Мой самый близкий враг

скачать книгу бесплатно

Мой самый близкий враг
Анастасия Белоглазова

Ее плен это тьма, безостановочные конвульсии и его глаза… Став ручной птичкой в руках убийцы, она хочет бежать, но ещё больше знать, что сделало его таким.

Анастасия Белоглазова

Мой самый близкий враг

Глава 1

Prey

Старый вентилятор со скрипом вспарывал загустевший воздух кабинета. С соседнего стола доносился шелест страниц очередного «затянувшегося» дела, Вернер лениво слюнявил кончики пересохших пальцев. Его тёмные глаза, периодически смаргивая жирные капли пота, в сотый раз поглощали материалы кейса. Отвратительно жёлтые стены кабинета безуспешно пытались спасти от плавящего солнца лишь двоих в это утро. Молодого офицера, чьи красные воспалённые глаза тщетно просматривали уже вызубренные наизусть содержания допросов, в попытке наконец угнаться за ускользающим повышением по службе. И девушку, которая в самый жаркий день за последние десять лет тёрла друг об друга заледеневшие ладони.

– Мисс Прэй? Вас уже ожидают. – голос дежурного, показавшегося в дверях, резанул слух, девушка еле заметно вздрогнула.

– Удачи Сага. – слова Вернера настигли девушку возле приоткрытой двери, ленивая ухмылка через плечо.

– И тебе, горе-детектив. – дежурный прыснул в кулак, её улыбка и его обречённый вздох.

Посиневшая ладонь сжимала пластиковый стаканчик с гляссе, который Сага и не думала покупать сегодня, а тем более пить, она ненавидела сладкие напитки почти также сильно, как утренние вызовы, из-за которых она пропускала занятия в университете и курсы писательства. Но ноги сами понесли её в старбакс, губы сами прошептали заказ и имя, криво выведенное на стаканчике. Она пришла в себя лишь у дверей полицейского участка, с досадой наблюдая, как шарик ванильного мороженного обреченно тонет в кофейных волнах. Все утро как в тумане и в этом была виновна вовсе не жара. Следуя по извилистым коридорам за широкой спиной дежурного офицера, она вдруг резко остановилась, среди разговоров и телефонных звонков, слух уловил невесомую музыку.

– Мисс Прей? – дежурный осторожно коснулся острого плеча.

Палец к губам. Она прикрыла веки. Мелодия играючи прыгала от стены к стене, не желая быть пойманной и угаданной. Сага обернулась. Знакомо. Она слышала её сотни раз, но так давно, будто в другой жизни, ушами другого человека. Глаза распахнулись. Брови нахмурены, а на скуле колющий зуд от обеспокоенного взгляда сопровождающего. Она закатила глаза, проходя мимо. Ещё несколько поворотов, несколько вопросов откуда-то слева. Дверь, знакомая до застрявшего в горле кома. Пальцы сжимаются на обжигающе-ледяной ручке, тяжелый вздох, скрип.

– Сага, наконец-то. Прости за испорченное утро. – офицер Марло и его морщинистая широкая улыбка всегда умудрялись чуть сгладить последствия утреннего вызова. Усмешка для него и почти улыбка для его напарника, по правую руку, офицера Брана, что незаметно извиняется одними губами. За плечами Марло, обтянутыми влажной от жары рубашкой показалась седая голова. На другом конце тёмной маленькой комнаты, что каждый чертов раз вызывала приступ тошноты, за вылизанным до блеска столом сидел мужчина. Плечи расслаблены, пальцы сплетены в тугой бледный узел, а на жилистых запястьях красуется самый модный в этих стенах аксессуар, пережимающий вены. Он поднял взгляд и в тот момент, Саге показалось, что стены комнаты для допросов покрылись инеем, а её дрожащие губы выпустили облачко пара.

– Мы будем неподалёку, малыш. – огромная, но почти невесомая ладонь легла на плечо, как вдруг почти моментально отдёрнулась, будто обжёгшись. Глаза, обеспокоенные, полные ужаса. Знающие о жаре и не понимающие холода, сковавшего в ту секунду всё тело девушки.

– Дальше я сама. – не переводя взгляда, голос низкий почти чужой, она почти не узнала его. Шаг, ещё один, дверь за спиной тихо захлопнулась. От злосчастного места на противоположном конце стола её отделяло два шага. Она сглотнула. Сжала кулаки, до зудящих иголок под ногтями. Возьми себя в руки. Но тьма сгущалась, душила, обволакивала каждый сантиметр этой проклятой комнаты. Тише. Вздох, вздёрнутый подбородок и шаг, затем ещё, решительнее. Она опустилась на стул, грубо поставив стаканчик с кофе. Взгляд. Вызов. Молча. Изучающе. Она привыкла садиться за стол к убийцам, привыкла смотреть им в глаза, привыкла к страху, что каждый раз затягивал на шее удавку, но вставала она лишь, когда бояться начинали они. Глаза, напротив. Чёрные. Бездонные. Пустые, как заброшенная шахта, что рыли с жадностью, с жестокостью, с яростью. Лицо чуть склонилось вбок. Он тоже изучал её, с любопытством покусывая тонкие бесцветные губы.

– Ну что? Поболтаем? – усталая усмешка, которая вдруг вспыхнула азартом и почти мальчишеским любопытством. Уголки губ девушки чуть дрогнули, не отрывая взгляда.

– Чего же ты молчишь? Ничего не хочешь узнать? – пугающе ласковый тон, мужчина склонился ближе.

– Я пришла сюда не узнать, а рассказать. – хриплым шепотом, почти дерзко.

– Да что ты? Ну начинай. – он мерзко, играючи облизнулся, откинувшись на спинку стула.

Выдох и снова к глазам. Как выбитая в дартсе десятка, два острых дротика вонзились в его тёмные радужки. Посмотри на меня. Зрачки поползли за пределы собственных границ. Дрожь. Пульсировала, сотрясала плечи и тонкие руки, сопротивлялась, билась в агонии, не желая впускать в сознание тьму, что уже колотила в двери. Зрачки закатились под веками, ногти отчаянно царапали хром стола. Лампа истерично заморгала, на короткие мгновения скрывая во мраке её ломанные судорожные вздрагивания и его испуганные глаза. Последний спазм худого, одержимого тьмой тела. Она застыла, с упавшими на лицо волосами, с прядями, прилипшими ко влажному лбу. Рваное дыхание. Он не шевелился, кажется даже не дышал. Загнанно смотрел, каждым позвонком вжимаясь в спинку стула.

– Glace ? la noix de coco s'il vous plait. – несвязно, почти бесшумно. Но он понял, он знал, что пытаются прошептать её все ещё ходячие ходуном губы. – Glace ? la noix de coco s'il vous pla?t. – чуть громче, почти отдышавшись.

В глазах напротив был страх, ужас, загнанный в угол, дикий, первозданный, обнажённый до самого нутра. Глаза были голыми. Губы сжаты до обескровленности. А стопы под столом выплясывали нервную чечётку.

– Ты знал её. Она приходила каждый день, в одно и тоже время, говорила, что у тебя, совсем как дома. – медленно, наступая, загоняя, почти ласковым джазовым тембром. – Ты выслеживал, наблюдал, изучал каждый шаг, пока не понял, что терпеть ты больше не в силах. – будто в трансе, монотонно, отстраненно, прикрыв веки. Хватая за ускользающий хвост каждую картинку, безжалостно вонзая её в страшный пазл. Она медленно открыла глаза, пугающе-чёрные, огромные зрачки впились в эмблему старбакс. Гляссе, который она никогда не пила. Ледяные руки в самый жаркий день десятилетия. Французский, который она никогда не учила. И мелодия, что роем назойливых мух билась о стены черепной коробки, песенка, что в детстве заставляла бросить всё и изо всех сил бежать вниз по улице, песенка грузовика с мороженым. – В тот день был дождь, на улице не было не единой души, но она пришла, под большим красным зонтом из бутика в Париже.