скачать книгу бесплатно
Роза в золоте кудрей.
Роза нежно колыхается.
В розах золото лучей
красным жаром разливается.
В сердце бедном много
зла сожжено и перемолото.
Наши души – зеркала,
отражающие золото.
1903
Серебряный Колодезь
Вечный зов
Д. С. Мережковскому
1
Пронизала вершины дерев
желто-бархатным светом заря.
И звучит этот вечный напев:
«Объявись – зацелую тебя…»
Старина, в пламенеющий час
обуявшая нас мировым, —
старина, окружившая нас,
водопадом летит голубым.
И веков струевой водопад,
вечно грустной спадая волной,
не замоет к былому возврат,
навсегда засквозив стариной.
Песнь все ту же поет старина,
душит тем же восторгом нас мир.
Точно выплеснут кубок вина,
напоившего вечным эфир.
Обращенный лицом к старине,
я склонился с мольбою за всех.
Страстно тянутся ветви ко мне
золотых, лучезарных дерев.
И сквозь вихрь непрерывных веков
что-то снова коснулось меня, —
тот же грустно-задумчивый зов:
«Объявись – зацелую тебя…»
2
Проповедуя скорый конец,
я предстал, словно новый Христос,
возложивши терновый венец,
разукрашенный пламенем роз.
В небе гас золотистый пожар.
Я смеялся фонарным огням.
Запрудив вкруг меня тротуар,
удивленно внимали речам.
Хохотали они надо мной,
над безумно-смешным лжехристом.
Капля крови огнистой слезой
застывала, дрожа над челом.
Гром пролеток, и крики, и стук,
ход бесшумный резиновых шин…
Липкой грязью окаченный вдруг,
побледневший утих арлекин.
Яркогазовым залит лучом,
я поник, зарыдав, как дитя.
Потащили в смирительный дом,
погоняя пинками меня.
3
Я сижу под окном.
Прижимаюсь к решетке, молясь.
В голубом
все застыло, искрясь.
И звучит из дали:
«Я так близко от вас,
мои бедные дети земли,
в золотой, янтареющий час…»
И под тусклым окном
за решеткой тюрьмы
ей машу колпаком:
«Скоро, скоро увидимся мы…»
С лучезарных крестов
нити золота тешат меня…
Тот же грустно-задумчивый зов:
«Объявись – зацелую тебя…»
Полный радостных мук,
утихает дурак.
Тихо падает на пол из рук
сумасшедший колпак.
Июнь 1903
Серебряный Колодезь
Три стихотворения
1
Все тот же раскинулся свод
над нами лазурно-безмирный,
и тот же на сердце растет
восторг одиночества лирный.
Опять золотое вино
на склоне небес потухает.
И грудь мою слово одно
знакомою грустью сжимает.
Опять заражаюсь мечтой,
печалью восторженно-пьяной…
Вдали горизонт золотой
подернулся дымкой багряной.
Смеюсь – и мой смех серебрист,
и плачу сквозь смех поневоле.
Зачем этот воздух лучист?
Зачем светозарен… до боли?
Апрель 1902
Москва
2
Поет облетающий лес
нам голосом старого барда.
У склона воздушных небес
протянута шкура гепарда.
Не веришь, что ясен так день,
что прежнее счастье возможно.
С востока приблизилась тень
тревожно.
Венок возложил я, любя,
из роз – и он вспыхнул огнями.
И вот я смотрю на тебя,
смотрю, зачарованный снами.
И мнится – я этой мечтой
всю бездну восторга измерю.
Ты скажешь – восторг тот святой?
Не верю!
Поет облегающий лес
нам голосом старого барда.
На склоне воздушных небес
сожженная шкура гепарда.
Апрель 1902
Москва
3
Звон вечерней гудит, уносясь
в вышину. Я молчу, я доволен.
Светозарные волны, искрясь,
зажигают кресты колоколен.
В тучу прячется солнечный диск.
Ярко блещет чуть видный остаток.
Над сверкнувшим крестом дружный визг
белогрудых счастливых касаток.
Пусть туманна огнистая даль —
посмотри, как все чисто над нами.
Пронизал голубую эмаль
огневеющий пурпур снопами.
О, что значат печали мои!
В чистом небе так ясно, так ясно…
Белоснежный кусок кисеи
загорелся мечтой виннокрасной.
Там касатки кричат, уносясь.
Ах, полет их свободен и волен…
Светозарные волны, искрясь,
озаряют кресты колоколен.
1902
Во храме
Толпа, войдя во храм, задумчивей и строже…
Лампад пунцовых блеск и тихий возглас:
«Боже…»
И снова я молюсь, сомненьями томим.
Угодники со стен грозят перстом сухим,
лицо суровое чернеет из киота
да потемневшая с веками позолота.
Забил поток лучей расплавленных в окно…
Все просветилось вдруг, все солнцем зажжено:
И «Свете тихий» с клироса воззвали,
и лики золотом пунцовым заблистали.
Восторгом солнечным зажженный иерей,
повитый ладаном, выходит из дверей.
Июнь 1903
Серебряный Колодезь
В полях
Солнца контур старинный,
золотой, огневой,
апельсинный и винный
над червонной рекой.
От воздушного пьянства
онемела земля.
Золотые пространства,
золотые поля.
Озаренный лучом,
я опускаюсь в овраг.
Чернопыльные комья
замедляют мой шаг.