скачать книгу бесплатно
Но тут в её глазах появилась резкая решительность, смешанная со злостью. Нечто исчезло раз и навсегда в ней, так что она ответила ему:
– Ты выбрал не меня…
Томас нахмурился. Что бы это могло значить? О чём она говорит?
Он сидел, ожидая дальнейших разъяснений.
«Келли, давай же, объясни! Ты ведь моя самая лучшая подруга, я никогда бы не обидел тебя, ты что! Не молчи… Не мол..!»
– После стольких лет и усилий. Ты выбрал… не меня, – в пустоту, в полной прострации сказала Келли, будто сейчас до конца осознавая это, прерывая поток его мыслей.
Повисло долгое молчание. Барбара, сдвинув брови в непонимании, смотрела то на жениха, то на его подругу, явно сбрендившую, как она считала.
Келли в полном несчастье осунулась, смотря в одну точку на полу. В затруднении находился Томас, что, не отрываясь, уставился на подругу. Но вдруг он вспомнил, отчего понял, что она имеет в виду, и это его довольно сильно расстроило.
– Келли, о, нет… – со вздохом пленник покачал головой и на секунду прикрыл глаза. – Милая, мы давно обсуждали это. Как же так?.. Ещё три года назад ты сама сказала мне, что всё нормально, всё прошло, что ты ничего не чувствуешь! Ты ведь даже, по твоим словам, кого-то нашла себе!.. Я ведь думал, что всё отлично, ты, наконец, стала свободна от навязчивого чувства, и что же теперь? Это всё было враньём? Даже если так, я задолго, даже до того момента, расставил с тобой всё по местам, я не мог быть с тобой. Но, даже несмотря на это, я твой лучший друг! Почему ты не сказала мне, мы бы всё с тобой решили, я бы попытался помочь, ты же знаешь!
– ДА ЧТО ТЫ ГОВОРИШЬ?! – заорала на весь дом Келли, подорвавшись со своего места и швырнув на пол несчастный стакан; тот в несчастье разбился. Слушая до этого Томаса, она меняла одно выражение лица на другое, но под конец чужой тирады она просто взорвалась. Как хороший друг – считала Келли, – он мог бы не обсуждать это при Барбаре и подойти к делу спокойнее, но поведение Келли вывело его, и вот последствия: девушка в ярости. А он не в том положении, чтобы быть неспокойным. Жалкая ирония и обычная безвыходность.
– Как бы ты помог?! Купил бы мне пирог и затолкал в глотку, пытаясь задобрить, словно ребёнка, при этом доводя до слёз?! И что потом?! Поскорее бы попытался уйти, чтобы поставить себе невидимую галочку улаженного дела?! Это ты хотел сделать?! Как-то меня «отвлечь»?!
Она отшвырнула стул, перевернула низенький кофейный столик, который до этого стоял между пленными, подошла к нему и отчаянно жестикулировала.
– Ты не в состоянии понять, что это длится со мной, больше чем три года, чем пять лет, чем десять лет?!
Томас не сразу признался себе, но он испугался Келли. Она ещё никогда не была такой при нём, никогда он её такую не видел; ровно как и тот взгляд, которым она одарила его до этого. Всё больше он убеждался, что перед ним сейчас совершенно другой, незнакомый ему человек. И как говорить с ним, что самое страшное, – он не знал. А решать что-то надо было. Не она сидит перед ним, прикреплённая к стулу.
«Но неужели, – подумал он, – неужели она, действительно она всё сделала это? Только потому, что я выбрал не её? Действительно она?.. Не могу… поверить в это».
– Ты тупой идиот! Это – то чувство, от которого не отвлечься! Особенно если это длится так долго! – Переведя дыхание, Келли с безумным взглядом покачивалась из одной стороны в другую. – Тебя так легко поставить в беспечность! – уже тише сказала она. – Всего-то надо было немного приврать – и ты поверил! – с мерзостью она глянула на него. – Ты даже не спрашивал, кто он, откуда, сколько ему лет, ничего! Ты поставил себе, как и всегда, невидимую галочку и всё! Проблема решена! Настолько тебе плевать! Ибо я была для тебя всегда лишь проблемой! – Девушка вновь кричала, по щекам скатывались назойливые слёзы. – И это факт, что ты даже ни о чём не поинтересовался у меня тогда! Тебе было плевать!
Упав на пол, Келли горько заплакала, вновь спрятав своё лицо. Она дрожала от охвативших её рыданий, такая несчастная, безумная от своего горя, как единственный трепещущий лист, не упавший с ветки в позднюю осень. Девушка убивалась в своём несчастье перед ними, ничего непонимающими, напуганными, ещё не до конца пришедшими в себя, особенно после услышанного.
Не скрывая при этом своего удивления, Барбара, несмотря на боль в голове, сидела с открытым ртом. Никогда такого она ещё не видела, в целом для неё подобные проявления чувств было чуждым. Хоть никто и не знал этого…
В смятении Том отчасти признался себе, что Келли права, оттого он чувствовал себя раздавленным, ибо всё это было ужасно.
«Я не могу сказать слова против… Неужели… я действительно так ужасен?.. Она ведь… Она ведь, и правда, п-права..?»
– Ты избавился тогда от меня… – через ладони всхлипнула Келли. – Ты бросил все мои чистые, открытые чувства… Ради этого!
Внезапный крик напугал пленников. Со злобой глядя на Томаса, Келли указывала дрожащим пальцем на шокированную Барбару. Последняя в ужасе, смешанном с шоком, смотрела на палец, что тыкал в её сторону. Неужели это про неё – считала Барбара – как такое могло быть?
– Да! Ради ЭТОГО! – с мерзким отвращением прошипела девушка, уже глядя на его будущую жену. – Ты променял всё на пару дойных сисек побольше! – Келли медленно поднялась, подходя к перепуганной пленнице. – Ради мерзких ботоксных губ! Ради округлого зада, который она накачала, наверняка приседая на чужого дружка! – слащаво сказала она, качая головой в знак согласия своим словам, хотя на деле испытывала величайшее отвращение не только от своих слов, но и от девушки впереди себя в целом.
Не выдержав, Том накричал на неё:
– Как ты смеешь так говорить о моей женщине?! О моей будущей жене!
Он выглядел очень злым, то и дело сжимал кулаки, на лице ходили желваки. Томас покраснел, неотрывно глядя ей в глаза, не скрывая, как сильно его разозлили все эти слова. Это немного привело Келли в чувство, но она лишь улыбнулась ему.
– О да-а, ты всегда вёлся на всё красивое снаружи и безмозглое, мерзкое, гнилое внутри! – не обращая внимания на гнев мужчины, продолжала Келли. – Ты такой же, наверно, безмозглый, как и она! Идиоты сходятся друг с другом! Видят и чувствуют друг друга за чёртову версту! – с презрением, нескрываемым отвращением сказала она, кривя лицо. Ей было больно и неприятно, она не желала утаивать это, теперь они оба узнают это.
– А ты очень умная, а, Келли?! – С вызовом Том посмотрел на неё. Произошедшее охладило его, он был зол и хотел быстрее решить всё это. Их немедленно должна отпустить эта глупая девушка!
– Я? – переспросила Келли, состроив невинную мордашку. – Нет, не сильно, о чём ты знаешь, однако в людях я разбираюсь, в отличие от тебя. Более того, если мне что-то нужно, я могу быть очень даже сообразительной.
С каменным лицом она достала из кармана джинс телефон и показала его ему. Томас выразил собой лишь непонимание, одновременно будучи более чем сердитым.
– Это, – принялась объяснять девушка, обнимая Барбару и предоставляя ей возможность увидеть гаджет, – телефон твоей прекрасной будущей жёнушки. – Келли сладко выделила в своей речи слово «будущей» в блаженном предвкушении своей задумки. Она сама себе покивала головой.
Барбара неотрывно смотрела на свой телефон, явно о чём-то думая, а когда наверняка сошедшая с ума девушка позади неё начала говорить, стала переводить взгляд с телефона на глаза Тома и обратно.
– Что мы видим? Он красивый, дорогой. Белый, да! – спокойно, с насмешкой продолжала Келли. – Это та прекрасная вещь, которая покажет тебе, дорогой Томми, насколько ты эгоистичен и туп!
Всё это начинало казаться странным. Подкинув бровь, Томас внимательно посмотрел на Барбару, словно спрашивая: «Ты понимаешь хоть что-то? Что не так? Ты в чём-то замешана, что Келли сошла с ума?»
Сама же Келли, заставив себя взбодриться, высморкалась в свою руку, которую вытерла потом о розовенькое, коротенькое платьице Барбары. Последняя пропищала в отвращении.
– Келли, я не вижу того потрясающего смысла, на который ты намекаешь, – сказал мужчина, со вздохом немного расслабляясь на стуле, когда подруга вновь, как и до этого, села на высокий стул между ними.
– Конечно, это ещё раз доказывает то, что ты идиот тот ещё! – заявила она, высокомерно задрав голову. – Но не расстраивайся, милый! – пропела она уже с улыбкой. – Я тебе всё объясню, и ты хоть немного в этой жизни поумнеешь!
– Хорошо, Келли, – прошипел он со вздохом и вызовом, – объясни же мне всё. И, может, заодно ты объяснишь мне, зачем ты нас «прискотчила», так сказать, к стульям в своём доме? То, что я у тебя урод и козёл я понял, но это-то зачем ты сделала?
Никто не удивился, когда опьяневшая девушка захохотала в ответ.
– Дуралеи! – спустя пару секунд сказала она, всё ещё не остановив поток смеха.
Томасу казалось, что ещё злее он не был никогда. При этом он заметил, что у него дико болит шея, а ещё он беспокоился всё больше за Барбару – Келли явно к ней настроена, больше чем просто враждебно.
Когда девушка успокоилась, смогла, наконец, заговорить:
– Я привязала вас, чтобы вы, суслики, поняли, что вы – самые что ни на есть куски дерьма, которые, пусть и стоят друг друга, но я не дам вам жить в мире и согласии, как раз потому, что сейчас разъясню следующее, а именно: для чего этот телефон. А телефон нам нужен для того, чтобы раскрыть подлую натуру Барбары, в которой ты души не чаешь, Томми.
Явно довольная, девушка с улыбкой наблюдала за пленниками, которые всё равно до сих пор ни черта не понимали. Хотя её собственный энтузиазм ей был важнее, она явно считала, что вскоре всё окупится и её настроение будет прекраснее, словно всё обновится и перерастёт, как после зимы приходит весна.
Том начал задумываться, как вообще мог поддерживать с ней дружеские отношения, и довольно крепкие. Как он мог так проглядеться, куда смотрел, это ведь безумный человек. Хотя нет, нет-нет-нет!
«Но она не была такой!..»
Келли всегда была хорошей подругой, дорогой, надёжной, она не могла поступить так!..
Неужели Келли права и он действительно так глуп… Только ошибся совсем в другом.
– Келли… – Том со вздохом опустил голову. – Келли, милая, я виноват и, глядя на тебя, вижу, что от горя из-за меня ты просто немного сошла с ума… У тебя нервный срыв, пойми это, и да, я очень виноват перед тобой: я не был рядом, когда так был тебе необходим, не поинтересовался лишний раз, как ты и что у тебя, я был слишком занят собой и ничего не замечал вокруг, я признаю это. Келли, я хочу решить наши проблемы, я иду с тобой на перемирие, но оно возможно, только когда ты освободишь нас. – Том посмотрел на подругу, та глядела в ответ более чем серьёзно и понимающе, не было в её глазах плёнки безумия. – Освободи нас, Келли, и мы мирно всё обсудим, я постараюсь помочь тебе, ты же знаешь это. Ты же моя лучшая подруга!
Явно ему не следовало говорить последних слов, ибо её выражение лица при этих словах тут же изменилось: Келли вмиг обрела то самое раздражение, в глазах заорала обида.
– Нет, Том, – сказала она спокойно. – Я разоблачу вначале её, а затем тебя, и у нас будет много на это времени, очень много! Вы должны будете, видя, какие вы лживые и отвратные, терпеть друг друга, а я не стану помогать вам, ибо это ваш выбор, вы сами захотели быть друг с другом. И этот выбор я открою вам в полной красе.
Глава вторая
Будто вспомнив о чём-то, Келли показала восклицательный палец, поднялась со своего места и отошла за спину Тома. Вернувшись, она поставила между пленниками кофейный столик, на который до этого обрушился её гнев, сверху на столик положила телефон Барбары. Улыбнувшись обоим, девушка попросила прощения за беспорядок и принялась убирать осколки с пола.
– Никогда не понимала, как это в фильмах, когда кто-то собирает стекло, может порезаться! – сказала она, не переставая странно улыбаться, а потом объяснила своё вдруг поменявшееся настроение: – Вы извините, но если я настроена сломать чью-то жизнь, я считаю, что вокруг должно быть чисто. Я, конечно, так ещё не делала, но во мне столько энтузиазма из-за тебя! – Она лишь мимолётно взглянула на Томаса. – Так что да! Будем все страдать в чистоте и комфорте, чтобы было что испортить.
Мужчина вздохнул. Сейчас он не видел хоть какой-то смысл пытаться её понять или отговорить. Келли и так пошла на контакт, пусть скажет, что хочет, после этого – как он считал, как он понял – она явно отпустит их.
Безумица выкинула большие куски стекла и вернулась с небольшой щёточкой и совком, чтобы после всё вытереть на всякий случай тряпкой. Том ещё, как только не сомневался, пытался-таки переубедить подругу, вынуждая их освободить, но Келли пропускала его слова мимо ушей, упрямо делая вид, какая она хорошая хозяйка, словно перед ней не сидели двое пленных.
– Кто-нибудь хочет выпить чего, прежде чем его жизнь испортится? – воодушевлённо спросила она, хлопнув в ладоши.
– Я хочу в туалет, – тихо призналась Барбара.
– Ходи под себя, – понизив голос, без малейшей тени улыбки предложила Келли. – Как раз будешь соответствовать себе настоящей.
В раздражении Том не оставил и сейчас попытки переубедить Келли, однако та взорвалась:
– Нет, идиот! Нет, и ещё раз нет! – Она подошла к нему, не скрывая ярости. – Неужели ты не понимаешь, что сегодня никто не встанет со своего места?! – Келли звонко ударила его по лицу. – Ты никуда не уйдёшь! И она тоже! Мы все сегодня останемся здесь, пока не будет исполнено то, что я хочу сделать!
В тихой ярости он осмотрел её, но Келли не уступала, ей было более чем всё равно, что до его эмоций и чувств. Она, конечно, несколько пожалела, что ударила его, но потом заметила, что это довольно приятно – вознаградить пусть и малой, но болью за все свои страдания. К тому же ему самому, как она вспоминала в обиде, было плевать на её эмоции и чувства, так что нет, теперь она отыграется, каждый должен получить своё! Она была в этом убеждена.
Неожиданно для самой себя девушка выпала из реальности и смотрела сквозь мужчину, которого любила до безумия, что, наконец, дало о себе знать. Не сразу её лицо озарила улыбка, брови медленно поднялись, само её выражение говорило за себя: эврика! Такая смена настроения была поразительной для них, а ещё непонятной, пугающей: что же могла означать такая перемена в настроении?
Сидящая рядом Барбара дёрнулась от неожиданности, когда Келли бросилась в другую комнату. Она немного затряслась, боясь худшего, боясь неизвестности.
– Том, что нам делать? Она просто обезумела! – еле слышно, наклонившись к возлюбленному, сказала Барбара с беспокойством, пока из комнаты, куда убежала Келли, слышался непонятный шум.
– Я сам ничего не понимаю. – Том вздохнул и в очередной раз лишь попытался высвободиться от своих пут, но предусмотрительная Келли потратила очень много скотча, чтобы его руки и с места не сдвинулись, ведь скотч шёл от запястий к месту чуть выше локтя. О ногах и вовсе говорить нечего.
– Как твоя голова? – спросил он, беспокоясь за неё и её здоровье.
– Просто болит немного и всё. Нужно как-то выбираться, кто знает, что ей ещё взбредёт в голову, если уже не взбрело! – отчаянно прошептала она, вымученно глядя на него.
Томас уныло смотрел на неё в ответ. Как он мог допустить такое. Почему раньше не заметил ничего… И кого винить во всём этом? Он теперь здесь, и его девушка с ним же, с побитой головой до крови… Он всё ещё не понимал, как такое возможно, как такое вообще могло произойти с ним. И не из-за каких-то грабителей или, не допусти, убийц, а из-за Келли! Лучшей подруги! Чуть ли не родного человека!
В смятении он хотел попросить у любимой прощения, чувствую свою вину из-за произошедшего, но в комнату вошла Келли, так что оба умолкли, не отрывая от неё своего внимания. Что же должно было произойти? Что у неё в голове?
Подойдя к ним, девушка, улыбнувшись каждому, положила ещё один телефон на кофейный столик.
Никто всё ещё ничего не понимал. Напротив, они вошли в ещё больший тупик.
Видя это, Келли удобно села на своё место, поправила неопрятный хвост тёмных волос и сложила руки на коленях. Лицо её светилось гордостью, несмотря на размытую от слёз косметику.
– Пришло время рассеять непонимание, – не прекращая улыбаться, сказала она, не отрывая глаз от кофейного столика. – Как видите, это – телефоны, то, с помощью чего мы с вами можем общаться в наше расчудесное время! – величаво сказала она.
– Ну да, явно не кирпичи, Келли! – съязвил Том. Та пропустила это мимо ушей, не прекращая светиться непонятным энтузиазмом.
– Но ещё, – подчеркнула она, – это удивительное средство, где можно сохранить свои тайны.
Казалось, радости её нет предела. Она ещё больше гордилась сказанным, кивая головой в подтверждение своих слов.
– Намекаешь, что там есть то, что докажет, например, неверность Барбары? – смел предположить Том. – Зачем тогда ты притащила ещё и свой телефон?
То, что он сказал, напугало его лишь после того, когда прошло мгновение. Ведь он сказал, даже не задумавшись. В мысли прокралось едкое «А что, если?» Но он тут же отогнал эту мысль. Хотя неспокойное чувство появилось. Не могла же Келли что-то найти, ведь Барбара… Она ведь прекрасная, верная, любящая. Да, точно!
«Но…»
«А что, если..?»
– Глупый проныра! – Она заулыбалась ещё шире. – Ты почти прав, но не думаешь же ты, что я разоблачу только её!
Чувствуя, насколько глупа эта ситуация, Томас вздохнул. В груди неприятно потянуло, но он не верил. Нет. Такое невозможно, и подтверждение тому – поведение Келли. Она ведь сошла с ума, у неё нервный срыв, ей может видеться что угодно, вполне возможно, что она заперла их здесь по абсолютно глупой и абсурдной причине. Он был в этом уверен.
– Келли, ты сейчас выставляешь себя полной дурой! – почти мягко заметил он. – Первое: наверное, чтобы разоблачить меня, тебе нужен мой телефон, а не свой. Второе: наши отношения с Барбарой построены на доверии, изредка мы позволяем посидеть в телефонах друг друга. Третье: это всё сейчас очень тупо! Ты дала моей будущей жене по голове и привязала нас к стульям в своей гостиной, сколько раз я должен повторять тебе это, чтобы до тебя дошло?!
Келли быстро встала и убежала за шваброй, чтобы, когда вернётся, встать по правую сторону от Тома и начать избирать его ноги.
– Закрой! Свой! Рот! Я! Не давала! Команды! Говорить! – почти по слову кричала она, пока избивала его ноги. – Ты меня понял?! – рявкнула она что есть мочи, откидывая швабру в сторону в дикой злости.
Том пожалел и после этого небольшого «избиения» чуть трясся от боли с зажмуренными глазами. Барбара, до этого умоляющая её остановиться, сидела и плакала, зовя Тома, словно от этого ему должно стать легче.
Отдышавшись, он, широко раскрыв глаза, смотрел в одну точку перед собой. Такого он не ожидал от подруги. Неужели она так сильно злится, что может ударить его не только по лицу, как маленькая девочка при расставании по довольно глупой причине?
Преисполненная гнева пару минут назад, Келли села обратно на своё место, поправив свои тёмные каштановые волосы. Она, как и Том, дышала глубоко и часто, пережив этот всплеск эмоций. Сердце её колотилось в груди, её немного потряхивало, она хотела побыстрее прийти в себя, но не выдавать своей растерянности остальным.
– Итак, – хрипло начала она, – закройся! – с угрозой рявкнула Келли на Барбару, и девушка тут же замолкла, поджав губы и глядя на швабру в её руках – та подняла её с пола, – боясь, что в любой момент она может ударить и её. – Итак… Барбара!
Пленница подпрыгнула от испуга, услышав своё имя. Посмотрела на безумицу.
– Д-да? – еле слышно всхлипнула пленница.
– Как бы я ни ненавидела тебя сейчас, должна признать, что нужно начать, напротив, не с Тома, а с тебя, – кивая, сказала девушка.
– С… С меня? – В голосе её слышалась небольшая паника. – Почему? Как? Что ты хочешь сделать?! – Она часто задышала, паникуя с каждой секундой всё больше. Происходящее было совсем непонятным для неё, она считала, что в любом случае ей грозит опасность.
– О-о-о… – протянула в неком умилении Келли, наклоняясь к ней поближе и протягивая руку, чтобы погладить по щеке. – Успокойся, дорогая, я всего лишь хочу показать тебе, что человек, сидящий рядом с тобой, тоже ничтожен. Но не ради тебя, а ради самого Тома. Ибо после этого, когда мы перейдём к тебе, будет происходить та ещё потеха! – При этих словах глаза её источали нежность и спокойствие. – Потеха мне на радость! – поспешно дополнила она.
Слова эти её явно рассмешили. Она села поудобней.
– И да! Не злите меня по лишнему поводу, это будет очень неприлично. – Прикрыв глаза, Келли улыбалась, пленников же пугала швабра в её руках, и хоть Том уже получил, вещь эта пугала больше девушку.
– Так… – неуверенно начал Том, – ты меня хочешь… разоблачить?
К его удивлению, Келли с энтузиазмом и в приподнятом настроении не стала долго тянуть, задавая вопрос его будущей жене, при этом проигнорировав его самого:
– Барбара, детка, ты у нас очень любишь Тома?
