Очищение огнём

скачать книгу бесплатно

– О чем ты говоришь? Я не понимаю, – говорил Максим.

– Не строй из себя дурака. Она держала тебя за руку. Понравилась, что ли?

Шмелев достал пачку сигарет и предложил Максиму. Тот взял одну из пачки и закурил. Когда-то Макс дал себе слово, что больше курить не будет. Однако, когда Вероника превратилась в домохозяйку, нервы начали сдавать и он снова пристрастился к курению.

– Я сам не понял, как это вышло, – объяснил Макс.

– Задумайся как-нибудь позвать ее на свидание.

– Я женатый человек, Шмелев. Какое свидание?

– Можно назвать это по-другому. Допустим, посиделки после работы.

– Прекращай, – Максим затянулся сигаретой.

– Не, ну а что? Девочка симпатичная, правда, сильно красится. Я бы был осторожней. Вдруг у нее все лицо в прыщах или угрях? На эту и не встанет.

– Леш, я тебе сказал уже. Хватит мне надоедать с этим. Я не хочу с ней идти на свидание, даже участвовать в посиделках после работы. Она у нас секретарь, не более того.

– Вот и зря. Я бы и сам залез к ней под юбку.

– Так вперед. Тебя что-то останавливает?

– У меня и так есть с кем спать.

– Жена? – ухмыльнулся Максим.

– И она тоже, – рассмеялся Шмелев.

– Короче, пора и нам валить. Поздно уже. – Максим кинул окурок на землю. – Вызывай такси.

– Уно моменто, порфавор.

***

Такси Анны подъехало к многоэтажному дому. Она расплатилась с водителем и вышла из машины. Дошла до подъезда, села на лавочку, задержала взгляд на окнах своей квартиры. Свет не горел. Внутри нее также было темно. Она просидела на лавочке минут двадцать. Анна не хотела подниматься наверх. Смысл от этого? Опять одиночество в коробке из четырех бетонных стен. Может, прогуляться? А смысл? Она уже замерзла. Даже пальто не помогало укрыться от холода.

Девушка поднялась и направилась в подъезд. Открыла дверь магнитным ключом и пошла вверх по ступенькам. Она с точностью знала, сколько ей нужно сделать шагов, чтобы подняться на нужный этаж. Вмиг она оказалась напротив входной двери. Вставила ключ в замочную скважину и провернула. Обязательно два раза. Анна всегда закрывала дверь на два оборота.

Прошла в квартиру, сняла обувь и аккуратно поставила ее на коврик. Края обуви должны были касаться края коврика. Она никогда не держала на коврике больше трех пар, иначе обувь выходила за края. Этого Анна вынести не могла.

Она сняла пальто и повесила его на плечики. Верхняя одежда в шкафу висела от теплых экземпляров до наименее легких. Пальто она повесила между пуховиком и джинсовкой. Затем прошла в ванную и помыла руки до локтя.

Все меры предосторожности были соблюдены. Девушка посмотрела в зеркало. Ей не хотелось смывать макияж. Он помогал ей чувствовать себя уверенно. Анне стоило больших усилий настроиться и уговорить себя умыться. Она взяла ватный диск, промочила мицеллярной водой и дотронулась им до лица. Толстый слой макияжа смывался, оголяя безобразное лицо девушки.

Шрамы покрывали почти всю площадь лица. Толстые рубцы, кривые линии, красноватый оттенок – все это внушало страх. Она ненавидела себя из-за увечий, причиненных в детстве. Пристально смотрела в отражение, и по щекам невольно потекли слезы. Кому она нужна с такими шрамами? Какой мужчина посмотрит на нее? Благо есть косметические средства. Без них Анна бы никогда не вышла на улицу. Она и так каждый раз вздрагивает, когда пересекает порог квартиры. Думает, что о ней говорят люди. Как смотрят на нее. Видят ли изъяны, которые она так яро скрывает?

Когда с этим этапом было покончено, она вышла из ванной комнаты и направилась в кухню. Во всей квартире не было ни одного зеркала, кроме того, что висело над раковиной в ванной комнате. Анна старалась лишний раз не напоминать себе об изъянах. Хватит того, как над ней издевались в подростковом возрасте.

Дети никогда не понимают людей, отличающихся от них. Только с возрастом приходит осознание, однако время назад не вернешь. Как и не вернешь бездумно брошенных слов, ранивших душу.

Анна не виновата, что загорелся кинотеатр. В ее силах было принять боль, свою внешность, потерю матери и жить дальше. Как она и сделала. С большой трудностью, с тяжелым сердцем, с бременем одиночества, которое возложил на плечи ее папаша-идиот.

Когда мать погибла в пожаре, отец Анны начал пить. Водил в квартиру разных маргиналов. Дошел до того, что квартира превратилась в помойку. Вместе с этим отец поменял контингент общения. На смену маргиналам пришли откровенные ублюдки: зэки, наркоманы, воры.

В одну из посиделок отец Анны рассказал гостям, что у него в квартире остались серьги жены. Он не хотел их продавать, так как память. Жену он очень сильно любил. Чуть ли не боготворил. Так ему предложили заложить серьги, аргументируя это тем, что в любой момент он может забрать их обратно. Главное, вовремя заплатить. В ответ на это отец Анны разбушевался. Не прошло и минуты, как по его голове проехалась бутылка. Стекла разлетелись по квартире. Лишь у мужчины, который ударил отца, осталось в руке горлышко бутылки. Острые выпирающие основания бутылки смотрели на отца. Тот не успел ничего сказать, как мужчина воткнул ему стекло в горло.

За этим наблюдала Анна. Мужчина подошел к ней и спросил, где лежат серьги. Страх пеленой застилал глаза девочки. Анна указала на шкатулку, лежащую на прикроватном столике. Мужчина забрал ее себе и вышел из дома.

Когда Анна пришла в себя, она вызвала скорую помощь. Только врачи не успели вовремя. Отец уже истек кровью. Хоть это и было убийство, Анна винила во всем отца. Он довел себя до такой жизни. Именно из-за него девушка находилась на грани суицида. Из-за него она осталась одна. Без любви, без поддержки, без опоры. Разве что с квартирой. «И на том спасибо, папаша!»

***

Дима стоял напротив массивного гаража. Сизый был рядом с Димой. В руках он сжимал большой металлический ключ. Он подошел к воротам и открыл их. Дима был ошарашен тем, что увидел. Внутри гаража стояла старая BMW M3. Кое-где осыпалась краска. Кузов машины проржавел. Он даже боялся смотреть под капот. Неизвестно, что там внутри. Тем не менее он подошел к машине. Дима точно не ожидал увидеть настолько крутую тачку.

– Нравится? – спросил Сизый.

– Мы из нее сделаем конфетку, – ответил Дима.

– Я уже нашел перекупщика. Он возьмет ее сразу, как мы закончим.

– Ты где ее откопал? – Дима ходил вокруг машины, осматривая каждый ее сантиметр.

– Во дворах между Артема и Конституции, – ответил Сизый.

– Она точно чистая? Никто не будет искать тачку?

– Голову даю, что она на хрен никому не нужна.

– Проверил бардачок? Документы лежат?

– Пусто. Только какие-то бумажки были. Я их сразу спалил.

– Точно документов не было?

– Димон, ты за кого меня принимаешь? Я тебе лох какой-то? Уже пятый год этим занимаюсь, – проговорил Сизый. – Если тебе не нравится возможность поднять бабла – можешь сваливать на хрен!

– Да все норм, Сизый. Ты чего кипиш наводишь?

– Ладно, у нас с тобой месяц на все про все. Будем с тобой ночами сидеть и приводить ласточку в порядок.

– Да мы за две недели управимся, – говорил Дима.

Парень открыл капот и посмотрел на мотор. Как бы внешне машина плохо ни выглядела, внутри она была упакована на максимум.

– Ни хрена себе! Да я золотую жилу откопал! – сказал Сизый, взглянув на мотор.

– Мороки меньше будет, – говорил Дима. – Точно она левая? Ее никто искать не будет?

– Если ты не пропиздишься, никто искать не будет! – грубо ответил Сизый.

– Ладно, – сказал Дима. – За работу.

Сизый закрыл гараж, включил свет и начал с отделки. Дима выступал в роли помощника. За каждую проданную машину Дима получал десять процентов, как и Славик. Они совершенно случайно нашли эту работу.