скачать книгу бесплатно
Ведьмина тетрадь
Любовь Барсук
Наталия Барсук
Как создавать могущественные артефакты? Как подружиться с драконом? Что делать, если вы попали в сказку? А в прошлое? И как научиться летать на метле? Ответы на эти и другие вопросы в историях из ведьминой тетради.
Ведьмина тетрадь
Любовь Барсук
Наталия Барсук
© Любовь Барсук, 2021
© Наталия Барсук, 2021
ISBN 978-5-0050-9597-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Проклятый рыбак
Раннее летнее утро, пруд, предрассветный туман стелется над водой. На небе ни облачка, ветер тихий, словно дыхание умирающего старца. Вокруг пруда уже стояли рыбаки, с завидным постоянством, азартом и надеждой закидывая удочки. Всё как всегда, рыбацкие байки, тихие шутки, пожелания «ни хвоста, ни чешуи». Все друг друга знали, все, кроме одного нового рыбачка. Ему семь лет и дедушка взял его с собой первый раз.
Худощавый мальчик в шляпе из газеты сидел с удочкой в руках и напряжённо гипнотизировал поплавок, мысленно повторяя: «Сейчас, вот сейчас, точно сейчас клюнет».
Его воображение погрузилось в водную гладь, и он представлял, как рыбы плавают, теснятся, как машины в московских пробках, или сталкивается друг с другом, как на аттракционе, и между делом выбирают наживку повкуснее. Бурную фантазию ребёнка прервал приятель дедушки Кузьмич, которого он знал сколько себя помнил. У Кузьмича было слабое зрение и ещё более слабые руки. Завязать повадок он сам не мог. Однако, когда за крючок кто-то цеплялся, он подскакивал как супергерой, в его мутных глазах загоралось пламя, его руки были крепки и надёжны, как медвежий капкан. Вот и сейчас, первый заброс и Кузьмич вытянул щуку.
– Мой любимый Черномырдин никогда не подводит, – сняв щуку с крючка и бережно отправив её в садок, Кузьмич поцеловал красный воблер с чёрной головой и закинул его вновь. Мальчик как заколдованный наблюдал за Кузьмичём, абсолютно позабыв про свою удочку, поэтому не почувствовал лёгкий удар.
– Подсекай, – услышал он голос за спиной.
Растерявшись, ребёнок резко дёрнул удочку и начал истерически крутить ручку катушки. Онемев от счастья, он видел, как его первая пойманная в жизни рыба появляется на поверхности. Она сопротивляется, но, мальчик ни за что её не упустит, он видит полосатую спину окуня и не обращает внимания на то, что затекла рука. Дедушка с улыбкой наблюдал за процессом рождения нового рыбака. Рыбаки очень похожи на свой улов. Они так же попались на крючок в своё время. Бывших рыбаков не бывает.
Эйфория от улова развеялась, когда тот же голос печально протянул:
– Окунь… дебёлый.
Мальчик обернулся и увидел невысокого мужчину с очень грустными глазами.
– Хороший ультралайт, – сказал дедушка и пожал руку мужчине.
– Хороший, пойду покидаю, – печально ответил мужчина и неуверенно покосолапил в дальний край пруда.
– Дедушка, а ты его знаешь? – спросил мальчик.
– Его все знают, это проклятый рыбак.
Глаза ребёнка расширились от удивления и ужаса одновременно.
– Дедушка, так ты же всегда говорил, что проклятий нет. Что это всё бабушкины сказушки.
– Он – исключение из правил, малыш.
– А кто его проклял? – заговорщицким тоном спросил ребёнок.
– Клёва всё равно больше не будет сегодня, раз он подошёл. Ладно, расскажу то, что слышал.
Лет тридцать назад отец взял дочку на рыбалку. Девочка была весёлая и общительная. Друзья отца её знали и обожали. Любимой рыбой у неё был сазан. Она ходила между рыбаками, приговаривая, что все сазаны её. Отец смеялся. Караси, лещи, коробки и вот наконец-то первый сазан. Его поймал папин знакомый. Однако, он не отдал рыбу ребёнку. Попытался отшутиться и отмахнулся. Девочка расстроилась, рассердилась, топнула ногой и громка сказала:
– Если не отдашь, сегодня больше никого не поймаешь.
Мужчина только посмеялся. Однако час прошёл, другой, а у него ни одной поклёвки. Появился второй сазан у лучшего друга отца и он покорно принёс дань. Девочка просияла. Это стало почти что ритуалом, мужчины шутили, смеялись, веселили ребёнка. Все сазаны, пойманные в тот день, были пафосно преподнесены девочке. Рыбак, не отдавший сазана, сидел один, ни с кем не говорил и ни к кому не подходил. Он злился. Когда он собирал снасти девочка подошла к нему, положила руку на плечо и сказала:
– Не злись, дядя Толя, улов у тебя будет, но больше трёх рыбок тебе никогда не поймать. Жадность фраера сгубила.
Мужики, услышав этот разговор, взорвались хохотом. Все ещё долго шутили, вспоминая эту рыбалку, однако у жадного рыбака три рыбёшки с ладошку, одна из которых сазан как напоминание о том дне.
Девочка выросла и вышла замуж, муж её, естественно, был рыбаком. Изредка она ходила с ним. Её муж восхитительно готовил окуня, и в списке её приоритетов окунь занимал почётное первое место. Однажды с ними на рыбалку поехал его друг. Она подошла и спокойно сказала:
– Все окуни мои.
Друг возмутился
– Не отдам. С какой это стати? Я сюда зачем приехал?
Она ничего не сказала, но у друга улова не было. Он сразу сказал, что проклят, и попросил снять проклятие. Она посмеялась, и среди пойманных рыб был один окунь. Друг не понял, что это был шанс, и не отдал окуня. На следующей рыбалке не было ничего, и ещё на одной ничего, он упорно ходил рыбачить и нет-нет ловил, но не больше трёх рыбёшек, и часто одной рыбкой из трёх был окунь. Как напоминание.
С тех пор к кому подойдёт проклятый рыбак клёва нет. Как забросит в пруд удочку, так рыба уходит на дно, гонимая первобытным ужасом за свою жизнь.
– Дедушка, а можно ему как-нибудь помочь? Может, поговорить с той тётей? – жалостливо спросил ребёнок.
– Ну, если хочешь сидеть рядом с ним без улова, пойди, поговори, – усмехнулся дедушка.
Все рыбаки смотали снасти и пошли по домам.
Напоследок мальчик оглянулся. Проклятый рыбак остался на пруду совсем один, но упорно кидал и кидал, в надежде на улов.
Полёт
Ведьме Морвен нравилось летать. И она терпеть не могла летать на метле. Проблема заключалась в том, что метла являлась единственным средством передвижения по воздуху, которое было доступно ведьмам. Другие как-то приспосабливались, но у Морвен этого никак не получалось. Для начала – как на этом сидеть? Так оно впивается, так тоже, а если вот так, то получается, что ты летишь боком, и всё равно неудобно. Устроиться удобнее не позволяет конструкция метлы. А управление? Чуть не так шевельнёшься, и ты уже летишь головой в кусты. Нет, ну кому вообще в голову пришло приспособить для полётов самый неподходящий для этого предмет?
Однако летать было необходимо, вот хотя бы в город за продуктами, или на Лысую гору на шабаш. Не так уж и часто, но всё-таки. А жила Морвен, как и положено всякой приличной ведьме, в самой дикой чаще непроходимого леса. Ещё одна глупая традиция.
Первое число месяца было днём покупок. Кое-как взобравшись на метлу, Морвен отправилась в город. Полёт, который, по идее, должен был длиться минут пятнадцать, занял у неё полтора часа. Удерживая порывы проклясть всё на свете, ибо в момент полёта она была настолько эмоциональна, что проклятия получились бы неимоверно сильны, Морвен едва не десантировалась на голову маленькой девочке. Девочка ехала на велосипеде и была крайне удивлена, когда Морвен вместе с метлой грохнулась на асфальт прямо перед ней, мешая проехать.
– Ты ведьма? – спросила девочка, с интересом разглядывая чёрное платье Морвен.
– Да, – со стоном протянула ведьма, пытаясь подняться и с надеждой рассматривая метлу – не сломалась ли. К сожалению, метла осталась цела.
– И ты меня заберёшь в свою пещеру и съешь? – продолжала допытываться девочка, ковыряя пальцем в носу.
– Вот ещё! – фыркнула Морвен, отряхивая платье. Даже если бы ей очень хотелось сделать то, о чём сказала девочка, невозможно было представить, как они полетят на этом орудии пытки вдвоём. – Я не живу в пещере и не ем маленьких девочек, – увидев, как её собеседница разочарованно скривилась, добавила: – Предпочитаю сушёных мышей и суп из жуков. С ними гораздо меньше возни.
– Ну и ладно, – обиженно протянула девочка и, обогнув Морвен, поехала дальше, усердно крутя педали. А ведьма задумчиво смотрела ей вслед.
Следующий полёт предстоял в воскресенье. Ежегодный шабаш. Вдохновившись идеей и закупив в городе всё необходимое, Морвен, добравшись домой, сразу же принялась за работу. К воскресенью её новая, улучшенная метла была готова. Морвен была уверена, что другие ведьмы, увидев её обновлённое средство передвижения, с ног до головы покроются бородавками от зависти.
Жаль только, что времени на испытания уже не оставалось.
Вытащив метлу во двор, Морвен перекинула ногу через древко, села на седло от велосипеда, поставила ноги на подставки и взялась обеими руками за руль. Глубоко вздохнув, ведьма произнесла заклинание, и метла оторвалась от земли.
Морвен ликовала. Ничего нигде не давило, ноги не мешали, можно было удобно держаться и при этом смотреть по сторонам. Какая прелесть! И почему раньше никто до этого не додумался?
Потому что ведьмина метла – не обычное помело. Это особый магический предмет, им ни пол не подмести, ни по горбу никого не охадить. Единственное её предназначение – это полёт, причём именно в том виде, в котором она была создана изначально. То есть в виде обычной метлы.
Морвен этого не знала, а если бы и знала, решила бы, что это чушь, придуманная тем же умником, который вообще догадался использовать метлу как летательный аппарат. Поэтому взлетела она со спокойной душой и отправилась на Лысую гору.
Возможно, как думала Морвен во время полёта, виной всему был именно руль. Конечно, держаться за него было удобно, когда метла взбрыкнула и перевернулась и летела дальше вверх ногами. Однако веса ведьмы крепление не выдержало, и Морвен упала в мирно проплывающий внизу лес.
Однако и без руля метла не собиралась вести себя прилично. Она брыкалась, виляла из стороны в сторону и норовила снова скинуть с себя своего пассажира. Возможно, дело в подставке для ног, думала ведьма, пытаясь ударами ног эту подставку отломать. А так как во время этого процесса Морвен яростно дёргалась, то и метла дёргалась не менее яростно. Так что отделилась от метлы не только подставка, но и сама Морвен.
Несмотря на произошедшее, расставаться с седлом ведьме совсем не хотелось. Она могла пережить отсутствие руля и подставки, но только не это. К счастью, лететь оставалось недалеко, метла вела себя чуть спокойнее, но всё равно в итоге Морвен приземлилась отдельно от метлы прямо в толпу наблюдавших за её полётом ведьм.
– Морвен, дорогая, если ты так и не научилась летать на метле, то и не надо было на ней лететь, – сказала одна из ведьм.
Морвен с изумлением и обидой уставилась на неё.
– В смысле? Мне надо было идти через непроходимый лес пешком? Или ты намекаешь, что мне вообще не стоило здесь появляться?
– Да нет же! – ответила ведьма. – Ты, что, газет не читаешь? Сейчас на мётлах никто не летает. Они были признаны устаревшими. Восточные коллеги поделились с нами технологией изготовления ковров-самолётов.
Морвен действительно не читала газет. И сейчас она с удивлением разглядывала аккуратно свёрнутые и сложенные разноцветные ковры. Потом она посмотрела на свою усовершенствованную метлу и спросила:
– Так где, говоришь, его можно купить?
Владыка небес
– Мама, мама, почитай ещё! – восклицал неутомимый мальчик, который готов сделать все, что угодно, лишь бы не спать.
Мама грустно улыбается и начинает читать.
– Раз в тысячу лет рождается ребёнок, способный слышать музыку дождя. Этим детям очень трудно жить. Каждое лето солнце выжигало из них жизнь. Каждую зиму холод вводил их в состояние медведя-шатуна, иногда замораживал и пытался их сломать.
В обычной семье был рождён обычный ребёнок, но только он чувствовал приближение дождя. Для него дождь звучал как музыка. Ему было шестнадцать лет, когда с ним случилось нечто странное. Всё было, как всегда. Очередное лето, невыносимая жара. Стоило ему оказаться на солнце, как его тело покрывалось липким потом. Появлялись веснушки и солнечные ожоги. Чувства и желания почти полностью отсутствовали, впрочем, как всегда в это время года. Дождь – это заветная мечта. В его отсутствие он хотел лишь сидеть в пруду в тени плакучей ивы. Иногда он прятался в пещерах. Но как только заходило солнце, у него откуда-то появлялась желание жить. Он чувствовал голод. Ночами он проверял силки и ловушки, которые ставил на дичь, и ставил новые. Если удавалось лечь спать пока темно, это было счастье. Но безжалостное солнце вставало каждый день и грело так, словно хотело сжечь его дотла. Не очень часто, но всё-таки иногда солнце закрывали милосердные тучи и шёл спасительный дождь. В такие моменты мир для него становился ярче, светлее. Он чувствовал себя счастливым и абсолютно свободным. Он любил бегать под дождём, но, когда все вокруг становилось скользким, он забирался в старую повозку, ложился, закрывал глаза и ни о чём не думал, наслаждался тем, как холодные капли мягко бьют по его телу. Либо он открывал глаза и смотрел в бескрайнее небо. Ему даже не приходило в голову, что вода, попадающая в глаза, совсем не мешает. Однажды сидя на траве он задумался о чём-то, он долго не моргал и увидел, что капли падают так медленно, что можно было ловить их по отдельности. Он медленно протянул руку и взял каплю двумя пальцами, она была упругой и совершенно не текла. Он попробовал набрать пригоршню капель в ладони, и они собирались в прозрачные шарики.
«Любопытно, а если сжать?» – подумал он и стал сжимать воду в ладонях, капли объединились в большой шар. Немного поиграв с ним как с мячом, он подбросил его вверх подумав о том, что было бы неплохо, если бы шар вновь распался на капли. И шар распался.
«Интересно, а смогу ли я подняться вверх, наступая на капли?» Ему это удалось.
Он поднимался все выше и выше. Впервые в жизни ощутил себя дома. Глядя сверху на мир, он понимал, что всё, что там происходит, просто мелочная суета. Он потерял ощущение реальности, и дождь неожиданно прекратился, и он начал стремительно падать. Испугавшись, он закрыл лицо руками и не увидел, как прямо перед падением на землю, он потерял сознание, а вода собралась прямо под ним и мягко поймала его. На миг он стал водой, он слился с прозрачной подушкой, поймавшей его.
Потом началась страшная засуха. Две недели не было дождя, а солнце жгло нещадно. Его кожа стала сухой и печально обтягивала его тело, которое честнее было бы назвать костями. Он пытался изо всех сил, как он это называл, «вызвать дождь», но ничего не получалось. Он все время пытался вспомнить то ощущения полёта и полнейшего единения с дождём. Но это было лишь воспоминание, не дающее ему ничего реального.
Однажды в полдень он вышел под палящие лучи солнца, лёг на землю и решил умереть. Вскоре его сознание погасло, и он провалился в беспамятство. Очнувшись, он увидел серое небо и сизые облака, слышал лишь раскаты грома, молнии сверкали совсем близко. Он смеялся от счастья и не замечал этого. Он летал осознавая, что перестал быть человеком. Ощущение полёта сводило его с ума. Это было абсолютное единение со стихией, он чувствовал каждую каплю, каждую молнию. Он захотел поймать одну, через миг очередная молния легла в его руки. Он не мог налюбоваться на неё. Молния была прохладной и чуть щекотала ладонь. Он не мог представить что-то более красивое, ни один драгоценный камень не мог тягаться с этой красотой и блеском. Отпуская её он наслаждался величием этого зрелища. Наступила ночь, но дождь продолжал лить, а он продолжал летать. И утром тоже. Небесная вода продолжала лить несколько дней. Под ним разливались реки и утопали города. Люди не знали, как скрыться. Однажды он заметил толпу людей возле замка и подлетел ближе.
– Владыка небес! Это Владыка небес! Смилуйся! – слышал он восклицания со всех сторон.
– Мы гибнем! Пощади! – продолжали гомонить люди.
Он опустился на землю и посмотрел на мокрых и дрожащих, изнеможённых людей. Они напоминали его самого под палящими лучами солнца. Закрыв глаза, он сосредоточился, и дождь начал затихать. Он чувствовал, как теряет силу, как слабеет. Он не знал, что через пару минут распадётся на капли и побежит вниз по склону вместе с дождевой водой.
Выключая лампу, мама зажгла ночник и прочитала последнее предложение уже спящему сыну.
– С тех пор прошло много веков, но, когда льёт сильный дождь, подними голову вверх, не моргай, когда твои глаза наполнятся дождевой водой, ты увидишь, как парит в вышине Владыка небес.
Валентин
«Как известно, большинство тараканов селятся в наши буйны головы именно в школьные годы». Написав это предложение Валентин яростно смял листок бумаги, лежавший перед ним.
– Только самые последние неудачники пишут о себе, – сказав это парень вышел из дома в надежде, что прогулка пешком принесёт ему вдохновения. Сейчас в воздухе витал запах сгорающей листвы, город словно задыхался от дыма, окутывающего улицы словно густой туман. Он целый вечер бродил по улицам, но ни одной стоящей идеи для рассказа не появилось. Жутко не хотелось идти домой. Но очередной звонок мамы разрушил надежду на вдохновение. Перед дверью своей квартиры он вспомнил, что не взял ключи. Тем не менее он судорожно шарил по карманам. Не переставая искать и неожиданно для себя самого сказал вслух:
– Какой же я дурак, вот и идея! Случайность! Конечно, Фрейд утверждал, что случайностей не бывает, а с другой стороны, Фрейд для меня не такой уж авторитет.
В данный момент больше всего на свете он хотел:
а) Найти ключи в кармане, которые он бы бездумно сунул в карман на выходе из дома.
b) Чтобы мама сидела в одноклассниках целый вечер и не доставала нравоучениями.
c) Чтобы идея про случайности не оказалась очередным бредом, который он в отчаянии высасывает из пальца.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – шептал он исследуя последний карман ветровки. Он оказался пуст. Мелькнула сумасшедшая мысль.
– Но ведь мама могла не запереть дверь! – он потянулся к дверной ручке. Он не успел коснуться её, как дверь резко распахнулась.
– Не могла мама не запеть дверь. Ты забыл, что мама никогда ничего не забывает. Уже пять минут стою под дверью. Вижу в дверной глазок, как ты обыскиваешь каждый карман своей куртки. Это, кстати, не куртка, а мечта магазинного вора, 50 различных карманов. И слушаю, как ты говоришь сам с собой. Ладно бы только я это слушала, соседи тоже, – она выпалила это все на одном дыхании. Валентин начал терять терпение.
– Мама, сейчас соседи слышат твою пламенную речь. Может, я все же войду?
– Какую речь? Подумаешь, сказала сыну пару слов в подъезде. Между прочим, тебе завтра в школу. А у тебя волосы грязные. Или состриги их или ухаживай. Чтобы ты знал, тебя называют Валя Пургиева из-за твоих волос.
– Нет, мама, меня так называют, потому что меня зовут Валентин, – тихо сказал парень. Глаза его матери округлились.
– Что?! А чем это плохое имя? Мне, например, нравится.
– Мама, я разве сказал, что оно плохое? Нет, это очень хорошее имя. Только оно женское, – как только он это сказал, то пожалел об этом, ибо по взгляду матери он понял, что вечер обещает быть долгим.
– Например. Женя и Саша тоже женские имена?
