сердцах, которую они совсем не использовали, и всегда искренне сопереживал им. Ангел чувствовал, что должен и может им помогать, и посему порой он посещал людей, приходя к ним или во сне, или в сумраке ночи и принося с собой безмолвную благодать. И он был такой не один. Все ангелы не могли оставаться безразличными и являлись к человеку испокон веков, в результате чего люди верили в ангелов как в святых существ, проявление любви и добра, помощи и сострадания. И с течением времени все чаще в своих молитвах стали взывать к ангелам, прося покровительства, или хотя бы – простого прикосновения крыла, которое наполняло сердце благоговением.

Ангелы всегда слышали зов людей, их мольбы и плачь. Люди искренне страдали в своем несчастье, придуманном ими самими. «Прошу Тебя, ангел-хранитель, помоги мне, пусть я выздоровею!» – взывала к ангелам не так давно одна девушка. Она была совершенно несчастна. Роррес знал, что болезнь в человеческом теле очень беспокоит людей. Он видел, что причиной этого беспокойства является скорее их суетливый ум, чем сама болезнь.

В Верхних мирах все с рождения знали: то, что воплощается в материальной форме – всего лишь мысль, которая становится реальностью, только если на неё обратить свое внимание, и становится важной, только если ей придать значение. Как только существо дает мыслям волю, лишая их своего осознанного контроля, они уводят его в темный лес своих иллюзий, ввергают в состояние обреченности и запирают его сознание в темнице отчаянья. И ангел решительно не понимал, отчего люди не замечают столь очевидного пагубного воздействия неконтролируемых мыслей.

Роррес шел, тяжело ступая, и думал о последствиях, к которым может привести повторное привлечение людей в их битву. Он уже давно наблюдал за группой людей, которая неуклонно приближалась к месту, где должны открыться врата. Из этой четверки только один мог бы согласиться встать на сторону Клеонора. У двоих сердца были окутаны слишком непроницаемой пеленой мрака. Душу четвертого же он не мог прочесть просто потому, что в ней не было ничего – пустой лист: ни мыслей, ни чувств, так что и рассчитывать на него он бы тоже не стал.

Гарнар также знал об этой четверке, однако у него не было преимущества, которое давали ангелы Клеонору – он не видел того, что творилось в душе у этих людей. Хотя его, должно быть, это весьма мало беспокоило. Гарнар всегда был слишком самоуверен, к тому же глубоко убежден в том, что у каждого есть цена, своя, но есть. И он предложит каждому исполнение его самого заветного желания, любого, пусть даже самого невероятного, ведь он, будущий владыка миров, сможет сделать абсолютно все. Кто-то определенно да согласится. Эти двое уж точно будут на стороне Гарнара. У Клеонора остается одна надежда. Но что предложит правитель Аэлеоргеса взамен человеку?

Роррес был почти уверен, что Клеонор не пойдет на исполнение любого желания человека, ведь он свято чтит Негласные правила и не исполнит то, что повлияет пусть даже косвенным образом на баланс сил. Что ж, одно время покажет, что будет. А пока, думал Роррес, надо заняться подготовкой ангелов.

Гарнар выставит в предстоящем сражении свое несметное войско из ведьм, драконов, балгоширов и протуберейцев. И это при условии, что во время своих путешествий по галактикам, он не нашел еще каких-нибудь диковинных тварей, как было в случае с протуберейцами в последнюю битву, ведь никто раньше даже и слухом не слыхивал о существовании этого огненного вида, населявшего дальние звезды их галактики. И не удивительно, ведь никому и в голову не приходило, что на звездах может хоть кто-то обитать. Каким образом Гарнар встретился с протуберейцами, он держал в тайне.

Подобная скрытность вообще была в духе правителя Тэзреала, особенно в случаях, вызывавших всеобщий интерес и недоумение. Он любил шокировать, любил изумленные и восхищенные взгляды, рождаемые истерзанным любопытством обывателей Верхних миров. Безусловным достоинством Гарнара в глазах Рорреса была его смелость и нетривиальность подхода, он не шел проторенными путями, искал все новые и новые решения для своих идей, которые по началу казались безумными, не боялся остаться непонятым и не признанным. Клеонор, в отличие от брата, старался угодить своим верно поданным, но отнюдь не из-за корыстных побуждений, просто именно в служении своему народу видел смысл правления как такового, поэтому его всегда заботило мнение масс. И надо отдать должное за это Клеонору, ведь в конце концов, правитель на то и выбирается, чтоб представлять интересы народа.

Когда Роррес подошел к дому, Великая Звезда давно скрылась за горизонтом, лишь Синяя Звезда, подходившая к горизонту, еще скудно освещала своим тусклым светом землю. Ангел любил эти минуты, когда мир, окутанный слабым голубоватым светом, дышал вселенской тишиной, и Роррес мог услышать его сердцебиение, размеренное и величественное. Оно эхом отражалось в каждой фибре души ангела, напоминая о сакральном единстве их существования.

***

Окрестности главного храма окутывал туман. Роса своими кристально чистыми каплями обрамляла цветы, так что пришедшие были мокрые по пояс, правда этому обстоятельству никто не придавал ни малейшего значения. Все с трепетом ожидали своей вступить в Главный храм, который неподвижно висел в воздухе над землей. Дорога, ведущая в святую обитель, появлялась лишь в день вхождения Великой Звезды в новый цикл. В другое время жители Верхних миров не могли попасть в это грандиозное сооружение, даже видеть его редко представлялось возможным, ведь храм скрывался от любопытных взоров среди облаков. Сейчас же он блистал во всей своей красе: величественный, со множеством причудливых башен, своими исполинскими размерами он захватывал дух, его хрустальные стены отражали лучи солнца, преломляя их всеми цветами и рождая сотни радуг. Дорога, ведущая ко входу в храм, казалось, была соткана из облаков и тянулась на сотни метров, зависая над землей. К этому захватывающему дух зрелищу жители Верхних миров привыкнуть не могли.

Храм, как ни странно, вмещал в себя всех жителей Аэлеоргеса. Отчасти из-за его огромных размеров, отчасти потому, что обитателей было не так уж и много. В отличие от Низших миров, в Верхних численность населяющий существ была значительно меньше, а вот продолжительность жизни в разы превосходила человеческую. Среднестатистический обитатель Верхнего мира жил более тысячи лет.

– Мама, мама смотри! – послышался вдруг детский возглас, и все рядом находящиеся, помимо самой матери девочки, посмотрели в ту сторону, которую указывал ребенок. Справа от процессии, по равнине, усеянной цветами, продвигалась стая бранденбергов из 15-20 особей.

Явление крайне редкое, если не сказать, что вообще ни разу не случавшееся, поскольку животные эти – одиночки, редко собираются в группы, разве лишь в период размножения, и на глаз, как правило, стараются не показываться лишний раз. Сейчас же эти огромные, неповоротливые существа, ни капли не боясь, и даже отчасти демонстративно вышагивали по полю, сминая своей тучной тушей цветы, траву и мелкие кустарники, и казалось, попадись на их пути лес – его ждала бы та же участь.

Что же их подвигло на столь отчаянный переход, и вообще куда они двигались – вопрос, полностью занявший головы видевших это странное зрелище. Сам Клеонор, старавшийся не выдавать своего присутствия и по возможности передвигаться среди процессии инкогнито, ошеломленно наблюдал за шествием нелепых зверей, забыв о конспирации.

Вдруг животные с фырчаньем замерли, подергивая лишь огромными ноздрями, и – вмиг исчезли, оставив после себя только смятую траву и ошарашенные недоумевающие лица обывателей Аэлеоргеса. После затянувшегося оцепенения, Клеонор, придя в себя, почему-то не на шутку обеспокоился. Конечно, за бранденбергами никто никогда не замечал агрессивного поведения. Да и весьма маловероятно, что их как-то можно было использовать в предстоящей битве. Однако, не смотря на эти соображения, интуиция подсказывала Клеонору, что дело тут не чисто. Сами бранденберги не обладали способностью телепортации, а никаких порталов рядом не было, насколько знал Клеонор. Так что же или кто переместил этих животных, куда и для каких целей? Эти вопросы так сильно обеспокоили правителя, что он свернул с тропы в Главный храм, и, стараясь не вызвать лишнего внимания (чего у него, к слову сказать, так и не получилось), прямиком отправился к ангелам.

– А где Роррес? Он что же, еще не приходил? – первым делом поинтересовался Клеонор, когда добрался в Лергос, невидимую обитель ангелов. На своем Элеопее, крылатом змее, правитель долетел за считанные мгновенья до ангелов, в том время как Роррес еще разгуливал по Мерносу.

– Нет, правитель, Рорреса еще нет. Что-то случилось? У вас такой обеспокоенный вид. – спросил Опрес, лучший друг и товарищ Рорреса, продолжая между делом колдовать над своим арбалетом.

– Да, Опрес. Что-то совершенно мне непонятное и оттого – пугающее. Прошу тебя, как Роррес появится, оповести его о моем визите. – попросил Клеонор.

– Хорошо правитель. Будет сделано.

– Я пока у вас тут расположусь? – спросил Клеонор.

– Правитель, что за вопросы. Вам все можно!

– Нет, нет, Опрес. Это все же ваш дом, я не хотел бы злоупотреблять своим положением…

– Ну что вы, право. Помимо того, что вы наш правитель, вы еще и просто наш друг. Так что даже в голову не берите. – сказал Опрес сквозь зубы. Ложь ангелам давалась с трудом.

– Спасибо, Опрес. – ответил Клеонор, совсем не заметив противоречивых чувств, терзавших Опреса.

Лергос находился на небольшом островке, висящем в воздухе среди облаков, образующихся в результате испарения воды, постоянно вытекающей из ручьев, которые тысячами пронизывали землю. Остров с располагавшимся на нем городом был виден только самим ангелам, правителю, чью сторону они поддерживали, и Богам. Подобная скрытость имела место быть, поскольку ангелы пользовались своего рода неприкосновенностью. Хотя в Высших мирах насилия как такого не было, всегда предполагалось появление того, кто захочет пренебречь ради власти Негласными правилами о Нейтралитете и пойти войной на ангелов в том числе, поскольку они всегда представляли значимую силу в Верхних мирах.

По периметру острова в его воздушном пространстве были раскиданы хрустальные звездные тетраэдры, служащие ангелам местом для отдыха, где они пополняли свой энергетический запас. Сам остров утопал в зелени вечно цветущих деревьев и кустарников. В его центре располагался Источник Вечной Жизни, питавший парящий остров. Со стороны никогда нельзя было бы догадаться, что в этой крошечной перламутровой бусинке, которая мирно покоилась в лепестках сайнуры[5 - Небольшой цветок синего цвета в Высших мирах, распускающийся только раз в 1000 оборотов Великой звезды вокруг своей оси, из его нектара готовится напиток для инициации правителей], содержится такая грандиозная сила. Домов как таковых у ангелов не было. Единственное сооружение, присутствовавшее на острове, – храм Тысячи солнц, где в основном проходили все собрания. Для тренировок ангелов на острове было отведено специальное место, представляющее из себя поле, окруженное тысячелетними деревьями аргулы[6 - Дерево в Высших мирах, достигает в высоту около 10 метров, и живет в среднем 5000 лет].

Клеонор уселся на самом краю острова и с беспристрастным выражением лица, которое остро диссонировало с его внутренним состоянием, и наблюдал за миром внизу. Вселенная словно испытывала его. Насколько хватит его сил? Он никогда не рвался в правители, ему было достаточно простой жизни обывателя Высших миров. Он любил каждый миг, каждый восхитительный миг, что подарила ему жизнь, простодушно восхищаясь красотой Мирозданья.

В детстве каждый вечер он сбегал подальше ото всех, на самую высокую скалу, усаживался, как сейчас, на самом краю, и наблюдал. Наблюдал, как листья колышет ветер и как на них отражается свет заходивших солнц, как сквозь порозовевшие облака все различимей становятся миллиарды звезд на небе, и сотни галактик, самых причудливых форм и расцветок, недвижно дышат Покоем, наблюдая за ним самим. Да, ему казалось, что он чувствует их взгляд, нежный, ласковый, он напоминал взгляд его матери.

А вот и три вечных спутника их планеты уже показались из-за горизонта, самые верные и преданные его друзья. Он всегда их встречал, здоровался и разговаривал, они отвечали ему, не словами, но тишиной, в которой было больше ответов, чем требовалось. И все вокруг замирало… Он больше не отделял себя от мира, он растворялся в вечном покое и благодати. Но вот однажды в их дом явился жрец, и сказал, что им с братом уготована участь стать правителями Высших миров: Клеонору править в Аэлеоргесе, а Гарнару – в Тэзреала.

Изначально власть в Высших мирах пришлось разделить надвое по причине того, что обитаемые планеты разделились на две группы по отдаленности друг от друга. Палениус и Мернос располагались в одной части Галактики, Орнус и Фраген – в другой. Но в последствие, когда Создатель ввел битву за священный артефакт, дававший полную власть в Высших и Низших мирах, подобное разделение приобрело другой смысл. Хотя действия правителей при надобности регулировались Богами (правда, все и так соблюдали Негласные правила по долгу чести), развернуться все же было где, и каждый хотел осуществить свои замыслы, во благо миров или личного характера – не важно, у каждого были свои желания, и каждый с особым энтузиазмом боролся за артефакт, сражение за который к тому же представлялось весьма увлекательным и поистине захватывающим мероприятием.

Гарнар был первым, кто нарушил Негласные правила, используя земных людей в Священной битве. И Клеонор чувствовал, что это было только начало. Он знал брата, как никто. Да, зла в его сердце как такового не было, но слишком уж он был своенравным, не признавал никакой власти над собой. Клеонор боялся, что стремление брата к полной независимости, может привести к плачевному исходу.

Наконец, когда два солнца окончательно скрылись за горизонтом, отдав пост своим спутникам, послышался голос Рорреса:

– Правитель, долго Вы тут меня ждете?

Клеонор, даже не обернувшись, ответил:

– Сядь, пожалуйста, рядом.

Стараясь не подавать встревоженного вида, ангел уселся рядом.

– Роррес, когда я был около главного храма, на церемонии, случилось кое-что очень странное. – Клеонор выдержал паузу. – Стая бранденбергов до двадцати особей, прошла рядом с толпой и исчезла.

– Но они же…

– Да, Роррес, я знаю. Именно поэтому я тут.

Роррес нахмурил свои густые белые брови и уставился в даль:

– Вы думаете, это Гарнар?

– Другого варианта у меня пока нет, Роррес, поэтому я и пришел к тебе, посоветоваться. – ответил Клеонор.

– Но зачем они ему? Это же совершенно безобидные животные. – спросил Роррес.

– Эх, как бы я хотел знать ответ на этот вопрос. Но неспроста все это накануне битвы…

– Возможно, мы просто слишком мало знаем об этих животных. А Гарнар… Вы же его знаете, он горазд на выдумки, постоянно чего-то ищет… – предположил Роррес.

– То-то и оно. Но чего он ищет? А точнее – для каких целей?

– Для победы в битве, наверняка. – ответил Роррес.

– Если бы только для этого…

– Что Вы имеете в виду, правитель? – спросил Роррес, боясь даже подумать о том, о чем думать нельзя.

Клеонор на минуту замолчал, и, понизив голос до шепота, сказал:

– Боюсь, что он может посягнуть на место Богов…

Ужас отразился на лице ангела. Но, взяв себя в руки, он попытался обратиться к голосу разума:

– Да нет, не может этого быть. Боги бы первыми узнали об этом и помешали любым способом.

– Роррес! Ты слишком чист, чтобы думать об этом и не все знаешь про Гарнара. У него… у него есть одно свойство с рождения, дар, ниспосланный свыше – его мысли сокрыты ото всех непроглядной пеленой. В том числе и от Богов…

– Как? И даже от Создателя? – уточнил Роррес.

– Роррес, мой милый друг. Ты лучше моего знаешь, что Создателю совсем на это наплевать. Чем и хочет воспользоваться Гарнар. – ответил Клеонор.

– Ладно. Допустим его мысли Богам не доступны. Но Ваши-то они видят. А значит, понимают, что можно ожидать от Гарнара. – заметил Роррес.

– Чего ожидать может и представляют. Но ты же знаешь их табу, они не могут вмешаться раньше времени. – сказал Клеонор.

– Допустим. Но у них же неприкосновенность. Они неуязвимы!

– Это мы так думаем. Возможно лишь потому, что никогда не углублялись в поиски бреши в их защите. – сказал Клеонор полушепотом, пугаясь собственного голоса.

– То есть Вы хотите сказать, что возможно Гарнар долго и упорно искал уязвимые места Богов и теперь готовит их свержение? Но для чего? – спросил Роррес.

– Для того, чтобы взять власть только в свои руки, чтобы избавиться от вечного контроля Богов…

– Но это же может привести к воцарению кромешного Хаоса.

– Именно. Только Гарнар слишком уверен в непогрешимости своих деяний. Он наивно полагает, что сможет контролировать все не хуже, а то и лучше… Ему нужен свой порядок. – сказал Клеонор.

– И то верно, правитель… – подтвердил Роррес.

Огромный предводитель ангелов и совсем небольшой на его фоне правитель Аэлеоргеса сидели на краю парящего в облаках острова, молча смотря в пространство перед собой. Каждый понимал, к каким последствиям может привести свержение Богов, если опасения Клеонора подтвердятся. И каждый осознавал всю ответственность, которая ложилась на их плечи. Нужно было что-то предпринимать.

– Что бы ни задумал Гарнар, для осуществления замыслов ему необходим священный артефакт, люди, и бранденберги. Получается так?