скачать книгу бесплатно
Бохвесть ухнул один раз. И ещё. Потом протянул мохнатый палец и легонечко приставил ко лбу Бена.
– Я… я вообразил тебя? – шепнул Бен.
Бохвесть кивнул, и язычок пламени над макушкой разгорелся тёплым и радостным оранжевым огоньком. Не подумав, Бен провёл рукой по огоньку. Он был холодным как лёд. Бен снова ойкнул, а Бохвесть тихонько и гортанно рассмеялся.
– Бен! – неожиданно зазвенел из тумана оклик.
– Бен, ты там? – раздался другой голос.
– Мама! Папа! – отозвался он.
Когда Бохвесть встревоженно ухнул, Бен сжал шерстистую ладонь чудовища.
– Всё хорошо, это мои мама и папа, – успокоил его Бен. – Они ни за что не поверят, что…
– Вот ты где! – воскликнул отец, наконец углядевший Бена в густом тумане. – Бенджи, немедленно возвращайся домой, и мы поговорим о… А-А-А-А!
Едва Бохвесть возник сквозь дымку тумана, папа заорал так громко, что от его крика разлетелись чайки со всех ближайших дымовых труб. Чудовище тотчас перепугалось. Язычок пламени сделался пронзительно-голубым, и Бохвесть сгрёб Бена в охапку. Мальчик слышал, как от каждой шерстинки на мохнатом теле исходит престранный и пронзительный свист.
Звук был такой, словно Бохвесть сейчас лопнет. А затем…
Бохвесть вместе с Беном подскочил высоко-высоко в воздух, как будто снаряд вылетел из пушки. Не успела мама окликнуть мальчика, как и он, и чудовище исчезли среди облаков.
Глава третья
Развоображаемый
(Незнакомец на скале)
Сплошное ликование
По пути в воображание!
– С.К.
Бохвесть взмыл высоко над крышами домов, крепко обхватив Бена лапами. Мальчик кричал, насколько ему хватало дыхания. Они выписали в небе дугу, и Бен заметил, что огонёк Бохвестя горит тревожно-голубым. В следующее мгновение чудовище помчалось к земле.
Бен увидел, как стремительно приближается дорога. Ещё несколько секунд, и они шлёпнутся на серый асфальт.
– Ой! Нет, нет, нет! – в ужасе закричал он. – Бохве…
Бохвесть отскочил от земли, как мячик, и понёсся обратно в небо, словно резиновый.
– Ай-ха-ха! – взвыл Бен: от облегчения, что остался жив, он визжал и хихикал одновременно.
Бохвесть тоже издал глубокий и зычный смешок, и огонёк замерцал спокойно-жёлтым. Чудовище дугой поднималось в небо, перепуганные чайки разлетались во все стороны, и внезапно лицо Бена согрел луч солнечного света, пробившийся средь серо-белых облаков.
Парочка пропрыгала по всему острову: мимо казино «Тебе повезёт» мистера Скопипенни и всеми забытой ярмарочной площади с давно заброшенными призрачными аттракционами, мимо зоопарка с одиноким грустным жирафом… даже мимо крохотного поля для гольфа, где работал папа Бена.
Попрыгав ещё немного, Бен и Бохвесть примостились на краю высокой меловой скалы. Они сидели на росистой траве и смотрели на океан. Вечерело. Солнце, дымчатое, полускрытое облаками, опускалось к горизонту.
– Мой папа говорит, что воображение нужно вовремя унимать, – сказал Бен, глядя на волны. – Но я рад, что вообразил тебя.
Бохвесть громко защебетал. Затем он звонко зачастил чиви-чириканьем, и мальчик каким-то образом прекрасно его понимал.
– Друзья? Хочешь сказать, мы с тобой? – спросил Бен.
Хотя он вообразил Бохвестя, ему было удивительно слышать, что чудовище называет его другом. Бохвесть кивнул и громко загундосил.
– Да! Конечно! Мы – лучшие друзья. Лучшие друзья навсегда, – согласился Бен.
Он почувствовал, что слезинка грозится сбежать из уголка глаза, и поспешно смахнул её. Бохвесть радостно зачирикал и обнял Бена за плечи мохнатой лапой.
Так они вдвоём и сидели, глядя на море, и можно без преувеличения сказать, что никогда ещё Бен не чувствовал себя настолько счастливым.
– Интересно, как ты перескочил отсюда… – Бен пристукнул указательным пальцем по голове, – и наружу. Как ты вообще это называешь?
– Стать развоображаемым, – произнёс чей-то голос.
Бен и Бохвесть обернулись. Чуть поодаль, на краю скалы, стоял некто высокий и невероятно тощий. Незнакомец был в элегантном, прекрасно посаженном синем фраке и бриджах, белых чулках и туфлях с пряжками. На голове у него красовалась треуголка, которая отбрасывала на лицо такую густую тень, что Бен никак не мог его разглядеть.
– Ч-что? – спросил мальчик.
– Так это называется, когда воображаемый друг совершает переход «отсюда и наружу», – объяснил незнакомец и тоже пристукнул себя по голове. – Когда ВД – не ВД? Когда он не просто воображаем, а развоображаем. Именно тогда он и становится развоображаемым.
– Развоображаемым?.. – повторил Бен.
Он искоса взглянул на Бохвестя, и холодок пробежал у него по спине.
– Воистину, у некоторых людей неуёмное воображение, – продолжал незнакомец, и его голос перекатывался, как камешки, которые встряхивают в ведре. – Чем неуёмнее воображение, тем неуёмнее развоображаемые…
Бен подвинулся к нему и вытянул шею, чтобы разглядеть скрытое под шляпой лицо.
– Откуда… откуда вам известно? – удивился мальчик.
Незнакомец рассмеялся, смех, сухой, как перестук высохших палочек, покатился в сторону Бена.
– Я знаю такие вещи, что у тебя глаза на лоб полезут, – отвечал он, приподняв шляпу над головой.
Бен вытаращился на череп скелета, а безжизненные чёрные глазницы, в свою очередь, вытаращились на него.
– Меня зовут Ключис… Скелет Ключис, – представился собеседник. – И я пришёл за тобой.
Глава четвёртая
Развоображаемый друг Бена
(Ахой[1 - Особое сигнальное слово, приветствие, выкрикиваемое при встрече кораблей или с берега. (Здесь и далее прим. ред.)], капитан Бохвесть!)
Запертая дверь – это нерассказанная история.
– С.К.
Во второй раз над островом Гранди прозвенел исполненный ужаса крик Бена. Скелет Ключис ещё ничего не сделал, а перепуганный Бохвесть снова подскочил к небесам, в один миг схватив мальчика и поскакав прочь.
– Я найду тебя, Бенджамин Бунсен! – крикнул Ключис, глядя, как Бен и Бохвесть исчезают в облаках.
Бен слышал, как его имя эхом разнеслось в небе.
Скелет знает, как его зовут.
– Отнеси нас домой, Бохвесть! – воскликнул мальчик.
Чудовище покорно исполнило просьбу и в три огромных прыжка вернуло Бена к дому. Не успели они приземлиться, как родители Бена распахнули парадную дверь и выбежали на крыльцо.
– Бен! С тобой всё хорошо? – вскричал папа, когда Бохвесть бережно поставил друга на землю.
– Ч-что это такое? – вопросила мама.
Бохвесть встревоженно чирикнул, но Бен положил руку на лапу чудовища и улыбнулся.
– Бохвесть, – ответил он. – Мой лучший друг.
Пять минут спустя все сидели за столом в гостиной. Старый радиоприёмник вещал в пространство локальный прогноз для судоходства, дрова потрескивали в камине в углу комнаты. На середине стола возвышалась большая, почти завершённая модель пиратского корабля, собранная полностью из спичек, – творение папы Бена. Судно занимало практически весь стол точно так же, как и в прежнем доме, и в доме прежде того.
Собравшись за обедом, Бунсены обычно поглядывали из-за него, а теперь мама и папа Бена бросали взгляды поверх мачт на чудовище.
Бохвесть счастливо гудел, уговаривая четвёртый кусок деньрожденного пирога.
– И как долго это тянется? – вопросила мама, недоверчиво разглядывая развоображаемого друга.
– Что тянется? – переспросил Бен.
– Не прикидывайся дурачком, Бенджамин, – сказала мама. – Бохвесть всегда был настоящим? И где ты его держал всё это время?
– До сегодняшнего дня он жил у меня в голове, – ответил мальчик.
– Что ж, мы не можем взять и отослать его обратно, – вздохнула мама. – Нам нужно сходить за покупками. Что он ест?
– Он любит пирог. – Бен заулыбался, глядя, как Бохвесть запихивает в рот очередной кусок.
Бохвесть согласно защебетал и закивал так энергично, что огонёк над макушкой погас. Он испуганно пискнул и сунул пальцы в уши. В следующее мгновение его щёки надулись, и огонёк снова разгорелся.
– К такому надо привыкать, – с улыбкой заметила мама.
– Погодите, погодите, это совсем не то, к чему надо привыкать, – произнёс папа и побледнел, на его лбу ещё не просох пот, выступивший, когда он увидел Бохвестя. – Воображаемому другу полагается быть именно воображаемым. Бен, помнишь жуткую девочку, которую ты придумал в шесть лет? Дебби, верно?
– Дейзи, – поправил Бен.
– Ты сваливал на неё вину за свои всевозможные гадкие поступки, – продолжал папа. – Какое же счастье, что ты, в конце концов, забыл о ней…
– Ничего подобного, – перебил Бен. – Мы в очередной раз переехали, и Дейзи не захотела отправиться с нами.
– Я имею в виду, от твоих «друзей» неприятностей хватает и пока они живут у тебя в голове… но настоящие?! – заявил папа. – Кстати, а вдруг он опасный?
– Боб! Скажешь тоже! – воскликнула мама, а Бохвесть обиженно загудел. – Бен вообразил его, разве это не означает, что мы вроде как в ответе за него?
– Я просто пытаюсь рассуждать логически, – настаивал отец. – Тебе не кажется, что ему лучше будет в зоопарке, а не…
– В зоопарке? Но Бохвесть – не животное! – отрезал мальчик.
Бохвесть пронзительно пискнул и всполошился в третий раз за день. Бен повернулся, а лучший друг исчез прямо у него на глазах.
– Бохвесть! Где ты?
Едва слышное посвистывание наполнило комнату. Бен посмотрел на стол: на палубе спичечного пиратского корабля находился Бохвесть, язычок пламени над макушкой стал ярко-голубым.
Сам Бохвесть был не больше шоколадки.
– Ничего себе, – произнёс мальчик, глядя на крохотного развоображаемого друга. – Ты можешь уменьшаться в размере. По-настоящему уменьшаться!
– Ты только посмотри, Боб! Он идеально вписался в твой корабль, – улыбнулась мама. – Ахой, там, на палубе, Бохвесть!
Бохвесть издал звук наподобие судовой сирены. Огонёк замерцал жёлто-оранжевым, друг Бена отдал честь и начал гордо расхаживать взад-вперёд по палубе.
– Он… ему нравится? – спросил папа, и Бохвесть счастливо защебетал. – Ему нравится мой корабль?
– Каждому кораблю необходим капитан, верно? – засмеялась мама и взяла кусок пирога. – Значит, решено. Бохвесть остаётся. Кто-нибудь ещё хочет кусочек…
СТУК.
СТУК.
СТУК.
Три жутковатых удара во входную дверь – и в комнате воцарилась тишина.
– Кто там? – наконец подала голос мама.
Она встала и направилась к двери.
– Наверное, соседи… гадают, что же у нас происходит… ох!
Как только дверь распахнулась, мама неловко отступила назад. На пороге маячило высокое тощее существо, облачённое в длинный фрак, бриджи и треуголку. Склонив голову набок, гость показал своё ухмыляющееся лицо-череп.
Это был скелет.
Глава пятая
