скачать книгу бесплатно
Юрий в этом смысле человек мало современный. Он другого свойства оригинал. Всем прямо в лицо режет правду-матку. Не раз и не два подводил несдержанный язык. Такое время! Стукачество в традициях общества. Власть поддерживает, всячески поощряет подхалимство, доносительство. Самые жизнестойкие, авторитетные, желанные – приспособленцы.
Люди самостоятельные, честные («не наши люди!») – самые презренные, непонятные. Идеалисты! Получают свою порцию зависти, ненависти. Их бросают «на прорывы». Ими «затыкают дырки». Все! Постоянно и всячески пытаются «воспитать». Не получается: стараются извести, затюкать, затуркать… Чем яростнее отбиваются, тем больнее их кусают. Психиатры исполняют социальный заказ. Даже изобрели новый синдром. Направили против «упорствующих правдолюбцев». Могут сказать: чушь собачья! Как это можно правдолюбие отнести к психическому заболеванию? При нашем общественном устройстве достаточно еще более нелепых абсурдов. Вызваны «целесообразностью государственного престижа». Могут не только ограничиться запугиванием в кабинете партсекретаря или психиатра. А то и поместить в психиатрическое отделение. И в дополнение ко всему – наказать по определенной статье Уголовного кодекса. Нет мудрости у обвинителей. Какая необходимость обвинять, заключать, наказывать? Широко практикуют садистское изуверство для истребления самого понятия «правда». Пользуются словом – только в пропагандистских целях. Другим политическим смыслом наделили понятие. Вот таким несдержанным оказался Юрий Ванин. Мальчишкой остался! Его только терпят. Не позволяют развить характер и развернуться. Всячески сдерживают способности. Считают их излишними и вредными в условиях непрерывного производственного цикла. Придираются к неудобному человеку. К неуправляемым относят. Вольнодумец слишком самостоятельный: ведь пренебрегает партийными указаниями и административными советами.
В последнее время обострились его заботы. По указанию сверху вводят разные строгости. Для утверждения дисциплины и порядка. Ему лично грозят – уволить по статье из КЗОТа. Ванин не раз отметил в журнале отлучку по производственной надобности. Посчитали за прогул. Захотят: обязательно найдут повод для придирок. Не принимают никаких оправданий. Никто ничего не хочет слушать, проверять, вникать… Развели формалистику, бюрократию. Имеется уже журнал прихода на работу. Ввели еще журналы опозданий-отлучек. Требуют: каждый должен фиксировать даже пятиминутное опоздание. Положено: приложить объяснительную записку. В выводах указать «конкретные предпринимаемые меры для устранения». Начальник «укажет срок». Есть повод – смеяться не хочется. Грустно, дико становится из-за абсурдистики. Хоть роман читай. Находись в кабинете в течение всего рабочего времени. Начальники в своих кондуитах отмечают, сколько раз курил и отлучался в туалет. Всю трату «рабочего времени» строго фиксируют. Заметно по платежным ведомостям – чувствительно. Находится дело пока «в развитии». Не закончилось. Влепили выговор для первой острастки. Поступают резко: администраторы больше «воспитывают – для примера». Это еще полбеды. Только начало! Непременно жать продолжат. Проведут все «на высшем уровне» – постараются. Запугают других вольнодумцев и обожателей традиционно русской черты – стихийной анархичности.
Его друг Вагин: такой верткий. Немного непоследовательный. Даже сумбурный. Всегда проявлял чрезмерное самолюбие. Стал неестественно честолюбивым. Его не тревожат подобные проблемы. По одежде, манере себя вести – сразу видно: преуспевает. Чрезмерный ненасытный его эгоизм имеет под собой повышенную чувствительность. Упирается в малообеспеченное детство. Он теперь насытился. Ощутил приторный вкус или привкус изнеживающей роскоши, полного довольства. Серега этот, а ныне Сергей Владимирович – всегда нахрапом лез в руководство. По совету-рекомендации знающего человека – с этой целью удачно женился. Так тесть всю дорогу его тянет за уши. Сейчас приютил в КБ – ведущим конструктором. Старик постоянно повторяет: «Должен созреть!» Ускоренным темпом проводит зятя по подготовительным этапам. Его непременно втиснет в номенклатуру. Там уже крутиться можно даже дураку. Лапа волосатая вытолкнет своего человека. Поддержит всегда. Обезопасит тылы. Только партийные группировки позволяют роскошь ввязываться в борьбу. На успех рассчитывают. Побеждают хитростью, числом, уменьем…
Даже непонятно, как там сейчас Вагин? Прежде он даже не умел обращаться с кульманом. Не переносил усидчивой работы. Идеями не блистал. Но с особым удовольствием «закладывал за воротник». Не пьянел он долго. Любил развлечения, Женщин. Взаимностью ему отвечали. Не дорожил дружбой, любовными связями. Его всегда мучил непомерный эгоизм. К деятельности побуждала ненасытная жажда приобретательства. «Даже не могло сложиться иначе!» – Он считает. Удовлетворенным кажется: пышет оптимизмом. Даже это транспортное происшествие, полу-бессонная ночь на его самочувствии нисколько не отразились. Не опечалили. Светится весь! Пылает от довольства-счастья. Одет по западной моде. Выглядит франтом. Этакий джентльмен. Попахивает острыми импортными запахами французского одеколона.
– Ты мне еще что-то не рассказал. Вижу! Темнишь? Скрываешь? – Поинтересовался Ванин. – Избавился от соседей? Получил изолированную квартиру в новом микрорайоне? Приобрел садовый участок? Избавился от тещи?
– «Нет, нет и нет!» – Довольно хихикает и выразительно машет головой Вагин. – Все это у меня давно есть! – Не скрывает торжества. Ни за что не расшифрует догадливыйдруг. Распаляетлюбопытство. Раззадоривает – А ты лучше подумай. Сам догадайся, скажи! Не скользи по поверхности – углубись! Раскинь мозгой, покумекай…»
Устал Юрий. Недосуг ему шурупать, разгадывать чужие ребусы. Разбирает любопытство. Не прочь он узнать тайну друга. Не утруждает свою фантазию.
– Расскажи, – наседает. – Что тебя так преобразило?!
– «У нас – сплошной праздник, банкеты… – Вздернул нос удовлетворенный Вагин. Выдержал паузу полного торжества. Победитель! Признался: Только тем сейчас заняты – отвечаем на поздравительные телеграммы. В десять раз перерасходы – на почтовые отправления. Весь бюджет! Конца-края не видно…»
– Это почему так? – Сосредоточил внимание, слух непонятливый Ванин. Выпучил глаза. От нетерпения заерзал на сидении. – По какому поводу?
– «Разве ты не читал? Мог сам узнать. Поздравить! – Вагин обвел друга высокомерным взглядом. Выдержал томительную паузу. Навалился: – В прессе опубликовали сообщение. Наш коллектив, и я в том числе. Представили на соискание государственной премии «за изобретение принципа и техническое разрешение государственной важной проблемы, за изготовление машины для производства конского навоза». Звучит формулировка представления двух министерств, пяти научных институтов, двенадцати обкомов партии, несчетного количества колхозов, совхозов и прочей публики рангом поменьше. Пришлось организовать всенародную поддержку! Эх, сколько это нам стоило! Ничего: за всенародную славу приходится платить. Часто дорогую цену. А как ты думаешь? Не главная идея – важнее ее утверждение. Но самое важное – получить сполна! У нас реальный социализм. Отмечают по заслугам, платят по труду».
– А зачем кому нужна такая машина? – Юрий Ванин наивным остался, простаком, несмотря на некоторую производственную закалку и знакомство с современными методами хозяйствования. Только от него можно услышать столь нелепый вопрос. – Ведь в природе существуют лошади!
– «Да. лошади хороши! – Не может он понять самого простого! Вагин обстоятельно поясняет: – Но только это – пройденный этап. С ними – одна морока! Приходится держать конюхов. Ухаживать, кормить, поить, убирать навоз, выгуливать… Где достать корма – в достаточном количестве? Лошадей придется загружать работой.
Но тракторы-автомобили справляются! Не менее важная проблема: где набрать столько конюхов? Необходимы нам машины по производству искусственного навоза. Это стационарная установка. Гони сырье – отправляю потребителю на склад готовую продукцию! В придачу еще производим мясо – конское. «Казы»! Наше производство! Пробовал? Оно обезжиренное, питательное, диетическое. Татары любят! А вот крысы от него балдеют! Зато колбаса способствует их плодовитости. В геометрической прогрессии – быстро размножаются. На людей соответствующе воздействуют.
Лечим импотентов. Накормим страну! Приняли рамки продовольственной программы. К концу тысячелетия догоним Индию, а то и сам Китай по численности всего народонаселения. – Передохнул он малость. Наблюдает в окно автобуса. Вдохнул полной грудью. Продолжил это просветительное повествование. – В пищу идет всякая дрянь. Колбасы из искусственного сырья не отличишь от настоящих. Вообще сейчас такое время! Все настоящее заменило искусственное. Не осталось настоящего! Нет! Перемешалось. Стало на чужое место. Это вовсе не абсурд. Просто по диалектическим законам течет жизнь. Какой век сейчас? Век научно-технической революции! Все остальные усилия перехотят на остальное: пробираемся сквозь дебри исторических завалов. Дистанцию пути проходим парадно, с крупными успехами и отдельными упущениями. С величайшим напряжением всех физических и духовных сил. Приходится мириться с недочетами и незначительными недостатками, недоделками. Для этого существуем. Исправляем, доделываем. Главное: тенденция! Не выходим за пределы разрешенных свобод и минусов в финансовом контроле».
У Ванина появилась связная речь. Даже не заикается. Прежде он часто мекал-бекал. Слова-предложения через «значит» соединял. Где сумел так развиться? Учиться он мог в высшей партийной школе. За столом с бутылками и закуской рассказывают только сальные или еврейские анекдоты. Стал идейным! Выполняет обязанности агитатора. Даже лектора! Отдел пропаганды райкома ему выдаст типовой доклад – зачитает. Даже ответит на вопросы публики. Он приподнял завесу таинственности над своей личностью. Решил все выложить! Продолжает философствовать. Любит тянуть резину словосочетаний. Не иначе: подкован, воспитан на философии «Краткого курса» или чего-то подобного… из кладовой марксистско-ленинской философско-политической мысли.
– «Впрочем, все так должно быть. Есть! Все взаимосвязано: замена, подмена, вытеснение. Переход из одного состояния в другое. Подразумевается законом отрицания. Это как диалектика. Не в философском размусоливании, смысле и действии! Диалектика учитывает интересы. Она действует на пользу всех трудящихся. Предусмотрел так «Капитал» К. Маркса. Утвердило последнее решение ЦК. Иначе быть не может, не должно! Целостный это, целесообразный процесс. Поступательное движение. Шаги развития к великому будущему. Иначе не бывает! На смех курам, кошке под хвост произошла наша культурно-социальная революция? Начатое дело должны довести до победного конца. Попробовать, что получится? Действовать по закону проб, ошибок, проверок. Выявить оптимальные варианты, окончательные политические решения. С историческим процессом мы постоянно экспериментируем. Всю мощь государства поставили на службу партии-народа. Защищаемся от любых врагов: действительных, мнимых. Враги мнимые сильно помогают укреплять бдительность. На должном уровне сохранять обороноспособность. Без врагов нет злости. Классовой ненависти тоже нет – к эксплуататорам пролетариата. Всего трудящегося человечества. Нет пролетарского по духу социалистического интернационализма. Нет поступательного, неодолимого движения во «внешние сферы». В Азию, Африку, еще важнее в космос. Мы можем, должны победить во всемирном масштабе. Из единого центра сможем диктовать свои условия – миру!»
Как ему не надоедает изощряться? Пространная игра со словесным материалом. Всякие декларации. Политика и лозунги. Свихнулся он на почве словоблудия. Слабости такой за ним не наблюдали в студенческие годы. Меняет человека сама жизнь. Ударился в одну точку: все! Ведет к фанатизму – чрезмерная увлеченность. От него открыта дорога к психическому заболеванию: так считают авторитетные врачи-психиатры. Прежними политическими кумирами являлись философы, а сейчас их миссию выполняют врачи-психиатры. Эти – главная опора системы органов государственной безопасности. Опираются они в своих выводах на теоретические исследования. На постоянно случающиеся «бытовые случаи»: действуют избирательно. В соответствии с партийными рекомендациями. Ванин в общих чертах знаком с концепцией психиатров. Пока не выработал собственного мнения.
– «Мы действуем по-правильному, по-научному… – так Вагин продолжает высказываться, – научно обоснованно. Иначе просто нельзя: с наукой нужно дружить. Строго по ее рекомендациям действовать. Понимать: история – материальная конструкция огромной созидательной силы. Она направляет объективные законы. Мы – не слабаки. Подправляем. Делаем себе послушной, от нас зависимой. Такова тенденция жизни: борьба, успехи, изменения, движение по намеченному плану. И – план! Иначе нельзя существовать, соответствовать человечеству. Без направляющей и руководящей силы. Без твердого партийного руководства, постоянного контроля. Народ – хлябистое, податливое тело. Его прежде необходимо объединить. Закалить волю. Научить беспрекословно и быстро выполнять приказы. Изготовить из народа нечто другое – производное. Более приспособленное к нашим выкладкам. Другой нужен народ! Он незаменим в труде и обороне. Помогает нам совершать чудеса доблести и геройства.
Строить бесклассовое общество. Не будет знать внутренних болезней, космополитических идеологий. Избавим от кухонных войн, уличных потасовок, семейных скандалов, бытовых проблем и воспитания детей. Наивной справедливости, отдельных гражданских прав не останется. Религию заменят коммунистические убеждения. Проживем без совести! Станет вовсе ненужной. Править балом будет половой член и женская безотказность!»
Да он ведь заговаривается! Кажется, все «такое» называют бредом. Неуважительно высказывается о народе. О нашем великом и могучем советском народе! Смотрит поверх головы. Уперся взглядом в светильник. Слова сами вырываются изо рта. Сквозь разжатые узкие губы видна золотая фикса. Могли выбить зуб. Времена не те. Устроенный Серега… Сергей Владимирович не ввяжется в драку. За себя постоит! Еще в студенческие годы накачал бицепсы. Только предпочтет действовать. через милицию. Дружки-собутыльники – в качестве телохранителей. Но почему не разъезжает на черной «Волге»? Не стрельнул тачку? Что-то не вполне ясно. Стал трепачом или – на пути в номенклатуру? Он сильно изменился. Стал многим солиднее. Не столько возрастом – осанкой. Не всегда – часто сущность человека взаимосвязана с внешностью. Глаза, лицо – раскрытые страницы Души. Жаль: мало, кто умеет «читать».
– «У нас все будет другое: огромное, мощное, великое. – Продолжает фантазировать Вагин. Его пристрастие к словоизлияниям болезненного свойства. – Представители мы передового человечества. Элита. Другого-лучшего не надо. Мы – богатыри, руководители! Вышли из народа. В этом с ним – родственники. Дружим. Поддерживаем неразрывную связь. Но мы – не простаки. Не держимся за прогнившую пуповину. Из народа производим себе строителей и строительный материал. Цементируем этот самый «материал» идеологической закваской. Пусть-ка все попляшут под нашу дудку! А как же иначе? Народу нельзя доверять. Не управится сам – с самостоятельностью. Бесконтрольно начнет закатывать запои анархичности. Бесчинствовать. Вовсе сопьется. Несмотря на отдельные антиалкогольные мероприятия. Ведь народ – глупый, несамостоятельный, трусливый, слабый. От хмеля – «веселенький». Он, словно малое бездумное непослушное дитя. Без контроля, руководства народ просто… обезумеет. В лучшем случае: смешается. Потеряет лицо. Выродится. Наше передовое общество превратит в анархическое сообщество чудовищ. Народ сам – может стать нам классово чуждым элементом. Он если выйдет из подчинения. Уже сейчас проявляет переборчивость-требовательность. В условиях труда, в потреблении, жилищных проблемах, поисках удобств, пищи, развлечений. Ведь все зависит от экономики. От уровня производства и производительности труда. Известны проблемы: неритмичность, перебои со снабжением. Слабая структура обслуживания. Халтура повсеместная! Чем и славимся – во всем мире! Повсюду уже это знают типичное русское слово: халтура! Не могут уловить все тонкости, разнообразия, смыслы.»
Безбрежным потоком фонтанируют слова. Есть дельные высказывания. Перемешены они с бредовыми идеями. Просто мания величия! Сам не ощущает болезненность? Это бахвальство, рисовка? Остается мальчишкой! Накачивает вес авторитета. Своим преуспеванием колет неудачника. Намеренно вызывает зависть-ненависть. Добьется своего – торжествует.
– «Впрочем, народ наш не стоит ругать. Он надежный! В труде-быту. Ненадежный – во всем прочем. Что можно ожидать-требовать от пропойцы-баламута? От пристрастного к хмельному – алкоголика? От пакостника-злослова? От анекдотиста-развратника? От неразумного малого дитяти-юродивого? – Не кончил пока Ванин упражняться. Точнее, испражняться – словами. – Народ нельзя ни на минуту оставлять безнадзорно. Пуще того – без руководства! Сопьется! Отравы нажрется! Но лучше: пусть он сопьется… подыхает. Мы выдержим любую естественную убыль! Нам для величия хватит ста миллионов! Ни за какие заслуги не позволим народу лезть в политику. Пусть даже не пытается он нас подменить! Поставить под сомнение нашу политику. Нам нечего страшиться народа! Не давать лишней свободы. Иначе придется поминутно опасаться за свое руководящее положение.
– О, да! – Ванин вовсе не восхищен. Не завидует преуспевающему другу. Надоело его политиканство-демагогия. Сочувственно спросил с нескрываемой иронией в голосе: – Видно, ты стал деятелем?
– «Избрали в партбюро! – Достаточно горделиво прозвучало его признание. Ванин никогда чувством юмора не отличался. Однообразен, прямой, он даже ограниченный. Вовсе не зря таких относили к «кирзовым сапогам». И сейчас не чувствует подначку: издевательства не воспринимает. Серьезен.
– «Да. – Несколько смешался беспартийный Юрий Ванин. Ему предлагали однажды вступить в партию. Советовали: открывается столбовая дорога. К карьере и жизни. Только так! Не послушал. Не захотел! В партию ту поперла интеллигенция! Стремятся сделать карьеру. Для блезира партию держат пролетарской. Установили процентную норму: на двух рабочих от станка – только одного службиста принимают. Выстроилась очередь! Появилась возможность для махинаций: со стороны аппаратчиков. И начальнички нашли выход: приводят работяг – за ручку. Одновременно их подшефные становятся партийцами. Разрослась партия – размеров достигает непомерных. Большинство единогласно голосует.
– А как навоз? – Поддел Ванин. Трогать он не собирался: что-то дернуло за несдержанный язык. Так у него часто случается: ляпнет – потом жалеет. Слова уже вылетели – произвели соответствующее действие.
– Народ – он… и есть… – Ванин оседлал любимого своего конька. Не отстраняется от демагогии. Прежние фантастические домыслы не отвергает. Произнес вполне искренне риторически прозвучавшую фразу: – Народ. – Не сразу подобрал нужные слова. Сморозил бредовое: – Народ. навоз. истории!» – Он даже не чувствует оплошности, «заскока». Восторгается собственной находчивостью. Вовсе не зря считают люди опытные, даже ответственные: бесконтрольные разглагольствования непременно рождают чушь и глупость.
– Постой-ка! – Осадил Ванин. – Ведь я вовсе не о том… Как идет продукция? – Понял. Не сразу: как бы отрезвел. В его рассуждениях появилась трезвость. Минуту назад казался несмышленышем. Несмотря на многоречивость. Ну, кто сейчас верит в религию марксизма-ленинизма? Это пройденный этап развития. Жизнь требует: нечто современное, веселенькое. Соответствующее реальности, действительности века и народным- нуждам. Где-то на Кубе, в Анголе возможны тиранические режимы. Народ их соглашается молиться бородачам-усатикам. Пусть они себе! Но в Европе! Лишь типы с завихрениями мозговых извилин могут так рассуждать. Не чувствуют угрызений совести.
– «А. – Сергей Владимирович неопределенный жест дополнил характерной мимикой. Без охоты признал: – Даем план. Вывозим. Но. Никакого толку! Не разлагается. Накапливается. Та же структура: не то! Не усваивается растениями. Надо придумать что-то. Растворять должно. А пока. «Материал» сейчас растворяется в кислотах повышенной концентрации – и только. Они сжигают все живое. Растения определенных сортов приходится выращивать. Дурная эта затея! Идет! Ничего. Налаживаем производство. Увеличивают план. Гоним темпы! Крутимся. В текущей пятилетке все колхозы-совхозы страны завалим искусственным навозом. Повезет, выйдем на мировые рынки. Это – валютные поступления! Можно навязать Монголии. Не отобьются Камбоджа, Северный Вьетнам. Еще куда. Пусть наши аграрии попробуют спирать на объективные условия климата-погоды! – После некоторого раздумья добавил: – Могут вырасти затраты. Урожайность вряд ли повысится… Может даже упасть! Ничего: Канада нас выручит фуражным зерном.»
Вот и остановка. Без теплоты-сожаления расстались прежние друзья. Даже не обменялись номерами телефонов. В убеждениях, принципах морали не нашли единства диалектических противоположностей. Жизнь развела!
Ванин шел по знакомой улице. О чем-то думал.
Жизнь нелепа. Состоит из сплошных несправедливостей. Обидно! Само собой развивается общество. Не считаются с человеком. Не учитывают способности-таланты молодых. На поверхность выносят, ценят другие качества. Руководители беспрестанно требуют у подчиненных выполнения рабочих, служебных обязанностей. Выпуск продукции в срок. Нужна еще им правдивость, скромность, беспрекословность. Они сами проявляют противоположное. Повсеместно торжествует лицемерие, лживость, рвачество, хищничество, подлость, продажность, гадливость. Не только в морали. Во всей жизни проявляют двойственность. Преуспевают льстецы-приспособленцы. Такая сейчас жизнь. Жить не хочется! Обязан тянуть лямку, семью обеспечивать. Мало в жизни светлого, радостного. Преобладают заботы, страдания. Часты неприятности, нервные срывы. Обозлен народ! Вымещают злобу друг на друге. Вместо помощи ближнему – топим!
Подошел к автобусной остановке. Автобус ожидают давно. Собралась толпа. Подъедет – не втиснешься. Немного потоптался Ванин. Решил пройтись пешком. Далековато! Уже по дороге его перегнал переполненный автобус. Осталось пройти еще три квартала. Вот и дом! На лестнице начал рыться в карманах. Нет ключей? Где задевались? Неужели посеял? Уже дома придется вспоминать, разбираться. Позвонил. Застал гостя. Это еще что за новость?! Уже собрался устроить жене разнос. А тут… Старый знакомый! Узнал! Соперник! Гад такой! Отнял невесту.
Теперь по прошествии. Сколько минуло лет? Без стеснения он заявился в дом. И жена тоже. Впустила. Принимает. Приезжий. Откуда взялся? Без всякого расспроса узнал обстоятельства. Жена шла по вокзалу. Заметила знакомое смуглое лицо. Не решилась подойти. Но вот он сам обратился в справочную. Вопрос обычный для пассажира. Она здесь работает. Узнал! Они немного поговорили: о том, о сем. Вспомнили прошлое: встречи, молодость, общих друзей-знакомых. Пригласила безбоязненно в гости знакомого. Муж возвращается из командировки. Он человек обязательный: держит слово! Ревновать не станет! Вот и …
Гл. 2. Зайя не преминул воспользоваться чужим несчастьем
Знакомый – какой-то чукмек. Из Закавказья или Средней Азии. У него нерусское, чудное имя – Зайя. Оставил родину. Ради обильных российских хлебов. Теперь жалуется – на невезение. В жизни не все получается, как надо. По воле случая – вновь оказался в провинциальном городе-дыре. В прошлом пользовался временным жильем. Прокол, временная посадка, транзитная остановка. Нет прямого поезда: пересадка. Поезд ночью. Надо убить время, потрепаться. До этого проводил отпуск на юге. Путешествовал. Неделю маялся возле погасшего очага. Привык к активному отдыху. Выбрал неудачное время. Лето-осень бережет для дела. В эти времена года – люди щедрее. Легче вырвать причитающееся. Весной все мы особенно бедны. Организмы ослаблены. Сумбурно скачут мысли. Обновляется природа. Побуждает совершать глупости. Проще говоря – влюбляться. Женщины в такие моменты больше предрасположены к любовным утехам. Перешли они на круглогодичное обслуживание. Весной чувствуют себя более раскованно.
Зайя южанин. Темпераментный мужчина. Умеет владеть собой. Сдерживается. Его мало задевают треволнения быстро-бурно текущей жизни. Он любит юг: Крым, Закавказье. Посетил среднеазиатские республики. Привлекает Южный Сахалин. Там пока не побывал. С удовольствием отдыхает. Не упускает возможности попользоваться жизнью-лафой. Любит наслаждаться дарами-прелестями – природы, Женщинами. На этот раз Зайя опечален. Не удалось сорвать куш и наколоть очередную невесту. Оказалась строгого воспитания. Придерживается патриархальных запретов. Несовременная! Пообещала отдаться, но только после регистрации брака. Зайя человек самостоятельный, твердый. Какому настоящему Мужчине понравится, потерпит ультимативные условия? В данном случае – себя пересилил. Согласился. Главное: повозиться с целкой. Снять сливки удовольствий. Заранее не думает о «потом». Уверен: выйдет из любой ситуации. Решение найдет. Достойно вывернется.
Но тут – жалость какая! – вмешались посторонние факторы. Обычно их принято называть объективными обстоятельствами. По неведомым никому причинам – в дачной местности (чаще говорят: приезжали бандеры, их плохо приняли, а по второй версии: мстительные люди в столичном перспективном институте – поселок отнесли к неперспективным, районным планированием запретили финансирование, строительство) с некоторых пор под этим формально соусом запретили регистрацию браков с приезжими посторонними. Даже успокаивают себя – выставляют убедительный предлог: неведомо откуда появляются перекати-поля. Прописываются – под видом организации семьи, трудоустройства и желания оседлой жизни. Только добьются своего – сразу идут на попятную. А то и вовсе прячутся в кустах. Пользуются брачным вкупе с разводным кодексом только для предъявления имущественных исков. Разменивают квартиры. Делят по суду предметы совместного пользования. Детей не делят: чаще всего остаются на произвол судьбы и попечение гордых, требовательных, заботливых матерей-одиночек. Остальное присваивают на правах сильного, смелого, нахального, решительного, более удачливого Мужского пола. Эти претензиаты, через наемных адвокатов – идут на сделки с совестью: пытаются обскакать закон. Они попутно накалывают особей с женскими половыми признаками. До замужества те считаются добрыми-отзывчивыми. Проявляют слабости. Природа требует своего! Их широко раскрытые индивидуальности не терпят долгих перерывов, отсутствия перекачки энергии – нуждаются в частом-продолжительном вклинении. Не сразу наступает момент торжества. Долго готовятся. Потом страстно целуются. Возбуждают взаимно друг друга. Без сопротивления – с ожиданием божественных удовольствий впускают внутрь «инородное тело»… Они всячески помогают в постельных манипуляциях. Сразу захватывают и. Без дополнительных пейзажных штрихов, банальностей, литературных украшательств взрослый человек поймет суть происходящего.
Люди стали… Особенно обидно за Женщин: такие встречаются… хваткие-нахальные. Знают, что хотят! Сами ищут! Покупают удовольствия. Отдаются – в выборочном порядке. По велению спинного удобства, седалищного нерва или мизиничного ногтя. Местные органы власти тоже страдают. Поставлены в жуткие условия администрирования. Не обеспечивают квартирами, продуктами питания, всем другим необходимым. При общей нашей скудости – появляются сверхплановые потребности. Не хотят войти в положение, понять. Люди требовательны. Жаждут и страдают. Отдыхающим все сразу подай и – только сейчас. Узкая советская демократия – создала жалобщиков. Ни с чем не считаются. В разные инстанции потоком посылают кляузы. Нашу героическую трудовую действительность засоряют, чем неведомо. Занятых серьезным делом людей – отвлекают от всех непосредственных обязанностей. Давно разрослась в раковую опухоль, стала легальной блядская проблема с матерями-одиночками. Кровоточит. Они съедают весь местный бюджет – в виде пособия. Из-за их всеядности-обжорства страдают другие социальные проблемы. Не остается средств. Тормозят дорожное строительство. На задворках примостилось здравоохранение. Вынуждены отказываться от воспитания, образования, культурного обслуживания, благоустройства, усовершенствования возросшего уровня потребления, удобств-культуры… Назвали красиво: страдает качество жизни.
Еще важная проблема волнует, отзывается горечью: не удается отрегулировать сексуальные отношения. Уже пробовали осуществить контроль. Не удается. Действовали в приказном порядке. Народонаселению не нравится контроль, строгий порядок. Не удается статистический учет. Эту проблему не решить без подключения общественности в широком объеме охвата. Гражданам уже настоятельно рекомендовали проявлять ответственность, попутно умерить породистость. Еще Женщинам с округлыми фигурчатыми формами избегать рекламы, отказаться от зазывания. Не прибегать к развращающей моде: принять запрет на выпячивание фигурных округлостей. Сезонная перенаселенность действует совращающе на лучшие, даже самые стойкие умы человечества. Запрещают уже кинематографическую смену лиц, постельных поз. Проникшие в СМИ и культуру уроды не должны воздействовать на многочисленных мещанок: насыщать их вагинальными соблазнами, пичкать массовой культурой. Оставить в гражданских правах мечту об особенной любви. Всеми своими тремя с хвостиком пудами живого веса пусть они не тянутся к сплошным удовольствиям, потокам сознания. Не считают для себя идеальной красивую сказочку о райском благополучии в потустороннем мире. Для некоторых это вполне достижимая реальность. Без ограничений увлекаются. Плохо срабатывают родные тормоза природы. Раскованность поведения вытесняет одежду застенчивости. Легкомысленно, даже наплевательски к психологии относятся. Не изучают интегрально своих потенциальных женихов. К мужьям не относятся по всей строгости кадровой политики. В результате оказываются посрамленными. Жены часто дома доводят до ручки, подобно тюремному заключению на службе. Результат неконтролируемых эмоций – посрамление, убийство. Не должны жены провоцировать мужей на резкие и неконтролируемые действия. В наш нервный век не действуют увещевания-назидания. Даже наказания! Некоторые наши героические по факту рождения Женщины – от наказания вновь беременеют. Мораль басни – одних печалит, других – забавит. Материальность уже не поспевает за ростом народонаселения. Порождается геометрическая прогрессия. Происходят неучтенные роды без квалифицированной акушерки. В помещении без приспособлений. Не удается выскочить из теории Мальтуса. Продукты питания создают лишь по планово-арифметической прогрессии. Их производство, хранение зависят от погоды, наличия складских помещений, холодильных емкостей. От партийного руководства идут указания – в рамках плановой продовольственной программы. Отрицательно сказываются перебои со снабжением. Возникают вредные идейки. Реальность – превращают в анархию стихийного рынка. Со всей бестолковой диалектикой. Что остается в таком случае от социализма? Диктатура партии – обходиться не может одним приводным ремнем руководителя. Не только бесхозяйственность подрывает общественную структуру. Много берут диссиденты: политическим инакомыслием раскачивают корабль. Еще мало строгости! Для них хватает трудовых лагерей, психушек. Не используют власти полностью свои возможности.
Происходят опасные события на Ближнем Востоке, юге Африки. В какую сторону повернут? Кто выиграет от противостояния? Из внутренних опасностей следует указать – на неконтролируемые половые отношения. Только сексуют! Без деторождения! Особый фактор тунеядства – удовольствия без трудовых затрат, достижений. Половые отношения исчезли из ведения статучета и партконтроля. Руководители многих организаций чувствуют себя удельными князьками. В поссовете не согласовывают свои действия. От советской власти на местах отгораживаются. Систематическими потравами наносят существенный вред сельскохозяйственному производству. Происходят неучтенные хищения. При перевозке, хранении сырья и готовой продукции потери достигают сверхнормативных показателей. Это не все. Традиционное наше гостеприимство, хлебосольство, дружелюбие – общительность оборачивается блино-комом. «Дикари» из холодных, туманных северных и восточных областей приезжают за южным солнцем, свежим воздухом и чистой водой. «Длинными рублями» набиты их карманы. Готовы за все платить! Даже не торгуются. Находят… Возникает перенаселенность от бурного наплыва любителей экзотики, искателей всех мыслимых удовольствий.
Прописанные на участках, все перекати-поля хотят есть, пить, наслаждаться: за счет рент отдыхающих. Усилий физических не прилагают. Общественно полезный труд не прилагают. Паразитируют! Приходится только лечить больных! Не соблюдают они элементарные требования приличия, правила техники пожарной безопасности. В неположенных местах разжигают костры. Устраивают отдых с выпивоном. Ни в чем не знают сдерживающей меры – дорываются. Водку жрут со слабой закуской. К добру не приводит такая обжираловка. Приезжают с заранее намеченным планом: поразвлечься, сбросить вес тучности. Но их тела пухнут. Посмотришь: складки на животе превращаются в перекатывающиеся меха гармоники. Тревожит важная проблема: не хватает вытрезвителей. Наличные наполняют – сверх всякой санитарной нормы, удобств элементарного общежития. Пьяные тела размещают штабелями. Нужна срочная разгрузка помещения: для обследования, диспансеризации некоторых убежденных алкашей направляют в психбольницу. «Святое место» не пустует. Вместо выбывших – словно по включенному эскалатору постоянно прибывают новые. Сортируют. Забрасывают тела на свободные койки. Процесс происходит бесконечно. Постоянство системы обосновывают вечностью жизни.
Существование стало дорогим. Самое необходимое не всегда можно «достать», купить за деньги. Отсутствие туалетной бумаги и дефицитной газетной – купюры поменьше используют на подтирку. Нет им другого применения при продуктово-товарном дефиците. На пункты вторсырья и макулатуры – сдают тюками газеты, брошюры с докладами, политическими обещаниями, уставом, программой партии, всякие сезонные «истории партии»… Сдатчики всего ненужного получают талоны на художественную литературу. Некоторые ленятся даже сдавать: имеют всего вдоволь. В общественной сфере верчения трудовой массы и хитрозадой публики проходит любая хитрость-мошенничество. Хуже со жратвой. Периодами доходит до каннибальства. Повторяются условия блокадного Питера-Ленинграда. Оптимисты не теряют надежду выпутаться из создавшегося крутого положения. Принимают срочные меры. Миллион человек погубили – спасли Питер. Строгие властители в мирное время довели город до запустения.
На юге повторяется та же история: в масштабах малых. Примеров много. Недавно под кладбище отвели новую территорию. Довольно удобную, обширную. До этого площадку использовали под орошаемое поле. Открыли новое похоронное бюро. Бригаде могильщиков план спускают «по валу». Считают от «достигнутого уровня». Оплачивают отдельно копку могил: за кубометры перелопаченной почвы. Перечисляют условия сезонные, почвенные, погодные.
В идеологической комиссии ЦК КПСС разработали похоронно-погребальный церемониал. Похоронную процессию – в сопровождении духового оркестра – проводят возле памятника вооруженного остолопа. Это обязывает, связывает преждевременно отбывших и вновь прибывших. Погибших, умерших и трудовой потенциал страны. Разрабатывают грандиозный проект крематория для всего южного побережья. Проектируют: «Продукцию использовать для нужд народного хозяйства». Предполагают в ближайшее время навести порядок-правопорядок. Построили Дом культуры: коммунистический – по духу, по содержанию – реально социалистический. Обошлись без бюджетных средств. Использовали экономию и штрафы! На очереди расширение жилищного строительства. По вербовке уже прибывают массы людей. Заполняют крымско-татарские лежбища. Искусственно создают перенаселенность. Это сейчас является первостепенной задачей. Благородным таким способом создают основания для формального отказа домогательствам крымских Татар. Несбыточны их метания вернуться на «историческую родину». Где она? В какой части планеты? Статус-кво никогда не имеет обратной силы. Власть предержащие считают: зря те ходатайствуют о возвращении в родные места. Такого никогда не допустят! Пусть еще благодарят советскую власть: сохранились! У нас нет национальных вопросов. Так заявил вождь и учитель. Все вопросы давно решили. С тех пор ничего не изменилось. Не подлежит реформизму-пересмотру природа советской власти.
Дворец спорта открыл секции – для всех желающих тренироваться. Есть нуждающиеся в профилактическом лечении. Предусмотрены техники трудо-, психотерапии. Среди важных проблем – народное образование. Никак не держатся учительницы: почти все подряд попадают под изнасилование. Соперничают с ними старшеклассницы. При огромной массе изнасилований – отдельные только случаи попадают в учреждения юстиции. Совет: не стоит девицам выставлять на обозрение женские прелести – провоцируют соблазн, возможно наказание. С учительницами школ рабочей молодежи без скандалов не обходится:
тем настоятельно рекомендуют уволиться по «собственному желанию». Больше тридцати лет скребут средства для ремонта школы: стоит в ветхом состоянии. Опасна и в пожарном состоянии.
Влияние близости неконтролируемого моря – трудно ожидать прогнозируемой погоды. Вывешивают прогноз для сравнения различий. Вероятностны отклонения. Но случаются совпадения. Многие суеверные граждане – прислушиваются чаще к ревматикам, гипертоникам, астматикам, радикулитчикам, прочим прогнозителям природных явлений. Принимают действенные меры против возможной эпидемии ящура, иранской чумы и холеры ясной. Опасны, вредны сварливые соседи, вымогатели, кляузники, анонимщики… Борются со злоупотреблениями. Воспитывают коллективы. Блюдут принципиальность, идеологическую чистоту. Увеличат вскоре производительность труда, безматерщину введут во всех сферах обслуживания. Обещают систематически выпускать качественную продукцию в полном ассортименте. Поощрят доплатой новшества. Учтут бытовые запросы. Налаживают связь обратную. На первом месте: ажурный отчет. Позитивное – оптимистично: качественно, созидательно. Стойко противостоит негативу.
Жить еще можно. Пусть не станет хуже! Советуют всем «дикарям»: везите с собой продукты питания, предметы обихода. Спальные мешки, раскладушки, постельное белье. Даже песок (не только сахарный). Устроите лежбище – сможете нежиться на солнцепеке. Освежиться. Даже помочиться в море. Что еще нужно для полного счастья? Сердечное гостеприимство уже проявляют по отношению к отсутствующим. Рады не приехавшим. Путевочники и «дикари» часто везут с собой в багаже клопов, тараканов. Хватает: на всех! И других гадов – чаще в человечьем обличье – хватает и своих! Поганят стерильную чистоту нашего трудового и мирного общежития. Пусть каждый хорошо подумает, прежде чем начнет укладывать чемоданы:
согласны на временные неудобства, лишения, даже страдания? Советуем только отчаянным тронуться с места. И на юге не все идеально…
* * *
Наш гость испытал такие ощущения – настроение вынес с убеждением. С отсутствием спокойного духа – в скверном настроении с юга он возвращается. Никогда ему не приходилось так долго, безрезультатно «пасти шмару». Это издевательство с ее стороны: обнадежила, манила, подстегнула надежду. Не дала! Непременно ей нужно прежде надеть белоснежное платье, свадебную фату. Устроить застолье в виде пышного сабантуя. В ЗАГСе регистрация. Брачная постель, в подарок – свадебное путешествие. Начиталась романов. Представляет себя – героиней типа. Измотала нервы. Лебедкой – вытянула выдержку. Дуреха! Все равно ее наколят: в кустах, на пляже, в темном чулане! Умные девицы колени долго не зажимают. Чем умнее Женщина, тем доступнее. Каждое живое, чувствующее существо не испытывает терпения судьбы, не остается бесчувственной: нуждается в ласках, привязанностях, любви. Настоящий дееспособный Мужчина представляет общественное богатство особой ценности. Не усвоила еще прелести отношений: молодая, глупая целка. Средневозрастная Женщина распознает вкус страсти. К бальзаковскому возрасту становится она по чувственному произволу любвеобильной, ненасытной. Женский рассудок-чувственность нуждаются в жизненной практике. Прочь общественные строгости! Женщина хочет успеть насладиться!
Себя выразить!
* * *
Зайя вовсе не мистик. Он верит в судьбу: на вокзале свела с подругой жены. Старая история. Отбил невесту у студента-выпускника. Аня оказалась женой. Простым его соперничество не назовешь. Зайя оказался более удачливым. Победил: по всем статьям. Довольствовался тот подругой Ирой: девушкой без особых примет. Она сейчас расцвела – пышка! Некоторым Женщинам на пользу замужество: расцветают. Ира интереснее жены – потрепанной. В глазах его загорелось желание, как на все чужое! При возможности Зайя не откажется ее наколоть: не переборчив. Однажды с голодухи возился с такой уродиной… Та, стерва, предстала скромницей: за то самое место держалась. Вывернул! Прежде – засунул в зад! Погонял в этом месте. Закончил: всунул ей в рот. Сперва плевалась – потом облизывала малофейку. Даже не удивился. Встречается Женщина: в безумстве страсти теряет остатки разума. Признаки чести, человеческого достоинства, гордости. Впадает в инстинктивность. Самка! Подобна животному. Разновидность.
Прошло несколько лет. Вновь встретились. Зайя еще не понял указующий перст: такую встречу не зря подстроила – судьба! Он непременно докопается до истины. Пора узнать таинственность судьбы. Любые обстоятельства он непременно обернет в свою пользу. Пока осматривается. В доме типовая обстановка. Угощение оказалось самым скромным. Ведут пустые разговоры. Что остается делать за неуютным столом? Зайя понял с первого момента: его присутствие – в тягость Юрию. На этот визит решится только авантюрный нахалюга. Тот насупился. Сидит на краешке стула. Все время молчит. Что ж. Самому лучше исправить оплошность. Не дожидаться момента: «назовут нежданным Татариным». Зайя поднялся резко с места: пора на вокзал! Ира только зыркнула глазами.
Юрий сразу понял! У них – полное взаимопонимание. Он увязался проводить: не по желанию Души. Приличие это интеллигентское. Самому себе доказывает благородство. Он вроде забыл-простил все старое. Не помнит зла! Не так! По глазам видно. голубчика. Навязывается – пусть идет! Зайя удивился: соперник не обмолвился ни словом о своей первой любви. Мог поинтересоваться-спросить. Передать привет. Только с жадностным интересом прислушивается ко всем разговорам. Опасается пропустить хоть одно слово.
Неожиданно быстро добрались до вокзала. Остается достаточно времени до проходящего поезда. Неизвестно, когда начнут компостировать билеты. Можно купить – не компостировать. Говорят, за час до прихода поезда – могут оказаться места. Только командированным, курортникам: без очереди оформление билетов. Хитрецы.
Навязывают одолжение: надо понимать – доплатить еще придется. Кто не платит – тот плачет: принцип дней. За месяц Зайя спустил много денег – теперь экономит. В очереди трется… Юрий остался поджидать в вестибюле. Вот задвигалась очередь. Впереди – несколько человек. Не все едут в этом направлении. Полез один. Осадили его! Зайя решил не связываться со всей этой сволочной публикой. Через некоторое время приблизился к окошку кассы. Кассир ошарашила: «Больше нет билетов!» Нужна Ира сейчас! Зайя сразу забеспокоился: растерян. Уже не требует – голос его ожидает сочувствие, обратился просительно:
– Как это? Что мне делать? Понимаете, спешу! Должен уехать! У меня дома. несчастье! – Соврал неумело: мог он получше! Кассир начала звонить дежурной по вокзалу – телефон не отвечает. Могла выйти. Дозвонилась! Она выторговала одно купейное место, но потребовала телеграмму для подтверждения факта несчастья. Пришлось цену заплатить двойную. Довольный – отошел от кассы. Не видит Юрия. Мог уехать. Верно, надоело ожидать. За руку прощаться – совсем не обязательно. Зайя посмотрел на часы: прошло с полчаса. пусть сорок минут. Толпа собралась в вестибюле: что случилось? Не хочет узнавать-смешиваться. С безразличным видом прошел рядом с любопытствующими. Услышал издали встревоженные голоса. Остановился. Обернулся. Узнал: мужика пырнули ножом. За что? Зайя пробирается к центру. От неожиданности даже вздрогнул: он! На цементном полу лежит Юрий, «приятель». С ножом в груди! Зрелище не для слабонервных. Можно понять состояние достаточно уравновешенного Зайи. Только недавно беседовали… И Юрий манит… полусогнутым пальцем – к себе подзывает.
– Знаете пострадавшего? – К нему подскочил коротко стриженный парень в гражданском. Из этих! Признался Зайя сотруднику. Зайю отвели в каморку дежурного для выяснения обстоятельств и личности. Соблюли все формальности: составили протокол. Поезд его отправился – тю-тю. Зайю ни в чем не заподозрили. Свидетели с его стороны подтвердили: стоял в очереди. Билет – лучшее вещественное доказательство. Другие свидетели видели двоих: спокойно беседовали. Один упал, а другой спешно ушел. К упавшему подошли не сразу: посчитали его пьяным. Оказалось Ванин впал в беспамятство. Он только слабо движет губами: дышит. Задыхается! Левая нога подвернута. Немного изогнута, отброшена правая в сторону. Перочинный нож по самую рукоятку загнан в правую часть груди. Пострадавшему плохо: задыхается. Все сгущается кольцо праздных наблюдателей. Каждый хочет узнать: кто как? Даже узнает известное – остается: не отходит. Многие из переднего ряда перегибаются: они хотят лучше разглядеть пострадавшего и рукоятку ножа. Позволь им – наступят на горло.
Зрелище представляет тягостную картину. На давно неубиравшемся, замызганном полу лежит беспомощный человек. В его грудь воткнут нож. Торчит – сочится кровь. Один любопытствующий из толпы попытался вырвать нож. Даже немного выдернул. Больше не позволили. Отогнали. Из раны в то же мгновение зафонтанировала кровь. Буро-красное пятно расползлось по рубахе. Марает пиджак. Жуткая картина! Люди неподвижно стоят. Словно завороженные – в одну точку вперли глаза. Некоторые сочувствуют. Другие наслаждаются. Кровь пьянит, туманит рассудок… В крови – таинственное-мистическое. Ведут разные разговоры. Никто точно не знает, как-что произошло… Ну, двое стояли, беседовали…
А потом… Следует подумать о потерпевшем: догадался кто-то… Спасти! Сообщили в милицию. На вокзале пост. Круглосуточное дежурство. Никто не догадался вызвать «скорую», позвонить. Продолжают сочувственно ахать. Повторяют одно и то же. В какой-то момент свидетелей начали переписывать: все сразу разбежались! Видели часть случившегося – многие. Не хотят входить в контакт с милицией. Такой у них авторитет. У этих стражей законности-порядка. Задергают, оскорбят – только назовись свидетелем! В лучшем случае, обругают. Начнут запугивать. Выбросят пакость. Сообщат на работу. Изобьют. Продержат в холодной. Непременно очистят карманы. В милиции замордуют. Жаловаться на них бесполезно. Не найдут виновного. Милиция – хозяйка в стране! Ее деятельность никто не контролирует. Насилие, произвол подменяют законность. Власти признают: нет пока достаточной безопасности. Ничего: сложнее бывали времена. С гордостью заканчивают: «Зато в стране нет организованной преступности. Контролируем полностью положение». Есть чем хвалиться! Органы КГБ «в мелочи» не вмешиваются: у них другие заботы. Чаще обе ветви работают в согласии-контакте. Поделили функции. Лишь иногда проявляется конкуренция.
Потерпевший приоткрыл глаза. Не понимает, где он находится, что случилось? Попытался он приподняться. Не смог! Хотели помочь – не позволили. Наконец-то вызвали «скорую»: ожидают. Начали вокруг обмерять, что-то записывать. Место с пострадавшим оконтурили мелом. Появился фотограф. Несколько щелчков – с разных позиций. Мечутся занятые люди. Не обращают внимания на пострадавшего. Наконец появились люди с носилками. Отнесли пострадавшего.
Невольно пострадал Зайя: оказался в положении дурацком. Не уехал! Ночь! Что делать? Мгновенно он решил: «Вернусь! К Ире». Не выгонит! Уверен. С ней переночует! Только теперь окончательно уверился в указующем персте судьбы. Добрался. Всякой понтовкой зубы заговаривает. Проговорился: одна деталь утопить могла – забеспокоилась… Зайя быстро нашелся: начал ругать Юрия. Не надо выдумывать – все правда: неудачник, плохой семьянин и хозяйственник. Сразу видно: нет в доме хозяина! Только хозяйка! Есть Мужчина и муж. Мало с него толку. Не молоток! И понес он, понес. Ира молчит. Даже расчувствовалась, расплакалась. Зайя не упустил случая: проявил внимательность! Успокаивает, обнимает. Оказались в постели! Провели бурную ночь. Только на прощание сообщил о случившемся с мужем и где его искать. Ира даже не удивилась. Произнесла она давно заготовленную фразу:
– Он такой – несовременный, скучный. Он весь – справедливость! Я давно ожидала. Иначе не мог кончить!
Зайя не стал расспрашивать, ожидать пояснений. Еле освободился из объятий. Не хотела отпускать подруга. Ей показалась достаточно продуктивной ночь со страстными манипуляциями. Эх, эти Женщины! Пойми их! Себя не всегда понимают. Часто меняют намерения, вкусы, обещания. Раскачиваются в эмоциональных крайностях. Редко довольствуются чем-то определенным. И все же Женщины незаменимы! Открываются-живут они только ночью. Мужчина тоже нуждается в раскованности. Ничего нет слаще удовольствий. Призвание, цель настоящего Мужчины – наколоть больше разнотемпераментных Женщин. С наколотой в момент соития чувствует себя на верху блаженства. Набирают победные баллы. Зайя чувствует бодрость. Продуктивно проведенная ночь компенсирует затраченную энергию. Растворенная внутри бутыль энергии изливает порции оптимизма. Взбодренной струей. Хорошо жить!
Гл. 3. Иностранный турист углубляется в философские дебри
Зайя уехал на вокзал. Переоформил билет. Вскоре подошел поезд. Поднялся в вагон. Поехали. Оттянул створку двери кабины купе. Тихо проник. Не стал мешать разговору. Говорят о пестрых вещах. Со знанием деталей жизни. Больше – о головотяпстве, бюрократии, постоянных нехватках. Высмеивают абсурды. Приводят анекдотические примеры несогласованности разных звеньев государственной системы управления. Даже в одной конторе не всегда знают о занятиях в соседних кабинетах. Противоречат. Недобрым словом упомянули кумовство, приятельство, взяточничество, продажность, блат… Вспомнили утверждение поговорки «блат выше совнаркома». Блат выручал даже в жестокие времена сталинизма… И продажность существовала. Рискованное дело: за него строго наказывали. Без вины. По одному доносу. Сама власть поощряет жалобщиков, создает доносчиков. Разновидности классовой, политической борьбы ставят целью разделять, угнетать. В семье нет единогласия: о каком единстве народа вести речь?
Рассказывает русоволосый пассажир. У него карие глаза и острый нос. На Зайю не обращает внимание. Нужен провокатор? Ведь за разговоры. подбирают. Не знает, кто посторонний человек. Не все чисто, верное слово. Второй поддакивает. Третий все время молчит. Внимательно слушает. Не задает наводящие вопросы. В качестве дополнительной иллюстрации к произнесенному слову, русоволосый вполголоса напевает популярную народную песенку: «По блату, по блату – дала сестренка брату. И братик дал сестричке полапать за яички». Долго он насвистывал мелодию полюбившейся песенки. Беседа продолжается.
Но вот обнаруживается: пассажир в домашнем халате и со смешным чепчиком на голове – иностранец. Только это узнали. Первым ретировался поседевший бухгалтер.
Пытался исправить впечатление. Совсем не к месту сходу утверждает: «Советская власть – несгибаемая скала. Единственное народное достояние. Сокровищница. Она согласуется с тысячелетними традициями государственного устройства и сокровенными чаяниями народа. Мы прокладываем путь в светлое будущее для всего человечества. Своим самоотверженным трудом и героической борьбой с дикой отсталостью, технической не вооруженностью являем пример народам мира. Технический прогресс направляем на общественное и человеческое благо!»
Русоволосый пассажир обрадовался помощи со стороны пожилого товарища. Утвердительно закивал головой. С особым восторгом приветствует высказывания о советском патриотизме-демократии. О системе народного образования, достижениях культуры, здравоохранения. Иностранец отметил перемену. Людей словно подменили: в одно мгновение-момент. Исчезли индивидуальности, человеческие качества, стиль высказываний, особенности мышления… Наедине каждый свободно высказывается. Даже изливает Душу. Обнажает вез- стеснительно сокровенное. В присутствии иностранца люди сразу сникли. Начали осторожничать. Страшатся проговориться. А коль уже высказались! Стараются загладить впечатление. От собственных слов отказываются. Двурушничают. Люди все еще находятся под тлетворным влиянием партийной пропаганды. Долголетняя ложь и мура – негативно излагают все происходящие на Западе политические события. Ищут-создают врагов. Иностранцы – враги. Любые связи с иностранцами запрещены. Отдельные люди осмеливаются поддерживать связи. Их объявляют агентами империализма и врагами народа. Жестоко наказывают. В последние годы репрессии несколько ослабли. В страну приезжают иностранцы – для торговых и культурных связей. России выгодно приобретать западную технологию. Бросают в бой «культуру» для пропаганды «достижений советской власти». Привозят валюту. Это важный фактор. Иностранцев отгораживают от народа. Помещают только в специальные гостиницы. Наблюдают за их перемещениями. Иностранцев в России содержат на особом положении. Для них нет дефицита – все доступно за валюту.
Русские традиционно подозрительны в отношении к иностранцам. В советские времена предпочитают не общаться с иностранцами. Никто не знает, какие могут настать времена. В России все возможно. Даже непродолжительную оттепель заморозили. Сейчас завинчивают гайки по всем линиям и направлениям. Обострилась международная напряженность. И это – после потепления. Люди не зря остерегаются. Общение могут объявить предательством. Последует судебное преследование по статье Уголовного кодекса. Откровенность-само- критику объявят злопыхательством. С теми же последствиями. Вот потому каждый советский предпочитает помалкивать в присутствии иностранца. Страшится выдать «государственную тайну». В чем конкретно она заключается? Где граница секретности? Никто не знает. Правительство не информирует свой народ. Засекретили. В сообщаемых «фактах» полуправда и сплошная ложь. Иностранцы лучше самих Русских информированы о происходящем в их стране. Единственное, чего не знают, не могут понять иностранцы: загадочную Русскую Душу. Их удивительное великотерпение. Постоянно задают риторически звучащий вопрос: «Как можете так долго терпеть произвол, беззакония?» Русские пожимают плечами. Не считают свое положение чем-то особенным. Точно: не потерпят иностранцев! Вот собственных, интернациональных поработителей…
