скачать книгу бесплатно
Но она так мудра и нежна,
Будто завтра в иной мир уходит!
Плед накину на плечи я ей
И таблетку подам от подагры.
Для меня её нету милей,
Она – лучшая в мире Виагра!
Назову её «козочкой» я,
Назову её «рыбкой», «пеструшкой».
Вам признаюсь: таких у меня
Целых восемь прекрасных старушек!»
Я закончил чтение второй своей поэтической вещички и посмотрел на Альфреда Соломоновича. Его некогда розовощекое лицо стало бледным, как у мертвеца, и было усеяно крупными каплями пота. В какой-то момент мне даже показалось, что он начал задыхаться, но я на это не обратил внимания, и со свойственным только мне энтузиазмом начал чтение своего третьего произведения:
Не жалею, не зову, не плачу
Не жалею, не зову, не плачу,
Всё пройдет, как юности года,
Я уже не буду прежним мачо,
Хотя им я не был никогда.
Ты теперь не так уж будешь сниться,
Женщина – мечты моей предел.
Стал я забывать слова и лица,
Видно очень сильно постарел.
Я о дамах думаю всё реже,
И подчас не думаю совсем.
По ночам хондроз мне спину режет,
Я тогда ищу лечебный крем…»
Молчать! Заткнись! – неожиданно перебил меня своим диким криком Альфред Соломонович. – Это убожество! Как ты мог? Как ты мог? Это же Есенин!
Да это не Есенин, Альфред Соломонович, это я! – опешил я от его неадекватности поведения. – Вы, пожалуйста, дослушайте до конца мою третью вещь!
Вон! Вот отсюда со своими похабными вещами! Я вас больше не хочу видеть, такие, как вы – бич нашей литературы! – не унимался он.
Из редакции я выходил, неся в душе два чувства – негодования и унижения, реально осознавая, что таланту у нас пробиться сложно, а подчас и совсем невозможно.
Знакомство с новым напарником
Явившись на работу, как обычно с опозданием, и получив от Саныча по полной, я спросил:
А кто со мной будет работать вместо моего покалеченного напарника?
Пойдем на КПП и я познакомлю тебя с твоим новым напарником, – сказал Саныч и открыл дверь на КПП.
Войдя вслед за Санычем на КПП, я увидел сидящего на стуле высокого худощавого мужчину лет за шестьдесят, сильно смахивающего на известного литературного персонажа – Дон Кихота. А его длинный острый нос и залысина на седой голове добавляли к его портрету определенную комичность.
При виде меня и Саныча старик не спеша встал со стула, протянул мне руку и представился:
Никодим Афанасьевич Прибрёхин, это самое!
Федор Львович Пугайло, эт самое! – представился ему я, тоже почему-то добавив «эт самое».
Мы крепко пожали друг другу руки.
Ну вот вы и познакомились, а теперь пора и приступать к работе! – дал команду Саныч.
А как мы сможем, Саныч, работать, если я не знаю – кто из нас старший смены?! – недоуменно развел руками я.
Ну, конечно, теперь старшим смены будешь, Пугайло, ты. Ну, как я могу старшим смены назначить Никодима Афанасьевича, если он на нашем объекте ничего не знает.
«Всё возвращается на круги своя», – подумал я и расплылся в довольной улыбке.
Неприятный разговор
Наступил вечер моего первого дежурства с новым напарником Прибрёхиным, когда на огромной опустевшей территории депо остались только он, я и стая деповских дворняжек.
Мы сидели на КПП и не торопясь пили чаёк.
А какие тебе, Федя, эт самое, женщины больше нравятся – блондинки или брюнетки? – неожиданно спросил Прибрёхин.
А тебя что, Афанасьевич, в твоём возрасте еще женщины интересуют?
Да разве, Федя, это возраст, эт самое, всего то шестьдесят три годка?!
Ну, да, Афанасьевич, твой возраст – это возраст расцвета охранника!
Тут я погорячился! А если выбирать между блондинками и брюнетками, то я выбираю женщин постарше.
А чем же тебя так, Федя, эт самое, бальзаковский возраст привлекает? – не унимался Прибрёхин.
Мудростью жизненной, – ответил я и закурил.
А у вас здесь что на КПП курить, эт самое, разрешается? – долбал меня вопросами новый напарник.
Разрешается, пока Саныч не видит.
Если ты, Федя, не бросишь курить, то скоро тебе и женщины, эт самое, не нужны будут.
Прибрёхин тронул наболевшее и разволновавшись я сразу же закурил вторую сигарету.
Заметив это, нудный старик продолжил:
Да, с таким количеством поглощаемого никотина ты, эт самое, и годика, как мужик не протянешь.
От последних слов глупого Прибрёхина я поперхнулся дымом и сильно закашлялся.
О-о-о, да у тебя уже и с лёгкими, эт самое, проблемы! – прокомментировал злой старик.
А ты можешь, Прибрёхин, помолчать?! Что ты раскудахтался на ночь глядя?! Надевай свой бушлат и айда на обход территории!
Прибрёхин обиженно засопел и стал медленно-медленно одеваться. Одевшись раньше его, я стоял и ждал.
Ты скоро, самец, оденешься? – съехидничал я, – или ты темноты боишься?
Да не то, что темноты, Федя, а боюсь я разной нечисти, эт самое!
Какой еще нечисти? – удивился я.
Разной, Федя, эт самое: вампиров, бесов, вурдалаков, призраков…
Перестань пороть чушь собачью! Никакой здесь нечисти не было и никогда не будет, она меня боится!
Смелый ты, Федя, как я посмотрю, эт самое. Видимо ты еще ни разу не попадал ни в какие переделки. Ни зря говорится «молодо-зелено».
Чтобы не слушать дальнейшую глупость больного воображения моего придурка-напарника, я вышел с КПП. Через пару минут и этот психопат присоединился ко мне, и мы выдвинулись на обход территории.
Мои размышления
Каждой женщине обязательно подавай брутального, высокого и богатого. А где их брутальных в таком количестве наберёшься? Ну, если только в сборной России по футболу пару десятков таких самцов наскребём.
Но вы посмотрите, бабоньки, что они творят эти брутальные, высокие и богатые. Они в свободное от футбола время ведут разгульную жизнь, изменяют своим жёнам направо и налево, пьют шампанское с женщинами лёгкого поведение, а затем нанимают дорогих адвокатов и судятся со своими благоверными.
А ещё они без ножа убивают своих фанатов, которые ждут и не дождутся от них побед. А эти брутальные глыбы играют не в футбол, а в «поддавки».
А ещё, ещё… В них напрочь отсутствует интеллект и харизма.
Послушайте, как они говорят. Они мычат. А некоторые из них блеют.
Спроси у такого о жизни и он, в лучшем случае, на тебя глаза вылупит, а в худшем – пошлёт.
А вот со мной можно «поприкалываться». Или с меня можно «приколоться». Выбирай на вкус.
Да, с меня всё наше депо «прикалывается». При виде меня наши слесаря забывают за ремонт вагонов и гогочут, как жеребцы стоялые.
Начальник депо даже приказ издал «Охраннику Ф. Пугайло запрещено входить в цеха депо в рабочее время, во избежание травматизма на производстве».
А как со мной бывает весело женщинам! Ни один брутальный футболист не подарит женщине такого смеха в постели, как я.
Да, после проведённой ночи со мной у женщин по три дня болит живот от смеха.
Правда многие дамы меня после этого обходят десятой дорогой… Но это уже другая история.
Глупы те женщины, которым нужен брутальный, высокий и богатый. Жизнь одна и не стоит её тратить на «обы чего». А просто порадуйте себя мной.
Офицер.
Офицер – это мой коллега по работе. До встречи с Санычем Офицер сильно пил. Своими психологическими лекциями Саныч закодировал его и теперь он уже три года, как не пьёт, и только усиленно "качается". А вот любовь к книге и культуру речи Саныч так
ему и не смог привить. Но офицер благодарен Санычу уже за то, что тот помог ему бросить пить.
Офицеру тридцать три года – возраст Христа, но выглядит эта "накаченная" глыба на все сорок. Ещё бы, столько лет пить!
Все газеты и журналы, которые попадаются Офицеру в руки он разрисовывает шариковой ручкой – за что частенько получает от Саныча. А ещё он не любит убирать на КПП – за что тоже получает от того же Саныча.
У меня с Офицером, как говорят политики, сложились ровные, дружеские отношения, хотя к его психике подход найти очень сложно. Офицер по контракту воевал в первой чеченской, был контужен, долгое время пил и всю свою сознательную жизнь работал в различных частных охранах.
Я – не плейбой
Я – не плейбой и это очень грустно.
Прошу прощенья я у милых дам.
Растёт вокруг «малина» и «капуста»,
Да только мне она не "по зубам."
Однажды в Интернете на сайте "Знакомств" я познакомился с одной семейной парой – естественно не для совместного прочтения Толстого и Булгакова, а для более реального времяпровождения. Ей было сорок лет, ему – сорок пять, а мне на ту злосчастную ночь стукнуло двадцать три. Наивный и окрылённый счастьем секса на халяву, я со всех ног бросился на свидание с неизвестностью.
Нет, первая часть той романтической встречи прошла отлично: лёгкое вино, интригующий разговор, свечи и бутерброды. Правда, видимо от волнения, один из бутербродов я уронил на пол. Но всё подпортила вторая часть нашего свидания.
Наталья (её звали Натальей) переоделась в школьную форму, а Володя одел на себя костюм и галстук, и стал входить в роль школьного учителя. И всё бы было ничего, но при росте метр пятьдесят три сантиметра вес Натальи составлял никак не меньше ста килограммов. Такую школьницу, похожую на огромный воздушный шар, с огромным бантом на голове, в белом фартуке и в белых гольфах, и в голодный год не захочешь. А тут ещё тебя на неё её муж толкает в спину.
Моему стыду, от случившейся со мной импотенции, не было предела. А семейная пара ещё немного потратив время на то, чтобы вернуть меня в надлежащую форму, затем совсем потеряла ко мне интерес и занялась таким сексом, рядом с которым "камасутра" сгорит от стыда.
Сидя в кресле и низко понурив голову я испытывал такой комплекс собственной неполноценности, в то время, как Володя и Наталья хлюпая, хрюкая, стоная и мурлыкая, улетали от счастья на "небеса."
Когда я утром шёл с "романтического" свидания домой, из – под моих ног уходила земля и мне казалось, что весь город знает о том, как я сильно опорфунился этой ночью.
Месяца три я ни то, чтобы не мог заниматься сексом ни с кем, я даже не мог о нём думать.
