скачать книгу бесплатно
Волшебной весенней порой
не счесть нам чудес воскресенья
того, что убито Зимой,
счастливых для нас обретений.
Всё то, что могло расцвести,
на бедной земле появиться,
случилось, пропелось как стих.
А Летом оно… повторится.
Как прежде шумят за окном
удары с небес громовые.
И ходит весь дом ходуном,
встречая струИ дождевые…
Все вроде бы было Весной:
и дождь, и гроза как знаменье.
Но не поразят новизной,
привычными стали явленья.
«Право, Ели в рощах тёмных…»
Право, Ели в рощах тёмных
в платьях иссиня-зелёных,
отчего вы так одеты
равно: и зимой, и летом?
Не печальны стужей лютой.
Не нарядны в праздник людный,
что бывает летом жарким:
не пышны вы и не ярки!
Можно ль, Ели, быть спокойной
в стужу иль порою знойной?
Быть, как вы, бесчеловечно —
безучастной и беспечной…
Я же, встретив перемену,
платье к случаю одену:
Если радостно, то в белом,
если грусть, то в пожелтелом…
Если горе навалится,
я как раненная птица,
буду в чёрном или в красном,
в соответствии с ужасным.
«– У Мальвы на исходе лета…»
– У Мальвы на исходе лета
смотри, раскрыт бутон последний!
– О, это верная примета:
то рвётся осень в сад соседний…
– Куст Мальвы был иным в июле,
ряды бутонов целя в небо.
В цветах кружил пчелиный улей,
жужжа протяжно и свирепо.
Казалось, суждены полёты
и Мальве, чтоб взметнуться в небо.
Увы, сады да огороды
ей доля, а мечты – нелепы.
Катились звёзды в сад соседний
ночами, полными истомы.
Цвет опадал, и вот – последний
бутон у Мальвы возле дома.
О, в эти дни уж на исходе
не только солнечное лето,
и настроение народа
мечтательностью не согрето.
А в окнах осень всё приметней.
И на вопросы – нет ответа…
– Смотри, раскрыт бутон последний
у Мальвы на исходе лета!
Железнодорожные лирические. Цикл стихотворений
Поездом еду, встречайте!
В тёплом купейном вагоне
мается тяжко душа,
А за окном на перроне
стрелки часов не спешат.
Тянутся долго минуты.
Миг отправленья настал.
В самом начале маршрута
сдвинулся с места состав.
Вот застучали на стыках
круглых колёс обода.
Рельсы, гудя безъязыко,
соединят города.
Время в дороге – другое,
словно бы вязкий песок.
Ну, а пространство такое —
полка, окно, потолок.
Рядом случайный попутчик
красит беседой досуг.
Слушает исповедь лучше
старых друзей и подруг.
Кружка с бренчащую ложкой —
вечером выпьется чай.
Стихнет народ понемножку,
гасится свет, засыпай!
Утром, едва рассветает,
манит в окошке пейзаж.
Ведь за стеклом проплывает
край, без сомнения, наш.
Голых полей вереница,
сосны и ёлочки в ряд.
«Вот», говорит проводница,
«бросьте на родину взгляд!»
Были с отчизной в разлуке,
но возвратились опять.
Нас, обречённых на муку
нету причин укорять.
Там, вдалеке, мы скучали,
край вспоминая родной,
и предавались печали
в клетке своей золотой.
Ринутся спутники в тамбур,
взять не забыв свой багаж.
Разноплемённый наш табор
двери берёт в абордаж.
Поезд приехал, встречайте!
Выйду, махнут мне рукой.
«Всё ль хорошо? Отвечайте!»
Обняв, прижмусь к ним щекой.
Ночной трамвай
А в Петербурге – острова.
Темны речные рукава.
Соединяют берега
Мосты, стоящие века.
За парапетом спит Нева.
И не жива, и не мертва.
Бронь из хрустального стекла
Возводит над рекою мгла.
Сурова северная ночь.
Так нравна, что терпеть не в мочь.
Бегут трамваи по мосту,
А птицы мерзнут на лету.
На Небо через Млечный путь
Пройду и я когда-нибудь.
Ну, а пока на острова
Везёт меня ночной трамвай.
Трудяга на виду у звёзд
Со звоном выедет на мост.
И по указке фонарей
Покатит под уклон скорей.
Привык держаться колеи,
Не отрываясь от земли.
Опасливо он тормозит,
С моста по рельсу вниз скользит
На острова, на острова…
Хоть стелет вьюга покрова,
Ничто не отвлечёт уж прочь
От цели в эту злую ночь.
Там старый петербургский дом
Завален снегом, скован льдом.
В окне чуть светится огонь.
Вези меня к нему, вагон.
Вокзальное лирическое
Была пора, когда несмелый первый снег
К земле легонько припадал и, млея, таял,
В ночи озябшую подругу обретая,
И затихала та, дрожа, в тревожном сне.
В мерцанье фонарей знакомый нам перрон.
Охрипший голос объявляет электричку.
Прижались, да пора уже идти в вагон.
Нам расставанье не войдет в привычку.
Вот был и нет тебя. Увез «железный конь»,
На стрелке загудев насмешливо. Огонь
Вдали погас и замер звук. А метроном
Колес считает между нами километры.
Старенький вокзал Питера
Питер, я приехала, а ты меня не ждал!
И спросонья жмурится твой старенький вокзал.
На платформу вышла я на самый дальний край.
Ветер, снег и отовсюду в уши бьет вороний грай.
Поищу знакомых лиц, их нет, пойду в метро.
Не успели свидеться, а надо мне в нутро…
Эскалатор круто катит в сумрачный подвал,
И толпу приезжих бьет в час пик девятый вал.
Питер, я приехала, а ты меня не ждал!
Холодок различия меж нами пробежал.
Притулюсь в общаге я средь равной лимиты.
Где удобства нищим нам, а где дворцы и ты!
У метро на Васильевском острове
А на Васильевском – трамвайчики звенят.
А на Васильевском – десяток Линий в ряд.
С залива ветер и опять идут дожди.
Ты у метро меня под зонтиком дождись!
В домах приземистых в ночи огни горят.
И репродукторы невнятно говорят.
Под песни Баскова, младенца плач и брань
всё водку пьют в квартирах пары Зин и Вань.
