скачать книгу бесплатно
– Хорошо, – на геллийском произнес он, а затем добавил на фархарском: – Хурманщэ рахтэрк ширмаз вирэнхэ.
– Ахъяр. Сэлир, отправляйся к сэбе.
– Харгот…
– Нэ спорь, – с нажимом настоял Темный. – С твоей сэстрой ничэго нэ случится.
Энира видела, как на худых скулах брата прокатился жесткий желвак. Однако он ничего не стал говорить. Поцеловав сестру в лоб, он молча встал и пошел к невысокому черному кубу, возле стены-окна. Подойдя, маг дотронулся до него. На темной поверхности выскочила маленькая золотистая ручка. Прикоснувшись к ней, брат растворился в воздухе. Глаза Эниры испуганно округлились. Заметив это, Шикоба рассмеялся. Лира метнула на него злой взгляд, не найдя в произошедшем и капли смеха.
– Твой брат в порядке, Эныра. В этом нэбольшом ящике, находится очэнъ большая комфортабэльная комната. Повэрь, ему там очэнь дажэ удобно.
Чары расширения. Энира видела такое на квихельских кораблях, построенных грагелями. Однако она не думала, что кто-то догадается запихнуть комнату в коробку.
– Ты устала, – продолжил вещать гир. – Харгот поможэт тэбе восстановить силы. И черэз пару часов, я вэрнусь. Нам надо будэт с тобой сэръезно поговорыть, Эныра.
– Хорошо, – всё еще плохо осознавая происходящее, заторможено ответила лира.
Как только гир покинул лабораторный купол, захлопнув дверь внизу башни, Харгот возмущенно спросил:
– Как ты могла отдать камэнь Силы? Что ты за чэловэк такой? Тэбя похитили, а ты и рада старатъся для своих похитителэй, отдавая им всё, что оны попросят?
Энира была обескуражена такой отповедью. Но, по сути, Темный-то был прав.
– Я не знала, что активируя Источник Жизни, добуду камень Силы, – попыталась она защититься слабым оправданием.
– То есть тэбя нэ насторожило, что убийцы иллиров так отчаянно пытаются попасть в их город?
– Шикоба сказал… – начала мямлить Эни.
– Шикобе нэльзя вэрить, глупое ты дитя! Он высший филморфат! – сбил лиру волной злобы Харгот. – Он нэ просто воспринэмает эмоции, он способэн подмэнять свои и чужие чувства! Ты сама филморфат. Как ты могла этого нэ понять?
«Так вот в чем дело!» – словно удар молнии, сразило Эниру понимание. Но как она могла об этом догадаться? Мелий практически ничего не рассказал ей про эту способность. До сегодняшнего дня, Эни вообще думала, что филморфатами могут быть только иллиры.
– Ты помогла ему достать самую главную часть Скипэтра, – не дожидаясь ответа, продолжил ученый. – И тепэрь он дажэ нэ будэт пытаться искать послэднюю часть.
Под ложечкой неприятно засосало.
– А разве возможно активировать Скипетр, если он не собран? – содрогнулась от одной только этой мысли Энира.
– Нэ знаю, – мрачно покачал головой Харгот. – Надэюсь, что нэт. Но это всё равно его нэ остановит. Черэз нэсколько часов, он вернется и будэт заставлять тэбя активировать Скипэтр.
И что ей делать? Серьезный разговор, наверняка, будет заключаться именно в этом. Если Шикоба прикажет Светлой активировать артефакт, как она будет выкручиваться?
– Оркус, помоги… – в ужасе выдохнула лира.
– Оркус тэбе нэ поможет, дитя. Надэжда толъко на потомка марлогронтов. Но и он нэ успеет…
– Тайхар жив? – перебила Энира Темного, чувствуя, как сердце подпрыгнуло к горлу.
– А ты думаешь, чэловэк, убивший восэмьсот фархаров и сравнявший город с зэмлей, мог умэреть? Конэчно, он жив. И скорее всего, уже направляется сюда. Во всяком случае, я предоставил ему всэ нэобходимые для этого условия. Надэюсь, он нэ так глуп, как ты, и сумэет восполъзоватъся моей помощью.
С души свалился камень размером с гору. Перед глазами сразу поплыло, грозя накрыть Эниру волной беспамятства. Она рвано выдохнула, готовая вот-вот разрыдаться от облегчения. Лира пропустила мимо ушей информацию, что Харгот как-то помог Тайхару, и что султан уже, возможно, направляется в Шахронд. Главное, он жив.
– Ты рано радуешься, – грубо поднял голову Эни Темный, двумя пальцами надавив ей на подбородок. – Шикоба будэт использовать все рычаги давлэния на тэбя. Он…
– Я не сдамся, Харгот, – вновь уверенно оборвала лира фарха, чувствуя невероятный душевный подъем, узнав, что Тайхар жив. – Он не заставит меня активировать Скипетр.
– Ты уверэна? – с сомнением спросил ученый. – Даже если он убъет Сэлира?
Предательская дрожь пробила тело Светлой.
– Он не сделает этого, – едва слышно прошептала Энира.
– Сдэлает. Он сдэлает всё, чтобы активировать Скипэтр.
– Шикоба говорит, что я его сахжар, а он мой марлогронт. Говорит, что после того как очистит Эву, я буду рядом с ним, и он не сделает ничего, что меня бы расстрои… – начав за здравие, Энира закончила за упокой, смотря, как с каждым новым словом лицо Харгота вытягивается всё больше.
– Святой Армосантор! – пораженно воскликнул Темный. – И ты повэрила? Ты, которая уже повстрэчала предначэртанного тэбэ провидэнием марлогронта? В тэбе его магия! Значит, мэжду вами происходил обмэн! И ты послэ этого купылась на брэдни Шикобы?
Несмотря на очевидную правоту слов Темного и его вполне обоснованное возмущение, Эни обиженно возразила:
– Я не знала, что Шикоба филморфат. Меня никто не предупредил, что такие способности вообще встречаются среди фархаров. Каждую его фразу я пропускала через себя и свою филморфатскую сущность, пытаясь отыскать в них ложь. Но он был кристально честен! Откуда мне знать, что филморфата можно обмануть? Шикоба даже магию демонстрировал. В ней я видела что-то знакомое… А как проявляется магия марлогронтов, мне достоверно не известно. Сначала, я думала, что Тайхар обладатель Силы Хозяев Эвы, но когда Шикоба явил воплощение своей, я засомневалась…
Энира замолчала, под осуждающее мотание из стороны в сторону головы Харгота.
– Вэрно. Шикоба очэнъ рэдкий маг. В его Источникэ концэнтрируется магия всэх: фархаров, лайтов, каптов, грагэлэй, марлогронтов и иллыров. Оттого ты могла ощутить родство. Но он нэ марлогронт и, конэчно жэ, нэ иллир. Шикоба сильнэйший из фархаров, его магия усиливается дополнительными способностями. Однако они нэ так уж и вэлики. Если сравнивать Силу прэдназначэнного тебэ марлогронта и эту жэ часть магии Шикобы, то Шикоба бесконэчно слаб.
– Но Тайхару всё равно его не одолеть? – больше не спросила, а утвердила Эни.
– Имэнно, – скривился Харгот. – Чтобы одолэть Шикобу, нужен Скипэтр. Но Скипэтр у нас. И у людэй нэ будэт ни одного шанса, если мы его активируем.
Энира знала это, но услышать подобные слова из уст Темного, оказалось довольно жутко.
– Шикоба говорил, что желает очистить Эву. Убрать Пустыню с Материка… – и вновь Светлая не договорила, под потяжелевшим стальным взглядом.
– Он жэлает лышь власти, равной власти марлогронтов, – отчеканил ученый. – Мэчтает стать Хозяином Эвы. И ты ему нужна только потому, что у Хозяина должэн быть свой иллир. Во всяком случае, Шикоба так считает. Он убъет взрослых всэх рас, оставив лышь дэтей, чтобы внушить им мысль, будто фархары едынствэнные, кто всегда правил Эвой. И никакую Пустыню убырать он нэ собирается. Это нэвозможно.
Слова Шикобы с самого начала казались Энире фантастическими. Теперь же, всё встало на свои места. То, что сказал Харгот, больше походило на правду. Гир фархаров хотел умыть кровью Эву, чтобы стать владыкой мира. И Эни приблизила его к этой чудовищной цели. Понимая весь ужас содеянного, она бессильно уткнулась в ладони, не представляя, как это можно исправить.
– Почэму ты так мэдленно развиваешъся, дитя? – отвлек ее от мыслей недовольный голос Темного. – У тэбя такой высокий потенциал. А умэешь ты всэго ничэго.
– Я не знала, что обладаю магией. Женщины у людей не способны колдовать, – лире хотелось рассердиться, но она чувствовала вину и стыд, оттого слова ее звучали как оправдание: – Я родилась в семье магов, но даже они не думали, что во мне есть хоть что-то, кроме истинного видения.
Серебряные глаза напротив округлились, а следом пришло ощущение чужого изумления и злости.
– То есть ты могла перэходить на магическое зрэние и нэ догадалась, что это главный признак магичэской Силы? – уточнил ученый.
– Мне никто не подсказал и не учил… – едва слышно выдавила из себя Энира, понимая, насколько всё это выглядит глупо и неубедительно.
– Человэка с магией марлогронта тоже никто нэ учил. А ему навэрняка было гораздо тяжэлей научитъся управлять своей магией. И если бы ты старалась, дэвочка, то могла бы быть ужэ на одном уровнэ с ным. Ибо вы сыльны одинаково.
– Нет, этого не может быть. С Силой Тайхара ни один человеческий маг не сравнится, – не поверила лира.
– Это правда, – согласился Харгот. – Ни один чэловэчэский маг, дэйствительно, нэ сравнится. А вот ты – другое дэло. Как ты думаешь избиралысь истинные пары марлогронт – иллыр?
– По Силе? – догадалась Эни, однако всё еще не верила, зная магическую мощь Берхана. – Но… У Тайхара, верно, просто не было других вариантов. Поэтому его суть марлогронта энергетически зациклилась на моей. Но Силы наши не равны.
– Нэт, они абсолютно равноцэнны, – отрезал Темный. – Просто ты нэ развиваешъся, а он развивается.
Энира ничего не ответила. Да и что тут ответишь? Она молча наблюдала, как хмурый Харгот поднимается. Он подошел к одному из многочисленных столов, заваленных всякой всячиной. Смотря на худую спину Темного, укрытую золотистым газовым коротким плащом, похожим на пелерину, Светлая размышляла над всем сказанным. Разве может кто-то сравниться с Тайхаром? А тем более она? Неожиданно, в памяти всплыли слова Мелия, что Энира является самым могущественным из Четырех Сынов, ведь имеет власть над самым сильным из Сынов, над Сыном Спящих. Тогда она не так интерпретировала его слова. Подумав, лира всё равно отмела эту идею. Даже если бы ей удалось достичь тех же магических высот, что и Тайхару, фархаров она бы не одолела. Магией исцеления вряд ли кого-то победишь. А если брать во внимание способность иллиров к эмоциональному влиянию, то в прошлый раз им это не сильно помогло.
– И вообщэ, о чем вы толъко думали, трэзвоня на каждом углу, что ты на югэ Матэрика? – не оборачиваясь, вдруг возмутился Харгот, продолжая что-то яростно толочь в маленькой ступке. – Точнэе, о чем думал этот Тайхар? Это жэ его идэя, вэрно? До этого, ты очэнъ дажэ успэшно бэгала от нас. Нэужели он настолько самонадэян?
Прежде чем ответить, Энира, чувствуя себя разбитой и несчастной, измученно потерла лоб, где-то глубоко внутри себя, виня именно Берхана в своем пленение.
– Ему нужен был какой-то артефакт, чтобы преодолеть Границу. Он увидел его у одного из ваших, при очередном набеге на его земли. Тайхар считал, что если фархары узнают обо мне, то придут с этим артефактом к нему…
– Ашмарах тырмал!.. – злобно рыкнул Харгот, стукнув ступкой о стол, так что Энира испуганно замолчала. – Я и так перэдал бы ему этот артэфакт, когда ему можно бы было бэзопасно попасть в Шахронд и забрать части Скипэтра. Чэм вы толъко думаете, люди?
Темный громко стучал баночками, ссыпая в небольшую пиалу какие-то порошки. Залив их зеленой жижей, он резко развернулся и подошел к выжженному на полу кругу, яростно перемешивая содержимое. Зачерпнув дурно пахнущую кашицу, ученый протянул маленькую ложечку Энире, скомандовав:
– Ешъ.
Лира недоверчиво поразглядывала отвратительное на вид месиво. Злой взгляд разгневанного Харгота смелости не придавал, но она всё же заставила себя проглотить неприятную слизь, оказавшуюся абсолютно безвкусной.
– Почему ты так рьяно помогаешь нам? Людям? – осторожно поинтересовалась Энира, пока Темный выписывал по кругу незнакомые символы, водя пальцем в воздухе, в то время как на полу, волшебным образом, рисовались синие закорючки.
Харгот продолжал сосредоточенно расчерчивать магией камень, так что лира подумала, что он и вовсе не собирается ей отвечать. Но как только ученый закончил свое, очевидно, очень важное действо, лабораторный купол огласил его низкий голос:
– Я нэ жэлаю жить в мирэ, который хочэт построить Шикоба, – сел он напротив Светлой, поджав под себя босые длинные ноги в гладких серебряных шальварах. – Мы нэ достойны стать Хозяевами Эвы. Мы нэ марлогронты. В нас слышком много чувств. Плохих чувств. Марлогронты жили с позыции рациональности. А фархаров очэнъ часто ослэпляют эмоции. Мы унычтожили иллыров. Этому нэт прощения. За это нужно наказывать. Нам повэзло, что Хозяева канули в лэту.
– И ты не боишься идти против Шикобы? А если он узнает?
Харгот равнодушно пожал плечами.
– Нэт. Нэ боюсь. Послэ смэрти иллыров, я понял, что боятъся мнэ болъшэ нэчего. Моя душа умэрла вмэсте с ными, – ни один мускул на его лице не дрогнул, словно душа его и впрямь умерла. – А тепэрь, закрой глаза, Эныра. Я введу тэбя в поток Сайхуры. Ты почувствуешъ мощный прыток энэргии. Нэ пугайся. Тэбе понадобятся силы. Нэ извэстно, что уготовил тэбе Шикоба, дабы заполучить магию иллыров.
Энира послушно закрыла глаза. Томительные минуты ничего не происходило. Неожиданно спину обдало холодом, который медленно начал расползаться по плечам, рукам, ногам, шее и голове. Когда появилось ощущение ледяного кокона, тело наполнилось необъяснимой радостью. Она всё росла и росла, грозя разорвать Эни на миллион веселых кусочков. Не сдержавшись, Светлая рассмеялась.
– Нэ поддавайся, – спокойно, но всё же громко, чтобы перекричать смех, скомандовал Харгот. – Концэнтрируй в сэбе энергию, а нэ выплескивай ее.
Энира попыталась сконцентрироваться, вот только она просто лопалась от переизбытка непостижимого куража.
– Не могу, – хохотала лира так, что из глаз лились слезы.
– Ты можэшь, – уверенно надавил ученый. – Будь достойна Силы зациклэнного на тэбе марлогронта.
Эти слова веселья поубавили. В голове всплыло изуродованное лицо Тайхара. Продолжая хихикать, Энира начала концентрироваться сначала на его образе, чувствуя, как безудержная сила радости превращается в тугой мощный шар, где-то в районе груди. Момент, и магический Источник будто втянул в себя эту прорву энергии, вырывая из лиры рваный выдох. Как только это произошло, вся пьянящая радость бесследно исчезла. Сила наполняла, растворяясь в Источнике.
– Достаточно, – вырвал Эниру из безбрежного озера энергий гулкий голос Харгота.
Чувствуя себя невероятно наполненной и спокойной, лира открыла глаза. Сидевший напротив ученый задумчиво ее разглядывал. Казалось, он хотел или что-то спросить, или сказать. Переглядывания продолжались несколько минут, но он так ничего и не произнес.
– Скоро придет Шикоба, – начал стирать с пола символы Харгот. – Готовъся. Он нэ должэн тэбя сломить.
Глава 6
Смертельные пытки
Шахронд
3043 г.
– Знаешъ, чтобы соедэнить части Скипэтра нужно приложить колоссальные силы, – сидел перед Энирой Шикоба, задумчиво крутя в длинных черных пальцах деревянную палку с мутным камнем на конце. – Согласэн, выглядит он доволъно нэпримэчатэльно. Но я его вныматэльно изучил. Ты дажэ прэдставить сэбе нэ можешь, какие сложнэйшие и нэвэроятно красивые плетэния в нем заключэны. Как, должно быть, вэличествэнно выглядит Скипэтр, когда наливается Силой. Ты жэ способна видэть эту красоту, Эныра. Неужэли тэбе нэ любопытно на это посмотрэть?
Что ж, похоже, гир всё же надеялся обойтись малой кровью. Пока что он пытался просто уговорить лиру активировать великий артефакт. Стоявший за его спиной Харгот напряженно наблюдал за этими уговорами.
– Нет, Шикоба, – мягко улыбнулась она ему, понимая, что совсем скоро тон его изменится. – Иллиры пожелали разделить Скипетр. Они хотели уничтожить его. Только это оказалось невозможным. Полагаю, у них были на то причины. Кто я такая, чтобы обесценивать их жертву?
Темный довольно искренне улыбнулся ей в ответ. Однако Эни впервые почувствовала легкую волну раздражения, исходящую от него (вероятно, сила, сконцентрированная в ее Источнике, питала филморфатскую сущность, настраивая на чужие эмоции с невероятной точностью и тонкостью).
– Ты – иллир. Кому как нэ тэбе решать, что артэфакту можно дать право повторной жизни. Развэ такой шедевр можно бэзжалостно забросыть в ящык? Это настоящэе прэступлэние! Повторяю, моя сахжар, я нэ собираюсь исполъзовать его Силу. Только посмотрэть на игру магии наслэдия марлогронтов.
Всё. Пришло время сорвать маски. Сдержавшись, чтобы не бросить взгляд на Харгота, боясь его выдать, Энира уверенно посмотрела прямо в черные глаза.
– Я не буду активировать Скипетр, Шикоба. Ни чтобы посмотреть на игру магии, ни чтобы кристалл Силы стал вновь чистым и прозрачным, ни чтобы спасти Материк от безжалостной пасти Пустыни. Ничто не заставит меня отдать этому страшному артефакту мою магию.
Казалось, Темный нисколько не расстроился. Он наигранно вздохнул.
– Жаль, Эныра. Очэнь жаль, – печально протянул гир.
– И что ты намерен делать? – не испытывая ни капли страха, спросила Эни. – Ты же во что бы то ни стало собираешься заставить меня его активировать. Что это будет? Угрозы? Пытки?
Черные пальцы дотронулись до лица Светлой, приподнимая подбородок.
– Пытки? – удивился Шикоба. – Развэ способэн я прычинить тэбэ боль, моя сахжар? Нэт. Тэбе – нэт. Но у мэня есть твой брат. Полагаю, ты понымаешь, что больно будэт имэнно ему.
– Понимаю, – бесстрастно произнесла Энира.
Однажды, она видела подобное. Отец Риккарды отчаянно разыгрывал безразличие перед Дамаском, скрывая страх и боль за свою дочь. В тот момент султан Эссора засомневался – имел ли смысл грозиться убийством девушки. Тогда Атонах выглядел очень впечатляюще для Эниры. Конечно, вряд ли Шикоба купится на это фальшивое равнодушие, он ведь видел, как она рыдала на груди брата. Но если это хоть на одну секунду заставит его засомневаться, что жизнь брата важнее Скипетра, значит, лира делает всё правильно.
На радость Эни, суть филморфата уловила легкий укол недоверия и злости гира.
– Рашиндор жар, Харгот, – с трагичным выражением на лице приказал Шикоба.
Ученый подошел к коробке, прикоснулся к одной из его стенок, а после к появившейся ручке, и, так же как и Селир до этого, растворился в воздухе.
– Развэ мучэния твоего брата стоят того? – совершил еще одну попытку на быстрое разрешение проблемы Шикоба.
