скачать книгу бесплатно
По обе стороны богатства
Глен Маккарти (Glenn Herbert McCarthy, 1907–1988)
Сделал состояние на открытиях месторождений нефти. Разорился из-за обвала цен на нефть.
Дело не в деньгах. Дело в том, чем ты занимаешься.
Глен Маккарти
Большинство бизнесменов позволяют управлять собой политикам, профсоюзам, психиатрам, болезням, прихотям жен или наставлениям проповедников. Глен Маккарти был подотчетен только Маккарти. Его обожали журналисты – из любого его жеста можно было сделать газетную бомбу. Этот мужиковатый ирландец-гигант стал прообразом голливудских кинозвезд, любимцем жителей Хьюстона и легендой Америки. Глен Маккарти – человек, побывавший по обе стороны богатства. Не в самой приятной при этом последовательности.
Об удачливых миллионерах написаны монографии, от проигравших часто не остается даже фотоснимка.
В самом начале века некий австралиец Лукас, капитан военно-морского флота, по одному ему известным соображениям решил, что под огромным соляным куполом Бомонта должна быть нефть. С пятой попытки, пробурив небывалую по тем временам скважину глубиной более 1000 футов, он обнаружил черное золото. Тем самым было положено начало техасскому буму уайлдкеттеров. Так называли миссионеров новой «нефтяной Аляски», ведущих разведку месторождений наугад. Настоящая рулетка: неудачники умирали в долгах, а счастливчики…
Самым знаменитым из них был Глен Маккарти.
Предки Глена отбыли из Ирландии в Новый Свет в поисках достатка и приключений. Где-то в Атлантике фамилия MacCarty утратила первую гласную и преобразовалась в McCarty. В 1907 году на свет появился Глен.
Произошло это в маленьком городке за две мили до первого и потому знаменитого техасского нефтяного месторождения Спиндлтоп. Впоследствии по этому поводу ходили байки – мол, в жилах парня течет нефть, а нюх на черное золото он впитал с молоком матери.
В детстве Глен работал на нефтяных приисках разносчиком воды. Рос он крепким парнем, играл в футбол, не пропускал драк и был не прочь заключить какую-нибудь сделку или, в крайнем случае, пари. При этом он руководствовался принципом «или все – или ничего». Однажды, когда у Глена в кармане оставалось всего $2, он поставил их на неприглядную клячу и неожиданно выиграл хорошие деньги. Его комментарий: «Ничего особенного, просто эти деньги были мне нужны».
С юного возраста Глен изумлял окружающих способностью делать деньги. В школе он был владельцем собственной химчистки. Он мог, например, запросто представиться водопроводчиком, взять заказ и, подключив к делу настоящего специалиста, получить свои комиссионные. Когда же школу пришлось бросать по причине срочной женитьбы, Маккарти устроился работать на заправочную станцию. Краем уха предприимчивый ирландец услышал о том, что надвигающаяся зима будет необычайно холодной, и скупил солидный запас антифриза. Первые морозы стали приятным сюрпризом: во всей округе антифриз оказался только на его станции.
Одно время он серьезно подумывал о карьере футболиста, но планы эти пришлось оставить из-за травмы. В другой период юности ему вдруг представилось, будто он по призванию врач. Он даже проучился несколько лет в медицинском училище.
Пораженный еще в детстве «нефтяным вирусом», Глен Маккарти проболел этой лихорадкой всю жизнь. Первым серьезным симптомом стала продажа заправочной станции. На вырученные деньги была приобретена лицензия на разведку нефти. Агрегатом, который только при недюжинном воображении можно было назвать буровой установкой, Маккарти вгрызался в грунт неподалеку от Бомонта долгих шесть месяцев.
Тщетно.
Глен взял в аренду еще два участка. Скважины оказались сухими.
Конроу-Филд, Хардин, северное направление от Хьюстона…
Безрезультатно.
Великая депрессия была в разгаре. По Штатам шествовал 1933 год. Маккарти шел 26–й.
* * *
Уайлдкеттер – порода особая. Их основной и, пожалуй, единственный козырь – дикое упрямство. Не случайно в самом жаргонном словечке присутствует определение wild – дикий. Глен Маккарти продолжал «дырявить» планету. И нашел нефть. Там, где никто не намеревался искать. На востоке от
Хьюстона. Он даже не ощутил радости, скорее нечто схожее с чувством облегчения или исполненного долга.
Находка принесла $700 тыс. Глен почувствовал себя настоящим нефтяником. На вырученные деньги был куплен дом. На занятые $1,7 млн приобретено новое оборудование и арендованы новые участки. Каждая новая скважина была для него чем-то вроде театральных подмостков. Он стал появляться на вышке с аккуратно зализанной черной шевелюрой (прежде растрепанной и вьющейся), в двухцветных штиблетах и парусящих на ветру ярких рубахах…
Громом среди ясного хьюстонского неба прозвучал взрыв на одной из буровых. Пожар, унесший $250 тыс., полыхал несколько суток. На другом участке рухнула вышка. Рабочие стали разбегаться. Маккарти попросил отца и брата работать на него бесплатно. Восходящей звезде нефтебизнеса случалось прятаться от шерифа, приходящего с ордером на арест имущества. Все трещало по швам, кредиторы лезли во все щели. В новый дом Маккарти въехал миллионером… по сумме долгов.
Оставалось надеяться… Бог знает на что ему оставалось надеяться. Но Глен Маккарти не был бы Гленом Маккарти, если бы мог смириться. Он был азартным игроком, игроком по призванию, и снова сделал ставку.
К нему обратился человек из Миннесоты, не имевший представления о нефтедобыче, с просьбой пробурить скважину рядом с автотрассой на Галвестон. Даже уайлдкеттеру-безумцу не пришла бы в голову подобная мысль: было совершенно очевидно, что, кроме песка, там ничего нет. «Геолог» этого господина был то ли шарлатаном, то ли… Походив вдоль трассы со стеклянной коробочкой и шариком на ниточке, он остановился и вынес резюме: «Сверлить здесь на глубину 10 тыс. футов». Подряд в $5 за фут казался в положении Маккарти спасительным заработком.
Когда договор был выполнен и горе-разведчики отбыли восвояси, Глен, проезжая по шоссе, решил наведаться на вышку. В последних кусках извлеченной породы он учуял нефть.
Он мог бы добывать ее самостоятельно, но все же позвонил работодателю, и через несколько дней из земли забил фонтан «жидких денег».
За год были выплачены долги. В последующие 15 лет ирландский нос Маккарти работал как флюгер, безошибочно настраиваясь на нефть. Казалось, все, к чему бы этот человек ни прикасался, становилось нефтью или деньгами.
Он открыл в Техасе 38 месторождений.
Одно из них величиной с Манхэттен.
Каждые девять из десяти пробуренных скважин оказывались нефтеносными.
Он построил три нефтеперерабатывающих комбината-монстра.
И продолжал находить нефть.
* * *
Ни один действительно богатый человек не знает, сколько у него денег. Если его начинает беспокоить этот вопрос – дела плохи. Глен Маккарти денег своих не считал.
Хромированная колоннада радиатора «кадиллака» рассекала ночь со скоростью 110 миль в час. Руль сжимали огромные ручищи, которые могли закрутить вентиль скважины. За окном оставались здания издательств, офисы авиакомпаний, башня 22–этажного «Шелл-билдинга», радиостанции, банки, особняки, склады…
Все это принадлежало ему, Маккарти. Утром «кадиллак» сменился открытым джипом, а в руке появился винчестер. Хозяин ранчо площадью 15 тыс. акров на полном ходу палил по зайцам. Неподалеку ждал личный «боинг-стратолайнер» с форсированным двигателем. В его авиаотряде был даже пассажирский «дуглас».
Но настоящим триумфом Маккарти стало открытие его отеля. Глен очень гордился своим ирландским происхождением и назвал чудо-сооружение «Трилистником» в честь Ирландии. 18–этажное здание было декорировано шестьюдесятью тремя оттенками зеленого цвета. Снаружи для ночного освещения установлены зеленые прожекторы, а записи регистрации гостей велись зелеными чернилами. Когда местная компания отказалась продать нужное количество травы для озеленения газонов вокруг «Трилистника», мотивируя это лимитом, Маккарти выкупил ее (компанию, не траву) у хозяев.
В его отеле должно было быть все самое лучшее! В каждом из тысячи номеров появились кондиционеры и телевизоры. И это в 1949 году! Плавательный бассейн в форме лиры, холл из бразильского красного дерева, колонны из розового мрамора, французский ресторан, струнный квартет…
Банкет по случаю открытия обошелся в $1,5 млн. Для украшения интерьера специально из Ирландии доставили две с половиной тысячи трилистников. Бомонд присутствовал в полном составе. В бельэтаже отеля расположился частный клуб, названный в честь ирландского графства Корк, откуда прибыли некогда предки Маккарти. Открытие состоялось в день святого Патрика, традиционно почитаемого в Ирландии.
Перед самым открытием отеля Маккарти выставил самолет «Трилистник» на воздушные гонки «Бендикс Калифорния». Самолет загорелся в воздухе, летчик был вынужден катапультироваться. Однако имя хозяина попало во все газеты. Он бесплатно предоставил на месяц отель молодоженам и снова прославился.
В День независимости Америки он закатил такой фейерверк, что мэр Хьюстона попросил его больше так никогда не делать.
«Подумаешь, я потратил бы те же самые деньги на покупку газетной полосы в разделе „Реклама“, а так сама собой вышла полоса в разделе „Новости“», – парировал упреки в расточительности Глен Маккарти.
Он стал знаменит. Он финансировал собственные кинопроекты, потому что ему не нравилась продукция Голливуда. Он брался самолично распространять обувь, потому что ему нравились ботинки именно этой модели. Он мог заключить в тире пари по $1000 за выстрел и жертвовал огромные средства в благотворительные фонды. Говорят, он был жестким бизнесменом, готовым содрать с партнера последнюю рубашку, и в то же время добрым малым, готовым ради друга снять ее с самого себя.
* * *
«Дело не в деньгах. Дело в том, чем ты занимаешься», – говаривал мультимиллионер. Игра, которой он жил, не знала минимальных ставок…
Эпоха 1950–х принесла с собой катастрофический обвал цен на нефть. Техасская железнодорожная компания ввела квоты на производство нефти. За одну ночь богатство ирландца из массивного айсберга превратилось в талый снег, а нефтяной бизнес, как прорва, требовал и требовал финансовых вливаний. Нефтеперерабатывающие комбинаты обращали его деньги в дым. Чтобы как-то выровнять финансовую ватерлинию, Маккарти взял кредит под залог месторождений и отеля.
Тогда-то в одном из интервью он проинформировал общественность, «сколько он стоит» – $500 млн.
Никто ни о чем не догадывался, более того, ему удавалось соблюдать дистанцию с кредиторами на протяжении двух лет, регулярно выплачивая проценты по займам. Но деньги неумолимо таяли. Пришлось продать ранчо, радиостанции и газеты.
Маккарти был убежден, что это временные трудности, но его уверенности не стоило завидовать. Грянул 1952 год, и имущество, которое он заложил, «уплыло» за долги. Самой печальной потерей стал «Трилистник», задуманный как памятник себе самому. Впоследствии он был перекуплен сетью отелей «Хилтон».
Но Маккарти еще стоял на ногах. Была основана новая компания «Глен Маккарти», и напечатан 1 млн акций. Однако перед самым дебютом на бирже «Далласская промышленная группа» заявила о долговых расписках Маккарти на $2,5 млн и подала в суд. Дебют не состоялся.
Все еще можно было спасти: бывший владелец их совместной «антифризной» заправочной станции, президент «Синклер ойл компани» предлагал $100 млн за собственность и $50 млн на оплату долгов… Но уайлдкеттер Глен был сделан из другого теста.
Уже через год его заиндевевшую сединой и изрядно поредевшую прическу трепал ветер Боливии. Первая же скважина дала нефть. Новое месторождение затерялось среди непролазных джунглей, и потому расходы пожирали всю прибыль. Новый «колонизатор» решил строить нефтепровод и снова занял деньги, но в самый разгар строительства в Боливии неожиданно изменился политический климат…
Кто не рискует, тот не пьет известного напитка. По иронии судьбы название его клуба «Корк» переводилось и как «пробка от шампанского». Маккарти был управляющим клуба до 1963 года, а затем, продав и его, тихо сошел со сцены…
Говорят, четырем дочерям, сыну и бесчисленным внукам осталось что-то из недвижимости.
Марк Твен говорил когда-то, что американцы – нация, которая просто не в состоянии жить без сказки. Глен Маккарти остался сказкой Америки и легендой уайлдкеттеров, которые никогда не знают, где они находятся в настоящий момент: за один фут до миллиона долларов или за миллион футов до одного…
Табачный каперанг
Джеймс Дюк (James Buchanan Duke, 1856–1925)
Табачный магнат. Разбогател на производстве сигарет. Компания American Tobacco пострадала от антитрестовского законодательства.
Сигареты не так солидны, как сигары и трубка? О'кей! Значит, и курильщики должны быть менее солидными. Пусть это будут женщины и дети.
В наше время не встретишь человека с табакеркой, громко чихающего, запустив в нос щепоть табаку. Тем более не увидишь человека, табак жующего. Курильщики сигар – известная редкость. Даже трубку курить экстравагантно. Другое дело – привычный столбик сигареты в уголке рта. Между тем каких-нибудь 130 лет назад, когда будущий сигаретный король Америки Джеймс Бьюкенен Дюк осваивал свой бизнес, дело обстояло прямо наоборот. Нюхальщики, жеватели, курильщики трубок и сигар на человека с сигаретой смотрели как на пришельца. Зато когда Дюк уходил на покой, сигаретный дым его фабрик стоял над Америкой и Европой коромыслом.
Прежде чем люди догадались крутить сигареты, производить их в промышленных масштабах и покупать пачками, а Джеймс Дюк сделался сигаретным королем, отгремели три войны. Собственно, и придумали сигарету на фронте. По преданию, изобретателем заразы стал простой турецкий солдат, соорудивший первую самокрутку в 1832 году во время турецко-египетской кампании, когда у него сломалась единственная на весь взвод трубка.
Изобретение молниеносно распространилось среди личного состава. Что неудивительно. Это в мирное время вечером у камина хороши сигары и трубки, которыми можно попыхивать не спеша. А в боевой обстановке лучше сигареты ничего не бывает. Покурил – и в атаку, остался жив – опять покурил. Уже в 1847 году знаменитый ныне Филип Моррис открыл в Лондоне первый магазин по продаже диковинного баловства – турецких набиваемых вручную папирос.
Правда, их не очень-то покупали. Брали на пробу любители экзотики и модничающие оригиналы, но массовый англичанин по-прежнему табак жевал, нюхал и набивал в трубку. Привыкать к сигаретам британцы начали опять же на войне (Крымской 1853–1856 годов). Научились крутить самокрутки у турок – дешево и удобно. Ветераны привезли эту привычку домой, в Англию, и со временем заразили американцев.
Американцы на своей собственной Гражданской войне между Севером и Югом (1861 год) задымили вовсю. Табак входил в армейское довольствие, и американцы скоро убедились, что курить его, завернув в бумажку, – одно удовольствие. Убедилось в этом и федеральное правительство: специальный налог на молодую сигаретную промышленность уже в 1864 году принес в бюджет свыше $3 млн.
* * *
Фермер Вашингтон Дюк воевал на стороне южан без особой охоты. У него были веские основания торопить конец баталий. Перед началом войны Дюк получил большую партию табака в качестве платы за аренду земли, но склад, пока он сражался, оставался беспризорным. «Не случилось бы чего», – беспокоился Дюк. Увы, его мрачные ожидания оправдались: победившие северяне по пути с Юга домой разграбили среди прочих и его запасы. Отшагав 135 миль до дому (денег на проезд у солдата не было), Дюк с печалью увидел разоренный склад. Табачка на нем было – кот наплакал. Нашинковав остатки, фермер запряг в телегу двух дряхлых мулов и двинулся на север.
Резаный табак ушел с удивительной легкостью и быстротой. На вырученные деньги Дюк купил детишкам целую корзину сахара. «Выгодное дельце», – решил он. Развитие бизнеса его ближайшего соседа мистера Блэквилла свидетельствовало о том же. Блэквилл первым в Америке открыл сигаретный цех и с 1864 года выпускал марку Bull Durham.
В 1874 году Вашингтон Дюк с сыновьями пошел по его стопам и построил свою сигаретную фабрику. Случилось это историческое событие в городке Дьюрхэм, Северная Каролина. Нынче в здании фабрики музей Дюка – законная гордость всего штата. А тогда будущему сигаретному магнату, младшему сыну Вашингтона Джеймсу, исполнилось всего 17 лет.
Первая марка фабрики называлась незатейливо – Duke of Durham. Производство было кустарным: опытный рабочий мог скрутить лишь четыре сигареты в минуту, и цена продукта определялась ценой рабочей силы. Молодой Джеймс Дюк на кабальных условиях нанял 125 евреев-эмигрантов из России. Уже через семь лет он производил 9,8 млн сигарет в год.
Однако было очевидно, что дешевые евреи-эмигранты не обеспечат процветания. Процветание могла обеспечить дорогая машина. И когда в 1875 году фирма Allen & Ginter предложила за сигаретную машину $75 тыс., Джеймс Дюк с интересом стал ждать, чем эта затея обернется. Ждать пришлось целых пять лет, пока 18–летний самоучка Джеймс Бонсак такую машину не изобрел. Но $75 тыс. не получил. Его изделие плохо работало: засорялось табаком и рвало бумагу. Allen & Ginter потеряла к машине интерес. Тут-то на сцену и вышел Джеймс Дюк. Под строжайшим секретом он купил у Бонсака два его негодных агрегата. Затем нанял отличного механика и за несколько месяцев довел машины до ума.
Одна машина заменяла 48 рабочих, и цена производства снизилась вдвое. Бонсак, кусая локти, выставлял покупателей: условия его соглашения с Дюком запрещали продавать машины на сторону. В 1884 году Джеймс принял от отца бразды правления фирмой и выпустил 744 млн сигарет – больше, чем все американские фирмы за весь 1883 год.
Теперь он мог бы насытить любой массовый рынок – но массового рынка просто не существовало, американцы едва выкуривали по несколько сигарет в год на одного человека. И Дюк очертя голову бросился рынок создавать.
* * *
Большинство производителей по-прежнему делали ставку на трубочный табак, и это, казалось, была верная ставка. Действительно, в мирной жизни бывшие солдаты быстро вернулись к прежним привычкам. Но новичок Дюк нашел безошибочный ход. Сигареты не так солидны, как сигары и трубка? О'кей! Значит, и курильщики должны быть менее солидными. Пусть это будут женщины и дети. И на рекламных щитах появляются одетые во взрослую одежду мальчишки, важно дымящие Duke of Durham, покупающие курево на собственные деньги, угощающие друг друга сигареткой – совсем как взрослые. «Вырастая, мальчишки обязательно сохранят любовь к сигаретам», – рассуждал Джеймс Дюк. Так и вышло. Он в буквальном смысле вырастил новое поколение курильщиков сигарет, но уже в мирное время.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
