скачать книгу бесплатно
А ещё у меня откуда-то появилось уверенность, что жить мне осталось… лет десять и мне надо срочно спешить, чтобы выполнить свой долг перед Грецией… и Россией. Долг! Какой долг? Да я никому и никогда ничего не должен. А кому должен, всем прощаю.
Только я об этом подумал, как появилось боль в затылке. Ноющая, выворачивающая внутренности наружу. Открыл рот. Пытаясь как можно чаще дышать, наполняя мозг кислородом. Постепенно боль ушла. Да сколько же можно боли?
Вы все хотите войны. Ну что же вы получите войну… на всех фронтах.
С этими мыслями я весь измученный уснул под небольшое раскачивание судна.
Следующие пять дней я пытался осмыслить и освоится с документами, деньгами, шхуной и своим новым телом.
До моего прошлого тела этому было конечно далеко, но и плохим его назвать нельзя. Сейчас мой рост метр семьдесят, а был метр девяносто. Да, потерял сантиметров двадцать, обидно. С весом нормально, даже надо похудеть на пару килограмм, особенно в талии. Только сильно огорчало плохое развитие ног в растяжке. Придётся сильно потрудиться, чтобы достичь моих любимых результатов в ударах ногами. Да и в остальном тоже.
Черты лица у меня нового правильные, и довольно привлекательные, чувствуется порода. Густые волосы цветом больше каштановые, чем чёрные и слегка вьющиеся. Нос прямой с горбинкой. Глаза большие карие. Но вот сеточка морщин создающая «боль в глазах» в уголках глаз сильно меня старин. Сразу видно человека, которому сильно досталось в жизни.
– Не эллин конечно, больше на турка-метиса похож – разглядывая себя в маленьком зеркале, и делаю вывод.
С командой я общался лишь изредка, больше с капитаном Даниелем Аджемяном. С ним же подвёл финансовые итоги и приуныл. На полную выплату экипажу с долгом, включая долю капитана как частично судовладельца, новой полной бункеровки хорошего угля и разных припасов, небольшого ремонта надо 200 фунтов или 900 долларов по сегодняшнему курсу. Гигантская сумма по нынешним временам. Тяжело вздохнув, отдал деньги капитану, пусть сам всем этим занимается. Где-то он меня понятно «нагреет» из-за моей неопытности, но я не думаю что очень много, хотя как знать. Чувствую, сума в две тысячи фунтов быстро растает без следа.
Вечерами, когда спадала жара, гулял по судну. Знакомился с кораблём и частично с экипажем. Увы, но чувствовал я себя пока не очень хорошо.
Еду мне в каюту приносил юнга по имени Самир, малыш лет десяти. Какой он национальности и кто его родители он и сам не знал. Его много лет назад подобрал капитан, с тех пор он ему и служил. Меню было совсем не разнообразным, и не варенным, что меня сильно злило. В основном преобладал сыр, бастурма, большие лепешки и разные оливки. Приносил пацанёнок и большой медный кофейник с крепким и сладким кофе. Попробовал и тут же отдал приказ сахар в кофе не класть. Пришлось заглянуть на камбуз, и тут же тихо матюгнулся про себя. В этом закутке, действительно кроме бутербродов ничего сделать невозможно. Разве что яичницу, но откуда сейчас взять такое богатство. А с другой стороны, а что я хотел, шхуна предназначена только для каботажного плавания.
Наконец к обеду показался Триполи Ливана, который хорошо было видно, так как город расположился на холме. На мысу, далеко выдающемся в море, находилась портовая часть города. От портовых сооружений Эль-Мина идут несколько прямых, как стрела, улиц и дорог в конце пути упирающихся в крепостные стены города, построенного на некотором расстоянии от моря, чтобы можно было организовать оборону жилых кварталов. Раньше корабли противника могли высадить войска только в районе порта, и у горожан всегда оставалось время, чтобы подготовиться к отражению штурма. Выделялись и четыре маленьких островка в районе порта.
– Самый большой остров Пальмовый, но там заповедник. Туда никого не пускают – показал мне рукой капитан. Я рассматриваю город и порт в бинокль капитана, стоя на балконе мостика судна. А в это время в порту кроме торговых судов стояли и два небольших военных под французским флагом.
Снизив скорость, шхуна потихонечку входила на внутренний рейд порта. Моя шхуна не большая с малой осадкой, так что проблем со стоянкой нет. Сразу чувствуется запах цитрусовых. Сам город Триполи считается «самым ароматным» на всем Ближнем Востоке. Здесь растет очень много апельсиновых деревьев, во время цветения распространяющих приятный запах по всему городу. Поэтому жители называют Триполи «Аль-Файха», или «создающий аромат».
Не успели встать на рейд, как к нам рванул паровой катер таможенной и пограничной службы с французским флагом на корме. В самом катере, человек 8–9 и все были одеты в синие длинные мундиры. На ногах красные штаны, заправленные в высокие ботинки со шнуровкой. Голову украшали красные с синим кепи, наподобие фуражек. На солнце блестели кожаные лакированные козырьки.
Матросы помогли пришвартовать катер к борту судна. Катер тоже не маленький. Его размер в пол моей шхуны. Только четыре человека из этой «банды» перешли на судно, как над городом, а потом и портом пугая людей и животных, пронеслись два самолёта. Самолёты сделали круг над портом, чуть в стороне от военных судов и полетели по своим делам куда-то в сторону Бейрута. Скорость самолётов километров чуть более 100 и поэтому можно хорошо их рассмотреть. Конструкция бипланов меня совсем не впечатлила, в отличие от других разумных. При развороте самолётов заметил и непонятные вырезы по краям крыльев. Такое впечатление, что и верхние и нижние крылья состоят из двух половинок. У второго стрелка сзади видены сдвоенные пулеметы Льюиса, который ни с чем не спутаешь. Видны и подвешенные небольшие бомбы. Махнув нам раскрашенными хвостами в цвет французского флага самолёты исчезли.
Вот придурки, а если бы случайно бомбы отцепились? Да что тут происходит?
– Капитан Пьер Рашар, командир таможенного поста. Куда идёте и откуда идёте? Зачем к нам в Триполи? – обратился к нам мужик, у которого на кепи какой-то узор в отличие от других. Он чётко определил в нас начальников и с ленцой приставил два пальца руки к козырьку в приветствии.
Приглашаю. Идём на мостик «Анггелики». Даю распоряжение Самиру принести кофе.
– Судно в балласте – отвечаю ему на французском языке, доставшемуся мне от Сакиса. Но он его тоже, как я понял, не особо и знал. А я так вообще только русский и немного английский. – Нужна бункеровка и возможно закупка местного товара.
– А куда вы потом будите идти?
– Посмотрим, что закупим – протягиваю ему документы.
– Во Францию надеюсь, везти не будите?
Ну да, конкуренты никому не нужны. Но и запретить мне закупку товара он не может.
– Вы же видите, что у нас каботажное судно – наблюдаю в иллюминатор, как остальные французы разбежались по судну и осматривают трюма.
– Ну да, ну да – француз.
Что-то уж очень внимательно рассматривая, он документы на судно.
– А почему у судна порт приписки Смирна Греции? – и уставился на меня.
– Потому что не успели поменять, только 6 дней как вступил в права шхуны – причём не полные. Часть имущества принадлежит капитану. Обложили англичане. Умеют.
– Следующий раз если придёте, я вам не разрешу заход в порт. Сейчас заплатите штраф.
– Это почему? У меня разрешение на полгода для регистрации в другом порту – тычу пальцем в документ, где это написано.
– Да. Не заметил. Надеюсь, больше ничего запрещённого на судне нет? – и зло уставился на меня.
– За это отвечает капитан с грузовым помощником – съезжаю я со слишком скользкой для меня темы. Что-то давать таможеннику всё равно придётся, вот пусть капитан со своих запасов и даёт.
– Если ко мне вопросов как к судовладельцу нет, то я пойду пока в каюту. Мне очень нездоровится – забрав документы, иду в каюту. Прячу всё в сейф, который находится у меня в шкафу. Я его обнаружил на второй день пути и тут же затребовал себе все ключи. Капитан тогда поклялся, что отдал все ключи, что у него были. Не верю. У него могут и не быть ключей от этого сейфа, а вот у других членов экипажа, точно.
Завалился на кровать, обдумывая дальнейшие свои шаги. А что тут думать, пока не нанесу визит Акилю Аббасу другу отца Сакиса, делать ничего не буду.
Через час французы начали собираться домой в порт, и я попросил меня подвезти. Не был уверен, что возьмут, но на удивление взяли. Экипаж будет дожидаться дежурного катера, который развозит экипажи на берег. Как там уже капитан будет распределять вахты мне абсолютно не интересно. Все нужные детали мы с ним обговорили.
Во время поездки наблюдал выгрузку с сухогруза непонятных солдат. В каких-то полосатых серо-коричневых халатах с капюшонами. Халаты, подпоясанные крупными кожаными ремнями. На голове чалмы разного цвета. Дополняли форму сандалии с обмотками или полосатыми гетрами. Бросалось в глаза и различное холодное оружие разных размеров и форм. Почти у всех ружья были в кожаных чехлах.
– А это кто? – не выдержал я и рассматривая с большим интересом военных.
– А, марокканские гумьеры[9 - Марокканские гумьеры – колониальные войска Франции, набирались в основном из берберов разных племён. Французы получили превосходных разведчиков, жандармов, охранников, хорошо знавшие горы, способные выживать в пустыне, знающие традиции мусульманских племен. Привлекались для военных действий не только в Марокко, но и в других странах. – истор. Справка] – с призрением махнул один из таможенников.
Паровой катер за двадцать минут доставил меня к пирсу. Я перескочил на причал и пошёл в город. Надо срочно найти местного извозчика, а потом дом Акиля. Для оплаты услуг извозчика у меня было несколько мелких серебряных монет взятых у капитана.
Глава 5
Рядом с портом нашёл пассажирскую повозку с запряжённым мулом. Рассматриваю необычную и довольно комфортабельную повозку на шесть пассажиров. В ней даже имеются перевернутые вверх стальные рессоры, светлый тент и шелковые шторки, привязанные к опорам тряпичной крыши. Обхожу это «чудо» и вижу сзади надпись «Омнибус – 1889 год». Из всего этого великолепия, только лопоухий мул выбивается из рамок приличия. По идеи повозка должна быть запряжена парой хороших лошадей.
– Дом с синими воротами уважаемого торговца специями Акиля Аббаса знаешь? – задаю вопрос по-турецки. Так как это бывшая территория Османской империи то турецкий язык тут знают все от Марокко до Ирана. Погонщик мула, кряжистый мужик с бородой с сединами молча кивнул. Скорее всего, он больше французских офицеров возит в город и лишь изредка таких пассажиров как я.
Достаю мелкую серебряную монету и протягиваю хозяину повозки. Не говоря ни слова, он кивнул, и мы поехали не спеша в город. У меня почему-то была ассоциация, что погонщик будет всю дорогу болтать обо всём и всё рассказывать. А этот какой-то не правильный «таксист» наоборот молчит как рыба, только глазами зыркает.
Поднялись потихоньку из района порта Эль-Минья в сам город. Потом поехали по одной из широких улиц правой стороны города. Я только порадовался, что знакомый отца жил в богатом квартале и не пришлось ехать или вообще идти по многочисленным узким улицам города. Сам город строился как бы улицами-террасами, уходящими вверх. Ну что сказать, восточный город он и есть восточный город. Как был тысячи лет назад таким и остался. В основном все построенные здания и заборы, не считая самой архитектуры, представляют жуткую смесь из стройматериалов. Тут присутствуют весь перечень строительных материалов от дикого камня, блоков песчаника, кирпича до дерева и часто всё это обмазано ещё и сверху глиной. В постройках присутствуют больше коричневые цвета. Не сказать, что жители бездумно всё эти материалы смешивают, но картина ещё та. Особенно когда надстраиваются этажи в разные эпохи, чем основание дома. Так как жители города в основном исповедуют ислам, то и это отразилось в их архитектуре. Только постройки крестоносцев и европейцев сразу отличаются от местного колорита, что цветом, что прямыми линиями и формами. Они все были больше серого цвета, за исключением цитадели Святого Жиля в песчаных тонах, где сейчас развивался французский флаг.
В самом городе к запаху цитрусовых примешалось вонь от выделываемой кожи и нечистот и ещё какой-то дряни. Да… неожиданно.
Наконец достигли дома Аббаса. Большой дом обнесён и большим забором с действительно большими двухстворчатыми синими воротами. Деревянные ворота покрыты, непонятной мне густой синей краской, больше смахивающие на какой-то пластик.
Слезаю с повозки, тоже молча кивнув и отпустил возницу. Стучу большим металлическим кольцом-ручкой в ворота. Там внизу специально вставлена для этого предназначенная пластина.
Мне открыл молодой мужик моего возраста, больше похожий на перса, чем араба. Одного роста со мной в сером восточном костюме и красной чалме. Дополнял наряд красный пояс, как на чалме и кривой восточный кинжалом за ним. Неожиданный охранник у Акиля Аббаса, огнепоклонник что ли. Говорят, они отличаются редкой преданностью хозяину. Правда, я не знаю, на сколько, это истина. Здороваюсь нейтрально, я даже не знаю, какой религии придерживается Аббас.
– Скажите, тут живёт Акиль Аббас, друг моего отца Алексиса Маноса из Смирны – произношу по-турецки и уставился на охранника.
