скачать книгу бесплатно
Алина с горящими глазами вылетела из квартиры, готовая в сию же минуту ковать свое счастье, от ее слез не осталось и следа. Достойный претендент на руку и сердце уже маячил на горизонте. К его приезду следовало все продумать и тщательно подготовиться. Этим Алина и собиралась заняться в оставшийся день перед приездом Шульца.
На ужин я приготовила жареные куриные грудки с ананасом под яблочным соусом. Изысканно и не калорийно. На гарнир решила подать салат из авокадо с яйцом и твердым сыром, заправленный оливковым маслом и лимоном. Бросила в холодильник бутылку сухого вина и стала ждать мужа.
Анюта, наша с Олегом дочь, была отправлена с бабушкой в санаторий еще неделю назад, и сегодня я рассчитывала провести с мужем романтический вечер. У меня была определенная причина устроить себе и ему праздник: много лет назад в этот день мы с ним познакомились, и теперь эту дату ежегодно отмечали, как и день свадьбы, но только вдвоем.
Олег вернулся вовремя. О моем обмане даже вспоминал. Я тоже не злопамятна – розы и торт, принесенные им, помогли мне окончательно забыть дневную ссору.
К концу ужина я получила великое множество комплементов по части искусно приготовленных блюд. Надо заметить, вечер удался. Обычно после таких изысканных пиршеств Олег пребывает в приподнятом настроении и может выслушать меня, отложив на время пульт от телевизора. Вот уж действительно путь к сердцу мужчины следует искать через желудок.
– Олег, Блинова имеет определенные виды на твоего Шульца, – вспомнила я о подруге.
– Да? – Олег тут же потянулся к пульту: похоже, эта тема его мало интересовала.
– Выслушай меня, пожалуйста! Она хочет выйти за него замуж.
– Даже так? Не рано ли? Она ведь его даже не видела.
– Внешность для нее не играет никакой роли, главное, чтобы он соответствовал ее запросам.
– Интересно, каким?
– Был предан ей до гроба, обеспечил блестяще будущее Саньке, ну и ей достойное, безбедное существование. Мелкие детали не в счет.
– Слушай, а как же Вадим? Неужели она так быстро его забыла?
– Ну почему быстро? Полдня ревела белугой, а потом, чтобы не расстраиваться, стала придумывать смертные пытки для своего бывшего благоверного.
– Хотелось бы мне взглянуть на этого несчастного, рискнувшего бросить Алину!
– А он и не бросал ее. Укатил на конференцию с Ленкой Семеновой, а Алине привиделся за собственной спиной адюльтер. Может, он ни сном ни духом еще не ведает, что бросил жену. Хотя кто его знает, как все на самом деле? Но для Алины главное – опередить события, вот она и ищет срочно замену своему супругу.
– А она не допускает такой вариант: вдруг Густаву не понравится?
– Нет, не допускает, такое просто невозможно. Она уверена в себе, как никогда прежде, и полна решимости отомстить Вадиму.
– Да, женщина и вероломство – синонимы. Стоило мужику посмотреть, подчеркиваю, только посмотреть налево, как жена вышвыривает его вещи из совместно приобретенной квартиры и еще требует, чтобы он вел себя как джентльмен, оставил ей все. А когда он выполняет ее требования, она выходит замуж за другого. – Олег горестно вздохнул и уткнулся в телевизор.
– Так что передать Алине?
– Ты о чем?
– Будешь ее знакомить с Густавом?
– В другое время и не подумал бы! Вадим мне друг, и такую свинью я в жизни бы не подложил, но мне нужно как-то занять немца, а лучше твоей подруги, уверен, никто этого не сделает. У нее столько энтузиазма, напора! Сделаем так: в двенадцать мы с Юрой Петровым встречаем Шульца, везем в ресторан обедать, а потом сразу на рыбалку, и там не даем ему протрезветь дня три, больше он не выдержит. И тут Алина перехватывает эстафетную палочку, то есть Густава, а там уж как у нее получится. Нужен ей такой муж? Пожалуйста! Я не жадный. В моих интересах не дать Шульцу опомниться неделю. За это время, надеюсь, деньги придут.
– Олег, а что, собственно, произошло, отчего такая карусель с этим немцем?
– Да все проще пареной репы. Густав поставляет нам оборудование, мы ему гоним в Германию сырье. Станки он нам привез, а вот с оплатой мы, то есть он, пролетел. Нет, он получит все, что ему причитается, но позже. Сама знаешь, наши соотечественники гульнуть любят. Апрель – сплошные Пасхи, начинается с еврейской, плавно переходит в католическую, ну и наша, православная, а там и Первомай, день солидарности всех трудящихся. Им бы, капиталистам, понять, грешно работать в праздники, я не про себя. Получается, с оплатой мы опаздываем на две недели, а за каждый просроченный день денежки капают. Неустойки, штрафы. В общем, мало интересного, но много неприятного. Усекла?
– Усекла. Всю твою кухню мы, пожалуй, Алине раскрывать не будем, она ведь может и на сторону немца встать, потому как его, родного, уже своей собственностью считает. А где вы собираетесь рыбачить?
– У Петрова дом в деревне от бабки остался, рядом речушка протекает, не совсем близко, километров пять идти надо, но это даже к лучшему, почувствует себя наш немец Робинзоном. Поставим палатку, выпивки наберем, мяса замаринуем для шашлыка, – Олег в предвкушении удовольствия закатил глаза и потянулся в кресле.
– А как мы вас найдем?
– Ну, хочешь, Петров вас и привезет? Но только с уговором, чтоб вечером вас там не было, хотим оттянуться в мужской компании.
– Больно надо быть заживо съеденными комарами, я первая сбегу. И поеду исключительно ради подруги. Не познакомить ее с Шульцем – значит, нажить себе кровного врага до конца своих дней.
Глава 2
С Олегом мы договорились следующим образом: Юра заедет за нами в шесть вечера, по времени в деревню добираться час; там пообщаемся с «претендентом», кстати, он еще даже не догадывается о том, что на него объявлена охота, и в тот же вечер Петров привезет нас обратно домой.
Алина рассудила, что двух часов будет вполне достаточно, чтобы произвести на Густава неизгладимое впечатление, обольстить, заинтриговать и, как Золушка, исчезнуть на время из поля зрения.
С двенадцати утра Алина начала тщательно готовиться к судьбоносному знакомству: до обеда помоталась по магазинам, обновила гардероб и ближе к вечеру нанесла визит своему любимому стилисту Вене Куропаткину. В качестве консультанта взяла меня с собой.
Мы бодрым шагом зашли в салон «Донна Белла». Предупредить Куропаткина о нашем визите и записаться у него на стрижку Алина уже не успевала, но и поехать на берег реки знакомиться с немцем с взлохмаченной головой и без прически не представлялось ей возможным.
Веня был занят клиенткой. Белокурая девица, сидя в кресле парикмахера, на глазах превращалась из молоденькой простушки в роковую красавицу, «а-ля Мерилин Монро».
– Ненавижу, – прошипела сквозь зубы Алина.
– Кого ненавидишь? – не поняла я.
– Да этих молоденьких выскочек, подметки рвущих на ходу! Наглые, недопустимо молодые и сочные! Вылитая Ленка Семенова, – Алина скрипнула зубами и кивнула в сторону девушки.
– Ну что ты так? Ты женщина в самом соку. Еще неизвестно, что из этой барышни получится, а твоя красота зрелая. Ты как… – Я хотела перечислить с десяток имен голливудских звезд, с коими можно было сравнить Алину, но она меня уже не слушала, мчалась прямиком к Вене.
– Девушка, я записана к этому мастеру! – взвизгнула Алина и посмотрела на часы: – На шестнадцать тридцать две. Прошу освободить кресло. У меня времени в обрез. Не тратьте мое и свое время, вас обслужит другой мастер. Танечка, окажите любезность, замените Вениамина, причешите девушку, – выкрикивая указания, моя подруга уже вытаскивала из кресла опешившую клиентку.
– Но я записана на шестнадцать пятнадцать, – попробовала возмутиться та. Бедняжка, если бы она знала, с кем имеет дело, непременно бы смолчала!
– Тем более, ваше время истекло. Освободите кресло! Иначе мне придется вас выкинуть из него! – Алина повысила голос и сильнее сжала плечо девицы.
Девушка, решив, что от этой сумасшедшей можно ожидать чего угодно, уступила место и, бросая недоуменные взгляды, пересела в соседнее кресло. Таня, ассистентка Куропаткина, загасила конфликт, предложив на выбор стрижку или укладку за счет заведения.
– Алиночка, вы сегодня как вулкан, полный страстей. Что-то случилось? – спокойно спросил Веня. Он привык к Алининым выходкам, и ее поведение его уже не удивляло, бывало и хуже.
За время знакомства с Алиной он такого от нее повидал и натерпелся, что по большому счету мог рассчитывать на прижизненный памятник в качестве моральной компенсации.
Например, прошлым летом она так развела его, что только недавно Куропаткин перестал собираться в Африку, придя к выводу, что над ним просто подшутили. Алина обещала ему экстремальный тур по Черному континенту. А если конкретней, то она пригласила его участвовать в сплаве на бамбуковых плотах по Чуапе, притоку реки Конго. Тур должен был называться «Последний живой турист» и гарантировал победителю недельный отдых на пляжах Сахары. Веня был слаб в географии и лишь месяц спустя узнал, что Сахара – пустыня и простирается она на тысячи километров от моря.
– Ха, случилось? – хмыкнула Алина. – Со вчерашнего утра я пережила столько всего! Меня бросил муж! Этот недалекий и недостойный Блинов! Но я нашла в себе силы начать жить заново, с чистого листа. Я выхожу замуж. Сам понимаешь, в моем возрасте быть не замужем просто неприлично. Вдовой – это нормально, даже в какой-то степени выгодно – ты выглядишь элегантно в черной шляпке с вуалью и скорбью в глазах. На мужчин это сильно действует. Скорбь и покорность судьбе. Это завораживает!
– Так он не умер, ваш муж? – Веня слушал Алину вполуха.
– Как раз напротив, живее всех живых! Увлекся молоденькой аспиранткой! Казанова! – последнее слово она произнесла сквозь зубы, смазав последние звуки, так что было неясно, что она все-таки хотела сказать – «Казанова» или «козел». Хотя по смыслу это означало одно и то же.
– Ну, это ненадолго, – утешил ее Веня.
– Ненадолго что? Живой? – со злорадством переспросила Алина.
– Нет, ненадолго увлекся.
– Меня это уже не касается. Я выхожу замуж за иностранца. Мой избранник – немец, и ты, Веня, должен мне помочь найти неотразимый образ, я должна произвести неизгладимое впечатление, покорить его в одну секунду. Про любовь с первого взгляда слышал? Нет? – Алина говорила за себя и за Веню, ему оставалось только молчать и кивать головой в знак согласия. – Как ты думаешь, я должна походить на его соотечественниц или оставим в силе национальный колорит? Думаю, в моем облике следует объединить черты обеих наций. Ты в курсе, как должна выглядеть настоящая немка?
Веня пожал плечами и задумчиво начал ворошить Алинины волосы, то приподнимая их, то укладывая кольцами.
– Если честно, то из немок я помню только Марлен Дитрих и Штеффи Граф, – наконец после долгой паузы произнес Куропаткин.
Потом он вздохнул, оценивающим взглядом окинул Алину, потрогал ее пухленькие ручки, посмотрел на ноги и сказал:
– Нет, Граф не подойдет.
Я про себя согласилась с Веней: полненькая Алина на теннисистку совсем не смахивала.
– Тогда ваяй Дитрих, но с поправками! – разрешила Алина, не вдаваясь в подробности, почему она не годится для большого тенниса. Впрочем, на худющую Дитрих она походила еще меньше.
Образ, созданный Веней, мало напоминал легендарную актрису, но удивительно шел самой Алине, она помолодела на несколько лет и выглядела сногсшибательно. Для пущей неотразимости она заскочила домой и напялила на себя саму откровенную блузку в комплекте с облегающими бедра брючками. Облачившись в одежду, как во вторую кожу, она была неимоверно сексапильна. Берегись, Шульц! Боюсь, тебе не устоять. Прихватив с собой жакеты, на тот случай, если вечер выдастся прохладным, мы выскочили из квартиры.
Машина Петрова уже стояла перед подъездом, а сам Юра нервно прохаживался по детской площадке. Мы проторчали в парикмахерской дольше, чем предполагали. Но, как говорится, лучше опоздать, чем прийти страшной. К тому же часы показывали всего лишь половину седьмого.
– Заждался? – спросили мы для приличия.
– Нет. Сам немного опоздал, – соврал Петров. Мне, зная его пунктуальность, в это поверить было трудно.
Алину трясло мелкой нервной дрожью, предстоящее знакомство волновало ее сверх меры.
– Марина, а какой он? – тихо зашептала она мне в ухо.
– Потерпи, увидишь. – По правде сказать, черты его лица слегка стерлись из моей памяти. Год назад к Олегу приезжали два немца, какой из них был Густав Шульц, сейчас я затруднялась вспомнить.
– Мне бы хотелось, чтобы он оказался противоположностью Вадима. Высокий блондин с голубыми глазами меня бы вполне устроил. И характер – нордический. Такой суровый красавец-викинг.
– Швед?
– Что – швед?
– Викинг – это швед, а Шульц – это немец. Пиво, колбаски, короткие штанишки и круглое пузцо.
– Да брось меня разыгрывать! Какое пузцо?
– А разве внешность имеет для тебя какое-то значение?
– Ну как тебе сказать? – задумалась Алина – Сама понимаешь, хотелось бы…
– Тебе бы мед, да еще ложкой.
Мы съехали с трассы и километра полтора тряслись по грунтовой дороге. Наконец въехали в населенный пункт под названием «Красное». Деревней несколько покосившихся домов назвать было трудно. Разве что хутор? На убогом фоне потрепанных временем изб выделялся габаритами недостроенный дом.
Юра подрулил к этому строению и остановился перед железным забором.
– Милости прошу, моя вотчина, – Петров распахнул перед нами ворота и загнал автомобиль во двор.
Здесь же стояла и машина Олега.
– Дом недостроен, ночевать в нем, конечно, нельзя, поэтому и решили поставить палатку на берегу. Но природа, я вам скажу, закачаешься. А воздух какой! Ну, пошли с гостем знакомиться.
Он подхватил увесистую сумку, подозрительно позвякивающую бутылками, и повел нас по дорожке в сторону речки. Шли мы довольно долго, минут сорок, не меньше. Тропинка вилась вдоль воды, и мои каблуки постоянно проваливались в сырую глину, следовало надеть кроссовки, но они совершенно не подходили к моему брючному костюму. У Алины была та же проблема. Она подвернула брюки и шла на носочках, спотыкаясь и чертыхаясь по пути.
На этом наши испытания не закончились, дальше пошло еще хуже: мы влезли в гущу камышей и чвякали по жиже, распугивая лягушек. Не все амфибии желали освободить нам дорогу, находились смелые особи, которые не прыгали в воду при нашем появлении, а оставались сидеть на узкой полоске притоптанного камыша. Они нагло нас рассматривали выпученными глазками и возмущались громким кваканьем, когда их настигала нога впереди идущего Петрова.
– Сусанин, куда ты нас завел? Я, между прочим, на смотрины приехала! Как я такая, грязная по колено, жениху покажусь? Ужас! Вся в тине! Еще несколько метров – и сама квакать начну. – Алина ступала осторожно, тщательно подбирая место, чтобы поставить ногу и при этом не наступить на лягушку. – Надо же, сколько этих тварей развелось. Французов на вас нет. А что, это идея! Построим здесь на берегу цех по переработке лягушачьих лапок и займемся экспортом деликатеса в страны дальнего зарубежья. Денег заработаем. Или нет, дадим в Интернете объявление: «Туры для гурманов. Неделя изысканной французской кухни по цене ниже средней. Культурная программа гарантирована». Как тебе? Повалят?
– Повалят, – ответила я Алине и обратилась к Юре: – По-моему, вы с Олегом переборщили: при всем своем желании ваш немец не выберется из этого чертова логова.
– Милые дамы, а мы уже пришли. – В этот же миг, как по мановению волшебной палочки, камыши расступились и мы оказались на поляне.
Даже не на поляне, а на зеленом лугу с изумительно шелковой травой. Две раскидистые ивы росли у самой воды, опустив в нее длинные гибкие ветви. Нежная зелень листвы сливалась с голубизной тихой речушки. Здесь тоже надрывались лягушки, но их звуки больше напоминали мелодичную песню, чем заурядное кваканье. Вот что делает красивая природа. Рай, да и только!
На воде расходились круги, и слышались всплески от выныривающей на поверхность рыбы. Должно быть, ее в этом месте видимо-невидимо, после зимы она голодная, и ловиться должна на голую леску. Да, здесь можно не то что три дня провести, лета не хватит.
Чуть повыше, на косогоре, стояла палатка. Рядом потрескивал костер, дымок поднимался вверх, разнося аппетитный шашлычный запах. От этого аромата у меня потекли слюнки. Алина тоже повела носом. Мы разом вспомнили, что дневные хлопоты нам так и не позволили толком пообедать, и сейчас есть хотелось чрезвычайно.
– Ау, Робинзоны, мы пришли! – оповестил Петров о нашем прибытии.
«Робинзоны», расположившиеся на подстилке перед костром, повернули в нашу сторону головы. Их отчего-то оказалось не двое, как мы ожидали, а трое. Причем третьей в компании была белокурая пышноволосая девица лет двадцати. Вся троица находилась в той стадии подпития, когда этикет напрочь забыт, условности отброшены в сторону, все друг друга глубоко уважают и обожают.
– О, мои девчонки приехали, – подскочил к нам Олег и принялся чмокать нас поочередно в щечки. – Познакомьтесь, друзья, моя жена Марина и ее подруга Алина. Алина и Марина. В рифму. Прошу любить и жаловать. Жаловать и любить, – глупо хихикал подвыпивший Олег. – А это Густав Шульц и Анечка. Анечка и Шульц.
Девица хмыкнула, смекнув, что мы являемся ее конкурентками, и попыталась поправить коротенькую юбку, не рассчитанную на то, чтобы в ней садиться. Мужчина, лежавший на подстилке, приподнялся на локтях, не в силах принять вертикальное положение. Состояние его оценивалось как среднетяжелое, то есть сидеть он мог, а встать уже не удавалось.
Густав показался мне огромным как великан. Его глаза закрывали затемненные очки в маленькой круглой оправе, которые терялись на широком лице и выглядели как поросячьи глазки. Выпуклый живот оттопыривался под яркой майкой. Рыжие волосы покрывали его руки, грудь, шею, колени, выглядывающие из-под коротких штанин его шорт. Короче, они торчали отовсюду. Если бы меня спросили, кого мне напоминает гость, я бы, не задумываясь, ответила: «Передо мной изрядно ожиревший снежный человек».
Выходит, я обманула Алину, Шульц никогда не был у нас с Олегом в гостях, такое чудо природы я бы определенно запомнила.
– Алина, смотри, почти как мы мечтали, – толкнула я под бок подругу. Она заметно погрустнела.
– К столу, к столу, – звал нас Олег. – По шашлычку, да под водочку. Милые дамы, мы по-рыбацки, шампанское под карасей не пьем. Не обессудьте!
Он выставил для нас рюмки, а Густаву плеснул на дно пивной кружки. Сколько же нужно влить в этого громилу спирта, чтобы он захмелел? Но похоже, здесь на высокоградусных напитках не экономили. Немец был возбужден и игрив. Он постоянно и намеренно падал на девицу, пытаясь пристроить свою голову на ее коленях. Она визжала и сбрасывала его на подстилку, при этом зычно звала:
– Гусь-Гусь! Гу-у-усь!
– Она – кто? Из местных аборигенов? Птицу здесь пасет? – наклонившись к Олегу, тихо спросила я.
– Нет, это она так Густава зовет. Вообще-то она к нам в ресторане прилипла. Как я ни отбивался, ничего поделать не смог. Шульц выпил, сказал, что без нее никуда не поедет, уперся рогом – и ни в какую, пришлось взять. Но ты успокой Алину, эта девчонка ей не соперница. Завтра отправим ее домой. Ну, ты меня понимаешь, есть женщины для души, а есть для тела. Эта из последних.
