скачать книгу бесплатно
…в этой миссии, кроме нас, будут задействованы ещё две "литерные" группы из числа проходящих подготовку на Елагиных курсах: "Бейт" – Воленька Игнациус со своей напарницей Настей Туголуковой (та самая смолянка), и "Зайн", в которую входит Николка и его кузина Марина Овчинникова. Последняя, по словам инструкторов, продемонстрировала недюжинные успехи в стрельбе из винтовки. Для неё я позаимствовал у отца его "Лебель" с оптическим прицелом – и не местной длиннющей латунной трубкой, а мощным, с переменной кратностью и просветлённой оптикой, оптическим прицелом, который отец ещё на заре нашей "деятельности" вывез из двадцать первого века. Винтовка эта вместе с нами путешествовала в Сирию, а потом каким-то чудом уцелела во время его африканской эскапады.
Впрочем, надеюсь, до подобных крайностей дело не дойдёт. "Бейт" и "Зайн" ступят на берег туманного Альбиона позже нас; одна из групп составит резерв, вторая же – будет нас дублировать и страховать по ходу операции. А пока – до старта чуть больше двух недель, все шестеро старательно зубрят легенды, подготовленные спецами из Д.О.П. и Министерства иностранных дел, а так же подбирают снаряжение. Николка, кроме того, занимается со мной и Варей черногорским языком. Сам он выучил его, благодаря матери – та, пока была жива, дома говорила с сыном исключительно на родном наречии. Разумеется, никто не ожидал, что мы от в овладеем языком за оставшееся время – достаточно выучить десяток-другой фраз. Да и трудно ожидать, что в Лондоне вот так, с ходу, найдётся кто-то, способный отличить черногорский язык от сербского или русского.
За два дня до отправления нас, всех шестерых, собрали в зале на первом этаже учебного особняка. При разговоре кроме Корфа опять присутствовал ротмистр Нефёдов, назначенный руководителем операции прикрытия. Предполагается, что мы не увидим ни ротмистра, ни его подчинённых – а вот они в свою очередь ни на миг не выпустят нас из поля зрения. Что ж, с одной стороны приятно чувствовать за спиной незримую поддержку. А с другой…
Я набрался наглости и рискнул высказать барону свои сомнения. Нет, я не ставил под вопрос профессионализм ротмистра и его сотрудников – но поймите меня правильно, это всё же не оперативники ГРУ или КГБ, собаку съевшие в тайных операциях. Навык не тот – а вот англичане будут работать на своей территории, где знают буквально всё. Что, если негласная опека, вместо того, чтобы обеспечить группу поддержкой, наоборот, засветит нас?
Барон тяжко задумался – и с ходу перекроил планы. Теперь команда Нефёдова, вместо того, чтобы "топтать" (его собственное выражение, позаимствованное, надо полагать, у инструкторов-филеров из Третьего отделения) за нами следом, будут находиться на расстоянии пары миль от группы, имея под рукой транспорт и средства связи в виде коротковолновой рации. А поскольку возможности перехватить передачу у англичан нет и быть не может, то за надёжность связи опасаться не стоит. Можно даже выходить в эфир открытым текстом, всё равно никто не услышит.
И уже под конец инструктажа Корф окончательно уточнил для нас задачу. Добраться до сэра Рэндольфа и его коллег, выяснить, как и когда они собираются переправлять статую тетрадигитуса, а вот потом…
А дальше начинался тёмный лес. Продолжение операции придётся планировать с ходу, на коленке, привлекая к этому Нефёдова с его живорезами и обе резервные группы. Но другого шанса перехватить бесценный артефакт может и не представиться, нас не будет, так что окончательные решения придётся принимать нам, группе "Алеф"…
…помню, как Варя поджала губы и вскинула голову. Лицо её стало упрямым – я хорошо знал это выражение.
– Знаете что, господин барон? Всё это смахивает на задание из сказки. Из русской народной, про Ивана-дурака: "поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что".
В ответ на что Корф улыбнулся и развёл руками:
– Вы правы, милая барышня. Так оно и есть.
X
Англия, Лондон.
Группа "Алеф" на задании
– Погоди, Варь… – прошипел Иван. – Я подойду и поговорю с ним, а ты понаблюдай издали.
Девушка кивнула. Она не понимала, что затеял спутник, но спорить не стала. Только недовольно поджала губки – опять её заставляют ждать…
Они проследили за рассыльным от White’s до площади Ватерлоо. Иван сразу заприметил кучку подростков в характерной униформе и дурацких номерных шапочках. Они сгрудились возле памятника маршалу Клайду – у основания невысокой колонны, под которой расположилась скульптурная фигура – Британия, сидящая на льве. Здесь у рассыльных было нечто вроде биржи: пока Иван наблюдал, подошло три человека, и после короткой беседы с клиентом, один из рассыльных срывался с места и убегал. Номер двенадцать сидел на бордюре у передних лап льва. Похоже, у рассыльных был установлен порядок: когда подходил очередной клиент, к нему тут же подбегал тот, чья очередь подошла, и договаривался от работе. Двенадцатый пока отдыхал – видимо, его очередь была далеко.
Когда Иван приблизился, навстречу ему вскочил щуплый чернявый паренёк с латунной цифрой "девять" на бордовой шапочке. Но "клиент" замотал головой, каркнул с чудовищным акцентом: "Нет! Нон! Найн!" – и ткнул пальцем в "двенадцатого".
Чернявый пожал плечами и слинял. За спиной Ивана захихикали другие рассыльные, потешаясь над забавным иностранцем. Затребованный "двенадцатый" подошёл, пряча ухмылку – с клиентом надо держаться почтительно, иначе не видать чаевых.
А придумал Иван вот что. В "Дебре" подробно описывалось пари, заключённое вчера в White’s. Двое джентльменов поспорили о достоинствах прогулочных паровых катеров, на которых им довелось прокатиться в прошедший уикенд. Спор было решено разрешить, устроив гонку по Темзе. Сказано-сделано; за владельцами катеров послали, обговорили условия состязания, назначили распорядителя. И, как водится, сделали запись в клубном фолианте, специально предназначенном для таких целей. К назначенному часу и участники пари вместе с распорядителем и компанией любопытствующих отбыли к Вестминстерскому причалу, откуда должна была стартовать гонка.
Ничего особо примечательного в пари не было, если бы не ставка. Три тысячи фунтов – это очень, очень солидно даже для White’s! А потому, многие из тех, кто не пожелал ехать, тем не менее, живо интересовались исходом состязания. И приехали в White’s раньше обычного, в середине дня. Распорядитель гонки должен прислать рассыльного с известием, как только определится победитель.
"Дебре" сообщал, что этот рассыльный прибыл в клуб ровно в 15.23, о чём, конечно же, была сделана запись в книге. Иван поглядел на часы – стрелки показывали 14.05. Посланец с сообщением об исходе гонки прибудет на Сент-Джеймс стрит через час двадцать. Обычно рассыльных в White’s не пускают дальше двери чёрного хода, а письма, пакеты и прочее полагалось передавать через швейцара. Но на этот раз от правила отступят; мало того, рассыльного в библиотеку, где джентльмены, ожидающие сообщения об исходе гонки, сначала прочтут записку, а потом расспросят его самого, как свидетеля.
Оставался сущий пустяк: уговорить рассыльного уступить на пару часов свою форму. Задача непростая – что бы ни задумал клиент, рассыльный, согласившийся на такую авантюру, рискует лишиться места.
