скачать книгу бесплатно
Неожиданно на площадь въехал свадебный кортеж – огромная черная сверкающая карета, запряженная тройкой белых лошадей, на козлах восседал кучер во фраке, цилиндре и белых перчатках. Сопровождающая кортеж небольшая толпа выглядела не менее помпезно. Мы, естественно, припарковались на свободном от машин месте, встретить которое в центре обычно проблема, и, раскрыв рты, любовались великолепной процессией. Зашли, кстати, и в магазин сыров – разнообразие их номенклатуры и фасовок, размером от двухсотлитровой бочки до четверти спичечного коробка, не поддавалось описанию.
По возвращению к автомобилю нас, однако, ждал низкорослый, но устрашающего вида полисмен со «шмайсером» до пола. Догадаться, о чем он нам выговаривает, было нетрудно и без толмача. Напуганный рассказами о баснословных штрафах и несговорчивости местной полиции, я покорно ждал наказания, пытаясь слабо оправдываться: "Загляделся на красивую свадьбу, запрещающих знаков не заметил – простите! Восхищен вашим городом! Сам из России, никогда такого не видел".
Ответ полицейского был понятен без перевода: "О!.. Рашен. Ноу проблемс – бай". Не совсем понятным осталось, прощен ли я из уважения к России или, напротив, из соображения "что с него, дикаря, взять?" Этим вопросом я еще не раз озадачивался во время путешествия.
Брюсселцы, полет над Антверпеном
Брюссель – многоликий город. При переезде из одного района в другой мне иногда даже казалось, что мы попадаем в разные города, и каждый из них своеобразен. Солнце уже касалось горизонта, когда мы стали выбраться из центра города на поиск ночлега. И тут стартер моего автомобиля вдруг замолчал: аккумулятор вышел из строя или еще хуже? Что делать? Автосервис своими силами я вряд ли найду, а просить помощи у водителей помешает языковый барьер.
Пока в замешательстве я брел по улице, мое внимание привлекла музыка и громкие голоса из ярко освещенного крохотного бара. Решился и зашел внутрь. Не знаю, откуда у меня в памяти всплыли эти слова, но, собравшись с духом, я крикнул: "Attention, listens to me, please! My car badly. Help me, please!"[2 - Внимание, послушайте меня, пожалуйста! Моей машине плохо. Помогите мне, пожалуйста. (англ.)]
Конечно же, нашлась добрая душа, которая вступила со мной в туманный диалог из смеси языков и жестов:
– Какая у тебя машина?
– БМВ.
– Станция БМВ уже закрыта до утра. Давай пить пиво.
– Спасибо, я не могу, я не один, я с женой, спать надо.
– Нет проблем, спите здесь, кровать найдется. Несу пиво?
– Пожалуйста, позвони в полицию. Я очень плохо знаю язык, – уговаривал я.
Он позвонил. Прибывший полицейский, прежде всего, достал из багажника маленький аккумулятор, с помощью которого двигатель моей машины сразу запустился, затем, сев за руль своего авто, включил сирену и коротко бросил: "Follow to me". Я понял – "За мной!"
Ехали мы долго и стремительно. Я все время боялся потерять его, но спасала полицейская мигалка. Приехали на маленькую сервисную станцию – два подъемника и небольшой магазин, где мне продали новый аккумулятор. Я долго благодарил своего спасителя и попросил его уж заодно показать нам ближайший недорогой отель. Новая, на сей раз короткая, гонка с преследованием, в конце которой он ткнул пальцем в сторону надписи «Hotel», а на мою попытку достать бумажник произнес: "No, no. Good night!"[3 - Нет, нет. Спокойной ночи! (англ.)].
Думаете, хочу сказать, что в Брюсселе полицейские хорошие, а у нас плохие? Ничуть. И среди наших встречались нормальные, а в Брюсселе он, может, такой вообще один. Но мне повезло – он мне попался.
Отдохнув и вкусно позавтракав, мы продолжили наш вояж в Париж. Теплым осенним утром солнце весело подсвечивало желтизну листьев и зелень идеально стриженых газонов вдоль шоссе. Мы поднимались по сложной транспортной развязке все выше и выше, а под нами виднелись несколько этажей бегущих в разные стороны шоссе, под которыми, в свою очередь, от горизонта до горизонта раскинулся огромный город. И мы бесшумно полетели над ним, надпись «Antwerpen», казалось, промелькнула сквозь меня. От того ли, что напряжение и суета предшествующих дней отступили, что я привык к автомобилю, что погода, ландшафт и архитектура города были прекрасны, моя душа затрепетала от восторга, гордости и самоуважения, чтобы не сказать – самодовольства. Я вспомнил все, что знал об Антверпене: возраст более тысячи трехсот лет, самый большой порт, мать Европы и всех ее финансов, жители его, фламандцы – создатели известных всему миру композиторской школы и школы живописи.
Даже и предположить не мог, что увижу его, да еще в таком ракурсе. Сознание того, что я нахожусь в самом сердце Европы (а впереди еще Париж!), вызывало слезы умиления, а планка самооценки неприлично зашкаливала. Я даже стал снисходительно посматривать на жену, хотя, надо отдать должное, ее заслуга в том "полете над Антверпеном, который мне и поныне еще снится, была никак не меньше моей.
Километров за сто до Парижа нас удивило непривычное скопление автомобилей и шлагбаумы на каждой полосе движения. Оказалось, платная дорога. Спросить, как нам действовать, было не у кого. Остановились в сторонке понаблюдать, что делают другие водители? Они нажимали какую-то кнопку, шлагбаум открывался – и поехали. Я не понял, но, увидев, что справа большие автобусы проезжают свободно, нырнул за ними. Перед вожделенным знаком «Paris» опять шлагбаум и полисмен во французской форме с вопросом "Ticket?"[4 - Билет (англ.)]. Я дал два доллара, которые его и удовлетворили.
Чем ближе к Парижу, тем больше машин и тем шире дорога. И вот уже по пяти, шести, затем сбился со счета, полосам огромная масса автомобилей вливается в город. Заходящее солнце светит ниже козырька ветровогостекла, прямо в глаза, и толком я ничего не вижу. Нервы мои взвинчены, многие автомобили уже сворачивают по нужным им съездам направо в город. А куда нам? Вот появились указатели "Lyon – avant"[5 - Лион – прямо (фр.).]. Не проскочим ли мы Париж? И, приняв решение, съезжаем в город.
Париж
Первый же отель сразил ценой – семьсот долларов за ночь – Париж! Отправляемся ночевать в пригород, чтобы утром вернуться. Надо сказать, что на автомагистралях Европы шоссе встречного направления редко проходит рядом, отделенное газоном, зачастую его не видно вообще: с большим трудом развернувшись обратно, мы начали движение от Парижа.
Подъехали к месту, где между встречными шоссе был перекинут огромный переходной комплекс (мост, тоннель, переход – не подходит), включавший в себя ряд магазинов, кафе и мини-отелей. Народ гулял там, как по ночному бульвару, бездомные спокойно спали прямо под ногами. И мы нашли здесь приличный ночлег с чистой постелью и прочими удобствами за умеренную плату, а утром вернулись в Париж.
Въехать в центр любого города легко – туда идет основной поток, выехать сложно. Факт общеизвестный. И мы смело двинулись вперед, хотя во время движения я мало что видел, кроме впереди идущей машины, разве что отдельные яркие моменты. Наконец представилась возможность припарковаться.
– О господи, – осмотревшись, сказал я. – Да это же Лувр! Вот малая триумфальная арка перед нами! А на горизонте Эйфелева башня!
Мы стояли завороженные, боясь закрыть глаза. Казалось, откроешь их, и все исчезнет. Но нет, и Дом инвалидов, и мост Александра III с золочеными фигурами, и дома на том берегу Сены со знаменитыми мансардами, и большая арка в начале Елисейских Полей оставались на месте.
Париж существовал вокруг нас, а мы внутри его. В действительности город выглядел прекраснее, чем на известных нам репродукциях, изображающих центр "города мира". Растерявшись, я предложил:
– Давай зайдем в Лувр?
– Да ты что, откуда у нас столько времени, – возразила жена.
– Тогда на метро. О! На метро проедем несколько станций, выйдем, осмотримся и далее, – осенила меня новая идея, не поддержанная супругой из страха заблудиться.
– Лучше пойдем, погуляем по Елисейским полям, – предложила она.
В центре аллеи, посыпанной ярко желтым песком, под малой аркой звучал аккордеон: "La Paris… траля-ля. – ля…траля…La Paris". На белом пьедестале гибкий клоун-мим в черном трико, с намазанным белилами лицом и ярко подчеркнутыми губами, завораживающе грациозно танцевал под эту музыку, приветствуя жестами окружившую его толпу. В красочной картонной коробке перед ним лежали купюры и монеты, наверное, всех стран мира, – мы тоже положили. Устав от ходьбы, пересекли на машине мост Александра и поехали все равно куда, глазеть по сторонам, останавливаясь в привлекательных местах. Один раз даже потеряли машину в лабиринтах улиц, после этого, стали записывать приметы – названия магазинов, банков, или еще запоминающееся что-то.
Случайно оказались в тоннеле, где разбилась принцесса Диана. Попав на остров Сите не сумели подъехать близко к Нотр-Дам де Пари и, необъяснимым образом выбравшись оттуда, остановились на Марсовом поле. Громада Эйфелевой башни возвышалась над ним. Выяснился удивительный факт, что под башней автомобили не ездят, хотя в большинстве видеороликов широкое шоссе проходит именно под ней. Фокус прост – башня стоит на низком берегу Сены, а на противоположном, высоком, ровная стрела дороги нацелена точно в центр между опорами, так что, приподняв чуть-чуть объектив камеры, можно создать такую иллюзию.
С верхней смотровой площадки Эйфелевой башни город показался нам белоснежным, хотя внизу здания были обычного светло-серого цвета. Из-за яркого солнца, наверное? На фоне этих равновысоких белоснежных строений, разбежавшихся до самого горизонта, резко выделялось темная группа известных небоскребов. И весь этот пейзаж "Парижа с высоты птичьего полета" прорезала голубым извилистым потоком Сена, с белыми теплоходами на волнах и мостами над ними.
Перевалило за полдень. Пора выезжать из Парижа, Франции, и вообще Европы, через пять стран путь домой – в Россию. Выезд из Парижа оказался для меня неожиданно непростым, хотя один француз и подарил мне карту города, карандашом нарисовав на ней наш маршрут. Карта эта (увы!) помогла мне мало.
Несколько раз по дороге я радостно обращался к итальянцам, принимая их за армян, и все они указывали пальцами в разные стороны. Пытался с тем же успехом обращаться и к другим прохожим. Не раз, покружив по улицам, я возвращался в исходную точку. Наконец обратился к импозантному мужчине с двумя дамами, в отчаянии повторяя ему: "I want go to Germany. Ich m?chte nach Deutschland"[6 - Я хочу двигаться в Германию (англ., нем.).]. Незнакомец озадачил меня вопросом "See you green dog at picture?"[7 - Вы видите зеленую собаку на картине? (англ.)], а после добавил: «Go rite. Further to the right"[8 - Двигайтесь направо (англ.).].
Причем тут собака, какая картина? – думал я. Но оказалось все просто: повернув направо за рекламный щит, на котором была нарисована зеленая собака, я увидел желанный указатель "Reims, Saarbr?cken – прямо". Германия вперед!
В темноте мы добрались до Реймса, великолепие которого смогли оценить только утром. Подобного сочетания красоты и уюта я, пожалуй, нигде еще не видел. И немудрено – все французские короли до девятнадцатого века короновались в этом городе, он много веков был центром духовной власти и резиденцией епископа, а знаменитый кафедральный собор Реймса является прообразом Нотр-Дам де Пари. Хотя нам следовало спешить (виза кончалась, да и деньги тоже), мы не могли отказать себе в удовольствии побродить по этому городу-музею и полюбоваться его прекрасной архитектурой.
Реймс, кроме того, является мировым центром производства шампанского. Чтобы у любителей этого напитка не случилось инфаркта, не стану описывать местные магазины шампанских вин, где вино разрешается дегустировать до упаду при одном условии – уходя, купить хотя бы одну бутылку. Мы купили несколько бутылок шампанского и коньяка.
* * *
Германию проехали без приключений, а с приближением чешской границы (тогда был конец зоны Шенгена) заволновались, вспомнив наш горький украинский опыт. И вот шлагбаум с надписью «Halt». Крупный пограничник в неприятной для меня немецкой форме приблизился к нам. Я вспотел от напряжения, но услышал только: "Guten Tag" и "Pass"[9 - Здравствуйте, паспорт (нем.).].
Когда же по собственной инициативе попытался показать ему документы на автомобиль, мужчина махнул рукой и, щелкнув отметки в паспортах, добавил: "Auf Wiedersehen, viel Gl?ck"[10 - До свидания, удачи! (нем.)]. Но впереди нас ждали еще семь пропускных пунктов. Как и предполагалось, на них все пошло по нисходящей. Вернее, по восходящей, в смысле хамского отношения.
Братья славяне рядом
Уже чехи нас встретили более основательно – вчетвером. Двое изучали документы, двое проверяли все, что в машине. В результате оказалось, что надо еще раз купить наклейки экологической и транспортной пошлин, так как я неправильно их приклеил. Кроме того, немцы (ну надо же) неправильно заполнили какую-то графу в акте купли автомобиля. К счастью, один из проверявших багажник с радостным возгласом " О Франсе!?" уже достал оттуда коньяк.
Державший в руках документы дружелюбно улыбнулся и спросил: "Мий подарунок?". "Ну да", – ответил я. После этого он пояснил, что раньше нельзя было так заполнять акт, но по новой инструкции можно. Все четверо дружно произнесли – «насхлэдано», сделав нам ручкой. Внимательно изучив карту, мы решили ночевать в Пльзени: завтрашнего светлого времени нам должно было хватить, чтобы пересечь Чехию, а может быть и границу.
Мы знали, что в Чехии много городков с прекрасными замками и парками, подобными французским, но после городов Западной Европы Пльзень не слишком нас восхитила. Готические постройки в ней наличествовали, все улицы, без единого дерева, как в Праге, были ухожены и аккуратно вымощены булыжником, с балконов свисали цветы. Но! Пятиэтажный блочный микрорайон, троллейбус из родного Энгельса, заправка с красной колонкой и большой металлической кнопкой на боку, воспринимались нами уже как ложка дегтя в бочке с медом. Многие чехи еще прилично говорили по-русски в память о почившем социалистическом лагере.
Наш расчет засветло пересечь границу Чехии со Словакией не оправдался. После Праги дорога пошла хуже, тем более – в горах, где населенных пунктов было немного, да и те не всегда указывались на карте. Ни попутных, ни встречных машин, мы ехали в полной темноте по горной дороге, подозревая, что заблудились, и начиная паниковать. Вдруг на наше счастье – встречные фары. Я выбежал на дорогу и остановил, к своему удивлению, «Москвич-412». Дедушка, сидевший за рулем, по-русски, однако, не говорил, и мы кое-как поняли, где пограничный переход. Так что вожделенный шлагбаум возник из лесной тьмы, как призрак, когда от усталости и нервотрепки мы уже валились с ног.
Чешский и словацкий посты находились рядом. По старой памяти, они дружно и эффективно «работали» вместе, но уже каждый в пользу своего молодого государства. В отсутствие других машин у поста начался такой прессинг, что волосы у нас встали дыбом.
– Мужчина, ваше водительское удостоверение не соответствует международному образцу, – задумчиво, произносит один.
– Но я же не сам его нарисовал, – возразил я.
– Ладно, с этим потом разберемся, а машину как купили?
– Не понял, в связи с чем такой вопрос?
– Документы у вас не в порядке, – улыбаясь, пояснил другой.
– Выйдите из машины оба, пожалуйста. Что перевозите можно посмотреть? – вступает в разговор третий. – На комплект резины чек есть?
– Мне немец ее подарил, – отвечаю я, – разве не видно, что она не новая?
– Не важно, хотя вопрос спорный. Без чека конфискуется.
– Мадам, в коробочке новое ювелирное изделие? – тем временем терзал таможенник супругу.
– Да, вчера в Потсдаме приобрела, на память о Германии.
– На память это приятно, а чек можете предъявить?
– Возможно, сейчас посмотрю, – отвечает она, роясь в сумочке.
– Другие покупки есть? На каждую вещь необходимы кассовые чеки – иначе конфискуется. Сережки в ушах и кольцо на пальце новые?
– Да вы что, я их всю жизнь ношу, – со слезами в голосе, отвечает жена.
– Успокойтесь, что вы так реагируете оба? Сейчас разберемся. Импортное спиртное, кстати, не разрешено к провозу на территорию Словацкой Республики, – добавляет, обращаясь ко мне.
– Вот молодцы, – говорю. – Контрабандистов поймали? С ума сойти! Еще не видел такого беспредела!
– Гражданин, ведите себя прилично. Ситуация сложная, ждите начальство до утра. Мы не можем взять на себя ответственность, пропустив вас через границу.
Каков спектакль? А?! Имея оружие, я бы их убил, но оружие как раз было у каждого второго из них. В итоге, у нас отобрали все спиртное и триста долларов, после чего милостиво отпустили. От бешенства и безысходности дрожащими руками я с трудом удерживал руль. На этом можно и завершить рассказ о прибытии на славную словацкую землю, но добавлю последний штрих.
В первом же отеле, где валясь от усталости и голода, мы собрались отдохнуть, услуги предоставлялись исключительно за словацкие кроны. И только по секрету, из большого уважения к нам, администратор познакомила нас с барменом Влацеком, который согласился поменять немецкие марки на кроны, по какому курсу, неизвестно, а также выдал нам по бутерброду и налил кофе из личного термоса.
На другой стороне Словакии отбирать у нас было уже нечего, и любезный офицер, проверявший нас, открытым текстом предложил: "На сопредельной территории обычно большие очереди. Чтобы вам не мучиться ночью, я за сто долларов быстро оформлю". (Почему-то кроны здесь не котировались.)
* * *
Действительно, уже около четырнадцати часов следующего дня шустрая и лучезарная девушка приветствовала нас на украинской территории, подсказав на очень хорошем русском, куда поставить машину. Время от времени кордон пересекали автомобили. И со словацкой, и с украинской стороны. На нашей площадке таких, как мы, становилось все больше, но работники пропускного пункта в форменной одежде ходили мимо с озабоченным видом, не отвечая ни на какие вопросы водителей.
Через несколько часов ожидания в очереди возникли проблемы: недоставало торговой точки с водой и едой, начинали плакать дети. Главной же проблемой оказался туалет: с этой стороны границы его не было, с той был. За пять долларов можно было пересекать границу без отметки в паспорте любое число раз.
Туристы с детьми совершили паломничество в священную будку пограничников, умоляя пропустить за взятку. Их успокоили: "Ничего не надо, потерпите, сейчас поедете". Через час примерно, машины с детьми пропустили, а остальные продолжили стоять. За время долгого ожидания мы перезнакомились, образовалась даже группа из десятка машин, в которой всем, по крайней мере, до Тернополя, было по пути.
Один из этой группы, оказавшийся бывалым «гонщиком» серьезного «мерседеса» и проходивший эту «кухню» не раз, объяснил: "Нас специально промаринуют до полной темноты, а затем, с интервалом минут двадцать, будут выпускать, чтобы бандитам удобнее было нас встречать. Держимся вместе. Как только пересечете КПП, останавливайтесь и ждите остальных. Сразу за мостом мы въезжаем в Ужгород, на его окраине я знаю хорошо охраняемую гостиницу с автостоянкой. Не отставая, всей группой следуйте за мной.
На ужгородской стоянке, обнесенной высоким бетонным забором с колючей проволокой, каждому из нас выдали именную квитанцию на автомобиль. Со стоянки же, через черный ход, можно было пройти в гостиницу. Договорились в семь утра собраться в холле, где наш бывалый предводитель продолжил инструктаж: "Мужики, самое страшное проехать Закарпатье. Кто хочет, поезжайте со мной. По лесным дорогам, не обозначенным на карте, минуя крупные населенные пункты, я проведу вас до Тернополя, а там уж каждый за себя". Мы поехали с ним. Двигались плотной колонной, превышая скорость в населенных пунктах. Никто нас не тронул, лишь в одном селе на посту ДАИ вдруг встретили натянутыми поперек дороги шипами. Веселый капитан с жезлом приветствовал нас:
– Здоровенькi були, хлопцi. Чому ж такий швидкий рух?
– Та бандитiв злякались, – сказал я.
– Показились? Де цi бандитi? Тут я найголовнiший бандит.
– Ти диви, – продолжил он. – Ну заходьте до мо?? хати, як кажуть.
В помещении, просмотрев наши документы, обратился ко мне:
– А ти що, укра?нську мову розумi?ш?
– Трохи.
– Тутешнiй?
– Та нi, з Ростову.
– Так, диви Петро, – обратился он к своему напарнику. – Менi треба ?хать, з усiх по четвертаку, а с того, що укра?нську мову розумi? – п,ятерик.
Далее, по всей Украине проехали без происшествий.
Отдохнули еще несколько дней у друзей в Донецке. До дома оставались какие-нибудь четыре часа езды – рукой подать. Но не тут-то было: за десяток километров до границы, на обыкновенном посту ДАИ, нас остановил старший сержант и начал измываться по полной программе.
– У нас что, уже пограничный переход? – поинтересовался я.
– Нет, но скоро, поэтому я обязан быть особо бдительным.
– Меня уже столько раз проверяли, что сил нет.
– Скажите, а сколько дней вы были на Украине? – словно не слыша меня, продолжил он.
– Разве в паспорте отметка не стоит?
– В том-то и дело, что на Украине вы были более десяти дней, тогда как имеете право находиться в транзитной стране только пять.
– Украина для меня не транзитная страна. Я гражданин России, а у нас безвизовый режим.
– Да? Но вы едете из Германии. Сейчас будем разбираться.
– Если в смысле материальном, то такие как ты отобрали уже все, что только возможно.
– Нет, я в смысле соблюдения закона.
– Тогда разбираться должны пограничники, я думаю, а не ДАИ? Позвони, куда считаешь нужным, – добавил я.
– Не надо меня учить, поставьте машину в сторонку, последовал строгий ответ.
В «сторонке» мы простояли несколько часов. На наше счастье подъехал майор, начальник бдительного сержанта, которому жена и отправилась объяснять нашу ситуацию. Майор демонстративно громко приказал: "Извинись и отпусти людей". Сержант отдал документы и раздраженно буркнул одно слово: "Паняйте!"
Костеря Украину, мы уже надеялись, что наши мучения позади: "Один переход – и Россия!" Ага, щас! Как ни странно, украинцы отпустили нас довольно быстро. И вот я уже в российском пропускном пункте, за белой чертой, не далее ста метров, хорошо видна надпись "РОССИЯ, Ростовская область, г. Новошахтинск" Дружелюбно настроенный пограничник лет тридцати с интересом расспрашивал меня о моем автомобиле БМВ. Интересовался, за сколько купил, какой двигатель, какой пробег, как себя вела машина в пути, какова максимальная скорость и сколько бензина расходует. Пограничник поздравил меня с удачной покупкой и признался, что сам давно собирается поехать в Германию за машиной – да вот, никак не соберется.