скачать книгу бесплатно
– Хорошо, – сказала я, решив не особо вникать в то, что мне все равно не понять.
Когда мы оказались в здании ресторана, Нинель придирчиво оглядела меня и повела в зал, где мужчины обычно играли в карты. Зайдя в комнату, наполненную сигаретным дымом и тихим шуршанием карт вперемешку с разговорами, Нинель поприветствовала мужчин и подсела к одному столику, шепнув мне, чтобы я просто стояла рядом. Окинув взглядом находящихся здесь людей, которых было около двадцати, я судорожно соображала, кого же она хочет, чтобы я на крючок подцепила. Не хотелось ужасно в таком участвовать и я, нервно теребя конец пояса, просто сосредоточилась на игре Нинель, которая как всегда безупречно обставила пару раз мужчин в карты, весело хохоча при этом. Удивительная она была женщина, эта Нинель. Со мной она была очень умная, рассудительная и спокойная, с девчонками строгая и властная, с мужчинами же это была глупенькая, красивая кокетка, этакая кукла для эстетического созерцания. Как ей удавалось так меняться вмиг, я не могла понять. В общем, актриса она была непревзойденная и восхищение вызывала у всех, кто ее знал. Спустя пол часа я шепнула ей, что отойду в дамскую комнату. Пройдя по коридору, я от скуки вытащила сигарету и затянулась терпким дымом. Постояв у окна и выпив кофе, который мне принес Никита, я вернулась в зал и увидела, что Нинель уже сидит за столиком с каким-то мужчиной. Нинель щелкнула пальцами и подозвала меня, весело что-то ему щебеча. Как только я подошла, Нинель протрещала:
– Лерочка, познакомься, это Александр Викторович, майор НКВД, – улыбаясь сказал она и я перевела взгляд на мужчину.
Улыбка сразу же сползла с моего лица, поскольку передо мной сидел сын Антонины Петровны.
Мужчина не подал вида, что знаком со мной, только его голубые глаза грозно прищурились, когда он посмотрел на меня. Я натянуто улыбнулась и только кивнула головой, судорожно соображая, как себя вести. То, что он не подал виду, что знает меня, подтолкнуло и меня к мысли, что наше знакомство не нужно открывать пока Нинель.
– Если хотите, Лерочка составит вам компанию, пока вы ожидаете своих друзей. Я бы с удовольствием сама взяла на себя это, но мне нужно сейчас уйти на пару часов. Она девочка умная, начитанная, два языка знает. Работает недавно у нас. В общем, я оставлю вас, а мне нужно бежать, – прощебетала Нинель и погладив меня по плечу вышла из зала.
Я испуганно смотрела на мужчину пару минут, как вдруг он схватил меня за руку и легонько дернув усадил меня себе на колени и больно сжал запястье.
– Отпустите, все смотрят! – зашипела я на него.
– Ну и что, что смотрят, это ведь входит в твои обязанности здесь, поэтому сиди, – проговорил строго он.
– Я таким не занимаюсь! Я только разговариваю, в карты играю и не более, – тон в тон ответила я ему и выдернула ладонь из его руки, но он только крепче обнял меня за талию, не давая мне подняться.
– Что ты здесь делаешь, Лера, черт побери? – тихо спросил он улыбаясь.
– Работаю, – сухо кинула я.
– Работаешь? – практически простонал он и закрыл на мгновение недовольно глаза. – Ты как сюда попала?
– Я приехала работу искать. Но тетка выставила меня, даже не попытавшись хоть чем-то помочь мне здесь. Потом я встретила Нинель, и она предложила мне помощь. Так я и оказалась здесь.
– Помощь? Хороша помощь, – процедил он сквозь зубы.
– Да, помощь, и это действительно помощь! Я не торгую здесь собой, если вы об этом подумали! Я просто общаюсь с людьми и не более. И мне за это хорошо платят. Так чем это не помощь? Я была здесь без копейки в кармане, и эта женщина протянула мне руку, за что я ей очень благодарна, – отчеканила я.
– Почему ты не пришла ко мне, когда тетка тебя выдворила? Ведь я сказал матери, чтобы передала тебе, что ты в любую минуту можешь обратиться ко мне.
– Я не буду кланяться вам в ноги. Спасибо, вы уже помогли моей семье так, что я до конца дней этого не забуду. Это мама ваша святой человек, а вы в кого пошли – не понятно, – зло бросила я в ответ.
Мужчина, услышав это, ослабил хватку и взгляд его глаз стал немного теплее.
– Лер, я не хочу сейчас об этом говорить. Что бы я тебе не сказал, ты все равно будешь винить меня. Ты еще ребенок и многого в жизни не понимаешь, кроме своей боли. Но именно в данный момент я хочу, чтобы ты ушла из этого заведения. Особенно с этого места, на котором ты сейчас здесь находишься.
– Никуда я не уйду! – сказала строго я. – Мне жить надо, Веру на ноги ставить, мама на ладан дышит! Мне некуда идти! Благодаря вам кто я такая и кем смогу устроиться? Посудомойкой или уборщицей? Нет уж, спасибо. Нинель платит мне хорошо и мне нравится здесь, поэтому никуда я не уйду.
– Лера, я помогу, только уйди отсюда! – грозно прищурил глаза Александр.
– Я не приму вашей помощи, я же сказала. И хватит уже об этом! – ответила я и попыталась встать с его колен, но он все так же удерживал меня, не давая подняться.
– Хорошо, пока оставим эту тему. Мне надо будет еще и над этим думать теперь, а этого мне вот прям как раз и не хватало, – проговорил он. – А теперь скажи мне, что сказала тебе делать Нинель. Она ведь не так просто тебя ко мне приставить решила.
Я посмотрела на него и сказала:
– Вы ведь майор НКВД, вот и узнайте все сами. А я здесь просто развлекаю гостей, – елейно улыбнулась я и поправила воротник его рубашки.
Мужчина молчал минуту разглядывая меня, затем сказал:
– А ты изменилась. Я помню тебя еще такой худенькой девчонкой с двумя косичками и в цветастом сарафане. А сейчас передо мной красивая молодая барышня. Ты совсем другая, Лера.
– Конечно другая. Вы в последний раз меня когда видели? Три года назад? В тот день, когда папу расстреляли? Навещали бы почаще Антонину Петровну, может и пересеклись бы когда с вами, а так вы ведь мельком только к ней, на пару часов пару раз в месяц, – съязвила я.
Александр ничего не ответил, продолжая все так же смотреть на меня.
– Чего смотрите? – строго сказала я. – Я вам не картина.
– Думаю, что теперь с тобой делать.
– Ничего не делать, – отчеканила я, быстро соскочила с его колен и села напротив за стол.
Оказавшись напротив, теперь уже и я с интересом посмотрела на него. Александр был очень похож на свою мать, Антонину Петровну. Те же голубые глаза, тот же проникновенный взгляд, тот же точеный профиль и густые темные волосы, отточенные, красивые скулы и чувственные губы. В остальном же он походил на своего отца, высокого, сильного мужчину с неизменной выправкой офицера. За три года он не изменился совершенно, в отличие от меня, о чем он правду сказал. Ведь я изменилась не только внешне, но и внутренне. После гибели отца уже больше не было той девочки, которая могла мечтать, хохотать и беспечно болтать с подружками. Я стала другая – жесткая, строгая, язвительная. Жизнь полностью меня изменила, с головой окунув во все прелести, которые неизменно следуют за дочерью врага народа и предателя, коим все видели моего отца.
– Ну так что насчет того, почему тебя приставила ко мне Нинель? – еще раз спросил мужчина, закурив сигарету.
– Да не приставляла она к вам меня. Это моя работа, я же сказала. Вы ведь особый гость, я так поняла. А к особым гостям и отношение особое, внимания больше нужно уделять. Так что расслабьтесь и отдыхайте, вы ведь за этим сюда пришли, – пытливо посмотрела я на Александра, в голове прокручивая варианты, почему он мог заинтересоваться Нинель и почему ей так нужно было все знать о нем.
– Да, отдыхать, – ответил задумчиво он. – Только у меня к тебе просьба будет. Даже не просьба, а приказ. Если ты хочешь и дальше здесь работать, да и вообще остаться здесь в Москве, то о том, что ты знаешь меня, ты должна молчать. Я догадываюсь, что поручила тебе Нинель. Хоть ты и не произносишь этого вслух.
– Я приказам не подчиняюсь, – хмыкнула я. – Кто вы мне такой, что приказывать будете?
– А теперь послушай меня, девочка. – взгляд его стал колючим, и я опешила от такой резкой перемены. – Ты будешь делать то, что я тебе сказал, если спустя какое-то время не хочешь очутиться там же, где и твой отец. А вероятность этого очень и очень высока, если учесть, чем ты здесь занимаешься.
– Да чем я здесь занимаюсь!? – испуганно проговорила я и на мои глаза при упоминании об отце набежали слезы.
– Поговорим позже и в другом месте, – строго сказал Александр и встал из-за стола. – Передашь Нинель, что все идет как надо и ты мне очень понравилась. И не более того. Молчи о том, что ты меня знаешь. Ты поняла меня? – окинул он меня взглядом и забрав свой китель покинул заведение.
Я расстроенно посмотрела ему вслед и нервно закурила сигарету. Да что ж это такое, не Москва, а большая деревня, ей богу! Я просто не могла предвидеть то, что столкнусь с этим мужчиной здесь, в таком месте. Здесь, конечно, бывали сотрудники НКВД, но не так часто. Были это в основном близкие друзья Нинель и занимали они не столь высокие должности, а вот что нужно было здесь Александру, это бы еще тот вопрос. Я знала еще с того времени, что занимался он особо важными делами, но что особо важного было в этом заведении и в личности Нинель, я не представляла и как выпутаться теперь из всего этого тоже не понимала. Докурив сигарету, я вышла из помещения и направилась в ресторанный зал, где нашла скучающую Маргариту и подсела к ней.
– Рит, – осторожно сказала я. – Скажи мне, а ты не знаешь, зачем Нинель такой человек, как я? Зачем нужен кто-то, кто слушает все и потом ей докладывает?
Рита подперла своими ладонями лицо и со скучающим видом посмотрела на меня:
– Лерка, тебе мало платят?
– Нет, более чем прилично платят, – не поняла я вопроса.
– Ну так работай и лишних вопросов не задавай. Делать тебе что ли нечего, как копаться в причинах, почему Нинель хочет знать обо всех и обо всем. Это ее жизнь, она баба не промах и жизненная позиция у нее такая, железная. А мы что? Так, мелкие сошки на побегушках. Поэтому и не прыгай выше головы, Лера, пытаясь сунуть свой нос туда, куда не стоит, – устало сказала Маргарита.
– Рит, ну а все же. Ты, я больше чем уверена, знаешь многое здесь. Я просто боюсь. А вдруг я что-то сделаю такое, противозаконное, что-то узнаю такое, о чем знать никто не должен, а потом отгребу за это, – не унималась я.
Ритка окинула меня взглядом, потом нахмурилась, повернулась ко мне в пол-оборота и тихо сказала:
– А ты, Лера, прежде чем докладывать Нинель все, о чем ты здесь слышишь, мозгами не забывай думать. И вообще, всегда держи ухо востро и если не дай бог о чем важном узнаешь, то не вздумай подавать вида. Порой лучше не знать, ты сама это понимаешь. И то, о чем я тебе только что сказала, не вздумай говорить Нинель. Она баба хорошая только до тех пор, пока против никто ничего не говорит, а стоит зубы показать ей, отгребешь по полной сразу. В лучшем случае, – проговорила Маргарита строго.
– Рит, и еще одно, – тихо сказала я. – Тот человек, который приходит сюда в компании красивой блондинки и двух мужчин, и который всегда в кабинете у Нинель сидит по часу. Кто он?
Маргарита закатила глаза под лоб и покачав головой сказала:
– Не сунь нос, куда не нужно, Лера. А то оторвать могут. И у девчонок других не вздумай спрашивать о том же, о чем у меня спросила. Я не побегу рассказывать, что ты тут вынюхивать начала, а вот они вряд ли будут так же лояльны к тебе. Поэтому, иди работай, улыбайся, думай, что можно говорить, чего нет и живи спокойно. Запомни мои слова, – сказала Маргарита и широко улыбаясь пошла к мужчине, который показался на входе.
– Лера, тебя Нинель зовет к себе, – сказал подошедший ко мне Никита и я направилась в кабинет.
– Ну как там наш майор? – спросила Нинель, как только я вошла.
Я пожала плечами, судорожно соображая, что же ей сказать, затем собралась с духом и решила пока попридержать информацию о том, что я знала Александра.
– Пока ничего определенного не могу сказать. Он вроде бы заинтересовался мной, спросил каждый ли день я здесь работаю и в какое время обычно у меня заканчивается рабочий день. Мы не долго с ним общались, он вскорости после вашего ухода тоже покинул здание, так и не дождавшись друзей, – проговорила я версию, которой должна была придерживаться по просьбе Александра.
Нинель ничего не сказала, только покачала одобрительно головой.
– Нинель, а почему он так важен для вас? – осторожно спросила я.
– Пока, детка, ничего сказать не могу тебе. Но ты мне очень поможешь, если примешь его ухаживания, если таковые последуют за вашим знакомством. У каждого из нас своя игра, ты ведь понимаешь, –улыбнулась она в ответ.
– Но ведь он из НКВД. Вы ведь не просто так интересуетесь ним. И вы ведь говорили, что это заведение под крылом кого-то вышестоящего. Если так, то почему вы опасаетесь этого офицера? Он ведь тоже представляет закон, как я понимаю. Так в чем же тогда дело? – решила не юлить я и напрямую спросить женщину.
– Умная ты девушка, Лера, – прищурила глаза она. – Но тем это и лучше. Я просто хочу знать, что нужно майору НКВД здесь и не более того. Эта служба, ты ведь сама понимаешь, уж если заинтересовалась чем, то жди беды. Не мне тебе об этом говорить, – напомнила она мне об отце. – А если ты узнаешь, что хоть приблизительно он ищет, то я по крайней мере буду знать, к чему готовиться. Не хочу вслепую потом столкнуться с чем-то неприятным. Вдруг кто наговорил что на меня или еще что. Лучше ведь предотвратить, чем потом расхлебывать, – улыбнулась она. – А там может он вообще просто так сюда ходит, развлечься хочет. Мужчина он молодой, не женатый. А я его просто подозреваю невесть в чем. Я просто хочу знать и все, – сказала она мягким тоном, пытаясь успокоить мои сомнения.
Я только кивнула, понимая, что другого ответа и не ждала от этой умной женщины. И что бы ее там не интересовало, мне узнать из ее уст это не придется, уж очень она осторожничала. Я бы может и откинула все сомнения разом, если бы Александр так жестко не высказался насчет того, что я здесь работаю. Что-то здесь происходило, а что, я пока не знала. Но одно я знала точно, что бы там не хотела Нинель от Александра, и что бы он сам здесь не пытался выведать, я должна буду по максимум сделать так, чтобы никто не пострадал, особенно эта женщина, которая поддержала меня в трудную минуту. Я приобняла ее и сказала:
– Я попытаюсь все узнать, Нинель и по максимуму помогу тебе, обещаю.
– Спасибо тебе. Я в тебе не ошиблась. А на сегодня можешь быть свободна. Время еще мало, можешь пойти домой да посвятить его себе, – сказала она мне.
Попрощавшись, я вышла на улицу и решила пройтись пешком, чтобы хоть немного развеяться и подумать на свежем воздухе. Проходя мимо цветочного магазина, я купила букет цветов и хорошо упаковав их, чтобы не замерзли на морозе, все-таки поймала такси и поехала домой. Выйдя из машины, я расплатилась с водителем и забрав цветы и еще два пакета с сладостями, которые прикупила по дороге я направилась к дому. Только я открыла дверь в подъезд, как ко мне стремительно подъехала машина и двое мужчин схватили меня под руки и быстро зашвырнули на заднее сиденье. Я испуганно закричала и дернула было дверь автомобиля, но сидящий рядом мужчина с силой схватил и прижал меня к себе.
– Тихо, Лера, не надо привлекать внимание, – строго сказал он и я с удивлением увидела подле себя Александра.
– Да что вы себе позволяете! – заорала я на него, и он быстро закрыл мне рот рукой в кожаной перчатке.
– Я еще раз тебе повторяю, веди себя тихо! – рявкнул он на меня, и я испуганно захлопала ресницами, не в силах вдохнуть.
Когда он убрал руку я влепила ему пощечину и не подумав даже слушаться.
– Александр Викторович, может наручники? – спросил сидевший на переднем сиденье мужчина и протянул железный предмет ему.
– Наручники? – строго спросил Александр у меня и я, понимая, что ничего не смогу сделать больше, поскольку мужчины в любом случае были сильнее, лишь отрицательно дернула головой и отодвинулась от него подальше. – Ну и хорошо, – довольно кивнул он и замолчал.
– Куда мы едем? – спросила я, видя, как за окном мелькают стены зданий, которых я раньше не видела, а значит в этом районе я не бывала ранее.
– Нам нужно поговорить без посторонних ушей и глаз, – сказал Александр.
Спустя пол часа машина остановилась около пятиэтажного дома и Александр обратился к сидящим спереди мужчинам:
– Роман, ты можешь быть свободен. А ты, Григорий, подожди здесь, потом отвезешь девушку домой.
Затем он помог выйти мне из машины и взяв под руку повел в дом.
– Что это за место? – спокойно спросила я, поскольку хоть и была зла, но знала, что он ничего плохого мне не сделает и я могу идти за ним спокойно хоть куда.
– Здесь я живу, – ответил мужчина.
Поднявшись на третий этаж, он открыл дверь и пропустил меня внутрь большой квартиры. Затем помог мне снять шубу и провел в просторную гостиную, где усадил за стол и сел напротив меня.
– А теперь поговорим, Лера, – строго сказал он.
– Говорите, – пожала я плечами.
– Что хочет знать Нинель насчет меня? – спросил он, сверля меня взглядом.
– Ну вот у нее и спросите, – хмыкнула я. – Вы ведь всезнающие, великие люди из НКВД, что вы спрашиваете у какой-то там девицы, работающей в негласном борделе. Вы ведь все всегда знаете, а если и не знаете, так припишете эти знания, где нужно. Чего спрашивать?
– Ты не понимаешь вижу, кто перед тобой сидит и вопросы задает, – усмехнулся он и прищурил глаза, по которым было видно, что мое поведение его уже в край начало выводить.
– Отчего же, понимаю, товарищ майор. Более чем понимаю! Я так понимаю, что вы себе и представить не можете. Я так понимаю, что у меня до сих пор в ушах стоит гул выстрелов оружия, которым расстреляли моего отца. Так что вы не переживайте! Мне вот как въелось это понимание того, кто вы такой! – зашипела я, показав движением, что мне он по горло уже как насточертел.
– Лера, – уже более спокойно сказал он, видя, что я просто на грани истерики.
– Что Лера? Вам нужно знать что-то о Нинель? Я вам все равно ничего не скажу! Она очень хороший человек. А если бы даже и не была такой, то я все равно ничего бы не сказала вам потому, что ваша служба только жизни губить может. Так просто, только потому, что кто-то в чем-то попал под подозрение. Так раз, – щелкнула я пальцами, – и нет человека. А виновен, не виновен, какая разница!? Это ж надо расследовать, копать, это ведь столько возни с этим. А так – пара выстрелов и звездочки на погоны раз и прилипли, и вы уже не капитан, а майор, так ведь, Александр Викторович? И то, что в земле человек невиновный, это кого волнует? И что этот человек спас вашего отца в гражданскую, это ведь совсем не важно. Так ведь? – я встала и облокотившись на стол говорила и говорила, выливая на этого человека все то, что копилось у меня последние три года.
Наконец я замолчала и устало опустилась на стул, вытирая слезы, текущие у меня по щекам.
– Так ты значит все время обо мне думала? – спросил мужчина и встав из-за стола подошел ко мне и одним рывком поставил на ноги. – Я последние три года пытаюсь распутать тот гордиев узел, в который был впутан твой отец. Ты ведь себе не представляешь, что за этим всем стоит. Это ведь не только жизнь твоего отца, это и жизни других людей, это и вопрос всей нашей страны в целом, Лера! Но началось это с твоего отца. Он первым пал от рук тех, кто так мастерски подводит наше государство! И то, что его тогда расстреляли, это еще один повод говорить о том, что во всем этом замешан кто-то наверху. Кто-то, кого очень и очень сложно достать, ты понимаешь это? Дело не только в твоем отце, пойми это!
– Это для вас дело не только в моем отце. А для меня именно в нем все дело. В нем, моем дорогом человеке, которого расстреляли ни за что, и вы даже не попытались что-то сделать, чтобы отсрочить приговор и узнать, кто на самом деле был замешан во всем этом, и кто тогда передал в Европу те сведения. Вам не стыдно? – посмотрела я мужчине в глаза с такой болью, что он невольно опустил глаза.
– Я тогда ничего не мог сделать. Я выполнял приказ, – ответил он и отпустил меня.
– Ну вот и сейчас вы выполняете приказ чей-то. Ну так и выполняйте его. Все, что вы сможете узнать – узнавайте. Но только не от меня. Я не буду ни в чем помогать ни вам, ни вашей службе. Когда отцу нужна была такая помощь, никто из ваших не протянул ему руку. И я не буду протягивать ее вам. Поэтому весь разговор этот бессмысленный, отвезите меня домой.
Александр посмотрел на меня и тарабаня пальцами по столу молчал пару минут, явно понимая, что склонить меня к сотрудничеству будет ох как не просто, настолько я ненавидела все, что вязалось со словом НКВД.
– Хорошо, поступим по-другому, раз уж ты так категорично настроена, – достал он из кармана лист бумаги и развернув положил его передо мной. – Приказ на твой арест. Не стоит только дата и моя подпись. Не будешь сотрудничать, живо окажешься там, где тебя жалеть никто не будет и вопросы будут задаваться уже не так, как здесь.
– А вы хорошо все предусмотрели, – презрительно улыбнулась я, окинув взглядом бумагу и швырнув ее обратно на стол. – Да только мня арестовывать не за что. Я ничего не натворила.
– Ты сама говоришь, что нам все равно, виноват человек или нет. Не натворила? Так напишем, что натворила, за этим не станет. Предъявим тебе обвинение в шпионаже в пользу какого-то государства, ты ведь там с иностранцами часто беседы ведешь, языки знаешь, так это проще простого будет, припишем занятие проституцией, и еще что-то придумаем.
– Замолчите, – закрыв глаза я едва слышно прошептала.
– Ну так что, Валерия, будет дальше разговор или мне просто расписаться? – кивнул он на бумагу. – И продолжим уже в более подходящем месте.
– Вы чудовище, – разочарованно проговорила я. – Хорошо, что Антонина Петровна не знает вас с такой стороны. Она бы просто умерла от стыда, знай, что у нее такой сын.
