скачать книгу бесплатно
– Я вижу, что Анна не совсем здорова, и желаю, чтоб она ехала со мною, – проговорил ее муж.
Анна испуганно оглянулась, покорно встала и положила руку на руку мужа.
– Как, однако, мы все склонны к этим жестоким зрелищам, – вымолвил муж в карете. – Я замечаю…
– Что? Я не понимаю, – презрительно фыркнула Анна.
«Почему я так грубо веду себя?» – пронеслось в ее голове.
– Я должен сказать вам, Анна Аркадьевна, что вы неприлично поступаете нынче, – продолжил муж … по-французски.
«У него что – расклеилось дело с русским языком?»
– Как я неприлично поступаю? – громко спросила Анна, быстро поворачивая голову к мужу и глядя ему прямо в глаза. – Что вы нашли неприличным?
– Гм, – деловито кашлянул муж. – То отчаяние, которое вы не умели скрыть при падении одного из ездоков… Может быть, я ошибаюсь…
Да, она не могла скрыть своих чувств, своего отчаяния, своей любви. Она страстно хотела, чтобы Вронский был с ней, сжимал ее в объятиях.
– Нет, вы не ошиблись, – отрешенно вымолвила Каренина, не в силах отогнать свои сладострастные грезы. – Я была и не могу не быть в отчаянии. Я слушаю вас и думаю о нем. Я люблю его, я его любовница и я ненавижу вас…
Вот и все. Она сказала это.
Анна уронила голову в руки.
Отогнав непрошенные воспоминания из другой жизни, Каренина схватила едва подсохший плащ и снова накинула его на себя.
Через квартал от ее дома находилась мастерская знакомого робота-механика. Недавно детектив помогала ему с выправлением лицензии. Она была уверена, что робот не откажет ей в помощи с транспортом.
– Вы славно выглядите, мадам, – протренькал звонким голоском расторопный механик. – Повезет кому-то сегодня вечером, – лампочка на месте глаза задорно мигнула.
«И кто зарядил его такими подхалимскими перфокартами?» – подумала Каренина мрачно.
Но затем в ее голове эхом отозвались слова робота: «Повезет кому-то сегодня вечером…»
Каренина нахмурилась. Она не верила в везенье. В рок, в беспощадность судьбы – пожалуйста. Но не в везенье …
Фрагмент 16
Смеркалось, серые тени размывали очертания предметов, погружая однообразную равнину в мутное блеклое марево.
Поезд прорезал равнину с монотонным пыхтением. Внезапно его скорость резко увеличилась, и он лихорадочно понесся под уклон. Колеса стучали по рельсам так, словно голодные зубы клацали по металлической решетке.
Чап поспешно вскочил с полки. Не успел он толком удивиться странным вещам, происходящим с поездом, как вагон ухнул в подземный туннель. Тьма сдавила состав, будто жадный змей обвил свою жертву тугим кольцом.
– Что за чертовщина, – пробурчал попутчик Чапа и попытался зажечь настольную лампу-керосинку. Пламя, чуть дрожавшее несколько секунд, упрямо гасло.
– Отродясь тут никаких туннелей не было, – пробормотал попутчик. – От белых, что ли, большевики прорыли?
Чап напряженно вглядывался во тьму. Чернота за окном начала подергиваться красными прожилками. Они становились больше, и вскоре по стенам туннеля побежали толстые жгуты огненно-красных вен. Они набухали и лопались, изливая жидкий желто-красный огонь, словно с огромного дракона сползала кожа и оголялась влажная от крови мясистая плоть. Вскоре обезумевший поезд, будто подхлестываемый невидимыми плетьми, несся по туннелю, залитому красной раскаленной лавой.
– Свят, свят, свят, – попутчик несколько раз судорожно перекрестился. – В преисподнюю нас пролетарии везут. Как про них говорят – могильщики. Царя убили. Чертей только не хватало, – его губы побелели, словно окунулись в мел.
Стенки вагона накалились докрасна. От них дышало жаром.
Чап поводил взглядом из стороны в строну, оценивая обстановку. Что можно предпринять?
– Изжаримся тут! – вскричал пассажир, не зная, куда броситься, крутясь волчком в середине купе и, наконец, врезавшись в Чапа. – Господи Иисусе! Сгорим!
Обливаясь потом, попутчик не выдержал и ринулся из купе в коридор. Но и там полыхал жар. Кто бы ни выкопал этот жуткий туннель, действительно, он вел будто в саму преисподнюю. Но, кроме Чапа и его попутчика, во всем вагоне никого не было.
Воздух звенел от странной гудящей тишины. Между щелей пола, танцуя, начали пробиваться язычки пламени.
– Ай, ай, ай! – затопал ногами пассажир. От его подошв шел дым.
Окна хрустели и трескались от жара. Внезапно Чап увидел в самом конце коридора стоящего на коленях монаха в черной рясе. Похоже, он коленопреклоненно молился над какой-то книгой. Чап быстрым шагом, с трудом удерживая равновесие в безумно раскачивающемся вагоне, двинулся к нему.
Монах что-то бормотал густым басом, но слов разобрать было невозможно. Похоже, он говорил на древнем языке. Чап тронул монаха за плечо, тот вздрогнул, и книга полетела на пол. Ударившись, она рассыпалась хлопьями золы, те взвились вокруг, будто поднятые ветром лепестки черных роз.
Фигура медленно, покачиваясь, встала и обернулась. Из-под капюшона на Чапа смотрел череп с сильно вытянутой вперед челюстью и пустыми глазницами. В тот же миг в глазницах затанцевали огоньки пламени. Чап невольно отпрянул назад. Монах смотрел на него пытливым пылающим взглядом – огонь теперь лизал всю его голову. Рот монаха зашевелился, он попытался что-то выговорить, но слова не вылетали наружу.
Где-то вдалеке раздался грохот. Словно кто-то пытался проломиться сквозь стену.
– Анна … Анна…
Чапу показалось, что огненный монах выдавил именно это слово. Имя Анны! Почему?
Монах тем временем быстро опустился на четвереньки, сильно оттолкнулся руками и ногами от дымящегося пола и мощным прыжком выскочил в разбитое окно – прямо в пылающую лаву.
Сутана, развеваясь, пролетела перед самым лицом Чапа, пахнуло запахом паленой шерсти.
Стук в стену неимоверно усилился, и Чап распахнул глаза. Он лежал на скомканной простыне. Где?
«От Анны мне что ли этот железнодорожный морок передался? – устало подумал Чап. – Только монах еще какой-то добавился. Бесовщина какая-то …»
Чап поморщился и снова нахмурился. У него крепло чувство, что Анне угрожает большая опасность.
«Надо сейчас же ехать к Анне, – решил Чап и мгновенно вскочил с кровати. – Стоп, сначала надо позвонить ей и предупредить, чтобы дождалась меня и никуда не выходила».
Чап схватил парафон, быстро вбил кнопки номера. Единственное, что он услышал, были длинные гудки…
Фрагмент 17
Оказавшись в назначенном месте, Каренина заглушила двигатель и пристально всмотрелась в выстроившиеся вдоль дороги дома. Здания не отсвечивали ни единым огоньком. Мимо не проходил ни один прохожий. Густую тишину тревожило только отрывистое кваканье лягушки где-то в канаве.
Улица Молебнов, все правильно? Что за молитвенные дома распложены тут или название улицы лишь отголосок какой-то давней истории? Анна никогда не была тут прежде, на окраине мегаполиса.
Внезапно сбоку от машины мелькнула тень, а через секунду на пассажирском сиденье рядом с детективом материализовался ее вечерний кавалер.
– Кто вы? – нервно передернув плечами, сухо спросила Анна.
– Ты знаешь, кто я! Не нужно обманываться! Ты давно уже обо всем догадалась.
– Тогда что вам от меня нужно?
– Ты сама. И давай без глупостей. Оружие из-под плаща не вынимай! – быстро проговорил мужчина.
– Как вас зовут?
– Фонарио! – издевательским тоном произнес тот, отвесив шутовской поклон. – Я же уже представлялся.
– Не это имя, настоящее! – потребовала Анна.
– Хорошо. Золтан. Князь Золтан Батори. Так больше нравится?
Конечно, он не сомневался, что она прекрасно знала его имя. Золтан был древним вампиром и влиятельной фигурой в закулисной жизни Шой-Сити.
Анна коротко кивнула.
– Зачем весь этот балаган… Фонарио?
Золтан усмехнулся, оценив иронию Карениной. Молча он протянул Анне новые снимки.
– Эти уже не рассыплются! – холодно изрек вампир и… рассмеялся.
Он издал такой смех, точно кто-то остервенело мял ворох сухих дубовых листьев. При этом смех должным образом леденил душу. Анна хмыкнула. Она не собиралась впечатляться вселяющим ужас смехом.
С деланным спокойствием Каренина просмотрела снимки. Она сразу поняла, почему Золтан устроил ей смех-шоу. Кадры запечатлели любовницу Фаберже Мелинду и Чапа в пикантном положении. Анна похолодела: «Чап, зачем ты так? Разве тебе было плохо со мной? Я что-то не так делаю?» Золтан внимательно смотрел на нее. «Черт, он читает меня, как открытую книгу. Бес!» – Каренина прикусила губу и постаралась принять хладнокровный вид.
На обратившихся в прах снимках Мелинда фигурировала вместе с Фаберже и Чапом. Теперь Фонарио снабдил Анну новым комплектом, давая понять, что Мелинда не только была в тесных отношениях с Чапом, но и, возможно, помогла ему устранить Фаберже. И все же главное – вампир изобличает Чапа. Чего он добивается? Каренина молчала, обдумывая ситуацию и свое положение в ней. Ладно, допустим… отложим любовные шашни в сторону…
– Так что, поработаем вместе? – протянул Золтан, довольно поглядывая на Каренину.
– Какая может быть работа с возможным соучастником преступления?
– Остыньте, детектив, – вымолвил вампир. – Как такое респектабельное лицо, как я, может быть соучастником преступления? Полный абсурд.
– Если потребуется, вы сейчас же будете задержаны по подозрению в убийстве Сержа Фаберже.
– Ну прям так и буду, – улыбнулся князь. – Меня на снимках нет. А вот детектив первого ранга Чап Орлов представлен во всей красе. Так что же будем делать, Анна Аркадьевна?
– Чего вы хотите? – холодно поинтересовалась Каренина.
– Стать аэронавтом.
– Что? – не поняла Анна.
– А вы как думаете? Спокойствия и благоденствия нашему городу, конечно. А вам просто положено об этом неустанно печься по вашему статусу. – Вампир одарил Анну покровительственным взглядом и неспешно вылез из паромобиля. – Удачи!
Анна холодно посмотрела князю вослед. «Зачем ты вмешиваешься в это дело, коварный кровосос? Может, ты сам все и подстроил, а теперь ведешь свою игру?» Анна нахмурилась, размышляя. Нужно бросить эти снимки перед Орловым, вот что. Пусть все объяснит, ловелас. Труп Фаберже. Свое присутствие в его доме. Мелинду. Все.
Сможет? Кругом одно лицемерие и подлость. Мужчины. Демоны. Все как всегда …
Фрагмент 18
Чап жил в Заречье у Трех Мостов. Ночь – как раз подходящее время для импровизации.
Только без истерик», – уговаривала себя Анна.
Чап умел вызывать у Карениной волшебное напряженное состояние – когда она чувствовала, что мужчина искренне интересуется ей как человеком, а не как передвижным пунктом для совокупления. Но временами Чап был невыносим! Просто невыносим. Ужасен. Он выводил ее из себя – вот как сейчас.
Каренина остановила паромобиль на парковке у торгового центра. Его громаду освещало лишь несколько дежурных фонарей, зато на улице возле него мельтешило целое скопление путан, переливающихся бусами и поясами, заполненными разноцветным подкрашенным газом. Детектив быстро зашагала к большому многоквартирному дому.
– Самое время, мадам, повеселиться! – крикнул ей в ухо человек с набело «отштукатуренным» лицом и ярко размалеванными красными губами, точно ему разбили булыжником весь рот.
– Пошел! – огрызнулась Анна.
– Ой, какие мы нежные, – просюсюкал персонаж.
– Исчезни!
Каренина подошла к подъезду. «И как Чап живет в таком квартале? Впрочем, наверное, он ночи проводит где-то в других местах…» Она нетерпеливо нажала на кнопку парового звонка. Ничего в ответ. Дверь оставалась закрытой наглухо. Вновь и вновь вдавливала она кнопку звонка. С тем же успехом.
«Колючая дивизия!» – нервно ругнулась Каренина и несколько секунд постояла в задумчивости. Этого вполне можно было ожидать. Но не маячить же тут всю ночь. Анна круто развернулась и двинулась прочь.
Куда теперь? Избегая глядеть на бесстыжих путан, Каренина направилась к оставленному на парковке паромобилю. Она открыла дверь и тут же отпрянула.
– Не мог отказать себе в удовольствии последовать за вами, – спокойно сообщил князь Батори. – Мне ведь все равно не спится по ночам.
– Перестаньте преследовать меня! – гаркнула Анна.
– Дело в том, что я вам не все рассказал, – с торжественной печалью вымолвил вампир. – Перед реинкарнацией вашего близкого друга Чапа укусил вампир, что сделало его реинкарнацию, как бы это сказать, дефектной.
– Что вы несете? – не выдержала Анна.
– Я довожу до вас факты. Увы, красавица, жизнь соткана из огорчений. И морока. Не правда ли?
Анна похолодела. Князь решил ловко поиграть на ее больных струнах.
– Зачем вы грузите меня этой сумасбродной информацией?
– Чтобы вы кое-что осознали. Реинкарнация Орлова – временная. В Шой-Сити он долго не задержится.
– Не верю!
Вампир как бы осуждающе покачал головой.
– Love is so wonderful feeling. А с правдой всегда трудно примириться. Не вы это первой обнаружили. Тешить себя иллюзиями куда проще и приятнее.
