Невеста в долг

скачать книгу бесплатно


– Хорошо, что все это имеется, да еще в таком великолепном состоянии, – доктор поправила волосы и в коридоре стало на градус жарче – у больных поднялась температура. – Но пришла я, чтобы помочь коллегам!

Мы с Иванной переглянулись. Нет, разумеется, бывали случаи, когда при высокой загрузке кто-то из докторов выходил на помощь другому отделению, но никто из больницы не мог представить Илайю в роли спасителя.

– Ну что, кто первый? – доктор направилась в свободную комнату для приема и уже в дверях лениво бросила: – Алия, ко мне.

Ларчик просто открывался: помощь приемному отделению объяснялась наказанием для меня. Сама Илайя не станет утруждать себя различными манипуляциями и оформлением документации – у нее для этого есть жертва. Жертва, которой придется еще и задержаться после смены, чтобы все успеть. Но с другой стороны, можно собой гордиться: раз уж Илайя решила изгадить мне конец дня, иделлиец совершенно точно остался жив.

Закрывая за собой дверь в приемную комнату, я успела заметить, как несколько мужчин сошлись врукопашную за право успеть на прием к красавице. Я боялась, что Илайя решит выяснять отношения; обвинит меня в чем-то, или примется унижать, но ошибалась. Эта женщина отлично знала, кто здесь королева и доказывать ничего не собиралась. Она села на подоконник и разглядывала меня с веселым недоумением, словно удивлялась собственному великодушию. Ее взгляд, надменная полуулыбка, как бы говорили: «как я ее еще терплю?».

– Садись.

Прозвучало почти как приказ, но я подчинилась. Тишину можно ножом разрезать, настолько густой и тягучей она ощущалась. Илайя сверлила меня взглядом, я рассматривала собственные обломанные ногти – все при деле, все заняты. Но когда открылась дверь, я почувствовала облегчение.

– Приветствую! – гаркнул мужчина. С моего положения снизу, он казался гигантским и точно внушающим опасения: высокий, плечистый, борода до глаз и нестриженая шапка волос. Типичный житель Поганки. Сутулится, одет в потертую куртку и стоптанные башмаки. Такие обычно поступают с травмами из-за тяжелой работы или, что гораздо вероятнее, полученными в результате драки. Сейчас Илайя его осмотрит и отправится соблазнять интернов, оставив на меня вызов травмаолога и оформление карты.

Я схватилась за бланк, приготовившись записывать. Не дожидаясь приглашения, мужчина осмотрелся и нагло уселся на кушетку.

– Я ждал. Три часа, – грозно заявил он, обвиняюще глядя на Илайю. Я струдом скрыла усмешку: желая сделать мне гадость, доктор сама нарвалась на неприятности. Граждане, начинающие разговор с претензий, как правило заканчивают прием подачей жалоб во всевозможные инстанции.

– Мы приносим свои извинения, – сладко улыбнулась Илайя, а я вспомнила, что от мужчин на нее никогда не поступает жалоб. – Все от недостатка квалифицированного персонала…

– У вас было бы больше времени на пациентов, если бы вы не устраивали в коридоре сцен.

Я удивленно подняла глаза на мужчина, а он подмигнул мне. Я смутилась и опять уставилась в бланк.

– Если вы пришли за помощью, то самое время озвучить ваши жалобы.

После стандартных вопросов об имени (мужчина представился как Филипп Манил), возрасте и роде деятельности (он работал грузоприемщиком в космопорту Фигарии), приступили к жалобам.

Одним отрепетированным движением мужчина улегся на кушетку, сложил ручки на груди и начал перечислять все свои недомогания. Я честно все записывала: и головокружение, и озноб, и колики в животе, но когда количество симптомов перевалило за десяток, вконец растерялась. У мужчины или каждая клеточка тела болела (но он выглядел слишком уж здоровым), или он просто выучил симптомы нескольких болезней сразу. Но зачем ему это нужно? К нам обычно не попадают от хорошей жизни и от избытка свободного времени.

Когда Илайя заскучала, Филипп торжественно прекратил перечисление болячек и дозволил (это выглядело именно так) приступить к осмотру. Он снял синюю робу грузчика и сомнения мои умножились: не выглядят так умирающие от слабости. Да ярот приоткрыла от изумления, а у Илайи глаза загорелись: у Филиппа было идеальное тело. Литые мускулы, как будто он в зале занимается, а не ящики на складах таскает, пресс с кубиками, и при всем этом ни единого шрама или синяка.

Я еще более уверилась в том, что мужчина придумывает себе симптомы: если у него столько болей с бесподобным телом, то я должна давно натираться землей – привыкать.

С заметным удовольствием Илайя принялась прощупывать живот мужчины, а я почувствовала себя лишней – настолько этот обычный для медработника прцоесс выглядел интимно. Но зато я нашла объяснение его симуляции: хотел поближе познакомиться с чудо-доктором.

– А теперь снимайте штаны!

Как-то слишком уж жадно это прозвучало – Филипп занервничал.

– Зачем это? У меня там нет проблем.

Зря он это сказал…

Мужчина почти отползал по кушетке, причем старался сделать это как можно незаметнее.

– Мне нужно осмотреть ваши ноги! – сбежать от хищницы было невозможно.

– Я вполне способен закатить брюки, – Филипп лелеял надежду улизнуть.

– Не стоит стесняться доктора, – Илайя вспомнила обо мне. – Дело в медсестре? Пошла вон отсюда!

Наконец-то появился повод улизнуть. Уллис конечно должен присмотреть за иделлийцем, но в мое отсутствие у него намного больше работы и времени на одного необычного пациента может и не хватить. Я с готовностью вскочила с места, но тут же наткнулась на умоляющий взгляд голубых глаз. Удивительно, но мужчина действительно не желал оставаться с Илайей наедине.

– Пусть останется!

Лицо у Филиппа было испуганное, а голос оставался командирским – диссонанс, вызывающий недоумение. Я подчинилась и медленно села на место.

Илайя фыркнула и оскорбленно отстранилась. По недовольному взгляду было заметно, что ей уже и стыдно за демонстрацию такого явного голода по хорошо сложенному мужчине (интерны-то у нас сплошь недомерки), а я затосковала, отлично понимая, кого теперь красотка сожрет за минутную слабость.

– Вы уверены, что все эти симптомы вам не привиделись?

Мужчина поднял густые брови повыше, что наверняка означало удивление.

– Вы полагаете, что я мог перепутать головокружение с головной болью?

– Как вариант.

– Не мог, потому что и то и то меня частенько посещает. Перепутать невозможно. Или, – мужчина театрально ужаснулся, – вы не доверяете пациенту?

Илайя даже реагировать не стала. Повернулась ко мне и с ядовитой улыбочкой, так, словно не слова проговаривала, а ядом плевалась, отдала приказ:

– Оформляй в терапию для граждан Ригарии.

Примерно этого я и ожидала, а потому покорно кивнула. Для меня процесс оформления в любое из отделений, кроме экстренной помощи инопланетным гостям, был затруднителен. Куча согласователей, бумажек и отчетов – почему, зачем медсестра другого отделения оформляет пациента. И не объяснить же, что на помощь вышли.

Но Филипп снова меня удивил:

– А разве врачи терапии граждан Ригарии одеваются в белый цвет?

Так как Илайя игнорировала пациента, отвечать пришлось мне. Мужчина выслушал пояснение и задумчиво кивнул.

– Отлично, тогда прошу определить меня в отделение экстренной помощи инопланетянам.

Тут уж Илайя промолчать не смогла.

– Не положено! – доктор не орала, а шипела, тем самым демонстрируя тот факт, что на ее родной планете почитают змей.

Филипп фальшиво, даже наигранно удивился. Ему явно все происходящее доставляло удовольствие.

– Кем именно не положено? Вами?

– Вы не инопланетянин!

– С чего вы взяли?

– Я что, по-вашему, слепая?

– А при чем здесь слепота? Я вам никакие документы не показывал, а в нашей Вселенной слишком много Галактик со схожими характеристиками жителей.

Мне даже стало интересно, чем все закончится: наблюдала за доктором и пациентом, переводя взгляд, как будто они мячик перебрасывали.

– Так покажите!

– Имею право отказаться, – парировал Филипп. – Согласно общеимперскому указу министерства здоровья №324, за неимением устанавливающих расу документов, вы обязаны руководствоваться словами пациента, и лишь за отсутствием у него сознания – доктора могут опереться на собственные умозаключения. Я же в сознании?

Я обалдело кивнула. Такой указ действительно существует?

Илайя скрипнула зубами. Уступать наглецу ей ужасно не хотелось, но она, как и я не могла похвастать дословным знанием текста закона, а потому спор заглох.

– В сознании, – вынес вердикт Филипп. – И говорю вам, что я – житель Ангарры.

Разумеется, на ангаррца мужчина и близко не походил: ни чешуи, ни жабр, позволяющих жителям Ангарры дышать и под водой (коей покрыта большая часть планеты), и на суше, не было. Но начни мы спорить, Филипп еще и заявит о глубокой душевной травме, полученной в результате недоверия. Мы так на компенсацию ему будем работать всю оставшуюся жизнь.

– По-моему, собственными умозаключениями нормально пользоваться постоянно, а не только, когда пациент без сознания.

Придумала язвительный ответ, молодец. Может быть, интернам удастся пережить день без дополнительной порции яда. Филипп отвечал спокойно, его будто совсем нельзя было возмутить.

– Так это по-вашему. А букву закона следует толковать буквально, и он дает четкое разъяснение. Так что давайте мне все, что полагается в случае оформления: постельное там, больничную форму, витаминки… Лечите меня, в общем.

Я впервые видела столь юридического подкованного грузчика с Поганки. Илайя, по-видимому тоже. Доктор вскочила с места, фыркнула так, будто посылала проклятия и бросилась вон из палаты.

Когда она пробегала мимо, я почувствовала запах сладковатых, явно дорогих духов. Тут же вспомнила, что сама-то за все время дежурства вспотела не один раз, а духи использовала только утром, и вконец смутилась.

Хлопнула дверь и пациент весело, как-то даже издевательски подмигнул мне.

– Чем ты так ее разозлила?

Я растерянно заморгала. Сейчас или вообще? Не объяснять же все сложности в наших взаимоотношениях? Потому я пожала плечами и промямлила:

– Вам показалось.

И от собственного голоса стало совсем противно – не могла я так же свободно, как Илайя, общаться с людьми. Да уж, с бессознательными пациентами гораздо проще.

Мужчина спрятал улыбку за бородой, но я отчего-то поняла: он сделал это специально. Понимал, что Илайя решила его осмотреть только, чтобы мне нагадить и спас неудачливую медсестру. Я преисполнилась благодарностью и сделала все для того, чтобы поселить Филиппа в лучшую палату из имеющихся у нас в отделении.

Но моих усилий мужчина не оценил.

– Что это? – он обалдело приоткрыл рот, так что в бороде появился провал. Я поежилась: огромный недовольный бородатый мужик выглядел слишком уж грозно.

– Кровать? – я не утверждала, а предположила. Непонятно, на что именно Филипп смотрел, казалось, его в палате возмущало все.

– Да. А на ней?

– Матрас.

– А почему он без белья?

Я протянула ему стопку белья. Мужчина оглядел ее: даже присел, чтобы было удобнее рассматривать. На лице его промелькнула брезгливость, хотя белье было чистое. Да, некоторые пятна не отстирались, цвет со временем сменился, превратеившись из белого в серо-буро-пошкарябаный и испещренный дырами, но не грузчику, коим представился Филипп, перебирать.

– Вашу форму из этих тряпок шили?

Я задохнула возмущением от такого предположения.

– Что?

– Ваша форма такого же неопределенного цвета. Кстати, вы вся в брызгах крови. Совсем не было времени переодеться, или вам просто не во что?

Я всегда себя считала уравновешенным и спокойным человеком: агрессию точно никогда не проявляла. Но вот мужчину вдруг захотелось ударить. Прямо этими самыми тряпками, которые его повергли в шок.

Едва сдерживая себя от членовредительства, я всучила Филиппу всю стопку и круто развернувшись на пятках, покинула палату.