скачать книгу бесплатно
Дракон в мантии
Ольга Кипренская
Дракон в мантии #1
Влипла так влипла! Ладно в другой мир попала, так еще и вместо прекрасного принца или, на худой конец, не менее прекрасного вампира, мне выдали старосту магической Академии (1 шт.), опасное задание (1 шт.) и пожелания удачи (много). Но где наша не пропадала!Ну у суккубов и драконов так точно. Будем считать новым опытом.
Ольга Кипренская
Дракон в мантии
Глава 1. Всё начинается
Уж попала, так попала. Кому рассказать – не поверят. И того… лучше и не рассказывать, а то получишь за свои рассказы призовую дозу галоперидола и полный пансион у государства.
А все Динка, чтоб ей до конца жизни гречку на завтрак есть. И прабабка ее. С их семейной реликвией и ветхим сараем.
Сижу вот теперь в очереди, жду, пока они там назаседаются и решат мою судьбу. А судьба у меня незавидная, к гадалке не ходи. Никаких червонных королей и полных чаш не предвидится, сплошь пики и некрасивые расклады вверх тормашками.
А сейчас скучно. Захватить книгу не догадалась, плакат о правилах поведения в приемной, висящий над головой девушки-секретаря, кажется, вызубрила наизусть. Даже традиционные “очередные” старушки не спешат делиться метеопрогнозами и жаловаться на таперишную молодежь. Так, косят издали лиловым глазом.
– Альмеди Зотс? – Дверь распахнулась, и в приемную заглянула еще одна секретарша со скорбными глазами лани. – Проходите, вас ждут.
Я улыбнулась и сделала очереди ручкой. Очередь шарахнулась и прошептала что-то среднее между “Свят, свят, свят!” и “Чтоб ты провалилась!”.
– Посодют голубушку. Али казнять, – прохрипел за моей спиной радостный голос какой-то старой ведьмы. И это ни разу не обзывательство, а констатация факта.
Ибо сидела я в приемной Магической Академии, а за закрытыми дверями шло заседание комиссии по Рационализации Необъясненных Явлений, на повестке которого был только один сверхважный вопрос: что делать с необычным, необъяснимым и потенциально опасным субъектом.
То есть со мной.
А ведь я никогда не собиралась ни в какие Академии и иные миры. Мне и в родной реальности было неплохо. Я, не побоюсь этого слова, была счастлива. У меня было любимое дело, которое таки приносило на булочку с периодическим колебанием в ржаной хлеб. Были друзья. Хобби было. И даже планы на будущее, что по нашей жизни уже роскошество.
А все из-за Динки.
Впрочем, давайте по порядку.
Зовут меня Аня Зотова, годиков мне двадцать три. По основному роду деятельности я графический дизайнер и иллюстратор. На фрилансе. Характер у меня легкий и веселый. Местами даже интеллигентный. Сказались купеческие корни и единственное развлечение за месяцы дачного затворничества – книжный шкаф.
С опознанием меня по ориентировке могут возникнуть проблемы, ибо высоких и худощавых с розовыми волосами сейчас просто пруд пруди. Нет, я не настолько одинаковая как все жены реперов, а, скажем так, среднестатистическая. Изюминки в образе мелкие, и весь потенциал, видимо, ушел в харизму и ехидство.
Но, может быть, я, как все “хорошие девочки”, чересчур строго к себе отношусь. Может быть. Все может быть.
В тот памятный день Динка, она же Диана Стародубова, разбудила меня в несусветную рань – в двенадцать дня. Совы с ветсправкой и ненормированным творческим графиком меня поймут.
– Анька, вставай, труба зовет! – неприлично бодрая Динка запыхавшись трещала в трубку. – У тебя полчаса на душ и кофе, и я за тобой заезжаю!
– Что, куда, за что? – почти интеллигентно уточнила я. Другими словами, конечно, но смысл был именно такой. Я плохо переношу внеплановые побудки и чужую бодрость.
– Ну, ты даешь, мать! – закаленная многолетней дружбой Стародубова даже не обиделась. – Мы ж договаривались, едем сегодня на мою историческую родину, в деревню. Ты ж там хотела взять то ли прялку, то ли машинку швейную. Короче, сама разберешься. И сама тащить будешь. Отбой, скоро буду.
Сон как рукой сняло, и я кубарем скатилась с кровати.
Дореволюционная швейная машинка! Это точно стоило и столь ранней побудки, и поездки в Динкино родовое имение в селе Малые Боровки.
Швейное дело, и все, что с ним связано, составляло мою страсть. Часто потаенную и запретную, ибо стоит только кому-то прознать, что ты умеешь шить и это чудное платьице ты сшила сама – все, тушите свет, бегите изо всех сил. Хуже только кулинарам и врачам-терапевтам. Поэтому эту сторону своей жизни я охраняла тщательнее, чем Дориан Грей свой портрет.
А на днях Динка огорошила! Они с отцом разбирали сарай давно почившей прабабушки и наткнулись на кладезь артефактов: от швейки и прялки до машинки “Зингер”. Щедрой рукой подруга предложила это богатство мне, но на условиях самовывоза и самопогрузки.
Но доставить обещалась. Ибо с моим топографическим кретинизмом отпускать меня без проводника можно только в ближайший магазин.
Динка, как обычно, опоздала, и я успела не только сбегать в душ и перехватить кофе, но и запастись термосом с чаем и бутербродами. Натянула белую майку с рисунком единорога, синие джинсы и любимые кроссовки.
Не сказала бы, что Малые Боровки край света, но километров 100 будет. Мелочи, по масштабам страны. Но… запас карман не тянет. К тому же неизвестно, будут ли там кормить.
Машина остановилась у самого первого дома у околицы, добротного и старинного. Серые бревна и ушедшие в землю нижние венцы, наглядно демонстрировали – здание заслуженное. На чистых окнах стояла герань и висели ностальгические кисейные занавесочки. Видимо, их достали из закромов родины и приспособили к делу. Ведь в каждом старом доме есть шифоньер с полочкой, на которой любовно уложены красивые и дефицитные занавески, постельное белье и пахучее туалетное мыльце в упаковочке, года выпуска от 63-го до 87-го.
Динкины родители на очередном семейном собрании за кухонным столом постановили: дом этот идеальное решение для лета и пенсии, и усиленно его облагораживали. Удаленность от города компенсировалась лесом с грибами и речкой с карасями. Плюс село было достаточно большим и обжитым: школа, медпункт, магазин и избранное общество, на одну половину состоящее из почтенных местных пенсионерок, а на другую – из рванувших из города представителей среднего класса.
Об этом мне увлеченно поведала подруга по пути к Малым Боровкам. Сама Дина относилась к этому философски-пофигистично. Город так город, деревня так деревня. Не все ли равно, куда приходить ночевать?
– Дин, а мы не поздно приехали? – Я вышла из машины и зябко передернула плечами. Свежий ветерок постепенно переходил в предгрозовую хмарь. Зря я зонтик не взяла.
– Не-а. – Подруга сорвала травинку и задумчиво пожевала. – Мы туда и обратно. Как хоббиты. Вещи заберем и назад, сейчас папка на хозяйстве. А потом я маму дня через два привезу и уже останусь тут на выходные.
Несмотря на наступающую грозу, в деревне было хорошо. Дул легкий ветерок, и о чем-то своем стрекотали кузнечики. И даже предстоящие раскопки не особо портили настроение. Я же быстро. Возьму машинку, ну, может, еще что по мелочи и бегом обратно.
Мне торжественно выдали ключи от ветхой сараюшки и разрешение брать оттуда все, что захочу. Включая пыль и чучелки мышей. Сунувшуюся было помочь подругу, отозвал отец для сверхважного дела – подачи потенциально нужных вещей на свежеотремонтированный чердак.
Я аккуратно отперла висячий замок и вошла в строение неизвестного архитектора. Под потолком на балках висели полуистлевшее овечье руно и серые от времени пучки неопознанных трав. Кажется, сарай был хранилищем хлама еще с царских времен. Рядом с дверью стояло колесо от велосипеда и велосипедный же насос, а под узеньким окошком лежали лошадиный хомут и куча неопознанных коробочек, среди которых выделялась каноничная жестяная банка из-под индийского чая. В углу, за завалами каких-то мешочков и одного окованного сундука, притаилась прялка и… еще один маленький сундучок. В таких обычно хранили швейные машинки. Издали было не рассмотреть.
Пачкаясь в пыли и паутине, я полезла за добычей, что ваша Лара Крофт по гробнице. Однако добыть искомое оказалось не так-то просто. Судя по всему, сундучок зацепился за что-то под грудой когда-то нужных вещей.
Жадность придала сил, я резко дернула добычу на себя…
Балка рухнула, и ветхое строение сложилось над моей головушкой домиком, прежде чем я успела как следует испугаться. Наступила темнота.
Снаружи послышались встревоженные голоса. Потом забрезжил свет. Судя по ощущениям в придавленном сундучком теле, вполне себе дневной, а не в конце туннеля. Чьи-то сильные руки схватили меня за шиворот и попытались вытащить на свет божий. А вот овощ вам. Я судорожно вцепилась в машинку, и никакая сила на свете не смогла бы вырвать ее из моих рук. Знаю я этих спасателей. Тебя вытащат, а имущество так и останется погребено, на радость будущим археологам. Ну хоть спасибо, что не палеоантропологам.
Спасатели попались на редкость настырные, и к одному присоединились еще трое. Совместными усилиями меня таки достали. Вместе с сундучком.
– Спасибо, – прохрипела я, пытаясь протереть глаза от вековой пыли и паутины. Дневной свет после сумрака ослеплял, и разглядеть пейзаж толком не удавалось. Только смутно шевелились людские силуэты.
“Соседи”, – подумала я.
“Ведьма!”, – подумали соседи.
По толпе прошелся шепоток. Я наконец-то прочистила глаза, оглянулась и… обомлела.
Лес был по-прежнему в наличии, да и груда гнилых сарайных досок никуда не делась. Но вместо Динкиного домика стояла башенка, на диво напоминающая сторожевую из учебника по истории. Вместо деревенской улицы шла каменная крепостная стена с провалившимися местами зубцами.
Люди, обступившие меня, были одеты как-то странно и чем-то напоминали массовку исторического фильма про европейское Средневековье. Народ безмолвствовал и любовался на нежданное явление в моем лице. А я лихорадочно прикидывала, имеется ли в сельском медпункте необходимый запас лекарств для лечения пострадавшей головы и смогут ли меня в срочном порядке доставить в лечебницу для купирования галлюцинаций.
– Расступитесь, расступитесь! – Сквозь толпу уверенным широким шагом пробиралась высокая поджарая женщина с коротким ежиком рыжих волос. На ней была мантия и высокие сапоги. Следом рысила пара стражников с алебардами.
Женщина подошла почти вплотную и уставилась на меня сверху вниз янтарными глазами. Особого внимания удосужились сундучок в моих руках и майка с радужным единорожкой.
– Избранная? – Она подошла еще ближе и неверяще тыкнула пальцем в рисунок. – Ты?
От абсурда происходящего у меня отнялся язык и я отрицательно помотала головой. Ошибочка вышла, не я это.
– Эй, вы, двое, чего стоите?! – Женщина обернулась к стражникам. – Вы что, не видите, она ранена! Быстро за носилками!
Я хотела добавить про контузию и галлюцинации, но потом решила не спорить. Вдруг за стражников я принимаю санитаров, и мы уже бодро топаем в сторону спасительного дома с волшебными таблетками? Тем более что ценный груз, сиречь швейную машинку “Зингер”, тоже положили на носилки, дабы дополнительно не травмировать скорбную головушкой.
Карета скорой помощи оказалась каретой в буквальном смысле слова. С четверкой лошадей и полустертым гербом на дверце. Но точно не змеей. Я не возражала. Карета так карета. Хоть покатаюсь.
Меня затолкали внутрь и вручили поклажу. Напротив опустилась странная женщина в ботфортах. Карета тронулась.
– Вам, наверное, немного странно произошедшее здесь.
“Ох, теть, не поверишь насколько!”.
– Меня зовут Сельма Валери, я начальник городской стражи, боевой маг. – Она, казалось, разговаривала с кисточкой на шторке, почему-то избегая смотреть на меня. – Во время Аркана всегда происходят странные вещи и перемещения. Но я не думала, что первый же магический выброс приведет в наш мир Избранного. Или Избранную.
– Какой всплеск? Какой Аркан? Какая избранная? Какой маг? Подождите! – Паника накрыла меня по-настоящему. – Вы о чем? Куда мы едем? Разве не в больницу?
Я подскочила на ноги и рванула дверцу. Дверца не поддалась. Я больно плюхнулась на сидение, по пути стукнувшись головой о стенку. Гадская карета. Я знала, что в сельской местности беда с медициной, но что б настолько. Даже на ощупь твердо.
–.А вы не знаете? – Валери задумчиво подперла кулаком подбородок. – Не думаю, что я та, кто должен вам все рассказать. Мы едем не в больницу, а в Академию. Там вам непременно помогут. А пока – спите. – Женщина сделала сложносоставной жест рукой у меня перед носом.
– Э-э-э… что?
– Что? – Добровольная (или не очень?) опекунша посмотрела на меня, будто динозавр на метеорит, но развивать тему не стала.
Паника почему-то сменилась прострацией и равнодушием. Говорят, такое бывает от сильных переживаний. Помощь это хорошо. Академия тоже неплохо. Может, это какой-то крупный научно-исследовательский центр. А еще говорят, что если слушать доктора и не филонить с лечением можно даже жить. Почти полноценно. Я погладила сундучок. Эх, дадут ли тебя открыть, друг? Не станут же отбирать последнее?
Сельма настороженно смотрела на меня из своего уголка.
Кстати, а почему мы так долго едем? Меня отправили сразу в город? Интересно, а Динке сказали хоть?
Не успела я как следует обдумать эту здравую мысль, а карета уже остановилась.
Валери бодро выскочила и подала мне руку. Рука была горячей и дрожала мелкой дрожью.
Я выбралась и осмотрелась. Галлюцинация мне определенно нравилась. Впереди взмывало ввысь здание в стиле диснеевских принцесс и немецкой архитектуры. Пять высоких башен венчали остроконечные шпили с разноцветными флагами: оранжевым, синим, зеленым, белым и фиолетовым. Огромные кованые ворота были открыты. Вокруг простирался французский парк с фонтанами и мощеными дорожками. По дорожкам бодро или не очень шатался люд. Если не обращать внимание на странную одежду, можно представить, что ты на экскурсии.
Сельма подхватила мою машинку и махнула рукой в сторону ворот, мол, вам туда, гражданочка, отстав при этом от меня на полшага. Боится, что сбегу, что ли?
Я пожала плечами и зашагала в указанном направлении. По дорожке, мощеной бледно желтым булыжником. От такого совпадения я нервно хихикнула, а Сельма не менее нервно дернулась. Странная она какая-то. То пассами в лицо тычет, то дергается.
Вблизи ворота поражали. Огромные, величиной с пятиэтажку, и сплошь ажурные. Гигантские кованые плети какого-то вьющегося растения были сделаны до того натурально, что хотелось потрогать.
“Да это же плющ”, – всплыло в памяти.
Каждая створка была украшена вставшим на дыбы единорогом ростом со слона и в короне. Передними копытами они опирались на щиты, на которых были изображены единороги в короне, вставшие на дыбы и опирающиеся на щиты, на которых были изображены единороги в короне, которые… Рекурсия, короче.
– Ну же, проходите за ворота, заорра, – Сельма нетерпеливо подтолкнула меня вперед.
Я с трудом оторвалась от созерцания великолепного образца гигантомании и нерационального перевода металла. Даже испытала некое чувство гордости. Красивые у меня все-таки галлюцинации. Грандиозные. Подхватила сундучок, заботливо оставленный у ноги, и вошла во внутренний двор замка.
– Эй, а дальше куда? – я обернулась. Моя провожатая стояла за воротами и смотрела на меня с каким-то напряженным вниманием. Нехорошим. Я махнула ей рукой. Пусть тетка и странная, но выбирать-то все равно не из кого.
Сельма, будто очнувшись, тряхнула головой и быстрым шагом пошла ко мне.
– Нам сюда, прямо, прямо, первый поворот налево и третий направо. – Напряжение как рукой сняло, и мадам Валери на всех парах летела вперед, указывая дорогу.
В жизни не подозревала, что в нормальном учреждении может быть такая запутанная навигация. Хотя… это могут быть лабиринты моего подсознания и психотравм. Перед очередными дверями Сельма остановилась так неожиданно, что я с разбегу влетела ей носом в спину.
– Пришли, – резюмировала очевидное мадам провожатая и постучала. – Архивариус Таурус, к вам можно?
За дверью оказался огромный кабинет с письменным столом и дубовыми книжными шкафами. Два огромных окна в пол обрамляли тяжелые изумрудные портьеры с кистями. Под ногами лежал старый полустертый ковер. У окна в кадке стоял странный огненно-рыжий цветок. Или муляж цветка. Отсюда было не разобрать.
За столом в глубоком кожаном кресле сидел и сам хозяин помещения – плотный мужчина лет пятидесяти. С курчавой шевелюрой и бородой масти “перец с солью”. На переносице у него сидели странного вида очки с высокой дужкой.
– А, Сельма! – обрадовался мужчина. – Ну что, какие новости? Раз ты не одна, то, полагаю, что хорошие?
– Норал, мы можем поговорить пять минут наедине?
– Конечно, в архиве сейчас никого нет. – Мужчина шустро вышел из-за стола и кивнул мне на гостевое кресло. – Присядьте, заорра, мы быстро. – И нырнул за книжный шкаф. Следом отправилась и Сельма.
Я села и от нечего делать принялась рассматривать странный цветок в горшке, напоминающий львиный зев, увеличенный до размеров фикуса с листочками лилии. Впрочем, я смотрю, тут все увеличенное, так что не выделяется.
Цветок целенаправленно повернул головку ко мне и облизнулся. Я заорала. Цветок тоже.
На шум прибежали уединившиеся коллеги.
– Фу, Арчи, фу! Спокойно, все хорошо! Да вы не бойтесь, он не кусается. Он просто любопытный.– Архивариус успокаивающе поглаживал скулящий цветок по бутону. – Сельма, да ради Единорога, заткни ты ее уже! Арчик нервничает!
Валери схватила со стола чашку с недопитым чаем и вылила мне на голову. Я замолчала и зажала рот руками.
– Мой чай, – простонал Норал.
– Ну так подействовало же, – невозмутимо заметила Сельма.
Мужчина махнул рукой и потащил кадку с Арчиком за шкаф. Вернулся с полотенцем и глиняной чашкой, отдающей запахом валерьянки и еще чего-то неизведанного.
– Вот, вытретесь, а затем выпейте. Ну же, не бойтесь, это успокоительное. Только травы, никакой магии. Вам поможет. Нам предстоит очень долгий разговор.
На вкус отвар оказался не таким уж и противным. Что-то травянисто-душистое, с привкусом солодки. Постепенно на меня снизошли такие спокойствие и расслабленность, какие случались в последний раз… примерно никогда.
