Она: история одной пациентки

скачать книгу бесплатно

Она: история одной пациентки
Сатин Белова

Все, что в книге рассказано, основано на реальных событиях. На реальных чувствах моей героини, которые не так-то просто было обратить в слова. В книге описана не легкая судьба одного человека. Подчеркнуты важность работ психиатров и психологов. Затронута тема семейного насилия. Эта история заставит читателю переосмыслить свой пройденный путь и заново полюбить жизнь! Имена персонажей изменены.

Сатин Белова

Она: история одной пациентки

Если однажды ты станешь для меня родным, я нарисую твою душу.

Сатин Белова

Отрывки из воспоминаний

Книга посвящается: А. Тер-Степанян, Г. Петросяну, В. Симоняну, Г. Есаяну, Э. Амиракяну

Глава 1. Жестокость

Жить – это значит: постоянно отбрасывать от себя то, что хочет умереть; жить – это значит: быть жестоким и беспощадным ко всему, что становится слабым и старым в нас, и не только в нас.

Фридрих Вильгельм Ницше

Что такое жестокость? Как ты ее себе представляешь? Где проходит граница твоего воображения, когда речь заходит о людской жестокости, о родительском насилии, о нелюбви?

Что ты представляешь под словом «насилие»? Какого цвета оно? Чем оно пахнет? Какая часть твоего тела начинает болеть, когда ты слышишь слово «насилие»?

Как выглядит образ отца в твоей голове?

Идеален ли он? Мерзок? А может, чуть смешной? Ну а если наделишь его всеми известными тебе худшими людскими качествами – каким он станет? В кого он превратится в твоей голове? В обузу, тирана, игромана или пьяницу, что шляется по городу до утра и спускает зарплату, оставляя тебя без куска хлеба? А каким был бы этот образ, если бы я спросила о нем в твои двенадцать лет? Ты пока подумай об этом, а я принесу сигареты и продолжу…

Глава 2. Снег

Огни погасли, огни стали мерзнуть под остывшей землей… Снег, кровавый снег стал печатью над ними!

Представь себе девочку лет двенадцати – с серо-зелеными глазами, со светло-пепельными волосами, луноликую и прекрасную. Представил? А теперь вообрази, что на улице зима. Пушистый, мягкий снег покрыл твою планету. Дети с румяными щеками, взрослые в теплых кофтах – все играют во дворе, смеются, радуются, а Она стоит в сторонке и смотрит… А теперь, как в киноленте, перемотай кадры вперед. Стоп! Ты дошел до того кадра, где ей уже двадцать. Снова снег идет, зима. Все опять играют во дворе, а Она, как и тогда, стоит в сторонке… Еще перемотай… «Какая скучная у меня мама!» – думает ее дочь. «Она постоянно грустит, ей ничего не по душе… Ну кто не любит играть в снежки?!» – думает ее муж. «Моя мама не любит играть в снежки», – думает ее дочь. А на дворе опять зима, снова снег идет, все играют, веселятся, только Она так же, как тогда, молча стоит в сторонке…

А вдруг этот белоснежный мягкий снег, попав в ее бездонные глаза, превратится в озера крови? А вдруг Она не сможет сдержать себя и расплачется? Тогда из ее холодных глаз потекут реки, огненно-красные, кровавые реки, – какие текли тогда, когда ей было всего двенадцать. Эти реки способны потопить весь мир, всю планету. Это крайне тяжело: переживать одно и то же каждой зимой. Это очень больно: сдерживать себя и не плакать, дожидаясь хотя бы весны, когда нежное солнце коснется холодных, ледяных гор, а первый дождь смоет огненно-кровавые реки, текущие из ее глаз.

P. S.

– Ты скажешь, что тебе в глаз попали снежком, поэтому и кровь. И не смей лишнее болтать! – сказал ей отец в ту зиму, в то роковое утро после очередной страшной ночи, медленно застегивая ширинку своих старых штанов.

Глава 3. Глаза смерти

Что вам больше нравится: усталость или смерть?

Эрвин Роммель

Как выглядит смерть? Какой у нее запах? А цвет? Ты знаешь, какие глаза у умирающего человека? Видел ли ты когда-нибудь умирающих людей? Находился ли рядом с одним из них? Чувствовал ли ты, как, покрывая целое солнце, смерть поглощает плоть больного, усталого человека? Имел ли ты смелость взглянуть в глаза тому несчастному? Заметил их предсмертный цвет?..

Обыкновенная городская больница. Палата, тусклый свет. Неудобная больничная кровать, а в ней с бредом на устах умирает человек. Она сидит рядышком. Ей пятнадцать. Своими ладошками Она греет холодные, посиневшие от болезни руки, потом ноги умирающей матери. Греет и верит, что эти прикосновения помогут, вдохнут жизнь в полу-мертвое тело. Произойдет чудо, та поправится – и Она спасется, ведь смерть матери обречет ее на вечные муки в родном, но проклятом доме под номером 6.

Помню, как Она с надеждой смотрела в глаза матери. В этих погасших глазах Она искала выход. Но там был лишь догорающий пепел сожженной жизни – и ни единого шанса на спасенье. О боги небес и земель! Нет более тоскливых, опустошенных,      тусклых      глаз      на      земле,      чем глаза умирающих людей. В них заключена боль человечества. В них пепельно-небесная синева вселенской мудрости навеки скована пустотой. Если долго смотреть в них, они потянут тебя за собой. Они позовут, поглотят, толкнут в бездну. И ты обязательно растворишься в них, невольно станешь осколком небытия. Однажды рассмотрев цвет глаз умирающих людей или окунувшись в них, на себе ощутив, что в конце туннеля нет никакого света, ты получишь смерть в свои верные спутники. Тебя покинет страх ходить с ней бок о бок.

Глава 4. Последнюю волю умирающего никто не будет выполнять

Я бы рассказал вам все, что захотите, и даже больше, если бы то, что я говорю, было равно тому, что вы услышите.

Дэвид Фостер Уоллес

– Не смей обижать моего ребенка, – вынырнув из галлюцинаций и бреда, которые за последние недели стали ее верными спутниками, промолвила умирающая мать отцу своей дочери.

Неповторимые мгновения надежды. Исцеляющие минуты. «Последнее желание умирающей должно быть исполнено, – думала Она. – Этот неписаный человеческий закон все выполняют безоговорочно!» – твердила себе Она. Мысль об этом законе стала коротким глотком воздуха для утопающей в море. Но реальный мир и люди в нем не похожи на сказки и их вымышленных персонажей. Мир суров, и в этом мире одна часть людей пропитана ненавистью и алчностью, другая, большая, часть одержима болезнями тела и души, что никогда не позволят им оставаться людьми. Такие способны лишь удовлетворять жадную похоть и страшные фантазии своего больного ума и плоти. Так что долой сказки, дамы и господа! Последнюю волю умирающего никто не будет выполнять. Постарайтесь жить как минимум вечно, чтобы успеть окончить все свои дела, чтобы ни о чем не молить, лежа на предсмертном одре. Ваши мольбы рассеются по ветру на следующий же день, нет, в ту самую минуту, когда ваш деревянный гроб опустится в землю, а окоченевшее тело начнет тлеть. Потом ветра затихнут, а ваш потухший взгляд и последний бред забудутся навек!

Смерть матери была отправной точкой перед выбором. Отныне для нее было два пути: либо взлететь, как феникс из пепла, и спастись, либо остаться с умалишенным отцом, ползать по земле и кровоточить, как искалеченная на свадьбе жертвенная птица.

P. S. Да упокоят и простят боги ту женщину за грехи, за слабость, бессилие. Ибо мы, смертные, порой ставим себя выше богов и не прощаем людскую немощность.

Глава 5. Запах опиума

…истинного удовольствия опиум не доставлял. Он просто-напросто облегчал боль пребывания в теле – боль от застоявшейся в жилах крови, от царапанья сухожилий о кости, от всякого вздора, что лезет в голову, – все составляющие повседневного уровня боли, которую можно заметить лишь тогда, когда ее смягчает опиум.

Роберт Ирвин

Когда ей было шестнадцать, Она наизусть знала все разновидности, химический состав и формулы известных миру наркотиков. Если тебе однажды не повезет увидеть, как на ложке готовят «черную смерть», то ты никогда не забудешь ее запах. Это как однажды почувствовать запах умирающего человека или смерти: он тоже останется в твоей памяти навсегда. В свои шестнадцать Она научилась узнавать по запаху и глазам тех, кто зависим от «черной смерти». Получить такие навыки – означает сразу и неожиданно повзрослеть.

Как ты думаешь, что может быть хуже жизни со стареющим зависимым человеком, который старше тебя на тридцать два года и свои последние тридцать лет постоянно впитывает в себя «смерть»? Чему бы ты предпочел каждый день вдыхать ненавистный запах опиума? Предпочел бы ты, мой читатель, такую жизнь – жестокости? И снова спрашиваю я тебя: что такое жестокость? Как далеко теперь забирается твое воображение, когда ты слышишь о жестокости, насилии и нелюбви?

P. S. В свои шестнадцать лет, убежав от жестокости, Она предпочла жить со стареющим человеком, который пах «черной смертью».

P. P. S.

– Прошу, не рассказывай ему ничего, – стоя на коленях, молил ее отец.

Глава 6. Двести двадцать две тысячи

Защищайте бедных и сирот. Судите справедливо беззащитных и нищих.

Спасайте слабых и бедных, Избавляйте их от злодеев.

Библия, Пс. 81:3–4

Когда ей исполнилось восемнадцать, цифра «два» стала преследовать ее везде. Везде и всюду. На часах, на витринах магазинов, в отражениях зеркал… Представь, что в твоем городе, недалеко от твоего дома, за углом, на обочине дороги, есть место, где люди продают людей. Пока ты ночью сладко спишь в своем доме, или грустишь о ком-то, или тихонько плачешь, думая, что ты самый несчастный в мире человек, или после суетного будня, весь уставший, ужинаешь, и даже не один, – там, за углом, на обочине дороги, в белом каменном доме, за двести двадцать две тысячи человек продает человека.

P. S. Нет! Ты не знаешь, что такое жестокость! Ты счастливый человек!

Вечер, мрачная комната, мерцающий свет. Она молча сидит перед торговцами людьми. Они же с важными лицами решают, как быть с ней. Продать товар целиком или по частям – только органы? Как загнанная в угол испуганная лань, Она прокручивает в голове самые абсурдные выходы из ситуации, и все они заканчиваются смертью. Поверь! Если выбор идет между расчленением и рабством, то это великая удача, когда он падает не на смерть.

P. P. S. Работорговлю не отменяли. Ты просто не знаешь, куда были перенесены рынки.

Глава 7. Ночь

Возможности ночи смешивать краски безграничны.

Клод Леви-Стросс

Нравится ли тебе темнота ночи? Поднимая свой взор к небу, видишь ли ты цвета звезд? Какие из них тебе по душе? О чем они шепчут тебе?

В свои восемнадцать Она влюбилась в ночь. Нечто волшебно таинственное, странное есть в ней. Воздух ночью пахнет миражами, ложью, страстью. И именно ночью ей удавалось спрятаться от алчных глаз продавцов людей. Были ночи, когда ей особенно везло: они разрешали ужинать во дворе. И тогда Она мысленно проходила мимо домов, деревьев, что растут на другой стороне старой дороги. Шла и тихо, безмолвно смотрела на ярко светящиеся окна. На окна второго, пятого, седьмого этажей, на окна ей совершенно незнакомых, чужих людей. Не отрывалась от горящего в них света. Смотрела и мечтала о доме, семейном очаге, тепле, о сладких снах, которые, возможно, в это самое время снились тебе.

P. S. Мы начинаем особо высоко ценить все те незначительные «мелочи», которых раньше не замечали, только тогда, когда лишаемся их. Это как, однажды потеряв зрение, человек с глубокой печалью начинает вспоминать цвет небес, на которые раньше смотрел тысячи раз, но так и не увидел.

Глава 8. Он

…Я вся – одна сплошная любовь к тебе. Даже, пожалуй, слово «любовь» – это еще слишком слабо. У меня к тебе такое чувство, какое только разве к богу можно питать: тут всё – и благоговение, и любовь, и послушание…

Стендаль, «Красное и черное»

Как ты думаешь, за сколько можно купить любовь? Наверняка этот вопрос возмутил тебя, и ты, как все отчаянные поэты ушедшей эпохи, думаешь, что любовь не продается! А я расскажу тебе историю о том, как в одну июньскую ночь он купил свою любовь за двадцать две тысячи.

Он был врачом. Впервые они встретились на осмотре, какие обязательно проводились по воле продавцов человеческих тел (товар всегда должен выглядеть безукоризненно). В то утро он стал для нее целой вселенной, в то утро Она разбудила в нем любовь.

Представь себе юношу: харизматичного, с хитрыми солнечными глазами, с добрым сердцем, с глубоким шрамом на лице. Представь, что ему лет так двадцать пять, не более, и в свои юные годы он уже успел познать боль от потери друга, но не сломался, продолжил идти дальше по жизни.