скачать книгу бесплатно
– Так я и сделал, как честный человек. И привел их на место происшествия.
– Они сразу предъявили вам обвинение?
Водитель отрицательно покачал головой:
– Разумеется, нет. Один из двух парней, капитан, осмотрев тело, высказал предположение: «Похоже, малышка мертва давно». Они велели мне следовать за ними до отделения полиции. В ту ночь меня отпустили домой, взяв обещание, что утром я обязательно являюсь к следователю.
– И вы выполнили все указания, – вставил Бессонов.
– Конечно! – воскликнул дальнобойщик. – Я и не думал, что окажусь в такой переделке. Впрочем, сразу меня не арестовали. Максимов осмотрел труп, провел какие-то исследования и стал ждать результатов экспертизы.
– Похоже, ты действительно ни в чем не виноват, – сообщил он мне. – Эту девчонку явно привезли на дорогу. Ты правильно обратил внимание на ее одежду. Моя практикантка обула такие же босоножки и попыталась пройтись по сугробам. Бедняжка выдержала всего несколько минут. Значит, Алина (нам удалось установить ее личность) не шла из поселка в город, ей бы пришлось преодолевать снежную массу, а в ее обуви это невозможно. Следовательно, погибшая приехала на машине, и не на своей. Кстати, вторую босоножку я так и не нашел, хотя прочесал все в округе. Наверняка она осталась в том месте, где Алину убили. А потом ее тело бросили на дорогу в надежде, что какая-нибудь машина ночью проедет по нему и следствие запутается. – Он лукаво улыбнулся мне и подмигнул: – Но у нас тут не олухи сидят.
– Я надеюсь на это, – вымолвил я.
– А я надеюсь на экспертизу, – усмехнулся Максимов. – Вскрытие показало: бедняжка была беременна. Вероятно, какой-то негодяй не пожелал жениться и избавился от нее. Думаю, это дело будет не таким уж и трудным. Мать погибшей и ее приятельницы назовут мне имя ухажера, анализ ДНК выявит его отцовство – и я поставлю жирную точку.
Однако через пару дней меня арестовали и предъявили обвинение в наезде на человека. Полицейские заявили, что я был пьян.
– Разве они брали у вас тест на алкоголь? – удивился Пименов. Вербата усмехнулся:
– Какой тест? Гибэдэдэшники видели: я трезв, как стеклышко. Все подстроили. Когда я попросил разрешение на встречу с Максимовым, мне объявили, что он отстранен от дела и мною занимается некто Радченко. Он пришел ко мне в камеру, в следственный изолятор.
– Вы хотели меня видеть? – спросил Радченко.
– Почему поменяли следователя? – поинтересовался я.
– Максимова срочно бросили на другой участок, – улыбнулся он. – Теперь работать с вами придется мне. У вас есть вопросы?
– Почему меня арестовали? – бросил ему я. – Максимов считал: я невиновен. О камере не было и речи.
– К вашему делу мой коллега отнесся довольно халатно, – ответил Радченко. – Я же уверен в вашей виновности.
– Почему?
Он щелкнул пальцами:
– Мы осмотрели место происшествия, и я сделал вывод: девушка шла по пустынной дороге, а вы, не увидев пешехода, совершили наезд. Сотрудники ГИБДД не заметили тормозного пути, а это говорит о том, что вы были пьяны. Кстати, в вашей крови обнаружили алкоголь.
Тут я взорвался:
– Но вы же прекрасно знаете: никакого теста на алкоголь не проводилось.
На его лице снова появилась мерзкая улыбка:
– Ваша забывчивость свидетельствует о том, что вы находились в неадекватном состоянии. Вот, полюбуйтесь, – он положил передо мной бумажку.
– Что это? – я поднес ее к глазам.
– Ваш анализ, – отозвался следователь. – Обратите внимание на эту цифру – одно промилле. Вы, мой дорогой, еле держались на ногах.
– Я сидел за рулем, – парировал я.
– И вели свою фуру на автомате, – согласился Радченко. – Впрочем, есть и смягчающие обстоятельства. Эта дорога из Горного обычно пуста, и вы не ожидали никаких пешеходов. Очевидно, девушка брела по краю обочины.
– Она тоже была пьяна? – спросил я. Он растерялся:
– С чего вы взяли?
– Я не заметил на девушке головной убор, – констатировал я. – А моя фура не движется бесшумно. Если вы не обнаружили алкоголь в ее крови, почему она ничего не слышала?
Он пожал плечами:
– Даже если ваша жертва немного выпила, это не снимает с вас вины.
– Максимов тоже счел странным, что пострадавшая вышла на дорогу в босоножках и ажурных колготках, – напомнил я ему. – Вблизи нет ни одного поселка, а до города далеко. Как вы это объясните? И где ее вторая туфелька? – Я сжал кулаки и выплюнул ему в лицо: – Учтите, я собираюсь бороться. Девушка была мертва до того, как моя машина наехала на нее, и вам не повесить на меня это преступление. Лучше ищите того мерзавца, который привез ее туда, скорее всего, уже без признаков жизни.
Радченко потер переносицу.
– Я все более убеждаюсь, что вы ничего не соображали в ту ночь. – Его улыбка бесила меня. – На ней не было никаких босоножек. Ее вещи упакованы и ждут суда, и никаких босоножек я среди них не видел. Ваша жертва в ту ночь была в сапогах. И ваш адвокат может даже потрогать их руками.
Я скрежетал зубами и ничего не понимал. Еще каких-то два дня назад все было по-другому. Теперь же у меня создавалось впечатление, что кто-то просто шутит надо мной.
– Вы намерены сообщить своему адвокату или предпочтете общественного защитника? – поинтересовался он. Я отвернулся от него:
– Мне нужно подумать.
– Думайте, – следователь поднялся и послал мне улыбку. – До свидания. Я еще не раз вас навещу.
Я ничего не сказал. В моей голове все перемешалось. Вскоре мне удалось привести в порядок свои мысли, и я решил связаться с женой. Мне разрешили, и я попросил Тамару расшибиться в лепешку, но переговорить с Максимовым. Тогда моя супруга еще не намеревалась подать на развод и подкараулила следователя у дома: на ее звонки он упорно не отвечал. Максимов, увидев Тамару, схватил ее за локоть и завернул за угол дома. Ей показалось, что он опасается слежки.
– Вы в курсе происходящего? – спросила жена. – Объясните нам, что происходит.
– Меня вынудили отказаться от дела, – сообщил он ей. – Однако я хочу помочь вам, чем смогу. Завтра к вашему супругу придет мой приятель. Он прекрасный адвокат и, я думаю, его вытянет.
– Но почему все так повернулось? – недоумевала Тамара. Он приложил палец к губам:
– Здесь небезопасно общаться. Нас могут услышать, – Максимов пожал ей руку. – Прошу вас об одном: вы с мужем не держите на меня зла. Бывают такие жизненные ситуации, когда ты делаешь то, что тебе приказывают.
Больше моя бывшая не выяснила ничего. Максимов вытянул указательный палец:
– Кажется, идет ваш автобус.
Жена повернулась и посмотрела на остановку, а он тем временем исчез. А на следующий день пришел адвокат и еще раз подробно расспросил меня о происшествии.
– Дело выигрышное, – провозгласил он. – В суде я разобью их в пух и прах. Ну, а прежде всего я добьюсь, чтобы вас отпустили под подписку о невыезде, – при этих словах Вербата вздохнул.
– Он тоже бросил вас, – вставил Александр.
– Да, – кивнул водитель. – Правда, пару раз мы с ним еще увиделись. Он потирал руки и говорил, что ему удалось многое сделать. А потом… в один прекрасный день он исчез и больше не появлялся. О его отказе от меня я узнал от Радченко. Мне дали общественного защитника, который с удовольствием топил меня на суде, делая вид, что защищает. И вот я получил три года.
– И никто не сказал о таких важных уликах, как ажурные колготки и босоножки? – удивился журналист. Руслан усмехнулся:
– Об этом никто не вспомнил, кроме меня. Но как только я о них заикнулся, прокурор предъявил судье вещдоки, в которых не было ни колготок, ни босоножки. Своим вмешательством в процесс я только ухудшил положение.
– Понятно, – процедил Пименов.
– Так я очутился здесь, – Вербата закусил губу. – И если вы не вытащите меня в скором времени, я не доживу до окончания срока. Мои соседи по камере почти каждый день избивают меня и уже давно бы отправили на тот свет, если бы не один авторитет, который взял меня под свою защиту. Чем-то я ему приглянулся. Но через полторы недели его переводят в другую камеру, и я останусь наедине со своими мучителями.
– Вы пробовали жаловаться? – спросил Бессонов. Руслан жалко улыбнулся:
– Разумеется. Однако у меня сложилось впечатление, что заключенные не зря хотят извести меня. У них приказ свести со мной счеты. И я не ошибаюсь. Надзиратели не реагируют на мои жалобы. Вот увидите: когда меня начнут убивать, они не будут препятствовать, – Вербата закрыл лицо руками. Журналисту стало его жалко:
– Не отчаивайтесь раньше времени, – сказал он и подмигнул. – Максимова и вашего адвоката запугали, но меня им не запугать. Я возьмусь за ваше дело, и не пройдет и недели, как вы выйдете на свободу.
Бессонов укоризненно посмотрел на Пименова:
– Не зарекайтесь, дружок. – Он перевел взгляд на осужденного: – Интересно, молодой человек, кому же вы успели так насолить? Кому перешли дорогу? Никогда не думали?
– Я думаю об этом постоянно, – признался Руслан.
– И этот кто-то должен быть могущественным и богатым, – заметил защитник. – Даже не знаю, что вам посоветовать.
Лязгнула дверь, и лейтенант вошел в комнату свиданий.
– Ваше время истекло, – произнес он. Мужчины пожали друг другу руки, и журналист с адвокатом вышли из здания тюрьмы.
– Этому парню я не завидую, – заметил Бессонов, садясь в машину. – Хотите еще раз хороший совет? Не лезьте в это дело.
– Вы-то чего за меня боитесь? – огрызнулся Александр. – Вас никто за собой не тянет.
Адвокат кисло усмехнулся:
– Хотелось еще раз дать хороший совет. Ну что же, как Понтий Пилат, я умываю руки. Поехали домой.
Машина понеслась по той же дороге. Шофер и пассажир молчали, лишь изредка журналист оборачивался назад. Черного джипа нигде не было.
– Смотрите, не преследует ли нас автомобиль? – поинтересовался Бессонов. – Успокойтесь, здесь он больше не появится. Но это не значит, что они оставили вас в покое. Ваши противники начнут наблюдать за вашим поведением. И если им что-то не понравится – тогда берегитесь!
– Пусть поберегутся они, – ответил Пименов. Защитник хмыкнул:
– Смело, молодой человек. Ладно, больше не стану играть роль доброго дяди.
– Она вам и не к лицу, – кивнул Александр и посмотрел в окно. Как всегда, вид бескрайнего моря вызвал в нем желание искупаться. Может, отправиться на выходные на дикий пляж? Эта мысль улучшила настроение. Вода, наверное, уже прогрелась градусов до восемнадцати.
– Думаете, как будете спасать беднягу? – ворвался в его мысли писклявый голос Бессонова.
– Вы обещали не проявлять к этому делу никакого интереса, – откликнулся журналист.
– Обещал. И все-таки мне любопытно.
– Я думаю об открытии купального сезона, – бросил Александр.
Адвокат щелкнул пальцами:
– Неплохо. Хотите, спустимся к ближайшему пляжу? Я тоже хочу попробовать водичку.
– Это уже без меня, – Пименов мечтал о той минуте, когда распрощается с этим неприятным человеком.
– Ну, как знаете.
Через пятнадцать минут машина уже ехала по улицам Южноморска.
– Вас куда подбросить? – спросил Бессонов. Журналист назвал улицу, на которой жил.
– Это мне по пути, – удовлетворенно кивнул защитник. Он не только довез Александра до его дома, но пожелал доставить до подъезда.
– В некотором роде я за вас отвечаю, – пояснил мужчина. – Вот теперь ступайте домой, а я позвоню Максимову.
Они пожали друг другу руки и попрощались. Синяя «Ауди» мигнула фарами и умчалась. Журналист вошел в темный прохладный коридор подъезда и достал борсетку. Он знал: на его счастье, матери дома не было. Женщина всегда брала отпуск в конце мая и ехала к родственникам в деревню, находившуюся в живописнейшем местечке Крыма. Открыв дверь, молодой человек выдохнул и стал снимать летние туфли. Он тоже собирался связаться с Максимовым. Возможно, бывший следователь Вербаты теперь будет более разговорчив. Однако Пименов зря на это рассчитывал. Леонид Иванович подробно выслушал его отчет о посещении Руслана и добавил всего несколько фраз:
– Мне кажется, эта пропавшая с ноги девушки босоножка еще скажет свое слово. Чует мое сердце, вы отыщете ее у убийцы, и она станет неопровержимой уликой. Желаю удачи.
В трубке раздались короткие гудки. Александр осушил полный бокал ледяной минералки и расположился на диване, мыслями возвращаясь к новому расследованию. В отношении преступления у него сложилась ясная картина. Разумеется, Вербата правильно полагал, когда говорил: колеса его фуры проехали по мертвой девушке. Значит, имело место убийство, и труп привезли на дорогу, надеясь запутать следствие. Эта версия подтверждалась многими доказательствами. Во-первых, одежда покойной. Во-вторых, ее нахождение в таком месте и в такое время. В-третьих, она явно лежала на холодном асфальте, скорее всего, уже бездыханная, если не отреагировала на появление машины. Максимов взял след и, вероятно, что-то нащупал, возможно, сам того не подозревая, если ему стали угрожать и отстранили от дела. Кому-то очень нужно было, чтобы все списали на пьяного водителя и ДТП. Поэтому пропали вещественные доказательства, а результаты экспертизы сфальсифицировали. Но кому это понадобилось? Леонид Иванович предположил: убийцу необходимо искать среди ухажеров Алины Вихляевой. Интересно, с кого он начал? Александр потянулся к блокноту, лежавшему на тумбочке. Первым в списке знакомых девушки значился Игорь Болотов. Парень, очень нравившийся ее матери.
«Вот с него и начнем знакомиться с кавалерами Алины», – решил журналист.
Глава 5
Отыскать Игоря Болотова оказалось легче, чем думал Пименов. Как сообщили ему из адресного бюро, всего в их городе проживало трое Игорей Болотовых, однако первому подгребало к семидесяти, второму на днях стукнуло пятьдесят, и лишь третий, двадцатилетний, подходил на роль жениха Алины. Получив адрес и узнав городской номер телефона, Александр не стал тянуть время и сразу позвонил. Трубку взяла женщина, судя по голосу, уже в возрасте.
– Я слушаю.
– Здравствуйте, – начал журналист. – Мне нужен Игорь Болотов.
– Игорек? – переспросила она. – А кто его спрашивает?
– Его старинный приятель.
– Хорош старинный приятель, – парировала дама, – если не знает, что мой сын сейчас на лекциях в институте.
По всему чувствовалось: ее трудно обмануть. Александр призвал на помощь всю свою фантазию:
– Видите ли, мы познакомились с ним в компании, и он оставил мне номер своего телефона. Поскольку я не местный, то и связался с ним, как только опять оказался в вашем городе.
– Разве он не дал вам мобильный? – удивилась она. – Насколько мне известно, молодые люди предпочитают мобильные.
– Дал, – как можно увереннее ответил журналист. – Однако я потерял его и узнал через справочную ваш городской. Почему-то в памяти осталось название улицы, на которой вы живете.
