Муха. Сборник рассказов

скачать книгу бесплатно


Вадим помолчал секунд десять.

– Ладно, поедь. Что делать будешь?

– На лыжах похожу. Посплю. Не знаю. Погода какая – в городе сидеть не охота.

– Ну, О.К. Позвоню, если понадобишься, – сказал Вадим и повесил трубку.

Сергей снова набрал номер. Трубку не брали, и он отключился. Сергей звонил девушке. Они познакомились еще осенью. Ее звали Вера. Она работала в какой-то фирме, но для него это было не важно. Она не спрашивала, чем занимается он, а он не вникал в ее работу. Знал, там что-то связано с Востоком. Вера и сама была какая-то восточная, небольшого роста, какая-то тонкая. Весила она, казалось, килограмм сорок. Но это тоже было не важно. Ему было хорошо с ней, и он звонил Вере.

Зазвонил телефон, это была она.

– Извини. Работа. Не могла взять трубку, – сказала она.

– Здравствуй, – сказал Сергей.

– Ой, здравствуй! – Сказала она и засмеялась как школьница. – Не поздоровалась! Вот такие люди в нашей стране занимаются культурой!

– Ничего. Я не заметил. Поедешь на дачу? – Спросил Сергей.

– Вот так сразу! Строго спросила она, но голос выдавал, что она рада предложению. – С удовольствием. На сколько?

Она не была похожа на других женщин, которых знал Сергей. Всегда говорила просто без ломаний, да у нее было да, а нет, нет.

– Два дня, а может три, пока на работу не вызовут. – Ответил он.

– Хорошо сейчас отпрошусь и перезвоню! – Она положила трубку.

Он зашел в магазин купил какой-то еды и пару бутылок вина.

Вера позвонила минут через пятнадцать, она отпросилась, и они договорились встретиться.

Каждый раз, когда Сергей встречался с ней, у него, как в школе перед экзаменами, дрожали руки. И он боялся, что вдруг она не придет. Но когда она приходила у него, как будто вырастали крылья. Вера, казалось, этого не замечает.

– А может она на всех так действует? – думал Сергей. Как-то раз он пытался поговорить о Вере с Вадимом. Сказал, что познакомился с девушкой.

– Москвичка, или блядь? – Спросил Вадим. Конкретно так спросил.

Сергей на него не обиделся, но рассказывать ничего не стал.

Через час они с девушкой встретились на вокзале и сели в электричку. Еще через час вышли на остановке. Начинался вечер. Дачу эту Сергей снял год назад. У него никогда не было своего дома, а эта дача стала его домом. Как только появлялось свободное время, Сергей приезжал в свой дом.

Когда осенью они познакомились, через неделю он пригласил ее, и она сразу согласилась. Ее не пришлось ни уговаривать, ни обхаживать. Просто, когда стало понятно, что это может случиться, она как-то внимательно и строго посмотрела ему в глаза. Потом выключила свет, и все произошло как-то само собой. Сергей не считал себя слишком опытным мужчиной. Сначала война, потом еще более трудные мирные годы, шутил он. Некогда было книги читать на эту тему. Но кое-что он видел. Ту ночь он забыть не мог, да и все последующие тоже.

На дворе стемнело. Сергей выглянул в окно. Красиво и странно смотрелись ярко белые квадраты соседских крыш на сером фоне зимнего вечера.

В доме был камин, и они затопили его. Дрова были березовые сухие и через несколько минут загорелись ярко и весело. Она села у камина, в доме еще было холодно. Но камин был не декоративный, и приятное тепло стало наполнять комнату.

– Хорошо вот так сидеть и смотреть на огонь, – сказала она.

Он подошел и обнял ее сзади. Стало хорошо и спокойно. А потом они ужинали и пили вино. И была еще одна ночь, которою он тоже вряд ли забудет.

Утром ярко светило солнце. Но дом остыл за ночь, и вылезать из теплой постели не хотелось. Они решались еще около часа. Потом все-таки собрались, встали, оделись, взяли лыжи и поехали в лес.

Как ни здорово было в городе, но за городом зима была совсем другая. От мороза снег скрипел, трещал от лыж, стоял такой грохот, что закладывало уши. Но стоило остановиться, и наступала такая тишина, что казалось уши, перестали слышать.

Они проехали через лес. Это был даже не лес, а небольшая роща. За рощей была речка. Когда не было ветра, Сергей любил кататься по реке. Ровная гладкая поверхность была более твердой, чем в лесу и ехать по ней было приятней. Было еще рано, а солнце уже коснулось верхушек деревьев.

Вдруг из-за поворота реки с диким ревом вылетел человек на снегоходе. Он на бешеной скорости пролетел метрах в трех от них, и скрылся в облаке снега, оставляя за собой запах бензинового перегара.

– Сумасшедший, – весело сказала Вера.

– Мягко сказано, – подтвердил Сергей.

– Давай возвращаться, – сказал он.

– Давай, – также весело сказала Вера. От мороза ее щеки стали красными. На вид ей было лет пятнадцать.

Она засмеялась и обогнала Сергея. Он проводил ее взглядом и бросился в погоню. Через несколько минут он догнал ее.

– Давай, кто первый до того дерева, – сказала Вера, показывая на большую Иву, склонившуюся над рекой и в мерзнувшую ветками в лед.

– Догоняй, – сказал он, и рванулся вперед.

Он так разгорячился, что не сразу услышал треск снегохода. А когда оглянулся, увидел, что оторвался метров на пятьдесят.

Вера ехала за ним и весело смеялась. Человек на снегоходе приближался с огромной скоростью. Он, наверное, опять хотел проехать очень близко. Но когда до Веры оставалось несколько метров, передняя лыжа его снегохода наскочила на что-то, и он со всей скорости врезался в спину девушке. От удара Вера пролетела метров десять и упала на лед. Снегоход перевернулся на бок, а человек повалился на снег.

Дальше все проходило как во сне. Сергей быстро поехал назад. Одного взгляда на Веру ему было достаточно, чтобы понять, что помощь уже не нужна. Слишком неподвижно лежало тело, и слишком неестественно подвернулась нога. Ее широко раскрытые глаза были испуганны и открыты.

Человек поднялся и пошел к Сергею. Его шлем слетел. Волосы были растрепаны. Он что-то бормотал.

– Я не специально! Я заплачу! Командир, мы все решим!

Сергей ощупал карман. Там лежал маленький Вальтер 1938 г. выпуска. Немецкий трофейный. Когда-то Сергея чуть не порвала собака, и с тех пор он брал его на прогулки. Как-то Вера увидела пистолет, а он сказал ей, что он газовый. Даже предложил выстрелить, но она испугалась и не захотела.

Он вынул пистолет и, не целясь, выстрелил в человека со снегохода. Пуля попала в лицо. Человек упал на бок и замолчал. Сергей подошел к нему и перевернул лицом вверх. Один глаз удивленно смотрел на Сергея, а вместо второго было черное отверстие, заполненное кровавой кашицей. От человека сильно пахло кровью и перегаром. Сергей пнул тело ногой и пошел к Вере.

Он не смог подойти к ней. У него не хватило мужества посмотреть и в ее глаза. Он просто сел в снег и заплакал.

«Машина Времени» (Химик)

Так бывает, что в детстве все хотят быть исключительно космонавтами, врачами или лётчиками. Набор профессий не большой. А когда они вырастают, список этот расширяется, и люди становятся кем угодно. Сантехниками, поварами или официантами. Некоторые бандитами. Становятся дворниками или даже проститутками. И очень не многие становятся космонавтами. Проходят годы, и человек уже не вспоминает, кем он хотел быть. Он не помнит, что в шесть лет на вопрос, – Сашенька, а кем ты будешь, когда вырастишь? Гордо отвечал, – космонавтом. И все радуются и говорят: – Какой хороший мальчик!

И вот этот Сашенька в 40 лет не помнит ни о космонавте, ни о том каким хорошим он был мальчиком. Он думает о том, как бы его за очередную пьянку не выгнали из сантехников. И как это не редко случается, его берут и изгоняют. Изгоняют не просто, а с позором и волчьим билетом.

А вот Вове в этом смысле повезло. Не повезло прямо сильно. Но в целом всё сложилось удачно. В детстве он просто не хотел быть никем. И на подобные вопросы философски отвечал, – Собой! Чем приводил в глубочайшее замешательство родителей и их знакомых. Те качали головой и говорили, что у мальчика будет тяжелая судьба. Так было до 7 класса, пока не начали изучать химию.

Кабинет химии в их школе был на 4-м этаже, в дальнем крыле и до 7-го класса Вова даже ни разу не переступал его порог. Но когда начался новый учебный год и он 1-й раз вошёл в кабинет химии Вова понял сразу и бесповоротно. Он будет химиком.

На столько поразили его все эти колбы, реторты, пробирки и дистилляторы. Они сверкали в его воображении, даже когда Вова закрывал глаза. Говорил он только о химии и с нетерпением ждал следующего урока. Он первым записался в химический кружок и ни разу не пропускал занятия.

Ему было интересно абсолютно всё. Таблица Менделеева стала для него чем-то вроде карты полушарий для будущего путешественника.

Одноклассники стали звать его Вова-Химик. А он не обижался и читал учебники за 7-8-9-10 классы. На следующий год он начал программу первого курса института. Органическая или не органическая химия для него это не имело разницы, он знал о химии почти всё, и в десятом классе его уже звали просто химик. Его перестали интересовать игры. Он часами просиживал за книгами. Совсем не разбирался в музыке, моде, не смотрел кино. Девушки его не замечали, а он не замечал их. Если бы кто-нибудь другой, например, любой парень из их класса, вел себя также, все посчитали бы его странным. А на Вову-химика мало кто обращал внимание вообще. Все как-то быстро привыкли к тому, что он все время чем-то занят.

Была, правда, одна девушка – 100% жертвенность для перспективы на светлое будущее. Она уже с самого детства была готова быть «женой лейтенанта» с условием, что он станет генералом. Она даже водила Вову в театр. Как могла, пыталась доказать свою нужность, но не произвела на химика должного впечатления. Ее энтузиазма хватило на полгода, после чего она нашла себе новую жертву. А у него ни в ком не было потребности.

И такой феномен не мог остаться не замеченным, не так уж много людей в наше время могут увлекаться чем-нибудь. Его сразу приняли в институт, потом в аспирантуру, ему прочили большое будущее. Говорили, что к тридцати он станет академиком. И даже предполагали, что он изобретет что-то вроде нового химического элемента, никак не меньше. На меньшее не был согласен и сам Вова.

Но Вова заинтересовался темой малоизученной, и как говорили бесперспективной.

Теория его состояла в том, что все процессы, проходящие в организме человека ни что иное, как обычные химические реакции. Работа мозга, мышечные усилия. Рост или так называемый метаболизм всё это органическая химия. Человек настолько изучен, но почему-то несчастен. Существует условно некий гормон счастья, но на практике это не работает. Можно группой определённых препаратов вызвать у человека радость или так называемую эйфорию. И человек при этом будет уверен, что радуется сам. Другой группой препаратов можно добиться противоположного результата и человек полезет в петлю, и будет при этом уверен, что туда погнали его проблемы и собственный выбор. В любом случае по ощущениям это будет выбор собственный.