скачать книгу бесплатно
– Ты из двадцать первого века что ли? Ладно хорошо… Ты знаешь, что такое игры с погружением… Нет… ладно… а! Ты пилот, правильно? Когда ты учился летать, то у тебя были тренажеры, в которых все как по-настоящему? Ты видишь все как в реальности, слышишь звуки, чувствуешь скорость, тепло и холод. Но при этом в реальности сидишь на стуле в классе?
–Да,– недоверчиво промолвил Леонид,– ты говоришь про нейро-тренажеры. Они симулируют ощущения реального полета и передают их непосредственно в нервную систему. Зрительные образы сразу в лобные доли мозга, часть сенсорики через нервные окончания. Осталось, кажется несколько рецепторов, которые не удалось сымитировать на нервном уровне.
– Да, да, да…– отмахнулся лис,– в этом случае теребонят сами рецепторы. Это только в депривационных камерах ПлейМуна используется… эх… я такие только на картинке видел. Там реально полное погружение…
Лис мечтательно завис, зрачки его расширились, а пасть осталась открытой. Из нее даже кончик языка выглянул.
– Попробуй откусить этот гриб! – Вдруг взбодрился лис.
– Я что, совсем больной, чтобы поганки есть? – Возмутился Леонид, но потом вспомнил с кем разговаривает, и пришел к выводу, что да – крыша съехала капитально.
– И какой он на вкус?
– Сладкий, – неуверенно ответил пилот.
– А еще? Ну, на что он похож? На мороженое или на шоколад?
– Нет, на мороженное он не похож – он теплый и мягкий… но… Он просто сладкий. И все.
– Ты не чувствуешь запахов! – резонно заметил лис. – Если ты сейчас находишься в медицинской капсуле и у тебя серьезные переломы, то ты не почувствуешь и ускорения, и холода и даже не различишь влажное и сухое. Насколько я знаю, медицинские капсулы при необходимости наркоза могут симулировать только зрение и осязание.
Леонид плюнул себе в руку.
– Фу! Мерзость! Зачем ты это сделал? – Возмутилось рыжее животное.
– Влажная… рука влажная, а здесь тепло и я чувствую воздух, когда машу руками. – Возразил Леонид,– но почему-то, действительно, не ощущаю запаха, вкуса, кроме сладкого и соленого. Но я даже дыхание и сердцебиение ощущаю. Нет, это не симуляция. Я сейчас попробовал задержать дыхание, и мне нужен воздух, а прикусив язык, я почувствовал боль. Что, за черт?
– О! – Встревожился лис и продолжил участливо,– я понял, что с тобой. Это не медицинская камера, как я поначалу подумал. Это гораздо хуже. Я читал про это. У меня симуляция куда проще. Это кончено, не банальная медицинская кабина, но и не депривационная камера. То, что ты описал дают только военные медицинские боты… Либо ты какой-то военный генерал, либо тебя в фарш размоло…
Лис даже подошел совсем близко и участливо тронул Леонида мягкой лапкой за коленку.
– Да не переживай ты так… Это… В живых ты точно останешься – это я тебе обещаю.
– Нет, ты не понял! – Рассмеялся Леонид.– Это не истерика… это я сейчас та-А-акое облегчение испытал. Это значит, что все получилось… Спасибо, Тебе лисичка.
Леонид нагнулся к животному и на радостях поцеловал его в сухой шершавый носик.
– Фу! Я не девчонка!
Счастливый Леонид смотрел на то, как лис сначала лапками, а потом об землю пытался вытереть свой нос.
Совершенно счастливый и с умилением в голосе Леонид сказал, когда лис наконец-то успокоился:
– Тебе лет двенадцать что ли?
Тут лис прогнулся как кошка, стал на цыпочки и зашипел:
– Кто тебе сказал? Ирка?
– Кто такая Ирка?
– Черепаха,– с презрением прорычал лисенок и мстительно добавил,– а ей сорок три, тогда, что б ты знал.
– Нет, не черепаха. А ты сам.
– Когда?– от удивления лис даже прижал ушки.
– Ты так забавно… э… делаешь все… Так сколько тебе лет на самом деле?
– А вот и не скажу. А вот и двадцать три!
– Ладно, как скажешь. А мне двадцать пять.– Леонид потрепал щенка лиса за ухом. Нет, лис выглядел вполне взрослым лисом, но пилот внезапно понял, что не может уже его воспринимать как животное. Он ощущал рядом с собой мальчика, меленького одинокого мальчика, хоть и в шкуре зверя.
– А как тебе удалось изменить голос и внешность?
Лисичка словно переключилась на другой канал, вот только что он взбешенный своим разоблачением прыгал и рычал, как вдруг начал совершенно серьезно объяснять:
– Это же симуляция, почти игра. Если сильно зажмурится с мыслью, что хочешь увидеть настройки, то перед глазами появится меню. Это только в первый раз странно. Потом привыкаешь. Да не жмурься ты так сильно, внешность изменится только в том случае, если ты попадешь сюда еще раз. Чего я тебе не желаю. Если ты уже здесь, то себя ты не изменишь. Но можно покрутить другие настройки. Интенсивность цветов изменить. Можно боль выключить. Усталость тоже отключается. Но это до шестнадцати делать не разрешается.
– А черепаха и кролики сюда попали людьми, и они уже второй раз в больнице?
Лис внезапно погрустнел, и словно выцвел, он прижал ушки к голове:
– Ира здесь уже была, когда я первый раз сюда попал. Она хорошая тетка, но я не знаю, как она выглядит. Мне кажется,– продолжил он шепотом,– что она вообще не выходит отсюда. Какая-то очень плохая болезнь. А кролики появились только час назад. Они создали свой аватар перед тем, как попали на поляну. Где-то здесь бродит еще куча народу. А на эту поляну приходят те, кто хочет остаться один. Подумать… поплакать… Кролики просто об этом еще не знают.
Леонид уже сидел в позе лотоса и вовсю гладил устроившегося на коленке лиса.
– Извини, тебя не смущает, что я тебя глажу, как собачку?
– Не… тебе ведь сейчас, правда, надо успокоиться… я понимаю.
Леонид улыбнулся.
– Так значит, ты здесь проводишь много времени.
– А вот не надо на меня так смотреть? Ты отключил боль, как я тебе посоветовал?
– Еще нет.
Лис резко подпрыгнул и укусил парня за ухо. Оскал, рычание и рыжий хвост скрылся за ножкой гриба.
– Лис, прости, я не хотел тебя обидеть. Честно.
Но было уже поздно. Звереныш ускакал. И где его искать? Да и надо ли?
– И сколько мне тут торчать? Что-то моя операция затянулась, как я посмотрю. – Сказал он себе, вставая и разминая конечности. Удивительно, но после недолгого сидения у него действительно затекли конечности.
Леонид был склонен считать, что это скорее психологический, а не физиологический эффект.
Уже прошел час в бесцельных скитаниях по полянке среди грибов. Леонид за это время заглянул и в чащобу, но там он себя чувствовал еще более уныло. И как на зло, другие звери либо не обращали на него внимания, либо вели себя как животные. Нет, никто на него не бросался, не пытался защитить территорию, но кролики убегали, как только замечали, черепаха только ползла и изредка фыркала. Слон, правда, что-то гундосо мычал в ответ Леониду, но слов так и не удалось разобрать. За это время он видел и других обитателей этого медицинского мира. Пара обезьян резвилась в ветвях, попугай ухал как сова и охотился на мышку. Один раз ему даже удалось ее настичь, но та просто исчезла из его когтей.
Леонида все сильнее тревожило то, что он так и не вернулся в реальный мир.
…
Иногда крупная сумма денег это везение, а иногда проклятие. Хуже всего то, что Анатолий понимал, что для охранников спорт-бара они с Дашей являются сообщниками. И даже если он сейчас отдаст им девчонку, то лично его проблем это не убавит. По крайней мере, он бы на их месте замочил бы жуликов, в назидание остальным.
Сначала у него проскользнула мысль, что на Леи есть полиция и им стоит искать спасения там. Но потом сообразил, что с точки зрения правосудия, именно Анатолий и является главным нарушителем, Даша – соучастником, а бандюки – пострадавшими.
Именно поэтому, когда раздался выстрел и за шиворот посыпались какие-то щепки, он схватил упирающуюся девчонку за локоть и со всем усердием утащил ее в переулок. Но и здесь он не думал останавливаться, преследователи шли по пятам.
На ходу он разрабатывал стратегию: никаких открытых пространств – бандиты вооружены и уже пустили огнестрел в действие, никаких пряток – если у Даши есть виртуальный интерфейс, а все денежные отношения фиксируются им без проблем, то и у преследователей такие должны быть. А поверить в то, что такая технология работает без использования геопозиционирования у него не получалось. Другими словами – бандиты знаю, где они сейчас есть.
Выход ему рисовался только один – посольство. Официально посетить Лею можно только через посольство орбиты. Сама Лея воспринимала весь оставшийся мир как продолжение орбитального правительства… Которое официально не существовало, воспринималось, как куча разобщенных бандитских группировок, но при этом имело свои посольства, занимающиеся вопросами миграции людей с поверхности на орбиту и обратно. Подробнее разбираться в хитросплетениях законов Леи Анатолию было недосуг. Поэтому сейчас он думал, есть ли другой вариант легально или даже нелегально покинуть эту планету.
А теперь вспомним, что влияние правительства Леи простирается и на орбитальные пространства, а Ладога – космическое судно марки Муфа-7 стало заложником бюрократии, и не могла покинуть доков станции, пока борт ни будет укомплектован полным штатом.
Решение этой проблемы бежало с ним рядом – Даша и ее медицинское образование. Она как раз могла заполнить нехватку штата. Но оставался еще и Леонид – пилот! Да, Анатолий и сам бы мог пилотировать судно, но пока Леонид находится в госпитале или не дай бог умер, дыра в штате остается открытой.
Да и как бросить на произвол судьбы своего товарища? Ладно, пусть не товарища, но члена экипажа, доказавшего свою преданность общему делу.
Бежать и одновременно думать сложно. Поэтому наш бравый капитан, пытаясь переступить через бордюр дороги, закономерно не обратил внимание на то, что тот несколько выше, чем высота, на которую он поднимает ноги.
Нет, самого падения Леонид не ощутил, он ощутил, как терка асфальта сдирает кожу с его лица. Удар лба о дорожное покрытие звоном раздался в ушах, на миг, только на одно мгновение, потемнело в глазах.
Вскакивая, он прижал ладонь к лицу:
– Все нормально! Нос не сломан!
Но визг Дарьи не прекратился, захлебываясь она простонала:
– До.. ко… сти… ты содрал кожу на лбу до кости!
– От потери крови я буду помирать гораздо медленнее, если во мне не появится новых дырок. Бежим!
Теперь уже Даша поддерживала Анатолия под руку. Сказать, что это его злило – ничего не сказать. Но поставить на место зарвавшуюся девчонку, решившую, что он нуждается в ее помощи, времени не было.
– Сюда!
– Зачем?
Короткая словесная перебранка закончилась пинком под зад. Даша полетела в указанном направлении. И как раз вовремя: позади раздался скупой выстрел, но переулок уже укрыл от огня преследователей.
Впереди тупик, но каменная перегородка всего метра два с половиной высотой. Анатолий встал под стеной, складывая ладони лодочкой, что бы подсадить девушку.
– Ну! Наверх!
– А ты как?
– У-Бь-Ю! Быстро лезь!
Анатолий буквально затолкнул ее на стену. А сам просто прыгнул и уцепился пальцами за край каменной кладки. Секунда и он уже вытянул себя до уровня пояса. Думать некогда! В этот момент он обернулся, чтобы увидеть преследователей – да они уже были здесь! Он подался корпусом вперед, надеясь перевалиться через стену, но вместо этого снова ударился лицом во что-то.
Крыша… Это не ограда – это стена одноэтажного здания.
Анатолий еще успел обратить внимание, что уж больно много крови осталось на черном покрытии, но Даша его стянула с другой стороны этой будки. Падать пришлось спиной вперед.
– Все нормально! Шею не сломал!
– Вставай, Бестолочь! Бежим.
– Они выследят нас по твоему интерфейсу! Куда бежать? Есть место, где он не работает?
Секундное замешательство. И Даша уже выдает ответ:
– Рядом с передатчиками – там слишком сильный сигнал, который импланты не могут воспринять. Или на дне океана. Или в шахте. На орбите, в подвале или метро сигнал хорошо ловится. Покрытие поверхности планеты сто процентов, даже в океане!
Перспектива вырисовывалась радужная. Другими словами, Анатолий сейчас тащил с собой здоровенный маяк, сигнализировавший любому желающему о его местонахождении.
«Огреть девчонку по шее, вырубить, и пытаться спасаться самостоятельно!», промелькнула мысль в голове капитана. Действительно, это единственное решение! К самому Анатолию у бандитов вопросов быть не должно. Да и Дарье не угрожает смерть. Она всего лишь лишиться свалившегося на нее богатства, и может быть заплатит штраф?
– Беги один! Я сдамся! У тебя ведь нет маяка в виде интерфейса. Им всего-то нужны деньги, – задыхаясь, предложила девушка.
– А стреляют они травматическими патронами? Или это транквилизатор? – Анатолий приложил указательный и большой пальцы к переносице, но наткнулся на что-то противно вязкое и липкое. Его еще удивило, что нет никакой боли, а кровь сочится хорошей струйкой.
И через секунду парень почувствовал огненный укол стыда. Боже! Если бы эта девчонка сама не предложила это, то он так бы и поступил. Но теперь не выйдет. Одно дело вырубить человека со спины и слинять, и совсем другое в глаза ему признаться в собственной подлости. За-ме-ча-те-ль-но!
Да, нет… не поступил бы он так. Нет, так капитаны не поступают. А Анатолий считал себя настоящим капитаном, пусть гражданского, но флота.
– Даша, они пока еще не сообразили, что могут просто убедить тебя отдать эти деньги. Сейчас они уверены, что это спланированная акция. Они не пытаются вернуть своего. Они просто мстят. Конечно, позже они догадаются, что убив тебя, они потеряют любую возможность аутодафе. Но это будет уже позже.
– Но что же тогда делать?
– Э! Дорогие, да как же это вас угораздило? – грубый голос с акцентом. – Тебе в больничку надо, залезай!
Голубое такси стояло на тротуаре. Видимо, увидев спорящих окровавленных людей, водитель, положив на все правила дорожного движения, подогнал машину как можно ближе.
– Это, она тебя так?
– Упал… с крыши… с вот этой крыши.
– А вон и ваши товарищи, тоже видать, упасть хотят. А дороги для дураков придумали?
– Гони! Тройная такса! – Анатолий уже плашмя прыгнул на заднее сиденье, а Даша залезла поверх него. Ей мешалась его нога, чтобы захлопнуть дверь. Но капитан продолжал увещевать шофера, пытаясь припомнить все аргументы, повышающие заинтересованность таксистов, да и любых лакеев, – Сто единиц на чай! Да трогай уже! Убьют!
– Да ты сядь, хотя бы, дорогой. Ремень для трусов, но ты жопой в сиденье сядь!
Выстрел, визг резины, столб. Хорошо в этой краткой сцене отметился столб, остановивший безумный рывок автомобиля. Но удара не выдержал именно столб, поэтому плавно повалившись, перегородил проезжую часть. Но такси уже успело набрать инерцию и смогло, каким-то чудом, перевалиться через препятствие. Покрышки снова завизжали об асфальт.
