скачать книгу бесплатно
В голосе клиента слышится лёгкая растерянность. Он бормочет сам себе под нос:
– Чёрт, если он отошел, мог бы предупредить…
Ожидание длится секунд тридцать, а потом снова:
– Алло!
Клиент уже теряет надежду, но тут наконец он слышит в трубке:
– Кхм!
– Алло! – радостно вскрикивает клиент. – Заявку на сделку примите!
В ответ раздаётся:
– Хр-р…
– Алло? – не верит своим ушам клиент.
– Хр-р… – подтверждает Макс.
– А… Ой, – как-то совсем потерянно бормочет клиент.
– Хр-р… – жизнеутверждающе храпит Макс прямо в микрофон трейдерского телефонного гарнитура, который нацеплен на его склонённую набок голову.
Клиент ещё пару раз без энтузиазма произносит «алло», а затем даёт отбой. Частые гудки в правом ухе Макса удивительно гармонируют с ритмом его храпа.
Больше никто в эту ночь его не беспокоил. Или потому, что все спали, или потому, что Макс так ни разу и не проснулся до прихода утренней смены.
Звуковой файл с записью этого лаконичного диалога Макса с клиентом 2215 долго бродил по нашей внутрибанковской компьютерной сети, опережая по популярности многие музыкальные хиты в цифровом формате. По общему мнению, этот телефонный диалог мог бы стать своего рода шедевром авангардной драматургии и стать основой для короткой радио-постановки.
А клиент 2215 преподнёс Максу бутылку коньяка. Оказывается, заснув и не приняв от клиента заявку на сделку, Макс тем самым буквально спас того от роковой ошибки и разорения.
О чём это говорит?
О том, что наши трейдеры всегда заботятся о клиентах. Даже во сне.
На войне как на войне
Кстати, о войнах на дилинге.
Без пятнадцати минут семь вечера. Я устал и хочу домой. Выхожу из своего кабинета в дилинг. Бросаю ленивый взгляд на «форекс-деск» и цепенею.
Вокруг мониторов явно нездоровое столпотворение. Остервенелые лица трейдеров. Грохот клавиш. Треск щёлкающих мышек.
– Чёрт, у меня тут всё падает…
– Не успеваем, ребята, не успеваем!
– Шевели пальцами, Макс!
– Просрём на хрен…
– Заткнись, лучше помоги!
– Да, братцы, вас загасят…
– А ты иди отсюда, не мешай работать.
– Нет, у вас здесь интереснее…
– Сколько у тебя ещё в запасе?
– Да парочка, не больше…
– Мало!
– Сам знаю, что мало. Что я тебе, рожу их, что ли?
– Макс, если так и будешь тормозить, лишу премии!
Я медленно приближаюсь к месту ожесточённой битвы. Я даже боюсь предполагать, что произошло. Европейский Центральный банк взвинтил процентные ставки… Центральный банк Японии ещё раз девальвировал иену… Глава Федерального резерва США Алан Гринспен объявил, что доллару хана… Иными словами, кризис на международном валютном рынке!
Наши доблестные трейдеры ловят ветер удачи в разразившемся финансовом шторме. С мужественной решимостью они бросают в бой резервы. Сделка за сделкой… Успеть продать, успеть купить… Минус два миллиона, плюс три миллиона… Открыть позицию, закрыть позицию… Момент истины для трейдерского мастерства!
С чувством невольной гордости и даже некоторого восхищения я присоединяюсь к зрителям щекочущего нервы действа под названием «валютный дилинг». Вглядываюсь в монитор и… ничего не понимаю!
Где окно терминала «Рейтер Дилинг»? Где скачущие ряды цифр и условных обозначений мировых валют? Где всплывающие дилинговые коды банков и клиентов? Где сменяющие друг друга реквизиты банковских счетов?
Вместо этого – мрачные подземелья, шарахающиеся монстры, дымящийся ствол пулемёта, лужи крови и трассирующие очереди из всех видов стрелкового оружия…
– Вано, обходи его с тыла!
– Сколько у тебя осталось?
– Да пустой я! Ни патрона!
– Гаси этого гада!
– Макс, шевели же клешнями! Не видишь, что меня окружают?!
Сетевая компьютерная битва в самом разгаре. Трейдеры превратились в главных героев то ли «Doom», то ли «Quake», то ли ещё какой-то модной сейчас игры-«стрелялки»… Остервенелые лица трейдеров. Грохот клавиш. Треск щёлкающих мышек…
– Играют с отделом технической поддержки, – поясняют мне в толпе зрителей. – На три бутылки коньяка.
Я облегчённо вздыхаю. Нет никакого кризиса на мировом валютном рынке! Всё в порядке. Успокоенный, я возвращаюсь в свой кабинет.
Первая мысль разогнать этот игровой клуб к чёртовой матери и лишить всех премии отметается как деструктивная и вредная. Я знаю, что скажут в своё оправдание трейдеры. Это тренинг, скажут они. На быстроту реакции. На моторику пальцев. На психологическую устойчивость. На волю к победе и стремление к успеху. Ибо война с монстрами из отдела технической поддержки – это как манёвры перед войной с конкурентами на открытом рынке. Кто быстрее, кто ловчее, кто хладнокровнее, кто целеустремлённее – тот и одержит победу.
Ну что тут возразить? На войне как на войне.
Руками не трогать!
Матвей Угрюмов:
Сидим мы, значит, у Андрея в кабинете. Чего делаем? Да болтаем просто! Есть у нас такая традиция… Храним её даже после моей женитьбы. Иногда заезжаю к нему в банк под конец рабочего дня, а потом мы едем ко мне домой ужинать. Моя Юля классные пельмени делает, пальчики оближешь! Андрюша у нас ценит домашнюю пищу, сам-то всё никак семьёй не обзаведётся…
А? Ну да, к делу не относится. Просто объясняю, что чисто по-дружески сидели и вели неделовые разговоры. Значит, я ему рассказываю, как у нас дела на комбинате, про то, что меня главным инженером назначили, а он мне про свои банковские дела, которые, откровенно скажу, в сто раз скучнее, чем случаи из нашей производственной жизни… Хотите, расскажу? Нет? Ну, ладно.
Только мы перешли к самой интересной дискуссии на тему «Женщины и их место в нашей личной жизни» (при моей-то жене об этом не поговоришь!), как в дверь постучали. Это оказалась Андреева помощница – Татьяна Феликсовна. Деликатно так подошла к нему и что-то на ухо прошептала. При этом одновременно умудряется вежливо мне улыбаться – мол, прошу прощения за эту конфиденциальность, долг службы и всё такое… Мне-то что! Я привык. Прекрасно понимаю, что у вице-президентов банков бывают свои профессиональные тайны даже от друзей.
Ну, короче, отшептались они. То есть это Татьяна Феликсовна шептала, а Андрей говорил довольно внятно, но непонятно. Даже не говорил, а отдавал команды типа «Предупредите всех начальников отделов!», «Выясните детали!» или «Сообщите по факту!»… Нет, не по факсу, а по факту. «Сообщите по факту!» – эффектно, да? Он у нас со студенческих времён любил поручения раздавать… Даром что старостой не был… Ладно-ладно, не буду отвлекаться.
Продолжаем разговор, но вижу, что Андрея что-то беспокоит. Встал даже и вышел на минуту. А мне-то что? Сижу себе спокойно. Главное, думаю, чтоб с ужином не сорвалось. Когда Андрей у нас дома, Юля заметно добреет и позволяет вполне легитимно распить бутылочку коньяка. Даже сама не отказывается. Андрей вообще у нас для всех женатых друзей вроде индульгенции, хотя это странно. Сам-то он далеко не образец целомудрия. Но жёнам друзей почему-то нравится.
Так вот. Возвращается он какой-то совсем озабоченный.
– Слушай, Матюша, – вдруг говорит, – а не хочешь посмотреть на наши новые торговые терминалы?
– А на кой? – спрашиваю. – Мне и своих терминалов на работе хватает. У нас на комбинате всё тоже очень технологично. Щи лаптем не хлебаем…
Начинает он меня уговаривать. Было у них что-то типа серии 2000, а теперь 3000. Дилинг-шмилинг и прочая лабуда. В принципе, у меня первое образование – экономическое, и с Андреем мы были однокурсники, но это было чёрт-те когда и уж точно про всякий там трейдинг я ничего не помню. Но я дал себя уговорить. Всё-таки на кону – ужин с коньячком, незачем расстраивать друга, а с меня не убудет посмотреть на эти его драгоценные терминалы.
Вышли мы из его кабинета в дилинг. Так они это называют. Большой зал с наэлектризованной атмосферой. Во всех смыслах. Полно компьютеров и нервных людей. Постоянные телефонные звонки и стук клавиш. Всё время кто-то переругивается. Почему считается, что так лучше всего работать на финансовых рынках, не понимаю. Наверное, так проще скрывать своё безделье. Делаешь зверское лицо и болтаешь по телефону с подружкой. Никто и не поймёт – подумают, важную сделку заключаешь…
Андрей предлагает:
– Пойдём к «валютному деску».
Я с готовностью улыбаюсь и киваю. Ради бога, пусть будет «валютный деск». На самом деле это всего-навсего четыре стола, объединённых в квадрат и заставленных тонкими мониторами и телефонами с наушниками. (Ха! Видели бы они наш автоматизированный комплекс управления вакуумной упаковкой в четверть машинного зала… Да ладно, чего там сравнивать – салаги они, эти банкиры со своими дилингами!) А сидел за этим самым четырёхместным «деском» всего один парень без пиджака, в рубашке с засученными рукавами. Его гордое одиночество, судя по всему, Андрея очень беспокоило.
– Когда они вернутся? – очень недовольно спросил он у этого парня.
– Не знаю, – ответил тот. – Могут и не успеть.
На это Андрей ответил нехорошим словом, повторять не буду.
– А может, он просто не заметит? – сказал парень.
– Заметит – по закону подлости, – сказал Андрей.
Тут он наконец нас знакомит. Парень этот оказывается начальником валютного отдела, и зовут его Святослав. Только мы разговорились, как они оба посмотрели куда-то в сторону лифтов и сразу занервничали.
– Матюша, – внушительно говорит мне Андрей. – Посиди-ка здесь со Святославом и делай, что он говорит. Только руками ничего не трогай!
И убегает в сторону лифтов.
Я, чувствуя себя полным идиотом, сажусь за один из столов «валютного деска» рядом со Святославом. Святослав, бросая укромные взгляды поверх моей головы (наверное, всё туда же – в сторону лифтов), начинает не по-детски загружать меня разнообразной информацией… Рейтер-шмейтер, Блюмберг-шмумберг. Вот, говорит, смотри на этот скрин технического анализа.
– Скрин, – спрашиваю, – это что?
– Это экран по-английски, – объясняет Святослав.
– А почему так бы и не сказать? – удивляюсь.
– А потому что не на все термины есть нормальный русский перевод, а перепрыгивать с английского на русский и обратно нет времени. – И вижу, что нервничает Святослав всё больше.
– Хорошо, – говорю. – Со скрином мы разобрались. А вот что такое технический анализ?
Святослав не отвечает. На лице его застывает зверское выражение.
– А здесь у нас «валютный деск», – слышу я за спиной напряжённый голос Андрея и оборачиваюсь.
Вот он, стоит, родимый. Но в составе какой-то делегации. Все выглядят очень серьёзно и внушительно. По какому-то наитию я быстренько поворачиваюсь обратно к терминалам и с таким же зверским выражением на лице, как у Святослава, начинаю пялиться в этот самый скрин технического анализа…
Андрей Гардези:
Да, есть такая совершенно дурацкая привычка у президента нашего банка – периодически обходить свои владения. Вот возьмёт и ни с того ни с сего отправится с визитом в какой-нибудь департамент. И всё – абзац: на время высокого визита департамент выбит из нормального ритма работы. Что за самодурство!
Благодаря Татьяне Феликсовне я узнаю об этих экскурсиях заранее. На этот раз целью был именно мой департамент. Более того, президент направлялся к нам в сопровождении некоторых членов технологической комиссии банка, чтобы на месте убедиться в успешном переходе нашего трейдинга с версии программного обеспечения «Рейтер Дилинг 2000» на версию «Рейтер Дилинг 3000». Кто им подсказал идиотскую идею о том, что в успешности этого перехода, произошедшего, кстати, уже давным-давно, нужно убеждаться, я не знал. А главное – я не представлял себе, как они будут в этом самом успехе убеждаться.
Я бы не нервничал по этому поводу если бы в последний момент не выяснилось, что валютный деск пуст на три четверти. Святослав отпустил своих сотрудников: а) «на обед», б) «на переговоры», в) «на биржу». Все три причины были даже на невооружённый взгляд несостоятельны. Очевидно, что на самом деле все отпросились по личным делам. Я обычно не придираюсь к трудовой дисциплине, если нет ущерба бизнесу, но именно сейчас я предугадывал многозначительные замечания высоких гостей: «Мы тратим столько средств на современную технику для департамента Гардези, а она даже толком не используется и простаивает…» Допускать столь вопиющую пустоту за валютным деском во время визита президента было политической ошибкой.
Ну не было у меня лишних сотрудников! У Кости на его деске по ценным бумагам тоже был некомплект, хотя и не такой устрашающий, как у Святослава. В отделе у Семёна Попова была самая горячка с перетряской инвестиционных портфелей, отрывать его управляющих активами от текущей работы было рискованно… Аналитиков из отдела Валентина президент, как ни странно, знал в лицо. Сажать на деск и без того пугливых девочек из расчётного отдела было бы совсем опрометчиво.
Впрочем, я надеялся, что даже в случае нездорового интереса президента к валютному деску всех прикроет опытный Святослав. Поэтому, усаживая к нему ни о чём не подозревающего Матвея, я полагал, что ничем особенно не рискую.
Как же я ошибался!
Во-первых, президент стал последовательно обходить весь дилинг. Во-вторых, все дески, кроме валютного, были в запарке, и деликатный президент естественным образом переместился к деску валютному, где сравнительно мирно сидели Святослав с Матвеем.
А в-третьих, Святослав впал в ступор.
Наверное, для Святослава это был стресс. Нельзя сказать, что он боялся президента банка вообще. Но не исключено, что он испугался президента в частности – вот именно сейчас, когда он пришёл вместе с любопытствующей делегацией, а отдел почти в полном составе отсутствует, рядом в помощь сидит некий Матвей, который, вероятно, раньше не слышал даже слова «форекс».
– А здесь у нас валютный деск, – возвестил я, делая неопределённо широкий жест рукой.
– Интересно! – и в самом деле заинтересовался президент. – Здесь вы тоже используете «Рейтер Дилинг 3000»?
– Да, – коротко ответил я, с тревогой наблюдая, как Святослав с окаменевшим лицом нащупывает телефонный гарнитур и напяливает его на ухо.
– Ну хоть покажите мне его, – бодро распорядился президент.
– Кого? – тупо спросил я, осознав, что Святослав самым наглым образом делает вид, что занят телефонным разговором с клиентом, и таким образом надеется полностью самоустраниться от общения с визитёрами.
– Ну, «Рейтер» этот ваш… – неуверенно ответил президент. – Три тысячи…
– Э-э… – произнёс я. – Вот мы сейчас попросим начальника отдела…
